Три брата и жемчужина дракона - Сафие Аль Хаффаф

В последние дни даймё не приходил в сознание, поэтому ночами Такахито часами сидел подле отца, освободившись от вездесущих дел, лёгших на его плечи. Смотря на бесчисленные звезды через открытую дверь, выходящую во внутренний сад, молодой человек вспоминал своё детство. Они с отцом никогда не были особенно близки, так же, как и его отец со своим. Может, это наследственное… Однако, дед Такахито, будучи одним из величайших даймё и охотников на ёкаев, сумел, казалось, подобрать ключ к душе мальчика, всегда вдохновляя его и обучая всему, что знал. Он то и зародил ненависть Такахито к монстрам, населяющим горы и леса, болота и реки, моря и океаны. Судя по рассказам деда, ёкаи являлись порождением зла, бездумными монстрами, ищущими лишь собственную выгоду, готовыми на все, чтобы добиться своего. Часто ёкаи нападали на деревенских жителей и путников, поэтому старый даймё решил пресечь это на корню, начав истребление всех монстров и магических существ в провинции. Такахито, как и дед, был готов предпринять всё, что было в его силах, чтобы защитить свой клан, свою семью, свой народ. И пока что это у него получалось.

– Такахито, это ты? – послышался слабый голос из темноты.

Молодой человек тут же подошёл к отцу, положив свою ладонь на руку старика:

– Да, отец. Ты что-то хотел?

Шинкен протянул руку и схватил сына за плечо, притянув ближе к себе. Из последних сил он промолвил:

– Послушай меня и постарайся услышать, мой сын. Смотри глубже, ведь за оболочкой скрывается только тень истины. Наши враги остаются таковыми, пока мы не узнаем их истории и не познаем их самих. Для того, чтобы убивать ёкаев, не нужно многого, но для того, чтобы понять их, нужна отвага. Мир – луч света во всепоглощающей тьме войны… Я горжусь тобой, сын, твоей отвагой и несокрушимостью, но взгляни в будущее, прислушайся к моим словам, – рука, с силой сжимавшая плечо Такахито ослабла, веки даймё опустились. – Не повторяй моих ошибок.

Вновь комната погрузилась в тишину, лишь шелест листьев и песни соловьев доносились с улицы в столь поздний час. Отец Такахито вновь погрузился в беспробудный сон.

В ту ночь Сорами не могла уснуть, думая о переживаниях мужа. Никогда она не видела его столь подавленным и отстранённым, хотя многие и не замечали этого, ведь Такахито был мастером скрывать свои эмоции. «Нужно найти выход, мое сердце разрывается, когда я вижу, как день от о дня тускнеет свет в глазах моего суженного. Скоро там ничего и не останется, кроме тьмы. Кроме того, даймё оказал помощь моему народу в самый тяжёлый момент, я не могу остаться в стороне», – думала девушка, как тут нежданно на неё нахлынули воспоминания… Не самые приятные, скорее, причиняющие ей боль. Но ведь до этого такие радостные… Попробовать стоило, она бы не смогла простить себе… Подвязав спрятанное кимоно, в котором она обычно выходила на охоту в своей провинции, на всякий случай заткнув за пояс короткий клинок, девушка незаметно покинула резиденцию, направившись в горы. Хотя уже во всю подступала осенняя пора, эта ночь была светлой и более или менее тёплой. Деревья и тропы освещала полная луна, полностью выглянувшая из облаков, быстро проносящихся по ночному небосводу.

Вскоре Сорами оказалась на той самой горе, где некогда услаждала своим звонким голосом слух своего чудовищного спасителя. Если бы не он, кто знает, что бы с ней случилось в том лесу, где все ее верные воины были так бесцеремонно убиты. Девушка собралась с духом, отбросив эти мысли:

– Кейджи! Кейджи! Кейджи! Это я Сорами, пожалуйста, откликнись на мой зов.

Девушка ждала, но никто не приходил. Одна она стояла на вершине горы под ночным небом, обдуваемая поднимающимся прохладным ветром. «Может, я этого заслуживаю, после того как Такахито так поступил. Я даже не знаю, жив ли ещё Кейджи, надеюсь только, что мой муж все приукрасил. Может, лучше оставить все, как есть. Однако, мое сердце говорит об обратном, моя душа не даёт мне покоя. Как же быть…», думала девушка, глядя на отражение луны в горном озере неподалёку. Вдруг из темноты на неё уставились два огромных глаза, будто впиваясь во все ее естество.

За непродолжительным шипением, перекликающимся с рычанием, последовал въедливый, но мелодичный голос:

– Сссорами, не так ли?

Девушка отступила назад, ведь перед ней был совсем не Кейджи. Нависший над ней ёкай был мощнее и больше, хотя являлся почти точной копией знакомого ей монстра. Шрамы украшали его морду и тело, но прошлые ранения, казалось, нисколько не пригасили его внутренний запал. Нижний клык у него был сломан, из-за этого некоторые слова обзаводились дополнительным шипящим или свистящим звуком, как бы ёкай ни старался.

– Можешшь не отвечать, и так ясно, что только тебе в голову придёт пойти ночью в горы. Что ты хотела от моего брата? Неужели недостаточно ему тех ссстраданий, которые нанесла ему ты и твой герой-охотник?

– Я приношу извинения за себя и Такахито. Я никогда не желала причинить боль или каким-либо образом оскорбить твоего брата. Не знала я и о плане своего мужа, ведь в тот день меня держали взаперти и только потом он поведал мне обо всем, принеся домой отбитый рог Кейджи.

Услышав это, ёкай ощетинился, оскалив острые клыки, и почти вплотную приблизился к лицу девушки:

– Люди всегда прекрасно уходят от ответов, но красивые речи тебе не помогут.

– Но это правда, – бесстрашно продолжила Сорами, глядя существу прямо в глаза, – вместо меня сюда пришла лиса, принявшая мое обличие по приказу моего мужа. Я сожалею, что не смогла остановить его, не смогла предотвратить…, – девушка нежно и будто сочувственно прикоснулась к шрамам под правым глазом ёкая, – я относилась к Кейджи, как к близкому другу, он был дорог мне, я никогда не хотела причинить ему боль. – На глазах девушки навернулись слёзы. – Если чувствуешь, что я говорю неискренне, можешь съесть меня на этом самом месте.

Да, такого ёкай не ожидал. Никогда ещё человек не предлагал ему себя в качестве закуски, но нет… Было что-то ещё, что-то большее. Сострадание, сопереживание человека к его виду… До этого момента он полагал, что такое бывает только в сказках, и то, в некоторых, если долго искать. Сам он такого не испытывал никогда. Думал отомстить тому охотнику за падших соратников, за своего же брата, здесь и сейчас. Последствия… с ними можно и позже разобраться. Но эта девушка, с ней точно было что-то не так. Ее взгляд показывал ее натуру, чистую и непредвзятую, ее прикосновение было нежным, словно она и не замечала, кто перед ней стоит.