– Остановись, женщина! – он улыбнулся, обняв её за плечи. – Если ты не разочаруешься в моей компании, и мы поедем по другому маршруту, я соглашусь с тем, что ты оплатишь расходы.

После обеда Лиза и Керем вышли на прогулку. Погода была «по сезону», градусов до восьми выше нуля. Они дошли до берега Ла-Манша и, прогуливаясь вдоль побережья, сделали несколько снимков. После чего взяли маршрут в обратном направлении и вернулись только к ужину. Ещё до ужина, по дороге в отель, Лиза заметила, что настроение Керема стало другим. Он меньше говорил и почти не слушал её, занятый своими мыслями.

– Керем, что происходит?

– Лиз, вернёмся в отель, меня что-то знобит.

Только войдя в номер и сняв верхнюю одежду и обувь, Лиза поняла, что он замёрз, а озноб результат переохлаждения. Она велела ему снять всю одежду и забраться под одеяло. Достала свои шерстяные носки, связанные бабушкой, и натянула их Керему на ноги. Они были не по размеру, но подошва была в тепле. Заказала ужин в номер через час, а горячий чай с лимоном и пятьдесят граммов виски немедленно. Керем пил чай мелкими глотками и поглядывал на Елизавету, которая тихо ругалась по-русски.

– Лиз, что-то не так? Ты о чём говоришь?

– Ругаю тебя, не могу понять, почему не сказать, что замёрз, что одежда на тебе не по сезону. Ты куда собрался в такой обуви? Она же на рыбьем меху и годна для лета, а сейчас зима. Или ты думаешь, если это юг Англии, то здесь тепло? Допивай и я буду тебя лечить. Теплее стало?

– Да, спасибо. Я уже не дрожу.

– Сядь в кровати, я разотру тебе спину и грудь виски, сразу наденешь халат, я взяла его в ванной, и под одеяло. Давай без вопросов. Я не доктор, иду на уровне интуиции. Можно было бы принять и душ, но я не уверена, пойдёт ли он на пользу, – говорила Лиза, растирая его виски. – Прими остатки внутрь и будем ждать эффекта, – она сложила одеяло вдвое, укрыв «больного», и присев рядом, положила на его лоб свою ладонь. Температуры не было. – Закрой глаза и попробуй уснуть. Принесут ужин, я тебя разбужу.

Ужин принесли, но Лиза не стала будить Керема, помня, что сон лучшее лекарство. Она поужинала сама, а его порцию оставила до пробуждения. На ночь устроилась на небольшом диванчике, укрывшись покрывалом с кровати. Спала Лиза чутко, но Керем за ночь, ни разу не проснулся. Утром, первым делом, Лиза пошла в магазин, предварительно вынув стельку их мужских туфель. «Мы не можем даже ехать назад в такой обуви, не то чтобы гулять, – думала она, глядя на полки с обувью. – Тёплые высокие ботинки будут нужны ещё месяца три, а потом пусть хоть выбросит их. Он ходит в джинсах, значит, коричневый цвет будет к месту. Плюс пара носок, тёплое бельё и шапка. Плевать, если ему не понравится. Я должна его привезти на место, а там пусть ходит хоть голый». Девушка продавец не сразу поняла, чего от неё хочет столь ранний и странный покупатель, выбирающий обувь по размеру стельки, но поняв, сразу помогла с выбором, потом предложила обменять, если не подойдёт. Лиза вернулась в номер, где Керем в халате, усевшись по-турецки, заканчивал завтракать ужином.

– Как твои дела? – внимательно глядя на него, задала вопрос Лиза и поставила пакет с покупкой на диванчик.

– Лиз, я в порядке. Ты где была? Извини, я не думал, что такой слабый. Не заметь твоей сумки, мог подумать, что ты меня бросила.

– Я друзей не бросаю, побеспокоилась о твоем здоровье. Не думаю, что угодила покупками, но завтрак я заработала. Примерь.

– Ты считаешь, что в этом можно ходить?

– Это обычное мужское нижнее бельё и надевают его под одежду, а не вместо неё, и не говори мне, что ты об этом слышишь первый раз. Я считаю это нормой, а вот джинсы зимой на голое тело – от недостатка ума.

– Ты права, я всё это знал.

– Я знаю, что я права. Ты шёл не на свидание с возможной постелью, а ехал на продолжительную экскурсию в неизвестное место и должен был просчитать ситуацию. Я по твоей милости, при всём этом комфорте, спала не как наложница в гареме султана, а как прислуга.

– Лиз, я исправлюсь. Спасибо за заботу. А как ты угадала с размером?

– Лучше спроси, во что мне обошлись покупки в денежном выражении, Керем бей, – Лиза улыбнулась.

Керем видел, что она на него не сердится, более того, понимал, что она права во всем, и он своим присутствием доставил ей неудобства и беспокойство. Но кроме заслуженных замечаний, она его отчитала довольно мягко, выручила и сделала это молча.

– Лиза, а что значит на «рыбьем меху»? У рыбы нет меха.

– Вот и в твоей обуви нет ничего, похожего на мех, – вновь улыбнулась она. – Учи русский язык и многое станет ясно. У нас много сравнений, которые не нужно объяснять. Если я скажу: «ты мне не нужен» – ты поймёшь, а если я скажу: «ты мне нужен, как рыбе зонтик, как телеге пятое колесо, как попу гармонь» – это уже конкретика. Что с обувью? Не жмёт?

– Ногам свободно и тепло, – он поцеловал её в щёку. – Почему я так долго проспал?

– Думаю, усталость накопилась, переохлаждение – организм дал сбой. Даже металл имеет свой запас прочности. Если ты после вчерашнего не подхватишь простуду – это будет чудо. Может нам вернуться назад?

– Давай останемся на сутки и поедем завтра, а сейчас пойдём завтракать и продолжим экскурсию.

– Хорошо, но если почувствуешь себя хуже, вернёмся в номер и поедем назад.

Прогулка затянулась. Пара не спешила. Они заходили в кафе на чашку кофе и в многочисленные магазинчики, возвращаясь назад другой дорогой. Пообедали лишь в три часа, и вернулись в номер уставшие, упав на кровать поперёк с двух сторон.

– Давно я так долго не ходил пешком. Чем займёмся до ужина?

– Поцелуй меня, а там посмотрим.

Керем не ожидал подобной просьбы. Он приподнялся на локте и внимательно посмотрел на девушку. Она слегка улыбалась, а в глазах «прыгали чёртики». Ему не нужно было повторять дважды. Поцелуй был нежный, но продолжительный. За ним последовал ещё один, на который она ответила, обняв его за шею. То ли Керем был хорошим любовником, то ли Лиза плохо разбиралась в сексе, но ей казалось, что комнату наполняет тёплый солнечный свет. Это он разливается повсюду, окружая своим светом и теплом её тело и её душу. Тело, отказавшись слушать голову, парило, как лёгкое облако в синем небе летним днём, Оно отзывалось на каждый поцелуй и прикосновение рук Керема. Это было восхитительное чувство. Большая старая кровать начинала тихо «постанывать, и, казалось, не выдержит напряжения любовной игры. Но произошёл одновременный «взрыв», и «ударная» волна наслаждения накрыла обоих. Не было сил ни разговаривать, ни двигаться. Они лежали, обнявшись, и молчали, а вскоре Лиза задремала. Сон был поверхностным. Она слышала, как Керем разговаривал по телефону по-турецки, а на следующий звонок ответил по-английски. Ей совсем не хотелось подниматься с кровати, но когда она услышала, что входная дверь в номер чуть хлопнула, встала и прошла в ванную. Набросив на себя тёплый халат, она заметила свои вещи, которые были аккуратно сложены. Вспомнив, что сегодня суббота, набрала номер и позвонила домой, поговорив с бабушкой. Надев майку, носки и тёплую пижаму, залезла под одеяло. Минут через двадцать вернулся Керем, а ещё через пять официант принёс ужин в номер.

– Устроим романтический вечер? Посмотри, что я купил, – он извлёк из пакета вязаные шерстяные носки, купленные, скорее всего, в сувенирном магазине.

– Ты быстро всему учишься. Ноги всегда должны быть в тепле. Надевай их и ходи в номере без обуви.

– А это тебе, – он протянул Лизе плоский квадратный футляр, где на синем атласе лежала подвеска в виде солнышка на цепочке.

Вернувшись в Ковентри, они уже не скрывали отношений. Все были взрослыми людьми и лишних вопросов не задавали. Правда, жили Лиза и Керем по-прежнему в разных местах и позволяли себе «ночи любви» по выходным. «Четвёрка» продолжала заниматься вместе, помогая друг другу. «Закрыв» первый семестр до каникул, которые начинались с семнадцатого декабря, ребята разлетелись домой, впереди было двадцать выходных дней, хотя Керем обещал вернуться до Нового года. Лиза не рискнула лететь домой, боялась капризов погоды и отсутствия билетов в Рождество и каникулы. Она знала тему дипломной работы, и даже начала её готовить, так что ей было чем заняться. Кроме того, она купила на распродаже к Рождеству подарки Кузнецовым. Дедушке, отцу и брату пуловеры из кашемира, а бабушке кардиган. Сене достался ещё и спортивный костюм. Рано утром двадцать второго числа её разбудил звонок телефона. Звонила Катя Егорова. «Девочка забыла о разнице в часовых поясах», – подумала Лиза, отвечая на телефонный звонок.

– Доброе утро, моя королева. Прикажите стражникам открыть ворота в ваш замок. Мы приехали на утренний чай, – услышала она весёлый голос Кати.

– Шутница. Ты вообще знаешь, который час? Королева ещё изволит спать.

– Ваше величество предлагает нам покинуть Англию и вернуться в Россию? Хорошо. Мы не будем брать приступом ваш замок. Спите спокойно.

– Катюша, ты в Англии?

– Мы в твоём Ковентри и стоим у входа в твой студенческий дом. В нём как будто все вымерли.

– Я сейчас, – Лиза сунула ноги в тапочки, накинула пальто и быстро спустилась по лестнице. Администратора на месте не было. Открыв входную дверь, Лиза впустила внутрь семью Егоровых. – Вы как здесь оказались? Поднимайтесь наверх. Я окончательно проснусь и начну соображать быстрее. Снимайте куртки, слева есть шкаф и проходите в мои хоромы, – говорила он, застилая постель.

– Ты по ночам работаешь? – глядя на рабочий стол, спросил Егоров и присел на диван.

– Нет. Сейчас каникулы, больше половины студентов домой разъехались. Меня и днём ничего не отвлекает. Вас каким ветром сюда занесло?

– Катюша предложила поехать в Лондон на Рождество, мы его приняли. У нас есть пять дней. До вечера посмотрим твой город, потом вернёмся в Лондон с тобой и там встретим Рождество. Нам нужен переводчик или гид, как тебе больше нравится, а у тебя каникулы.

– Лиза, пожалуйста, соглашайся.

– Хорошее предложение. Питание и проживание за наш счёт.

– Хорошо, я поеду. Сейчас я вас чаем напою с плюшками.

– А у нас всё с собой. Нужно только разогреть. Я смотрю, у тебя и своя кухня есть, – открывая небольшую сумку, говорила мать Кати. – Тарелки в этом случае должны быть в шкафу.

– Для четверых найдётся всё. Я подружилась здесь с ребятами. Саманта из Польши, Айдар из Казахстана, Керем из Турции. Они немного старше меня, но эта разница в возрасте незаметна. Комната очень удобная. Кухня, душ, туалет. Я дома, весь первый курс, жила в общежитии университета. Это жильё нельзя сравнивать с нашей общагой. Оно ближе к съёму однокомнатной квартиры в доме старого фонда, а вот стоимость его потянет на новую планировку.

– Лиза, почему ты не сказала мне о нашем родстве? Я знаю, что ты моя сестра, – выпалила Катя.

– Не получилось, – Лиза присела рядом с девочкой и взяла её за руку. – Я, когда познакомилась с Максимом и узнала о его семье, вспомнила рассказ мамы и предположила, что он может оказаться моим братом. На предположении решила попробовать помочь тебе, у меня это получилось. Я не собиралась влезать в вашу семью, не знала, как к этому отнесутся твои родители, они-то знали о родстве. Когда узнала, что вы с Максом сводные, позволила себе влюбиться, а вскоре мы с твоим братом расстались. Ты сама захотела со мной познакомиться, и я, не зная, как ты отнесёшься к нашему родству, решила просто с тобой дружить. Разве важно, кто твой друг? Главное, что он есть.

– Ты обижена на Максима?

– Я разочаровалась. Ремарк писал: «Самое сильное чувство – разочарование. Не обида, не ревность и даже не ненависть. После них остается хоть что-то в душе, после разочарования – пустота». Видимо, мы с твоим братом ошиблись оба, пройдя короткий путь вместе, но оказавшись чужими людьми.

– А чем ты занимаешься кроме учёбы?

– Занималась картингом, два раза в неделю тренировки, была участницей соревнований. Пыталась по утрам бегать, но быстро к этому охладела.