На месте Валерии - Элизабет Бенавент

Мы втроем – Лола, Кармен и я – в течение долгого времени предпринимали попытки устроить жизнь Нереа и то и дело подбивали ее сходить на свидание с очередным симпатичным и обходительным холостяком, мобилизовав всех, кого знали, включая друзей детства и институтских приятелей. Годился любой парень, выглядевший приличным человеком, но Нереа решительно отвергала всех. Один не вышел ростом, другой, напротив, был слишком высоким; третий бежал прятаться под мамину юбку, едва заслышав гром, четвертый производил впечатление законченного циника (ну прямо как я), пятый слушал Луиса Мигеля…

Нереа находила несметное множество причин, чтобы во второй раз не встречаться ни с кем из своих кавалеров. Единственного мужчину, с кем она охотно появлялась в обществе, звали Хорди. Нереа считала его «милым», что в переводе с нашего языка эвфемизмов означало: жеманный молодой человек, еще не смирившийся со своими гомосексуальными наклонностями, а если и смирившийся, то решивший пока об этом помалкивать.

Учитывая предысторию, совсем не удивительно, что я лишилась дара речи, услышав от Лолы, что у Нереа новый роман. Это было неожиданно, ведь нам даже не пришлось связывать ее, чтобы притащить на свидание. И произошло это в тот момент, когда у нас стали появляться мысли об ее монашеском предназначении. Нереа встречалась с мужчиной? Давно ли? Кто этот счастливчик? Как? И главное – почему?

– Лола, представляешь, как он, наверное, хорош собой? – мечтательно произнесла я, пережевывая маслину.

– Хорош собой? Он должен быть неправдоподобно красив, из той породы мужчин, до которых страшно лишний раз дотронуться, чтобы не испортить, как произведение искусства.

Я нахмурилась:

– Какой ужас, Лола! Это же фарфоровая кукла!

– Нет, черт побери, – выдавила она, умирая со смеху. – Есть мужчины, на которых даже не смотришь в баре, так как знаешь: они в жизни не посмотрят на тебя в ответ. К таким бесплатно прилагается стеклянная витрина.

– Ух ты! И еще хорошая работа.

– И бабки! И огромный член!

– Думаешь, она уже видела его член, Лола? – спросила я с недоверчивой гримасой.

– Вряд ли. Но я уверена, что он огромен.

– Ага, – кивнула я. – Долбаный идеальный мужчина. Но скажи, где она его раскопала?

– Нереа особенно не распространялась, заявив, что ей не хочется повторять историю трижды и она посвятит нас в детали, когда мы соберемся вчетвером. Она только обмолвилась о юбилее, куда ей пришлось пойти, – что-то связанное с работой.

Я задумалась, невольно представив сцену знакомства. Она могла бы стать неплохой завязкой романа, сюжет которого тотчас начал выстраиваться у меня в голове. Нереа сидела в уголке с рюмкой мартини в руках, умирая со скуки, но привычно сохраняя приветливое выражение лица. Она выглядела изысканно в черном вечернем платье, с красиво уложенными волосами с подвитыми кончиками и косой челкой, элегантно ниспадавшей на лоб. Он возник перед ней внезапно и вовлек в беседу, вполне светскую и неглупую. И вот тут, поставив действие на паузу, я без сомнения нырнула бы в свою фланелевую пижаму, способную изгнать любые фривольные мысли, и приняла волевое решение впредь не брать в руки расческу, что окончательно превратило бы мой пучок в воронье гнездо.

Лола бесцеремонно вывела меня из транса:

– Валерия, позвони ей – вдруг она уже ушла с работы.

– Еще нет двух часов.

– Но сегодня пятница. Позвони.

Я неохотно взяла трубку и набрала номер. В этот миг в замке повернулся ключ, и входная дверь открылась. Появился Адриан, тащивший портфель и четыре сумки с продуктами. Из одной сумки торчала огромная упаковка картофельных чипсов.

«Здравствуйте, это Нереа. Сейчас я не могу вам ответить. Оставьте сообщение, и я вам перезвоню. Большое спасибо», – монотонно пробубнил автоответчик.

– Не отвечает, можно отправить голосовое сообщение, – пояснила я, прикрыв ладонью трубку.

Лола, прищелкнув языком, выхватила у меня телефон и заговорила:

– Это Лола, я в гостях у Валерии. – Она шагнула к Адриану, поцеловала его в щеку и забрала сумку с чипсами. – Перезвони нам после работы. Есть срочный разговор, и мы надеемся, что от него небесам станет жарко. – Она распотрошила пакет. – Жарко, как от моих воскресных баек, знаешь, с жареным, остреньким, перчинкой и все такое.

Она дала отбой, не попрощавшись, и набила рот чипсами.

– Во-первых, – начал Адриан, – тебе что, негде жить?

Лола знойно улыбнулась. Она знала, что он пошутил. Они познакомились, когда Адриан всего лишь имел статус приятеля, который мне нравился. В их распоряжении были годы, чтобы присмотреться друг к другу, поладить и установить комфортные отношения.

– Во-вторых, разве у тебя нет работы? Закрадываются подозрения, что ты трудишься по ночам где-нибудь в эскорте.

Лола расхохоталась и, ткнув в меня указательным пальцем, воскликнула:

– А я ведь говорила тебе, что это офигенная профессия!

– Ох, черт возьми, Адриан, ты открыл ящик Пандоры. Теперь она заладит, что намерена стать девушкой из эскорт-услуг.

Адриан вошел на кухню, и я замерла в ожидании приветственного поцелуя. Из глубины кухни он обратился к Лоле, поинтересовавшись, останется ли она обедать. При этом он не сделал ни малейшего намека на то, что хочет меня поцеловать.

– Да, почему бы и нет? «Локоть теннисиста» мешает мне готовить, – ответила моя подруга, плюхаясь в единственное кресло, которое я неосмотрительно освободила.

Адриан покосился на меня и ухмыльнулся, сообразив, что «локоть теннисиста» – еще одна мнимая болезнь Лолы. В предыдущий раз она симулировала аллергию, обнаружив, что мой антицеллюлитный крем с разогревающим эффектом вызывал кратковременное покраснение кожи. Самое забавное, в процентном отношении она тратила больше времени на то, чтобы нанести в офисном туалете капельки геля на разные участки тела, чем на выполнение заказов на работе. То была умышленная демонстрация.

– С кем вы разговаривали по телефону? – небрежно спросил Адриан, откинув с лица прядь волос.

– Мы оставили сообщение на автоответчике Нереа. Похоже, у нее с кем-то роман, – ответила я, убирая продукты в холодильник.

– Поверить не могу! И он не хромой, не волосатый, не потрепанный, не отощавший и не фанфарон? Валерия, я не хочу, чтобы ты с ним знакомилась. Парень, верно, сам бог.