Алтарный маг. Сила воли - Николай Степанов

«Кочебор написал, что пыль по-разному воздействует на магов и обычных людей. Нет способностей – три дня комы, потом могила. Волшебника пыль вначале лишает дара, но окончательный результат – тот же, – рассуждал Александр по пути к тому месту, где, по словам лешего, можно замедлить действие яда. – Ларион сказал, что подобные яды и противоядия для них готовят одновременно. Пара такого снадобья стоит более трехсот монет золотом. Невольно напрашивается вопрос: неужели я так дорого стою? И второй – почему ценят меня в основном враги? »

Трубить о случившемся Еремеев не стал, даже город покидал тайно, сообщив о походе лишь троим соратникам. Почему нельзя было послать другого? Да кто же в своем уме пойдет с лешим? К тому же хозяин леса – старичок капризный, людей не шибко уважает, разве что своего порученца по необходимости терпит.

«Об отравлении Лады знают единицы, – продолжал размышлять Александр, – и они точно не будут болтать, а шпиона при встрече постараюсь убедить, что сам нанюхался. Если я ему нужен живым, пусть дает противоядие – не пропадать же такому дорогому компоненту. Останется только найти способ доставить снадобье девушке…»

Спасти пострадавшего могло лишь парное к яду противоядие, любое другое, сделанное пусть и по такому же рецепту, оказывалось бесполезным, поскольку пара связывалась одним заклинанием.

В этом мире действительно существовало волшебство, и даже Еремеев стал обладателем некоторых магических способностей. Правда, не самых значимых. Здесь он умел заряжать энергией амулеты, артефакты и прочие инструменты колдовского ремесла. Таких специалистов называли энергомагами или алтарными магами, если тем удавалось перешагнуть шестой уровень мастерства.

Александр перебрался со второй на десятую ступень мастерства чересчур быстро, словно пробежал марафонскую дистанцию со скоростью трехкилометровки, что не могло не сказаться на здоровье. После чего целитель запретил три дня обращаться к магии, прописал покой и положительные эмоции. И будто в насмешку на Еремеева свалились новые беды, в сравнении с которыми минувшие он сейчас вспоминал с грустной усмешкой.

«Тогда я рисковал лишь собой. Теперь у врага находится самый дорогой мне человек, и если с ним что-нибудь случится, эта жизнь, подаренная мне лысым колдуном в другом мире, потеряет смысл…»

Сейчас все советы целителя шли лесом: о каком покое могла идти речь, когда на счету каждая секунда? При этом Александр должен был оказаться сразу в двух местах, и ни один из приближенных не мог его заменить, как бы ни хотел.

Дом, из которого похитили Зарину и где отравили Ладу, Александру (здесь его звали Данилой Ревиным) достался почти в наследство. Его прежний хозяин, пан Тадеуш, сгинул при очередной попытке убить самого Данилу. Недолго думая местное вече назначило победителя боярином и отправило наместником в Крашен – резиденцию погибшего.

Как Александр стал Данилой? Можно сказать, по собственной глупости. Сначала в современной Москве случайно перешел дорогу крупному воротиле бизнеса за государственный счет, затем уже не случайно попал под раздачу его шестерок. Как итог – больница, а вот оттуда стараниями незнакомого лысого старичка с седой бородой он перенесся в тело семнадцатилетнего паренька уже в совершенно ином мире.

Александр наплевал на предостережения целителя, запасся настойкой бодрости и вместе с лешим отправился к дубу-ведуну. К священному дереву они шагали известными лишь хозяину леса зачарованными тропами.

Дорожки эти обладали необычными свойствами: тому, кто по ним шел, казалось – не деревья стояли вокруг, а великаны с когтистыми лапами, не кусты, а злобные монстры с сотнями змей вместо веток. Несмотря на лето, тут всегда веяло прохладой.

Еремеев не первый раз путешествовал таким маршрутом, а потому, зная об особенностях тропинок, старался не смотреть по сторонам, сосредоточив взгляд на спине впередиидущего и продолжая поиски выхода из ситуации:

«Повезло, что леший в трудную минуту рядом оказался, хоть искать не пришлось. Старику зачем-то понадобилось ветку у дуба-ведуна попросить, какой-то источник разбудить. – Хозяин леса рассказал своему порученцу о способности священного дерева замедлять действие отравы. – Надеюсь, это не уловка, иначе я ему всю бороду выдерну и сожрать заставлю! »

Зачарованные тропинки позволяли сжимать время в десятки раз, а Еремееву было важно вернуться в город за час, преодолев путь, на который требовалось почти полдня.

«Месяц здесь живу, а привыкнуть к чудесам нового мира не получается. Тропинки, позволяющие длинные дистанции одолеть за минуты вместо часов. Деревья, способные за секунды вымахать до неба, да еще обладающие невероятными свойствами. Леший, кикимора… Так. Опять я не по делу! Тут проблем…»

В походе по зачарованным тропам разговоры не приветствовались, а потому всю дорогу Александр обдумывал ситуацию в полной тишине. До встречи с посланником шпиона оставалось чуть больше часа в реальном времени. Здесь же – втрое, а то и вчетверо больше. И Еремеев старался его использовать с максимальной пользой.

«Нужно придумать и разыграть свою партию, но так, чтобы противник до самого финала считал, будто все идет по его плану. Знать бы еще, как это сделать, ведь права на ошибку у меня нет, на кону слишком высокие ставки».

Александр в который раз сопоставлял все имевшиеся данные по похищению, пытался отыскать какие-то неучтенные детали…

Костяной монстр в прошлом, а ныне – питомец Еремеева, Жучка, смогла отыскать ход, через который выкрали Зарину. Правда, поиски это не облегчило, похитители обвалили подземный коридор. След оборвался, и найти его теперь можно было лишь с наступлением ночи.

«Жучка пообещала подключить свою стаю. В темноте зверюги обязательно отыщут след похищенной за городом. Правда, за день девушку смогут вывезти даже за пределы республики… Одна надежда, что ночью негодяям придется остановиться и моя собачка сумеет их нагнать».

Мир, куда попал Александр, напоминал западные окраины России семнадцатого века с разницей в том, что здесь в лесах и болотах можно было наткнуться на волколака и русалку, лешего и кикимору… Впрочем, и люди тут попадались не совсем обычные: встретить волшебника или ведьму большого труда не составляло. Но главное – в темное время суток за пределы города или деревни лучше было не выходить. По ночам здесь беспредельно властвовали так называемые зверюги. После захода солнца они возникали из ничего, нападали на людей и домашний скот. Спасались от этой нечисти только за прочными стенами или под защитой алтарных камней, секрет устройства которых хранили гномы.

«Гномы, эльфы, зверюги… Мало своей нечисти, так еще и чужая под ногами путается. Хорошо, мне с одной удалось поладить. Это надо же: была костяным монстром, но каким-то чудом нарастила себе мышцы, шерсть, а теперь служит помощником. Что удивительно – и в темноте, и под лучами солнца остается собой, да еще и мыслеречью владеет».