Охотники на мамонтов - Джин М. Ауэл

– Держись за гриву, – инструктировала Дануга Эйла. – Для того чтобы тронуться с места, чуть наклонись вперед. Если хочешь замедлить ход или остановиться, то сядь прямо.

– А разве ты не собираешься ехать со мной? – слегка дрогнувшим голосом спросил Дануг.

– В этом нет необходимости, – сказала она и послала Уинни вперед, шлепнув ее по боку.

Кобыла тронулась с места и неожиданно понеслась резвым галопом. Дануга слегка отбросило назад, и он, перепугавшись, схватился за жесткую гриву, подался вперед и обхватил руками изогнутую шею. Обычно, когда Эйла наклонялась вперед, это было для Уинни сигналом ехать быстрее. Крепкая лошадка, привыкшая бегать по холодным степным просторам, уже успела изучить этот берег и поэтому послушно помчалась вниз по течению, ловко перепрыгивая через кусты и валежники и огибая острые выступающие скалы и группы деревьев.

Поначалу Дануг просто оцепенел от страха и сидел, плотно припав к шее лошади и крепко зажмурившись. Потом, осознав, что он все еще не свалился на землю, а по-прежнему подпрыгивает на спине скачущей лошади, юноша начал ощущать под собой мощные мускулы животного и даже осмелился приоткрыть глаза. Сердце его отчаянно забилось, когда он увидел проносившиеся мимо него размытые очертания деревьев и кустов и мелькавшую под ногами землю. Крепко держась за шею Уинни, он приподнял голову и огляделся повнимательнее.

С трудом веря собственным глазам, Дануг обнаружил, что они долетели уже почти до самой развилки. Впереди маячили гранитные скалы, вздымавшиеся по обеим сторонам речной долины! Ему вдруг послышался чей-то далекий свист, и он заметил мгновенную перемену в беге лошади. Выскочив за гранитные скалы, Уинни слегка замедлила шаг и, описав широкую дугу, побежала обратно, вверх по течению. Страх юноши уже заметно поубавился, но он по-прежнему крепко держался за лохматую гриву. Решив посмотреть, где они будут проезжать, он слегка отклонился назад, и лошадь восприняла это как сигнал уменьшения скорости.

Вскоре лошадь приблизилась к месту временной стоянки охотников, и Эйла, заметив улыбку на лице Дануга, подумала о Талуте: именно так улыбался рыжебородый вождь, когда бывал доволен собой. В юном Дануге она видела черты этого мужчины. Уинни резко остановилась возле своей хозяйки, Эйла подвела ее к валуну, чтобы Дануг мог спуститься на землю. Он был так потрясен, что не сумел вымолвить ни слова, однако улыбка не сходила с его лица. Он никогда не задумывался над тем, как быстро скачут лошади, – просто не мог себе этого представить, – и поездка на спине Уинни превзошла все его самые невероятные ожидания. Впечатление от этой первой скачки останется у него на всю жизнь.

Поглядывая время от времени на его улыбающееся лицо, Эйла сама не могла сдержать улыбку. Она успела уже привязать жерди к упряжи лошади, потом они все вместе вернулись к охотничьему лагерю, а Дануг все еще улыбался.

– Что с тобой? – спросила Лэти. – Почему ты так странно улыбаешься?

– Я ездил на лошади, – тихо ответил Дануг.

Лэти усмехнулась и понимающе кивнула.

Почти все, что можно было унести с собой к Львиной стоянке, охотники уже привязали к своим заплечным мешкам или сложили на шкуры, закрепленные на двух крепких жердях, соорудив нечто напоминавшее носилки, которые должны были нести на плечах два человека. В центре походной стоянки еще оставались рулоны шкур и несколько задних частей бизоньих туш, однако Эйла думала, что остатков будет значительно больше. В этой охоте и разделке добычи участвовал весь отряд, и точно так же сейчас каждый взял себе посильную ношу, чтобы доставить на зимнюю стоянку запасы мяса и шкур.

Некоторые охотники заметили, что Эйла не позаботилась о том, чтобы соорудить для себя дорожную поклажу, а вместо этого ушла куда-то с Данугом. Один лишь Джондалар понял, что она задумала, увидев, как Уинни тащит за собой длинные жерди. Она расположила эти жерди так, что толстые концы доходили до лошадиного загривка, средние части прошли под свисавшими на боках корзинами и были закреплены ремнями, а тонкие нижние концы жердей просто лежали на земле. Затем, взяв несколько дополнительных веток, Эйла привязала к нижним концам жердей полсть палатки, соорудив свою обычную волокушу. Мамутои побросали все дела и внимательно следили за действиями молодой женщины, но догадались они о назначении этого странного сооружения только тогда, когда она начала перетаскивать оставшееся мясо на эту волокушу. Доверху заполнив волокушу и вьючные корзины Уинни, Эйла привязала последнюю часть туши к своему заплечному мешку. Когда она закончила свои сборы, охотники с изумлением обнаружили, что от мясной кучи ровным счетом ничего не осталось.

Вид лошади с волокушей и корзинами произвел сильное впечатление на Тули, и она сказала, взглянув на Эйлу:

– Надо же, мне не приходило в голову, что лошадь можно использовать для перевозки больших грузов. По правде говоря, раньше мы считали, что эти животные пригодны только для еды.

Талут засыпал влажной землей тлеющие угли костра; разбросав их, он убедился, что все огоньки погасли. Затем, закинув свою тяжеленную ношу за спину и продев левую руку в петлю заплечного мешка, он взял в правую руку копье и двинулся в сторону дома. Остальные охотники потянулись вслед за ним. Общаясь уже довольно долго с мамутои, Джондалар пока не мог понять, почему они носят свои кожаные мешки на одном плече. Но сейчас, пытаясь поудобнее устроить на спине громоздкий и тяжелый груз, он внезапно обо всем догадался. Такой способ переноски позволял охотникам тащить значительно более объемистые и неудобные грузы. «Видимо, им часто приходится переносить большие тяжести», – подумал он.

Уинни следовала за Эйлой, почти касаясь своей мордой плеча женщины. Джондалар шел рядом, ведя на поводке Удальца. Пропустив вперед несколько человек, Талут пристроился перед ними и подбодрил их парой веселых замечаний. Охотники с трудом переставляли ноги, сгибаясь под тяжелой ношей, однако Эйла заметила, что они порой оглядываются, чтобы посмотреть на нее и Уинни.

Немного погодя Талут тихо запел в такт своему шагу и вскоре обогатил мелодию странно звучащими словами, которые, похоже, просто определяли размер куплета:

        Бум-па, дум-па, трам-па, пам-па.

        Век-ла, пек-ла, ха-лу-ла!

        Бум-па, дум-па, трам-па, пам-па.

        Век-ла, пек-ла, ха-лу-ла!

Остальные мамутои быстро начали подпевать ему, повторяя эти непонятные слова и мелодию. Потом, вдруг озорно улыбнувшись, Талут глянул на Диги и, сохраняя ритм и мелодию припева, пропел шуточный куплет: