Сирена. Сопротивление - Мэри Л.

Вспомнив минуту, когда на горизонте показалось судно, я тяжело вздохнула и мое сердце пронзила острая боль. Те люди просто плыли мимо и даже не видели остров. Зачем их надо было убивать? Зачем я это сделала? Припомнилось, как, уже собираясь уходить, я заметила огни проплывающего вдали корабля, и, невольно разжав губы, начала тянуть мелодию. Мгновение и в моих ушах точно в яви раздался гулкий звук налетевшего на мель судна, затем беспомощные крики людей и тишина. Этот момент снова и снова возникал в памяти. Наконец мое сознание не выдержало и я, рухнув на кровать, зарыдала в голос.

Почти сразу в двери показался Алли. Он мигом вбежал внутрь, в два шага добрался до кровати, оторвал меня от подушки и принялся утешать. В последнее время подобное случалось со мной нередко, поэтому Алли точно знал, что нужно делать. Он нежно обнял меня и как обычно нашел правильные слова. Я положила голову на его твердую грудь и сквозь собственные всхлипы начала вслушиваться в голос брата. Через короткое время меня охватила безмятежность, я снова поверила, что, убивая одних людей, спасаю других и что напрасно виню себя в содеянном.

Как уснула, не помню. Однако проснулась я, когда еще не до конца рассвело. Первые лучи уже проникали сквозь щели, и мой маленький домик радостно подсвечивался со всех сторон. Сонное состояние очень скоро сменилось отчаянием. Мне не хотелось подниматься, но вовсе не от физической потребности поваляться подольше, а от нежелания заниматься своим делом. Так или иначе, я быстро заставила себя покинуть и кровать, и наше селение, чтобы никому не попадаться на глаза.

Не заметив, как снова оказалась на своем берегу, я подняла небольшой серый камешек, и максимально приблизившись к воде, чтобы с чувством запустить его подальше, слева за выступом заметила мужчину, лежавшего без сознания. Вода укрывала его тело до самой груди. Мой каменный выступ, словно намеренно, прятал беднягу от острова и его обитателей.

Камешек выпал из рук. Я замерла. Первое, что пришло на ум: «Кто это? Разве это возможно? ». Мысли кружили в голове, периодически сменяя друг друга. Лишь спустя несколько мгновений я поняла, что этим человеком может быть только загадочным образом спасенная жертва выполняемой мною миссии. В голове наступило временное затишье. Я не знала, что думать, не верила собственным глазам. Это казалось чем-то фантастическим, чем-то, во что просто невозможно поверить.

Тем временем, лучи солнца, показавшегося из-за горизонта, уже коснулись лица незнакомца. Мужчина, на вид двадцати восьми – тридцати лет, около метра восьмидесяти ростом, лежал неподвижно. Его глаза были закрыты. Насквозь промокшая одежда колыхалась под натиском небольших волн, достававших до его лопаток. Голова незнакомца лежала на влажном желтовато-белом песке, и его темные коротко стриженые волосы, еще не успев просохнуть под утренним солнцем, дружно завились в полукольца. Тонкие губы гостя, покрытые каплями воды, оставались приоткрытыми. Руки и лоб были исцарапаны до крови, полурастегнутая когда-то белая рубашка, с завернутыми почти до локтя рукавами была порвана в нескольких местах. Более или менее уцелели темно-синие джинсы. Дыра в области колена на потертой ткани смотрелась вполне натурально. От увиденного мое сердце сжалось в непреодолимом сострадании.

Когда глаза привыкли к столь необыкновенной картине, меня накрыла целая туча мыслей. Это были одни лишь вопросы. Как это случилось? А что если о нем узнает моя семья? А что если Отец примет решение убить чужестранца для поддержания нужного количества обитателей на острове? А что если, очнувшись, он окажется плохим человеком? А что если он… мертв?

Я стояла в оцепенении несколько долгих минут, пока мужчина не приподнял свои тяжелые веки. Под ними оказались темно-карие глаза, наполненные каким-то неопределенным смыслом. Последовавший стон пронзил мою душу точно острая стрела лучника. Я тут же подбежала к незнакомцу, опустилась рядом с ним на колени и подхватила его голову своими руками. Скривившееся лицо выражало только боль, и это заставило его снова закрыть глаза. Губы безмолвно дрожали. «Наверняка у него полно травм» – пронеслось у меня в голове.

Как только мужчина попытался приподняться, очередной стон вырвался из его груди, и, не сказав ни слова, он вновь провалился в забытьи. Маловероятно, что он вообще понял, где находится. Скорее всего, даже не заметил рядом меня.

Я осторожно вытащила спасенного из воды и начала судорожно перебирать варианты дальнейших действий. Ни один человек не должен был выжить. Такого никогда не происходило. Если семья узнает о случившемся, непременно будет принято решение избавиться от бедняги. Причем подрастающее поколение заставят думать, что он был мертв. Говорить нельзя.

Придвинувшись к незнакомцу, я коснулась ладонью его головы. «Он весь горит» – с тревогой поняла я. – «Говорить нельзя, но его обязательно нужно спасти».

Держа голову несчастного в трясущихся от испуга руках, я принялась нервно теребить его волосы. Не слыша себя, повторяла одно и то же: «Очнись, пожалуйста, прошу тебя! ». Но его глаза по-прежнему были закрыты.

Оставив парня в покое, я рванула было за Алли, но, остановившись в считанных метрах, оглянулась. Убедившись, что в тени каменного выступа незнакомец полностью скрыт от жаркого солнца, бегом продолжила свой путь.

Глава 5. Признание

Обычно расстояние от моего берега до поселения отнимало не менее получаса, но сейчас я преодолела его гораздо быстрее, потратив втрое меньше времени.

Подкравшись к домику своего брата, я повернула круглую металлическую ручку, и дверь со скрипом отворилась. Напротив располагалась только узенькая кровать, где лежал еще спящий Алли. Я опустилась на колени перед братом и обхватила ладонями кисть его правой руки свисавшей до пола, от чего он немедленно пробудился и приподнялся с подушки, опершись на локоть.

– Что ты здесь делаешь? Что-то случилось? – Алли окинул взглядом комнату, уже наполненную дневным светом.

– Мне необходимо твое понимание и поддержка, – начала я.

– Они у тебя всегда были и будут.

– Я имею в виду другое. Мы стали мало говорить. – Мое объяснение тут же было понято.

– Я не хотел еще больше бередить твои душевные раны. Потому стал меньше рассказывать о себе. Да и ты стала непредсказуемой. Не понимаю, зачем ты бросилась на помощь людям, чей корабль сама же погубила. Неужели все настолько плохо?

– Это так. Но такого больше не будет. Обещаю.

Алли молча поцеловал меня в лоб и усадил на кровать.

– Мне тебя не хватает, – призналась я.

Наконец его губы дрогнули и растянулись в улыбке.

– Когда Родители поведали мне, Даку и Филу историю о сиренах, я не сразу поверил. Они рассказали все, в том числе и о детях. Меня повергло в шок то, что я должен выкрасть троих детей. Но в тот день, когда я пришел к врачу и своими глазами увидел бледную умирающую малышку, многое изменилось. Мое отношение изменилось. В итоге остров каким-то чудом действительно спас младенцев. Я понимал всю серьезность ситуации, сложившейся здесь, и хотел хоть как-то подготовить тебя к переменам. Потому и начал тот короткий разговор. Помнишь?

– И кто этот врач, поставляющий детей? – спросила я, не торопясь рассказывать о лежащем на берегу мужчине.

– Оказывается, на материке есть люди, которые знают о нас. Не представляю, кто и как заставляет их поверить в существование волшебного острова, но они помогают всеми силами: заранее готовят для нас кое-какое продовольствие, хозяйственные принадлежности и прочее. Раз они там верят и помогают, значит и мы здесь должны делать все, что можем.