Я заметил, что много простых рыцарей, едущих в одиночку, тоже встали в общую очередь.

Через полчаса ворота открылись, потянулось томительное ожидание. Промаявшись два часа и заплатив десять сестерциев, мы с Роном наконец въехали в столицу.

– Думаю, трудно будет найти место в гостиницах, – задумчиво сказал Рон, когда мы поехали по улице в сторону ближайшего постоялого двора.

– Из‑за большого стечения дворян и их слуг?

– Угу, – пробормотал нубиец, задумавшись. – Знаешь, ты пока остановись на этом постоялом дворе, а я пройдусь по знакомым, может, кто‑то сдаст комнату в своём доме, – наконец сказал он, выйдя из задумчивости.

– В принципе можно остановиться у главы гильдии, он ведь мне должен, – вспомнил я про разговор со Строном.

– Ну думай сам, не мне ведь решать, где нам лучше остановиться, – справедливо заметил Рон.

– Мне пока не очень хочется показываться у кого бы то ни было из тех, кого я знаю, – вздохнул я. – Давай сделаем так, если ты найдёшь дешёвое жильё у своих знакомых, то остановимся у них, а если не найдёшь, то так и быть, поедем к Строну.

– Договорились, – кивнул, соглашаясь, нубиец, – но особо на меня не рассчитывай, я думаю, при таком стечении народа всё доступное жильё уже разобрано.

Оставив меня на постоялом дворе, он ушёл.

Поскольку свободных комнат не было, то мне пришлось сесть за стол и заказать обед, всё равно заняться было нечем. Гулять по незнакомому городу одному не хотелось, тем более неся на себе пояс с кармашками, полными золотых монет. Перед нашим отъездом Марта под моим надзором сшила мне такой из тонкой кожи. В кошеле же я оставил самый минимум.

Сидеть пришлось долго, за это время я перепробовал несколько местных десертов и сладостей и когда уже под вечер появился Рон, есть мне совсем не хотелось.

Упав на скамью, он сразу приказал подошедшей служанке принести двойную порцию мяса и вина.

– Ну что, как дела? – поинтересовался я у него.

– Нам повезло, я встретил старого знакомого, – устало ответил нубиец. – Он отошёл от дел и теперь держит небольшой постоялый двор в другом конце города. Согласился сдать нам в аренду свой чердак за пять сестерциев в день, не включая постой лошади и кормёжку.

– А за лошадь и овес что он хочет? – спросил я, цена действительна была нормальной.

Ведь даже на этом постоялом дворе, где мы сейчас ужинали, цены в связи с наплывом постояльцев взлетели до тридцати сестерциев за двухместную комнату.

– Лошадь и бричка обойдутся тебе ещё в два сестерция, – ответил Рон, раздражённо посматривая в сторону кухни. – Еду лучше покупать на рынке, так как ты сам сказал, что неизвестно, сколько мы тут пробудем, и нам нужно экономить.

– С такими ценами я точно в трубу вылечу, – соглашаясь с Роном, ответил я. – Питаться в здешних трактирах и тавернах нам не по карману.

– Ну, это не проблема, я знаю неплохой рынок недалеко от того места, где мы будем жить. – С этими словами нубиец накинулся на принесённое мясо, и мне пришлось дожидаться, пока он наестся.

– Что ещё интересного узнал? – поинтересовался я, когда негр, сытно рыгнув, отодвинув от себя тарелку.

– Да так, по мелочи всё, в основном о старых товарищах. – Нубиец сыто прищурился. – Эх, так поел, что даже вставать не хочется.

Я улыбнулся и позвал слугу.

– Подготовьте нашу бричку, мы уезжаем, – распорядился я.

Слуга, поклонившись, быстро побежал выполнять приказ. Взамен к нам подошла служанка и спросила:

– Господа будут ещё что‑нибудь заказывать?

Я посмотрел на неё, довольно миловидная девушка, даже одета неплохо. Я улыбнулся ей и получил улыбку в ответ.

– Нет, мы уезжаем, рассчитай нас, красавица.

– Этот господин с вами? – Она кивнула в сторону Рона, при этом кокетливо состроив мне глазки.

Я утвердительно угукнул, разглядывая её фигуру.

– Тогда вместе с его ужином с вас пятнадцать сестерциев, – сказала она.

Отсчитав требуемое, я отдал монеты ей. Не получив ожидаемых чаевых, она перестала улыбаться и, резко повернувшись, пошла к стойке, за которой стоял хозяин. Моё настроение резко упало.

«И эта тоже улыбалась мне только из‑за денег», – раздражённо подумал я.

– Пошли, хватит рассиживаться, – зло буркнул я телохранителю, встал и, подобрав свою котомку, направился к двери.

Нубиец улыбнулся, но, ничего не сказав, молча подхватил свои вещи и последовал за мной.

Постоялый двор друга Рона находился, как мне смущённо признался по пути туда Рон, на окраине квартала воров. На мой вопрос, почему он меня об этом раньше не предупредил, нубиец объяснил, что не хотел травмировать мою юную душу.

– Рон, но у меня пояс набит золотом, – возмутился я, – тут налог королю, а куда его сдать, я ещё не знаю.

– Главное, чтобы об этом никто другой не знал, – спокойно ответил нубиец. – Оставь в своём кошеле только медь да серебро – и проблем не будет. Всё равно за такую цену больше нигде жилья не найти. Я даже больше скажу, сейчас в городе вообще проблематично найти постой.

– Ну хорошо, – ответил я, – я сам всё прекрасно понимаю, не сердись.

Рон ещё немного поворчал о неблагодарных хозяевах, которые сначала говорят об экономии, а когда верный телохранитель находит отличное жильё, почти задаром, эти самые изнеженные господа изволят воротить морду. Я про себя улыбнулся, но промолчал, ведь Рон действительно сделал всё, как я просил.

Постоялый двор с удручившим меня названием «Два ножа» находился практически вплотную к городской стене, в таких трущобах, что появление меня с Роном на бричке вызвало нездоровый ажиотаж у местных обывателей.

Поскольку мы ехали почти в темноте и дорогу нам освещал только свет двух местных лун, то не удивительно, что очень скоро дорогу нам перегородили пятеро субъектов. Одеты они были по местным меркам вполне прилично и оружия на виду не держали.

– Дорожный налог, – весело произнёс один из них.

Рон, показав мне рукой молчать, ответил ему радостным голосом:

– Вот кстати, мы как раз нуждаемся в деньгах.

Бандиты переглянулись и дружно заржали.

– А ты весельчак, как я погляжу, – отсмеявшись, ответил тот же тип. – Так и быть, оставлю вам бричку и жизни, а вот с остальным вам придется расстаться.

Одно неразличимое в сумраке движение – и в их руках тускло заблистали лезвия длинных кинжалов.

– Жаль, мирно разойтись не получилось, – вздохнул нубиец, передавая мне вожжи и вытаскивая своё копьё. – Так не хотелось после ужина двигаться.

Главарь опять засмеялся:

– Ты мне нравишься, мужик, но дело есть дело, ничего личного.

Через две минуты после того, как Рон спустился с брички, ситуация на дороге поменялась. Забрав всю имевшуюся у оглушённых бандитов наличность, мы погрузились в бричку.

– Всего три сестерция, – грустно сказал я, пересчитав медь, отобранную у бандитов.

– Бедно живут, – вздохнул, соглашаясь, нубиец, у которого даже не сбилось дыхание.

Дальнейший наш путь до постоялого двора не был омрачён никакими другими препятствиями. Видимо, за нашим маленьким сражением следила не одна пара глаз. Местный народ, как я позже убедился, умел быстро отличать доступную добычу от недоступной.

К постоялому двору мы приехали минут через десять после встречи с бандитами. По вполне понятным причинам – ведь на дворе уже была ночь – нас никто не встретил. К счастью, со мной был нубиец, который все вопросы решал быстро и в своём неподражаемом стиле. Он просто слез с брички и принялся с такой силой пинать дверь постоялого двора, что та грохотала о косяк и готова была слететь с петель, только бы оказаться подальше от пинающего её варвара.

Метод нубийца оказался очень действенным. Не прошло и пяти минут, как дверь распахнулась и во двор вывались пять разъярённых мужиков с разнообразным оружием в руках. Особенно меня впечатлил один из них, огромный детина ростом с двух меня, а в ширину ненамного меньше, чем наша бричка.

– Кто это тут весь дом на ноги поднял? – заорал он, пытаясь рассмотреть нас в полумраке. – Сейчас всем головы поотрываю!

Присмотревшись к нему в слабом свете, падающем из дверного проёма, я его заявлению безоговорочно поверил.

– Хватит орать, Ортега, – спокойным голосом, как будто ничего не произошло, отозвался Рон. – Мы просто слегка припозднились по пути к тебе.

Голос гиганта сразу изменился, и в нём зазвучали дружеские нотки:

– Как же я сразу не догадался, что только у тебя хватит наглости ломиться в чужой дом! Как был медведем, так медведем и остался.

Вынесли факелы, и в их свете я увидел подошедших людей. Рон слез с брички и обнялся с гигантом. Мне послышалось, что у кого‑то из них от объятий хрустнули косточки.

– Познакомься, Ортега, это мой хозяин, барон Максимильян, – показав на меня рукой, сказал он своему другу.

Лицо гиганта скривилось. Рон рассмеялся и сказал:

– Да ты не кривись, Макс свой в доску. Он у меня, кроме всего прочего, учеником числится, так что можем при случае его на пару погонять, в хвост и в гриву.

Ортега от удивления даже не смог сразу ответить.

– Ты что, шутишь, Рон? Дворянин у тебя в учениках, да ещё и твой наниматель? Как ты, хитрый лис, смог так устроиться?

– Если ты, Ортега, узнаешь, во сколько он мне обходится, то тут же бросишь свою халупу и будешь умолять меня принять тебя на службу, – проворчал я достаточно громко, чтобы слышали все.

Подскочившему слуге я передал лошадь с бричкой.

Гигант засмеялся так, что, по‑моему, затряслась городская стена.

– Верю, Рон, что парень не промах, – вытирая слёзы, гигант протянул мне руку для приветствия.

Посмотрев на его ладонь, больше похожую на сиденье в моей бричке, я сказал:

– Если здороваться с тобой так же «безопасно», как и обниматься, то я воздержусь от такой чести. Лучше короля попрошу отправить меня послом к гномам.

Теперь над моей шуткой смеялись уже все, похоже, не только дворяне следили за интересной судьбой послов, отправляемых к Подгорному престолу.

– Ну и хозяина ты себе нашел, Рон, – смеясь, прохрипел гигант. – Чувствую, долго не забуду вашего визита.

Ортега, несмотря на свой угрожающий вид, оказался весёлым и общительным мужиком. Оказалось, что с Роном они познакомились на службе у короля, Рон состоял в королевской гвардии, а Ортега был сержантом полка, охранявшего дворец. Познакомились они, когда однажды ночью ловили в королевском дворце вора. Тот оказался очень удачливым и успел украсть украшения у тогдашней фаворитки короля, пока она развлекалась с королём в постели. Правда, на этом его удача закончилась, так как его заметил патруль, когда вор с добычей полз по крыше.

Поднятые по тревоге нубийцы быстро оцепили здание, отрезая вору пути отступления. Патрулём руководил Ортега, а со стороны нубийцев тем отрядом, который захватил вора живьём, командовал Рон. Так они познакомились и стали друзьями, принимая участие во множестве попоек и потасовок с городскими стражниками.

Утром, проснувшись раньше Рона, я растолкал его и пошёл умываться. Нужно было ехать во дворец, чтобы найти того, кому следовало уплатить налоговые сборы. Распрашивать первого попавшегося дворянина мне не хотелось, и без того на постоялом дворе перед въездом в столицу моя одежда была предметом насмешек дворян.

Вот одежду‑то я и собирался заменить сегодня, сразу же после того как узнаю, кому сдавать деньги. Постоянно таскать с собой такую сумму мне было страшновато.

Спустившись, я с удивлением отметил, что зал таверны был абсолютно пуст. Кроме одного скучающего мальчишки, в зале не было ни единого человека. Усевшись за стол, я поманил его пальцем, так как подросток и глазом не повёл на то, что я сел за стол. Пацан с ленцой подошёл ко мне. Его лицо выражало полное безразличие ко всему на этом свете.

– Позавтракать можно? – спокойно спросил я.

– Если есть деньги – легко, – нахально отозвался он.