– Я нахожу забавным тот факт, что люди знают обо мне больше, чем я сама. Как я могу помочь вам, если даже не знаю, кто я?

– Значит, тебе до сих пор никто не рассказал. Отлично, – довольным тоном заявил Карл, небрежно отбросив сломанный цветок и поправив свой костюм. Я замерла от резкого осознания.

– Вы велели молчать всем, кто знает, – шумно выдохнув, почувствовала подступающую истерику, перерастающую в ярость. Руки вдруг слегка затряслись, а голова закружилась.

– Разумеется, – согласился Байрон, пренебрежительно отмахнувшись. – Я не хочу, чтобы ты узнала всё раньше времени, драгоценная Софи. Мне крупно повезло, что мы встретились, – он приблизился и погладил по щеке. Я прикусила язык, чтобы не отклониться в сторону от неприятной шершавой сухой руки. – Не волнуйся, я позаботился, чтобы изолировать тебя от прежнего круга общения, утягивающего назад.

Не поверив своим ушам, я отступила. Подступающая истерика вмиг исчезла, но на её смену пришла темнота, медленно застилающая глаза, заставляющая мир вокруг становиться расплывчатым.

– Нет, – прошептала я, отступив ещё на один шаг и прикоснувшись спиной к ограждению камина, нисколько не почувствовав жара огня. – Джордж и Мэри, – осознав, о ком шла речь, я начала задыхаться от злости.

– Толстяк и дура, – оглушил равнодушный голос мужчины. – Они могли помешать планам, пришлось избавиться от них.

В следующую секунду темнота поглотила меня с головой, и, ничего не видя перед собой, я бросилась на Байрона.

Громкое отрывистое дыхание прерывало тишину. Резкий вдох через приоткрытый рот и вторящий ему выдох. Я не помнила, как очутилась дома, просто в какой-то момент вновь начала приходить в нормальное состояние.

Тело словно горело, и, чувствуя разрастающийся жар, я сорвала с себя куртку, сбросила обувь и попыталась снять платье. Ткань была плотной и тесно прилегала к телу, не сумев высвободиться из неё, я разозлилась, схватив со стола ножницы и одним движением разорвав удушающую материю. Дышать стало немного легче, но блуждающий взгляд наткнулся на импровизированную доску подозреваемых над кроватью, и дыхание спёрло с новой силой. Истерично рассмеявшись, кинула ножницы в стену и запрыгнула на кровать. Срывать фотографии и записи оказалось сложнее, чем можно было представить. Несколько кнопок застряли в пальцах, нитки запутались между ними и свисали лохмотьями. Я разорвала все фотографии и записи на мелкие кусочки и разбросала по всей комнате. Силы иссякали, и я тяжело осела на кровать, медленно сползая на пол.

Лёжа на спине, находясь на полу, я смотрела в потолок; картинка перед глазами слегка расплывалась. Я не могла вспомнить, как и когда оказалась в квартире. Приподнявшись на локтях, увидела разорванные клочья бумаги, валяющиеся по всей комнате. Вспомнив вихрь разрушений, пронёсшийся в комнате, прикрыла глаза и легла обратно.

Чувство одиночества проникало глубоко под кожу, въедаясь в сердце. Я вдруг ощутила себя единственным человеком во всей вселенной, точно в мире больше никого не осталось. Роджер оказался прав, назвав Карла Байрона демоном. Он забрал у меня всё, оставив темноту, которая выжигала изнутри, о существовании которой я не подозревала. Тяжело сглотнув, почувствовала, как перекатилась цепочка на шее, словно напомнив о своём существовании. Я схватилась за кулон, подумав, что кое-что у меня всё же оставалось. Крепко стиснув кулон в руке, открыла глаза и сфокусировала зрение.

Голова перестала кружиться, мир перед глазами больше не плыл. Поднявшись на ноги, заметив, что день за окном сменился ночью, я поняла, что не хотела оставаться одна и потому очень быстро собралась, наспех надев первое, что выпало из шкафа. Остановившись у зеркала, взглянув на своё отражение, не удержалась от смеха с проскакивающими истеричными нотками. Цветовая гамма образа была слишком жизнерадостной: синий джемпер, красная юбка, мелкосетчатые колготки с редкими стразами, которые каким-то неизвестным образом обнаружились в шкафу, и красные полусапожки. Макияж оставлял желать лучшего, но я не стала его стирать, лишь смахнув осыпавшуюся тушь, после чего потянула за резинку, удерживающую волосы в высоком растрёпанном хвосте. Светлые волны рассыпались по плечам. Появилось ощущение лёгкости. Стало немного лучше.

Внимание привлёк кусочек порванной газетной вырезки с «Бродягой Чарли», который я задумчиво взяла в руки и покрутила, сильнее обрывая края бумаги. Припомнив, что Людовик Вандельштайн находился в похожей ситуации и зависел от Байрона, я подумала, что он мог понять меня и выслушать. Выпустив обрывок из руки, пронаблюдала за его аккуратным полётом на пол.

Охрана, стоящая на входе в «Бродягу Чарли», с подозрением оглядела меня, но, не ничего не сказав, пропустила внутрь. В баре находилось много людей, вечеринка была в самом разгаре. Всматриваясь в силуэты танцующих и сидящих людей, я искала знакомую фигуру с тростью, но спустя некоторое количество времени поняла, что Людовика не было в зале. Тогда я подошла к барной стойке, заняв свободный стул.

– Что вам налить? – незамедлительно подскочил бармен, держа в руках заготовленную бутылку с виски. Я поморщилась, глядя на неё.

– Вишнёвый мартини, пожалуйста, – припомнив приятный вкус напитка, подумала, что можно было остановиться на нём. – Где я могу найти Людовика? – придвинулась чуть ближе к стойке.

– О, значит, вы та самая Софи, – парень улыбнулся. – Мне передали, что вы можете прийти в бар. К сожалению, мистера Вандельштайна сегодня нет в баре, но он лично распорядился, всё, что вы закажете – за счёт заведения, – проворно достав бокал с широким горлышком и тонкой ножкой, бармен приготовил напиток.

– Отвратительно, – вслух произнесла я, принимая мартини из рук парня, недоумённо посмотревшего на приготовленный напиток в поисках изъянов. – Я про ситуацию, – исправилась я, отсалютовав бармену, выпив всё разом. – Налей ещё.

– Неудачный день? – поинтересовался он, наливая новую порцию, отвлекаясь на заказы других посетителей. – Меня, кстати, Джеком зовут, – представился парень, вновь вернувшись ко мне.

– Приятно познакомиться, Джек, и отвечая на твой вопрос, да, у меня было много неудачных дней, – я допивала уже третий бокал.

Бармен молча налил мне ещё порцию, смерив беспокойным взглядом, и умчался в другой конец стойки, обслуживая новый поток людей. Наблюдая за ним, отодвинула от себя вновь опустевший бокал, едва не уронив его с барной стойки. Мне хватило трёх порций, чтобы немного потерять контроль над своими движениями, и останавливаться я не собиралась. Немного повернувшись, сев удобнее на высоком стуле, я наблюдала за происходящим в зале. В баре стало больше людей, место определённо пользовалось успехом. Посмотрев в пустой бокал и отставив его в сторону, щёлкнула пальцами, привлекая внимание бармена. Джек отреагировал практически мгновенно, налив новую порцию напитка.

– Это не моё дело, но, по-моему, тебе стоит сделать перерыв, – аккуратно посоветовал бармен, пока я пыталась сосредоточить на нём затуманенный взгляд. – Хотя бы перекуси, – он достал из-за барной стойки тарелку с мини-брускеттами и подвинул её ко мне. Я отрицательно качнула головой, почувствовав, как закружилась голова. Джек наклонился к моему лицу. – Слушай, у меня большой опыт работы. Судя по твоему худощавому телосложению, тебя должно было унести со второго бокала, максимум с третьего. Сейчас ты уже начинаешь травить свой организм, и если что-нибудь не съешь, то проведёшь весь завтрашний день около унитаза, если вовсе не захлебнёшься в собственной рвоте, – он отстранился, наливая коктейль посетителю. Взяв одну брускетту, продемонстрировав её надоедливому бармену, я вяло откусила хрустящий хлеб, крутя за тонкую ножку пустой бокал. Джек, освободившись и заметив, что я послушно ела, налил мне новую порцию, следом умчавшись в другой конец стойки. Я отложила недоеденный кусок и осушила бокал.

– Скучаешь здесь одна? – с весёлой улыбкой подскочил ко мне молодой парень в солнцезащитных очках, держа в руке початую бутылку шампанского. Криво улыбнувшись, я почувствовала, что практически не контролировала собственное тело. Выпитый алкоголь давал о себе знать.

– Тебе не мешают очки в таком плохо освещаемом месте? – вопросом на вопрос ответила заплетающимся языком, пытаясь сфокусировать зрение. Парень снял очки, и его лицо показалось мне смутно знакомым. – Я тебя знаю? – указав на парня, потянувшись, чтобы встать, я соскользнула со стула, позабыв о его высоте, и упала на пол, издав слабо различимый звук удивления. Я не ожидала, что тело могло меня так подвести. Парень неловко опустился, намереваясь помочь, но его тут же утянула какая-то девушка, появившаяся ниоткуда. Предприняв попытку подняться самостоятельно, я наткнулась на чью-то предложенную руку. Отмахнувшись от неё, я посчитала, что могла справиться самостоятельно.

– Вставай, – настойчиво прозвучал знакомый голос.

Подняв глаза, прищурившись, пытаясь сконцентрироваться, я посмотрела на человека и резко выдохнула.

– Ах ты, мерзавец! – почувствовав прилив сил, я быстро поднялась на ноги и покачнулась. Роджер смотрел на меня с удивлением. Я кинулась на него с кулаками. – Ты всё это время знал и молчал!

Успев перехватить за руки, Бруно крепко сжал их, не давая себя ударить. Люди, стоящие рядом с нами, оглянулись, пытаясь понять причину шума, но они быстро отвернулись, узнав Роджера, сделав вид, что не заметили его. Последний, в свою очередь, наклонился ближе, состроив недовольное выражение лица:

– Не верю, что говорю это, но веди себя прилично, Софи.

Я попыталась освободиться из чужих рук, едва не упав, вновь покачнувшись.

– Ты сказал мне, что никто не посмеет обидеть меня. Ты соврал мне! – выпитый алкоголь давал о себе знать, найдя виновника всех моих бед в лице Бруно. Предприняв новую попытку освободиться, я сумела это сделать и следом залепила Роджеру пощёчину, вложив в неё оставшиеся силы, крутанувшись на месте и упав на пол.

– Да ты на ногах не держишься, – присвистнул парень, не обратив внимания на горящую щеку. Оставшись сидеть на полу, я больше не делала попыток подняться. Перед глазами всё плыло. Меня злило, что Роджер знал какую-то информацию обо мне, но не делился ею. Он потянул меня за плечо, и я встряхнула им, скинув чужую руку. Бруно опустился на корточки перед моим лицом. – Я никогда не лгал тебе, – прошипел он, стараясь сохранять спокойный тон голоса. Посмотрев в его глаза, я усиленно заморгала, концентрируясь, чтобы понять, говорил ли он правду. Роджер оглянулся, поджав губы. – Нам пора идти. Мне не стоило здесь светиться, а ты ещё и привлекла внимание, – он неожиданно расплылся в улыбке. – Но мне чертовски нравится твой наряд.

Восьмая глава

– В эфире свежие скандальные новости Блэкхоулла, – бодро заговорил чей-то голос из телевизора, вытягивая из глубокого забытья, заставляя судорожно искать пульт в одеяле, на который, я случайно нажала во сне. – Благотворительный вечер в поддержку детских учреждений Блэкхоулла торжественно пройдёт в эту субботу. Стали известны имена некоторых приглашённых гостей, среди которых упоминается имя одного из представителей молодой элиты – Прескотта Чейза. Напомним, что безвременно ушедший Томас Чейз, отец Прескотта Чейза, подарил стране и в особенности нашему городу большую часть исследовательских центров, промышленных предприятий и зданий, которые в настоящее время перешли во временное управление директоров Чейз Интерпрайзерс. Прескотт Чейз сможет занять кресло генерального директора компании по достижении двадцати пяти лет. Как стало известно из наших достоверных источников, Прескотт покинет Блэкхоулл после вечернего мероприятия, чтобы отправиться учиться в Австрию. Поэтому, если вы планируете завоевать внимание одного из молодых и перспективных красавчиков нашего города, торопитесь, не упустите последний шанс! – ведущая подмигнула, а я раздражённо фыркнула, потирая сонные глаза.