Носи черное, помни белое - Светлана Слижен

– Мы понимаем, – сказала Алекса, крепко взяв мать под руку, – мы благодарны, что столько лет дед был под присмотром. Мы знаем, что он тоже не подарочек был.

– Да еще и братец мой… – согласилась вдруг Ольга.

– Ничего. Все хорошо. Мы же одна семья.

– Как ваша мать? – спросила Алекса сестер.

– Ну… вы же сами видели. Ходить уже не может. А как дед упал, так и она больше не встала. Врачи сказали: «Со дня на день ждите…»

* * *

До полуночи оставалось еще часов десять по местному времени. Алекса решила отвезти мать домой и рвануть в аэропорт: лучше уж встретить Новый год в воздухе, чем под ее нытье. Но Ольга начала свою песню еще в машине:

– Вам всем нет до меня дела! Даже на похоронах никто не спросил ни про моих детей, ни про мужа.

– А ты была бы в восторге от таких вопросов? – отозвалась Алекса, сделав музыку в салоне потише.

– Нет. Но я подготовила на них ответы! – надула губы Ольга.

– Ты же знаешь, что эти ответы могли интересовать только бабку, которой теперь уже не до этого.

– Ей хотя бы было до меня дело! В отличие от всех вас!

Алекса существенно увеличила громкость радиостанции, давая понять, что не будет поддерживать этот разговор. Ольга обиженно отвернулась к окну, но минут через десять не выдержала и, перекрикивая музыку, завопила:

– Вы меня бросили! Вы все меня бросили! Я совсем, совсем одна, совсем!

Алекса молча рулила и старалась не смотреть на мать.

– Это ты толкаешь меня к бутылке! Мне больше не с кем провести Новый год, – предъявила новый аргумент Ольга.

Алекса вырубила музыку, включила аварийку и остановилась на обочине.

– Значит, так. Хватит меня винить в том, что у тебя нет друзей, кроме бутылки. Никто не мешает тебе получить любую профессию и устроиться на работу. Это твой выбор – ни черта не делать и всех обвинять. Если ты заметила, я тоже живу одна. И работаю. И обеспечиваю себя и тебя. Но я не буду финансировать твои пьянки. Я отказываюсь и дальше покрывать твои счета за квартиру. Не хочешь работать – сиди без света и воды и жди чуда дальше.

– Ты – как все! Ты тоже меня бросаешь!

– Я бросаю? – понизила голос Алекса. – Назови-ка мне еще хоть одного человека, который тебя свозил на похороны отца, отменив свои планы, а? Или, может, я виновата в том, что ты живешь одна? А знаешь что, я ведь тоже могу уехать в другой город или другую страну и больше тебе не звонить. Как сделали некоторые. Хочешь? Я могу. – Алекса твердо посмотрела в глаза матери.

Та почти протрезвела и вжалась в сиденье. А ведь действительно, если не младшая дочь, то кто еще о ней позаботится?

– Есть два варианта, – тихо произнесла Алекса, – сейчас я могу тебя подбросить до вокзала и купить тебе билет на поезд, либо могу сама довезти тебя до дома на машине, если ты прекратишь ныть. Что ты выбираешь?

Ольга неотрывно смотрела на дочь и не открывала рта, опасаясь что-нибудь ляпнуть. Алекса включила музыку, и следующие два часа они ехали молча. Мать задремала и очнулась только около дома. Высаживая ее, Алекса сказала:

– С наступающим. Держись. Я знаю, ты, скорее всего, опять напьешься. Имей в виду, я больше не буду искать нарколога. Рассчитывай свои силы. Я вернусь через неделю – дней десять. Напишу Сашке, когда долечу, он тебе позвонит. И не донимай их, Лиле надо отдыхать. Ты же хочешь, наконец, увидеть внуков?

Ольга сжала губы и, пошатываясь, удалилась в подъезд.

* * *

Из динамика сообщили, что до Нового года осталось всего шесть часов, значит, на Окинаве уже полночь, и, будучи там, Алекса в это время уже спала бы, чтобы завтра как можно раньше оказаться на берегу океана. «Есть ли еще сейчас билеты хоть куда-нибудь? – размышляла она, выруливая от дома матери. – Должны быть, ведь не только у меня срываются планы. Дать себе полчаса на «погрустить» или сразу рвануть в аэропорт? »

Проезжая мимо берлоги Олега, Алекса машинально бросила взгляд на окна его пентхауса и замерла – горел свет. Что-то случилось. Он не мог быть сейчас там. Или это Алия забыла выключить свет после уборки? За ней такого не водилось. Но если это так, надо подняться и выключить. Не может же Алия делать уборку в новогодний вечер!

Алекса спешно припарковалась и побежала наверх. На всякий случай позвонила в квартиру, дверь открыл Олег. Он был бледный и поцарапанный, разговаривал по телефону. Увидев Алексу, он закончил беседу и заплакал как ребенок.

– Что? Что случилось?

– Как хорошо, что ты в городе. Я думал, ты…

– У меня умер дед…

Олег вопросительно уставился на нее.

– Все нормально, уже похоронили. – Она скинула пуховик, проходя в гостиную. – Он умер от старости, легко ушел. Что у тебя?

– Мы попали в аварию, на своей машине, я вел. – Олег сел на диван, обхватив голову руками.

Он был невысокий и худощавый, но всегда казался Алексе большим и сильным, наверное, потому что вел себя уверенно и спокойно в любой ситуации. И вот впервые она видела его совершенно потерянным, жалким, маленьким. Она села рядом.

– Сначала вроде ничего страшного, – еле выговаривал Олег, – у всех сработали подушки безопасности, жене только немного нос задело. Лиза даже смеялась. Машину занесло и развернуло. Я велел оставаться всем на своих местах и вышел открыть им двери… я совсем забыл о Со? ле, она в ногах у жены сидела. Собака была в панике, ты же знаешь, как она боится шума, ну и… выбежала на дорогу. А там автобус… В общем, жуть.

Алекса слушала Олега и понимала, что он приехал сюда, в свою берлогу, чтобы никто не увидел его раздавленным и слабым, чтобы отдышаться и снова идти туда, где от него ждут спасения и быстрого решения всех вопросов. Алекса молча прижалась плечом к плечу друга.