– Это ваш приход, дорогая моя Кэти. Я знаю, что так нельзя в высшем обществе и нужно долго и нудно ухаживать и просить сначала вашей руки у мистера Онелла, но я влюблен, и мне море по колено. Слышите, Кэти, я люблю вас, я хочу вас… Я мечтаю о том, чтобы вы стали моей женой, – он схватил Кэти за руку и начал целовать ее пальцы. Кэти смущенно отняла руку.

– Мистер Вильямс, Джон, вы слишком форсируете события, – она покраснела еще больше. – В высшем свете, как вы заметили, так не принято, и это не прилично – на первом, пусть на втором, свидании с девушкой говорить о чувствах и просить её руки без согласия отца. Я признаюсь вам: вы мне тоже не безразличны, но ведь жизнь не роман…

– К чему же, нет, Кэти, я влюблен как мальчишка и могу хоть сейчас пойти и просить вашей руки, скажите только «да»…

– О, Джон… – и Кэти, вопреки нравам и устоям того времени, сама поцеловала мужчину первой. А Джон, не скрывая своего желания, прильнул к ней. И этот поцелуй был самым эротичным моментом в их жизни. Джон даже позволил себе её обнять, и Кэти не сопротивлялась, казалось, еще несколько мгновений – и они сольются воедино, но на веранду вошла Джоули и, хоть она не могла говорить, громко кашлянула.

– Кхе-хе, – услышала парочка за спиной.

– Ой, это Джоули, Кэти, моя любимая няня и кормилица, – сказал Джон.

– О-о-о, – удивилась Кэти.

– У вас не было няни-кормилицы, Кэтрин? – спросил он её.

– Не знаю, как сказать вам, Джон, но мистер Онелл не мой родной отец. Он удочерил меня, когда мне было 15 лет, я не знаю своих родителей, – как только Кэти это сказала, Джоули упала в обморок.

– О, господи, Джоули! Что с ней такое сегодня? – удивился Джон, помогая поднять няню и усадить на кресло. – Джоули, принести тебе воды?

– М-м-м, – промычала женщина.

– Сейчас, – сказал Джон и убежал.

Джоули схватила Кэти за руку и сжала её так больно, что та завизжала.

– Поаккуратнее, – сказала, вырывая руку, Кэти.

– А вот и я. Держи, Джоули, – Джон протянул воду няне и проводил её в дом.

Когда он вернулся, Кэти уже собиралась домой. Мистер Онелл в последнее время быстро уставал, и поэтому они откланялись и отправились обратно в свое поместье.

Элис

Элис всю ночь не спала. Как такое могло произойти? Лондон такой огромный, как эта девка смогла их найти? Неужели их сосед её удочерил?

Почему именно её? В мире столько сирот! Это какая-то кара Господня для неё! Хорошо, что никто ни о чем пока не догадался. Боже, она ведь вылитая мать! Копия Элизабет! Бывает же такое. Жуткий страх, что супруг догадается, что Онелл её удочерил, и все раскроется. Как тогда ей жить?

Элис снова посещают мысли о самоубийстве. Утром она не может встать, мистер Вильямс вызывает для неё доктора.

– Милая Джоули, ты её видела? Видела дочь Онелла? – спросила она Джоули, после того как доктор её осмотрел и они с супругом вышли, оставив её с прислугой наедине.

Джоули кивнула и печально посмотрела на хозяйку.

– Как думаешь, как скоро всё раскроется? Наш с тобой обман? – спросила Элис.

Джоули пожала плечами и заплакала.

– О, нет, Джоули, не плачь, я возьму вину на себя. Ты ни при чем, это мой грех, только мой! Ты всего лишь прислуга, как ты могла меня ослушаться? Не переживай.

Джоули подняла на хозяйку печальные глаза, и Элис догадалась, что плачет она не из-за себя – она боится за Джона. Мальчик вырос в богатой семье как единственный наследник. Что будет с ним, если мистер Онелл узнает о подмене? Как он будет жить? Он ничего не умеет делать руками. Не умеет работать. Да, он умен, у него хорошее образование. Но если он лишится своего имени, кто возьмет его на приличную работу? Джоули рыдала, сын – это смысл её жизни.

– Не переживай за Джона. Никто не догадается, даже если узнают про девку. Скажу, что просто скрыла от него, что двойня. В конце концов, кто знает, что стало с тем мальчишкой, может, умер еще в приюте? О, Джоули, не рыдай так, милая, ты разрываешь мне сердце. Пока я жива, я не дам в обиду Джона, – сказала ей Элис.

Но жить ей оставалось не так долго. Врач обнаружил у нее рак легких, и форма была уже очень тяжелой.

Билл

Кэти и Билл встретились на следующий день после дня рождения Джона. У них у самих день рождения был в один день. Но Билл не любил свой день рождения, так как ему было грустно из-за сестры. А Кэти обычно свой день рождения проводила в обувных мастерских в поисках брата. Нет, она не искала его один день в году. Она не прекращала искать его все эти годы. Она делала запросы в приют под разными предлогами, но ей все время приходил отказ. Она составила список всех обувных Лондона и округи и потихоньку объезжала их в поисках брата, не подозревая, что он у неё под боком.

– Билл, Вы какой-то грустный сегодня. Что с Вами? – спросила Кэти.

– Дорогая Кэтрин, у меня сегодня день рождения, юбилей. Но я не люблю свои дни рождения, мне всегда грустно. Ведь я потерял свою сестру, и этот день для меня стал скорбным днем, – ответил Билл.

– О, Билл! Я вам соболезную. Я и не знала, что мы с вами родились в один день. Сегодня и у меня день рождения, – сказала ему Кэти.

– С днём рождения, Кэти. Пусть ваш день рождения не будет таким печальным, как мой, – ответил Билл.

– Знаете, Билл, батюшка всё равно закатит прием в честь моего дня рождения, сколько бы я его ни просила ничего не делать, он все равно каждый год его организует. Давайте, приходите тоже. Я так хочу, чтобы Вы пришли, это будет для меня лучшим подарком, – сказала Кэтрин и посмотрела на него умоляющим взглядом.

– Ну как я могу Вам отказать, Кэти, Вы же знаете, как хорошо я к вам отношусь. Я даже знаю, что Вам подарю, – Билл улыбнулся, вспомнив отличную книгу, которая бы понравилась девушке.

– Отлично. Я буду Вас ждать. Чур, с меня тоже подарок для Вас. И не смейте отказываться. Вы мой лучший друг, – ответила она ему и вышла из книжной лавки, так ничего и не купив. Она хотела лишь увидеть его в этот день. Своего лучшего друга. Дальше она направилась в обувную. А Билл остался задумчиво смотреть ей вслед. Лишь одна женщина могла поднять ему настроение в этот день – Кэтрин Онелл.

Джон

Матушка заболела, и доктор сообщил, что очень серьезно и жить ей осталось недолго. Джон хоть и не испытывал к Элис огромной любви, и она всегда с ним была так холодна, но всё же понимал, что это его мама, и она умирает. Он сидел и грустил на крыльце, пока не увидел почтальона. Он что-то нес ему.

– Добрый день, мистер Вильямс! Письмо для вас от мистера Онелла. Распишитесь.

– Добрый день! Спасибо.

Это было приглашение. Мистер Онелл организовывал вечером прием – сюрприз для Кэтрин в честь её дня рождения. О Боже, у его любимой девочки, у его Кэти сегодня день рождения, а он и не знал. Да откуда ему знать, ведь они знали друг друга два дня. Что же ей подарить? Он теперь сидел и ломал голову, какой подарок достоин её красоты, её грации, её улыбки. Казалось, что ни один бриллиант мира не сравнится с ней, ни один цветок. Джон запрыгнул на Белого и помчался к ювелиру, кажется, он знает, что ей подарить.

Джон купил у ювелира самое дорогое кольцо с бриллиантами и направился прямиком домой, к отцу в кабинет.

– Папа, можно мне войти? – спросил он.

– Да, Джон, проходи, садись, – мистер Вильямс сидел за рабочим столом и разбирал бумаги.

– Мистер Онелл прислал нам приглашение на прием. Оказалось, что у его дочери Кэтрин сегодня день рождения, представляете? – начал разговор с отцом Джон.

– Да, любопытно, вы родились почти в один день. Что ж, Джон, я заметил, как ты смотрел на эту милую барышню, да, она очень хороша. Поезжай, развлекись, поздравь её от меня тоже. Но ты же знаешь, что доктор сказал про здоровье мамы. Нам сейчас не до приемов. Я побуду сегодня с ней, – ответил отец.

– Но, отец, мне очень важно, чтобы Вы с маман сегодня пошли со мной, конечно, если здоровье её позволит. Я хочу просить у мистера Онелла руки Кэтрин. Я всё решил, я уже купил кольцо.

Отец поднял на Джона глаза сквозь свои очки.

– Ты уверен? Не слишком ли ты торопишь события, мой мальчик? Я ничего не имею против Кэти Онелл, она из хорошей семьи, но вы знакомы всего ничего, – мистер Вильямс отложил бумаги и серьезно посмотрел на сына. Он совсем не заметил, как его мальчик вырос, стал мужчиной и теперь хочет жениться.

– Нет, папа, я все хорошо обдумал. Я полюбил Кэтрин Онелл с первого взгляда, и я не передумаю. К тому же матушка серьезно больна. Я очень хочу, чтобы она дожила до моей свадьбы и успела за нас порадоваться, – ответил Джон.

– Ты стал настоящим мужчиной, сынок. Что ж, раз такое дело, я обязательно буду с тобой сегодня на приеме у Онеллов, – ответил ему отец.

Кэтрин

Как и ожидала Кэти, отец устроил в честь неё прием. Вечером пришли всё её подруги из гимназии и старые знакомые отца. Пришел и Билл с книгой. Ему она была особенно рада, подарив ему подарок в ответ. Она представила его гостям:

– Дамы и господа, это мой друг мистер Билл Боссон. И у него сегодня тоже день рождения, так что поздравьте и его, – сказала она громко и увидела в дверях его. Джон пришел с отцом. Сердце её бешено заколотилось.

– Добрый вечер, господа! – поприветствовал новых гостей мистер Онелл.

А потом всё было как в лучшем романе, который прочла Кэти. Мистер Вильямс поздравил её и сказал речь, в которой признался, что его сын влюблен и они хотят с ними породниться. Потом Джон встал на одно колено и открыл коробку с кольцом. Счастье переполнило её душу и сердце. Слёзы радости. Радостное «да» в ответ. Потом все уже пили за их помолвку. Мир менялся на её глазах. Сегодня ей 25 лет, и она влюблена и помолвлена с самым лучшим мужчиной на земле. Её радости не было предела. Они то и дело убегали с Джоном от гостей, уединяясь в разных уголках её дома, целовались, обнимались и делали такие непристойные вещи, что Кэти даже было бы стыдно рассказывать об этом подружкам. Но сегодня можно всё. Сегодня её день. Она молода, влюблена и почти уже жена Джона Вильямса.

Билл

У Билла впервые за много лет было хорошее настроение в свой день рождения благодаря Кэти. Он был так счастлив за подругу, что немного перебрал вина и решил прогуляться с торжества пешком до дома, чтобы развеяться и протрезветь. Стоял теплый весенний вечер, звезды светили ярко. Билл шел и молча улыбался им. Свернув на малоосвещенную улицу, он увидел его – свой ночной кошмар, своего заклятого врага Коула Дожифа. Он, как обычно, шел подвыпившим домой. Билла передернуло от одной мысли о том, что сейчас он придет, снимет свои вонючие ботинки и надругается над каким-нибудь очередным мальчишкой, которого так любезно ему предоставляли в приюте под благородным предлогом обучить ремеслу обувщика. Лицо Билла перекосила злость. Он сжал руки в кулаки и побежал за мерзавцем. Догнать Коула ему не доставило труда, он был моложе, выше, крупнее и здоровее мужчины. Коул упал на землю от первого удара парня.

– Я ненавижу тебя, Коул Дожиф! Ты испоганил всю мою жизнь! Умри как скотина, каковой ты и являешься! – Билл со всей злости бил мужчину и ногами, и кулаками. Коул пытался закрыться, поймать его руку. Но, как любой трус, он не умел драться, он мог лишь издеваться над слабыми, ни в чем не повинными детьми. Сколько жертв было на его счету, не ведал никто, да и он сам уже давно сбился со счету. Кто-то из мальчишек погибал от побоев и насилия, кто-то поудачливее сбегал, как Билл. Ему была безразлична судьба этих детей. Он так развлекался. Для него они были всего лишь живыми игрушками.

– Кто ты? – корчась в болезненных гримасах, кричал Коул.

– А ты меня уже забыл? – Билл ударил мерзавца ботинком прямо в живот.

– Неужели малыш Билл? – мужчина зло засмеялся. – Решил отмстить «папочке»? А как же «сыновья» благодарность? – Коул смеялся ему в лицо. – Брось, Билл, ты не убийца. Ты же джентльмен. Вон какой ты вырос, все благодаря мне, ведь это я забрал тебя из приюта, – он опять засмеялся.