Книга аэда - Гаянэ Степанян

Вальдерас из затравленной жертвы превращался в героя, который на своих ошибках, на боли, синяках и ушибах учился давать отпор заклятому противнику.

* * *

В четырнадцать лет юноши сменили деревянные мечи на стальные. Наместник распорядился, что приемный сын его покойной наложницы должен переселиться в казармы. Вальдераса ждало будущее солдата, в лучшем случае – командующего тарсом. Но растущее уважение сверстников внушило мечты о большем. Рагдар, убежденный в том, что нет низких воинских званий, не поддерживал честолюбивые разговоры друга, но тот нашел благодарного собеседника в лице Бальвира Дхирама, младшего сына первого халита Сариссы.

Однажды, когда Вальдерасу исполнилось пятнадцать, Рагдар застал их за чтением какого-то толстого тома.

– Что это? – Рагдар всегда горячо интересовался новыми книгами.

– Талассат! – восторженно прошептал Вальдерас.

– С ума сошли? ! Его разрешено читать только высшим халитам, царям и наместникам! Откуда он у вас?

– Я принес, – невинно ответил Бальвир.

– С разрешения отца? Да ни за что не поверю!

– Я не спрашивал, но…

– Значит, украл, – безапелляционно перебил его Рагдар. – Вальдерас! Мой друг не берет ворованное и не дружит с ворами!

– Дослушай, пожалуйста, Бальвира, а?!

– Воровство – это когда что-то берут без спроса, чтобы обогатиться. – В словесной казуистике Бальвир недурно поднаторел в храме. – Я же не обогащаюсь и сразу верну, как только прочитаем.

– Меня учили, что воровство – это когда берут без спроса, неважно зачем.

– Плохо учили, раз ты для девчонок воруешь гранаты в садах наместника, – парировал Бальвир.

– Впрочем, о чем с тобой говорить… Вальдерас, зачем?

– Не хочу быть солдатом…

– В этом нет ничего унизительного, любое воинское звание…

– Я помню, что ты об этом думаешь! – Вальдерас заводился. – Да-да, любое воинское звание почетно! И это я слышу от человека, блестящее будущее которого уже расписано! Да тебе даже стараться не надо, впрочем, как всегда! Сначала – младшая гвардия, потом – оруженосец у кого-то из вельмож, а потом – командование…

– Я же сын начальника дворцовой гвардии!

– Вот именно! У тебя есть всё по праву рождения! А я никто, найденыш и бледнокожий ублюдок! Ты твердишь, что почетно все, но ведь не просишься в солдаты! А я б попросился в младшие гвардейцы – только меня не возьмут, потому что у меня нет высокопоставленного отца! Никакого отца нет!

– Почему ты не хочешь быть солдатом?

– А ты почему? ! – уже кричал Вальдерас. – Я скажу, Рагдар! Потому что ты знаешь каллиграфию, законы чисел, звезды и поэзию! Ты учился фехтованию у своего отца – прославленного мастера клинка! Ты читаешь карты, держишься в седле и стреляешь из лука! Кто ж захочет с такими умениями в солдаты? !

– И ты тоже… – В голосе Рагдара наконец-то послышалось понимание.

– Да! Тысячу раз да! Я тоже учился у твоего отца, я занимался в дворцовой библиотеке, я был жаден до знаний! И вот со всем этим – в солдаты? ! А у меня нет выбора! Потому что нет высокопоставленных родственников, которые бы могли обо мне позаботиться! Значит, я позабочусь о себе сам, нравится тебе или нет!

– Я понял, не кричи! Только не представляю, как тебе поможет Талассат? !

– Это тайное знание! Ведь неспроста же халиты так трясутся над ним? ! А вдруг я с ним достигну большего? !

– Ладно. Чем тебе помочь?

– Бальвир должен вернуть книгу в храм, пока отец не хватился. Помоги ее переписать. Переписывать будем ночами, по очереди.

* * *

Талассат оказался подробным комментарием к Священному Гальдару. Вальдерас читал и перечитывал страницы о творении мира.

– Мир создан из дхарм, – делился он с Рагдаром и Бальвиром. – Дхармы колеблются, из этих колебаний рождаются жизнь и движение. Дхармы не сотворены, они извечны. Атальпас привели их в движение рунами, очертания которых вырезаны в наших храмах. И Кшартар заклинал эти руны, потому что он был Воплощенным Создателя.

– Ты-то не Воплощенный! Как это знание поможет тебе сделать карьеру? – недоумевали друзья.

– Вы не понимаете! Если овладеть искусством направлять потоки дхарм и менять материю мира…

Эта мысль поглотила разум Вальдераса. Он все чаще уединялся в храме Атальпас и заучивал руны Шести, пытаясь осмыслить закономерности в написании, чтобы заклинать их подобно Кшартару.

* * *

Праздник Последнего Цветения знаменовал окончание пахотного года. Но в вечер накануне религиозных торжеств и народных гуляний в доме Кханков царило отнюдь не праздничное настроение.

Тарвелл Кханк разъяренно чеканил шаги перед виновато опустившими головы подростками.

– Мой сын! Оскорбил госпожу Дворцовых Цветов!

– Я не сомневался, что в Саду поздних пионов меня ждет Нетха. Кто ж мог подумать, что…

– Да никто, Рагдар! Никто не ждет госпожу Дворцовых Цветов в Саду поздних пионов накануне Праздника Последнего Цветения! А отличить старую благородную женщину от девчонки-рабыни вообще невозможно!

– Она суха и со спины…

– Довольно! Я даже слушать больше не хочу! – гремел Тарвелл. – Теперь госпожа Дворцовых Цветов всем рассказывает, что я воспитал юного нахала, не чтящего ни возраста женщины, ни ее высокого происхождения!

– Будь она действительно оскорблена, она бы не жаловалась на бесчестье всем, от наместника до золотаря. Она хвастается, что впервые за много лет ее прижал к себе молодой мужчина, я так думаю.

– Он думает! – взорвался Тарвелл. – Если б твой ум был хотя бы вполовину твоего самомнения…

– Отец… – начал было Рагдар.

– Ты наказан! Всыплю тебе плетей и на все праздничные дни посажу дома! Сам прослежу, чтоб никуда не улизнул!

– Господин Кханк! – Вальдерас больше всего на свете боялся встретить праздник в одиночестве. – Не только Рагдар виноват! Я тоже… Накажите и меня!

– Ты не мой сын! – отрезал Тарвелл.

Слова сорвались хлестко, как пощечина.

– Поэтому я не могу тебя наказывать, – попытался сгладить свою резкость Тарвелл.

– В самом деле. Мы не родные, – тихо согласился Вальдерас.

Он понимал, что Тарвелл уже сожалеет о сказанном, но еще понимал, что старый воин прав. Как бы ни был гостеприимен дом Кханков, родители Рагдара никогда не станут родителями бледнокожего ублюдка.