Cassandra (страница 24)
– Артём, ты пытаешься разрушить того, чего нет. Ещё два часа назад я не могла и подумать, что моя свадьба не состоится. Мы не женимся с Антоном, – говорила Саша улыбаясь. – Иди к себе и проверь свою почту. Там есть интересный файл. Посмотри его до конца.
Саша «сбросила» Артёму запись с того самого момента, как он вошёл в кабинет. Кроме того, там были несколько фотографий, сделанных смартфоном Саши. Артём в последний месяц стал неосмотрительным и «бесстрашным» в отношении с женской половиной офиса. Фото были вполне пристойные, но наводили на размышления. Через десять минут брат не вошёл в кабинет, а ворвался.
– Что-то не понравилось? – спросила Саша, не удостоив его взглядом. – Ты всё время стараешься испортить мне жизнь, влезаешь в неё, как танк проходишься по ней, а я должна терпеть всё это? Мало того, попытался меня шантажировать, придумав этот ход. Не получилось? Ну, извини. Это ты начал со мной нечестную игру. Теперь мой ход. Что касается Антона – ты ему только помог. У него есть повод для ревности. Это ни у него подружка ждёт ребёнка, это у меня с тобой служебный роман. Доволен? Фото я отправлю Кристине, а кино покажу отцу. Добавлю файл, где ты роешься в моём ноутбуке, копируешь данные и преподносишь их отцу как свои наработки. Что скажешь? – спросила она Артёма, который молча, присел к столу, опустив голову. – Чего тебе не хватает? Меня здесь выделяют, а вас задвигают? Четыре года назад ты уже пытался утопить отца. Объясни, я постараюсь понять.
– Меня шантажируют, а ты мне мешаешь. Я не могу сделать то, что должен.
– Ладно я, а как же отец, Яна? Ты о них подумал? Не проще рассказать обо всём Кристине? Повода для шантажа не будет, а жена может и простит. Если быть до конца честной, мне тебя жаль. Ты ради своих амбиций готов переступить через кого угодно. Когда ты стал таким? Тебя отец любит, а ты этим пользуешься. С кем ты останешься?
– А ты? С кем останешься ты? Что будет с Антоном?
– У Антона есть подруга, которая ждёт ребёнка, а я, пожалуй, вернусь туда, где меня если и не любят, то не подставляют. Так мне подсказывает моя интуиция. Мне легче было жить восемь лет с чужими людьми, чем год со своими. Катя подрастёт лет до двух, и я уеду. Потерпи и не вынуждай меня доложить обо всём отцу.
– Куда ты поедешь? Где тебя ждут?
– Меня и здесь никто не ждал кроме отца. Я устала кое-кому доказывать, что я хорошая и мне чужого не надо. Во всей этой истории мне жаль отца. Хреновый ты сын, Артём, если топишь его, а не даёшь возможность взлететь. На этом всё. Мне нужно работать. Уходи.
– Саш, я был не прав. Прости.
– Как говорит наш отец: – «Поздно пить боржоми, когда почки отвалились». Знаешь, я тебе столько раз прощала обман, что этот удар в спину, уже ничего не решает. У меня против тебя стойкий иммунитет. Если хочешь войны – я приму вызов, но будет лучше, если ты заключишь со мной перемирие до весны.
– Я это сделаю, – сказал Артём, покидая кабинет.
Глава 10
«За что мне всё это? – думала Саша, опустив голову на крышку стола. – Зачем я вернулась? На что я рассчитывала? Хотела обрести семью – не получилось. У меня было всё кроме семьи, а теперь у меня нет ни семьи, ни друзей, ни любимой работы. Отцу очень хотелось, чтобы мы нашли общий язык, жили дружно и счастливо. Он всё для этого сделал. Как мне ему объяснить, что нам с Артёмом не быть в одной упряжке».
К концу рабочего дня Александра Ковалевская приняла решение и установила себе крайний срок для отъезда, не решив пока – как, какими словами и когда она его озвучит. Вечером Саше возвращаться домой не хотелось. Она всю дорогу ехала и молчала, сославшись на головную боль, а думала, что сказать Антону. «Ссориться глупо в такой ситуации, простить невозможно, забыть не получится, остаётся отпустить», – решила она, поднимаясь в свою комнату.
– Саш, мне прислали фото. Как ты могла?
– Что я могла, сейчас увидишь, а вот, что ты мог, расскажешь мне позже. Смотри и слушай, – сказала она, включая запись на ноутбуке.
– Артём собрался тебя шантажировать? – удивился он.
– А ты хотел обернуть всё в свою сторону, чтобы оправдать свою связь с Вероникой? Говорят, она родит тебе сына. Я нарушила твои планы своей осведомленностью? Чего ты молчишь? А как же наш брак? Любовь, о которой ты мне говорил?
– Саш, я не собираюсь уходить из семьи, и я люблю вас с Катей. Дай мне возможность всё объяснить.
– Объяснить беременность? Я знаю, как появляются дети. Что ты можешь добавить, что они чаще появляются случайно? Ладно, Артём с жиру бесится, а чего тебе не хватало? Что тебя в нашей жизни не устраивало? – спрашивала Саша, глядя на Антона, и не понимая его поступка.
– Саша, послушай, я не оправдываюсь, но не уверен, что этот ребёнок мой. Я вообще ни в чём не уверен. Это невозможно ни понять, ни принять. Не торопись с выводами, дай мне во всём разобраться, – просил Антон.
– Хорошо. Если ты до сих пор не смог прояснить для себя ситуацию – разбирайся, но вне стен этого дома. Собери вещи и переезжай к своей маме. Возможно, она тебе поможет разобраться в случившемся. Это она принесла мне новость и просила оставить тебя в покое. Мне очень больно, Антон. Я тебе верила, любила и не думала о подобном, но, проглотить всё молча, поступить иначе я не могу. Собирайся, у тебя мало времени. Да, забери кольцо. Вряд ли оно теперь доведёт нас до загса, – сняв с пальца кольцо и положив его на ладонь Антона, говорила Саша. – Извини.
За ужином Саша рассказала о встрече с матерью Антона, о разговоре с ним и о расставании.
– Ты не поторопилась, дочка? – спросил отец. – Подумай о ребёнке.
– Пап, а я о нём и думаю. Его это ребёнок или нет, но он скоро родится. Чтобы он не решил и как, значения не имеет. Тест ДНК может опровергнуть отцовство, но не связь. Антон не уверен ни в одном, ни в другом. Как я должна к этому относиться? Жить с ним под одной крышей и ждать. А чего ждать?– говорила с огорчением Саша. – Пока мы без Артёма и Яны, хочу сказать вам ещё одну вещь – я думаю уехать. Пока не решила когда и куда, но мысль эта меня не покидает.
– Бросаешь нас одних? – с грустью спросила бабушка. – Как ты там справишься с Катенькой?
– Бабушка, я, если и поеду, поеду весной. Трагедии особой я не вижу. Буду приезжать к вам в отпуске в гости. Яна, думаю, к этому времени выйдет на работу, наняв няню.
– Почему, Саша? Тебе не нравится работа? Но у тебя всё получается. Давай на чистоту, – просил отец. – Это из-за Антона?
– Дорогие мои, я занимаюсь не своим делом, я не вписываюсь в систему, а моя принципиальность тормозит ваш бизнес. От меня нет никакого толку. Я из другого теста и с другой начинкой. Меня не переделать, а ломать себя я не дам. Что в этом случае лучше? Антон, скорее не причина, а толчок.
– Ты уже знаешь, куда поедешь? – спросила Марина Алексеевна, положа свою руку на руку мужа. Она видела, что он расстроен известием Александры.
– Нет. Пожалуйста, не драматизируйте. Я думаю вернуться, но пока никуда не еду. Мы отметим все вместе мой тридцатилетний Юбилей, бабушкин день рождения, рождение сына Яны, Новый тринадцатый год, а там или ишак сдохнет, или падишах умрёт. Не надо раньше времени огорчаться.
Сосновский Илья Иванович приехал вместе с сыном навестить внучку. Пока Антон занимался с дочерью, он решил поговорить с Сашей. Александра была не готова к встрече и не знала о чём говорить, но выслушать отца Антона было нужно.
– Александра, я не буду не ругать, не защищать сына. Я хочу понять его поступки.
– Вы о фотографии? Фото отличное. Элементов монтажа нет. Даже если это постановочный кадр, как он мог его допустить? О чём он думал? А главное, кому это на руку? – спокойно говорила Саша.
– Кому и зачем я догадываюсь. Вы ссорились с Антоном? Как вы жили эти месяцы?
– У нас не было не только ссор, а даже мелких разногласий. Антон внимательный, заботливый. Он любит дочь. Мне казалось, что и наши чувства взаимные. Мы вместе принимали решение, где нам жить и нас всё устраивало.
– Мы видимся с Антоном вне работы редко, но я заметил за ним одну странность в поведении. Я знаю и вижу, какой он в работе – собранный, решительный, добросовестный, отзывчивый, чуткий. А вне работы, он становится неуверенным, молчаливым и каким-то послушным. Его равнодушие не похоже на депрессию, иначе бы она сказалась и на работе. Почему его становится два?
– Может, не хочет ссориться с матерью? В день нашего возвращения сюда, она специально провоцировала и меня, и его. Илья Иванович, я очень любила Вашего сына. Сейчас во мне говорит обида. Чтобы Вы мне не сказали, я пойму это по-своему. Возможно, я сумею его позже понять и простить. А как мы будем жить, когда родиться ребёнок и окажется его сыном? Этого принять я не смогу. Пусть женится и живёт счастливо. Я себя едва сдерживаю, чтобы не наговорить ему лишнего, когда он приезжает к Кате. Мне хочется бежать, чтобы только не видеть его. Извините.
Девятое сентября двенадцатого года выпало на воскресенье. В доме Торопова Сергея Ильича готовились к празднику. Антон приехал поздравить Александру в десять часов, вручив ей букет. А часа через два, поиграв с дочерью, уехал.
– Саш, возможно, тебе неприятно меня видеть, но я не могу не видеться с дочкой. Извини за неудобства.
– Я постараюсь не попадаться тебе на глаза. Приезжай, когда сможешь, – ответила Саша.
Особого веселья не было, но и разговоров о предстоящем отъезде не заводили, предпочитая держать это от молодёжи в тайне. Яна и Крис были беременными, и все разговоры сводились к рождению детей. Александра тоже была беременна на шестой неделе. Своё состояние она скрыла, зная, что оставлять ребёнка в сложившейся ситуации безответственно. Аборт был единственным выходом из положения. Выбор дался ей нелегко, как и последствия проведённой операции. Что-то прошло не так, началось воспаление, а потом и лечение. Яна родила Максиму сына восьмого ноября, а Кристина подарила Антону дочь двенадцатого декабря. Через две недели, на семьдесят седьмом году жизни, умерла Светлана Владимировна Торопова. В декабре родился сын и у Вероники, знакомой Артёма. Новый две тысячи тринадцатый год прошёл мимо дома Тороповых и их семей. Саша всё это время продолжала работать, но уже без всякого энтузиазма. Артём обращался к ней исключительно по работе, хотя виделись они ежедневно. Саша для себя сделала вывод, что у него хватило смелости рассказать о шантаже Кристине. Шестнадцатого января Катюше исполнилось два года. Антон интересовался жизнью дочери и навещал её в выходной, приезжая в дом Тороповых. Катя отца узнавала и радовалась его приезду. Все эти события переплелись клубком и по ночам, который месяц, Сашу посещали кошмары. Они не запоминались, она не слышала голоса бабушки, но по утрам поднималась разбитая. В середине января Александре приснился сон, от которого она не ожидала ничего хорошего. Она с Катей на руках бежит по мосту. Подвесной мост раскачивается, и Саша с большим трудом удерживается на нём, чтобы не упасть вниз. Оглядывается назад, с целью вернуться, пройдено всего одна третья моста. Видит Антона, который жестами зовёт её вернуться, но мост неожиданно вспыхивает. Назад дороги нет, а идти вперёд всё труднее. Пламя совсем рядом, Саша бежит, прижимая к себе дочь, и видит, что мост становится каменным и под ногами твёрдое основание. Саша останавливается, чтобы перевести дух и слышит голос бабушки: «Теперь только вперёд. Все мосты сожжены, назад дороги нет. Ничего не бойся – я рядом». «Бабуля, милая моя, я виновата, и я об этом знаю, но нельзя ли как-то без страшилок напоминать мне об этом», – говорила Саша, поднимаясь с кровати.