Книга томления - Леонард Коэн

И так вот Тело Одиночества

покрылось и снаружи,

а изнутри

Тело Одиночества объялось.

Теперь стоит только мне вдохнуть,

она шепчет моей бездыханности:

«Да, любовь моя, все так, все так».

 лицо может быть невозмутимо чтобы всегда казаться не глупым а скорее угрожающе неуравновешенным

Все мои вести

Перевод Шаши Мартыновой

и Максима Немцова

1.

Не суждено

стать легендарным

мне в этом городе

базарном,

но кто-то вспомнить

будет рад

такое, что

изменит взгляд, —

от гекатомб

во имя мира

до сложностей

чести мундира,

и тем политике

придаст

баланс получше

и припас.

Страх ни к чему

всяк будет рад,

когда в Пути

пакт заключат.

2.

Гляди же вдаль,

узри простор,

Любовный кинь

нездешний взор:

не только

полюсов заряд

(сердце разбито,

лечит яд),

но важен каждый

поворот,

как на коленях

власть поймет.

А кто от тяжких

дум размяк, —

взлелеет их,

свернет тюфяк.

3.

Смысл не ищи:

мой крик – пустяк,

он есть дорога,

а не знак.

Не порицай –

дурмана нет:

я трезв, но я

люблю лететь.

Тебя взбодрит

мой честный слог –

брось же вскрывать

древний замок.

4.

Вот Таинство

Явилось сим –

кротость сложу

к стопам Твоим?

шепну спасибо

маете?

Тобой мне данной

в доброте,

разрушив время,

дашь мне Ты

тех, кто грядет,

тронуть черты,

премудростью

дедов моих

(что завелась

от слов живых), —

так пишет

нерожденный ум:

полно в нем

Благодатных дум.

5.

Пускай моих

слов скрытый вид

контакты все

соединит,

а если песенка

поет,

пусть вновь Мост

берега сомкнет.

Ты права, Сахара

Ты права, Сахара. Нет ни туманов, ни вуалей, ни далей. Но туман окружен туманом; и вуаль сокрыта за вуалью; а даль непрерывно отплывает от дали. Вот почему нет ни туманов, ни вуалей, ни далей. Вот почему это называется Великой Далью Тумана и Вуалей. Как раз тут Путник становится Скитальцем, Скиталец становится Заблудшим, Заблудший становится Искателем, Искатель становится Страстным Любовником, Страстный Любовник становится Побирушкой, Побирушка становится Горемыкой, Горемыка становится Заклаемым, Заклаемый становится Воскресшим, а Воскресший становится Преодолевшим Великую Даль Тумана и Вуалей. Затем тысячу лет – или весь остаток дня – Таковой вращается в Пылающем Огне Перемен, воплощая собой все преображения, одно за другим, а затем начинает сызнова, и потом вновь заканчивает, 86 000 раз в секунду. После чего Таковой, если он мужчина, готов любить женщину Сахару; а Таковая, если она женщина, готова любить мужчину, кто может обратить в песню Великую Даль Тумана и Вуалей. Ты ли ждешь, Сахара, – или я?

Начальные вопросы

Почему монастыри лучезарных монашек изучают твое произведение, а я пью чай, называемый «Плавный ход» один у себя в хижине воющей зимой?

Почему ты восходишь на Высокий Трон и читаешь невнятный доклад об Источнике Всех Вещей, куда включены сомнительные наблюдения о договоре между мужчинами и женщинами, а я сижу на полу, скрученный в Позу Лотоса (каковая не предназначена для североамериканцев), вычерчивая координатные сетки сверкающих современных городов, где, вдали от твоей власти, вольны процветать демократия и романтика?

Почему ты засыпаешь, когда для того, чтобы познакомить тебя с нашей культурой, я устраиваю просмотры важных сексуальных видеопленок, а когда те заканчиваются, почему ты вдруг просыпаешься и говоришь: «Изучать людскую любовь интересно, но не очень интересно»?

Почему Большая Колесница, что так весело катится по затейливым старым улочкам Киото, не может взобраться по крутым серпантинам Лысой горы? И если этого не может она, есть ли в ней для нас прок?

Почему ирисы склоняются пред тобой, а опасные сосновые шишки падают со значительной высоты нам на незащищенные лысые головы?

Почему ты велишь нам говорить, а в итоге говоришь сам?

Это потому, что колокол призвал меня к тебе в комнату, это потому, что я безмолвен в честь твоего общества, это потому, что я пошатываюсь в аромате некоего невыразимого гостеприимства, это потому, что я забыл все свои вопросы, бросаюсь я на пол и исчезаю в твоих.

– Лысая гора, 1998

Луна

Снаружи луна.

Я увидел эту немудрящую громадину,

когда только что сходил отлить.

Надо было дольше на нее смотреть.

Я скверный воздыхатель луны.

Вижу ее целиком и сразу и на этом всё

для нас с луной.

Сладкое время

Как сладко время

когда слишком поздно

и не нужно тащиться

за ее качкими бедрами

аж в самое свое

умирающее воображение.

Пища хороша на вкус

Пища хороша на вкус

но я лучше не стану есть

Касаться красивой юной женщины

великая честь

в этой юдоли слез

прости меня если тут я спасую

или оставлю на следующий раз

Созерцание дает покой разгоряченному сердцу

ну или так гласит реклама

но я лезу

на стенку

сплетен и бездыханности

Мало того

я не желаю быть другом всем и каждому

у меня нет столько времени

я пощусь

у меня тайный пост

чтобы лицо похудело

и Б-г бы полюбил меня

как любил Он до того

как у меня был интерес

к подобным штукам

Балдеж

Какой балдеж

верить в Б-га

Непременно попробуй когда-нибудь

Попробуй сейчас

и выяснишь

хочет Б-г

или нет чтоб

ты в Него верил

 мы не убеждены что есть какое-то улучшение

Корзинка