Кровь Олимпа - Рик Риордан

– Теперь мы здесь застряли, – она оглядела руины. – Помпеи – последнее место, которое я бы выбрала для приземления. Здесь полно лемуров.

– Лемуры? – переспросил тренер Хедж, сооружавший из парашютной стропы, теннисной ракетки и охотничьего ножа нечто вроде капкана. – Это такие симпатичные пушистые мартышки?

– Нет, – обеспокоенно сказал Нико, сразу сообразивший, что к чему. – Это враждебные духи. Они есть во всех римских городах, но в Помпеях…

– Целый город оказался стерт с лица земли, – вспомнила Рейна. – В 79 году нашей эры произошло извержение Везувия, и город засыпало пеплом.

Нико кивнул:

– Трагедия, подобная этой, всегда создает множество злобных духов.

Тренер Хедж, прищурившись, глянул на темнеющий вдалеке вулкан:

– Он дымится. Это плохой признак?

– Я… я не уверен, – Нико поковырял дыру на коленке своих черных джинсов. – Урае, горные божества, чуют детей Аида. Возможно, из-за этого мы и сбились с курса. Может быть, дух Везувия специально хотел нас убить, но не думаю, что на таком расстоянии гора способна причинить нам вред. Чтобы устроить настоящее извержение, нужно много времени. Так что если нам сейчас что-то угрожает – оно где-то рядом.

Рейна вся подобралась.

Она с детства привыкла к ларам, дружелюбным духам Лагеря Юпитера, но даже они нагоняли на нее жуть. У них было очень размытое представление о личном пространстве. Иногда они проходили прямо через нее, так что у нее еще какое-то время кружилась голова. Сейчас в Помпеях ее не покидало такое же чувство, словно весь город – это один большой призрак, проглотивший ее целиком.

Она не могла сказать друзьям, как сильно боится призраков (и почему). Причина, по которой они с сестрой сбежали из Сан-Хуана много лет назад… тайна, которую она похоронила.

– Ты можешь держать их подальше от нас? – спросила она.

Нико развел руками:

– Я разослал сообщение «Держитесь подальше», но как только я усну, толку от него будет не много.

Тренер Хедж похлопал по своей теннисно-ракетно-ножевой штуковине:

– Не волнуйся, малыш. Я расставлю по всему периметру сигнализацию и капканы. К тому же я буду постоянно тебя охранять, вооружившись своей бейсбольной битой.

Похоже, это не очень убедило Нико, но у него уже слипались глаза:

– Ладно… только… ведите себя спокойно. Нам не нужна тут вторая Албания.

– Не нужна, – согласилась Рейна.

Их первое совместное путешествие через тень два дня назад обернулось полным фиаско – вероятно, это был самый унизительный эпизод за всю долгую карьеру Рейны. Возможно, если они выживут, то однажды будут вспоминать об этом со смехом, но не сейчас. Все трое согласились: случившееся в Албании пусть в Албании и останется.

Тренер Хедж выглядел обиженным:

– Ну ладно. Просто отдыхай, малыш, мы тебя прикроем.

– Хорошо, – сдался Нико. – Может, чуть-чуть.

Он с трудом стянул с себя полетную куртку, скатал ее в некое подобие подушки, упал сверху и захрапел.

Рейна поразилась, какой мирный у него сделался вид. Разгладились морщинки, следы тревог, лицо стало на удивление ангельским… как и его фамилия «ди Анджело». Она почти поверила, что перед ней обычный четырнадцатилетний паренек, а вовсе не сын Аида, ребенок, которого выдернули из сороковых годов XX века и заставили пережить больше трагедий и опасностей, чем иному полубогу выпадает за всю жизнь.

Когда Нико пришел в Лагерь Юпитера, Рейна ему не верила, словно чувствовала: он не просто вестник своего отца Плутона. Теперь-то она знала правду. Он – греческий полубог, первый человек на памяти нынешнего поколения (а может, и за всю историю), который ходил между римским и греческим лагерями и ни одной стороне не говорил о существовании другой.

Странное дело, теперь доверие Рейны к Нико возросло.

Конечно, он не римлянин, никогда не охотился с Лупой и не проходил суровые тренировки легионеров, однако Нико проявил себя по-другому. Хранил секреты двух лагерей из лучших побуждений: он страшно боялся войны. Добровольно в одиночку отправился в Тартар, чтобы найти Врата смерти; там его поймали и лишили свободы гиганты. Провел команду «Арго-II» в Дом Аида… а теперь согласился на новое, ужасное задание: с риском для жизни перевезти Афину Парфенос обратно в Лагерь полукровок.

Они продвигались так медленно, что это сводило с ума. Они могли совершать прыжки всего на несколько сотен километров каждую ночь, а днем отдыхали, чтобы дать Нико восстановить силы; однако, по мнению Рейны, даже при таком темпе Нико работал на износ.

На нем лежал огромный груз одиночества, грусти и душевной боли. И всё же на первое место он ставил свое задание, упорно шел к цели. Рейна уважала такое поведение, она это понимала.

Она никогда не была чувствительной, но сейчас испытывала странное желание укрыть Нико своим плащом и подоткнуть края. Она мысленно выругала себя; он боевой товарищ, а не ее младший брат. Ему бы это не понравилось.

– Эй, – прервал ее мысли тренер Хедж. – Тебе тоже нужно поспать. Я подежурю первым и сварганю хавчик. Не думаю, что эти призраки особо опасны при свете дня.

Рейна и не заметила, что уже почти рассвело. На востоке горизонт расчертили розовые и бирюзовые облака. Маленький бронзовый фавн отбрасывал тень на пересохший фонтан.

– Я читала об этом месте, – вдруг сообразила Рейна. – Это одна из самых знаменитых вилл в Помпеях, она называется «дом Фавна».

Глисон одарил статую неприязненным взглядом:

– Ну да, а теперь это дом сатира.

Рейна через силу улыбнулась. Она начинала понимать разницу между сатирами и фавнами. Если бы ей случилось заснуть, находясь под охраной фавна, проснувшись, она бы обнаружила, что все вещи украдены, на лице у нее нарисованы усы, а самого фавна давно и след простыл. Другое дело тренер Хедж; в основном отличия были в его пользу, вот только эта его одержимость боевыми искусствами и бейсбольными битами…

– Хорошо, – согласилась она. – Первую вахту несете вы. Я призову вам на помощь Аурума и Аргентума.

Хедж явно вознамерился протестовать, но не успел: Рейна резко свистнула. Среди развалин возникли металлические борзые и подбежали к ней с двух сторон. Даже спустя столько лет Рейна понятия не имела, откуда они являются и куда исчезают, когда она их отпускает, но, увидев своих любимцев, сразу приободрилась.