Сначала по сообщению Руденко быстро нашелся владелец искомых «Жигулей» со своей машиной, у которой действительно были лысые шины и протекал тосол. Это был некто Светлов – человек без определенных занятий, неоднократно нарушавший закон, и который был управляем Ворвулем в целом ряде различных преступлений. Он без всякого нажима сразу же сдал своего шефа, подтвердил версию следователей об использовании Ворвулем его автомобиля в дни совершения убийств Борового и Корчинского. Оперативники собрали достаточно фактов, которые указывали на заместителя начальника районного отдела в его преступных деяниях. Была обнаружена кровь убитого Борового на руле «Жигулей». Видимо, она попала на руку Ворвуля при убийстве, но в темноте замечена не была. Очень помогли следствию видеосюжеты с камер железнодорожного переезда и поста ГАИ. На камере с поста Никифоров узнал Ворвуля за рулем «Жигулей». Позже эти «Жигули» попались на глаза одному из соседей Корчинского. Они стояли в частном секторе метрах в ста от дома погибшего как раз в то время, которое криминалисты обозначили как момент совершения преступления. Помогла также видеозапись с переезда. Действительно, следователи смогли определить более точную модель «Жигулей» по фарам и некоторым элементам передней части автомобиля. Нашелся и свидетель с электрички, который видел это авто возле места преступления и подсказал приблизительный цвет машины.

Скорее всего, и Боровой, и Корчинский в последний миг своей жизни пытались знаками сообщить об убийце. Первый хотел показать, что убийца местный, а второй – о том, что тот – мент.

Были и другие доказательства и улики, которые указывали на Ворвуля. Да он и не пытался сопротивляться. Как работник правоохранительных органов, знал свою участь.

Сложнее было с девятилетней давности убийством предпринимателя Соколова, раскрытие которого потянулось вслед за убийством Борового и Корчинского. Там Васильев разыграл целый спектакль, чтобы завладеть рынком Соколова.

Прежде всего, дней за семь до убийства, Васильев неожиданно и громко посетил офис Соколова. Он был принят хозяином, но тот так и не понял, что хотел от него Васильев. Кроме уже надоевшей просьбы – «продай», ничего нового он не услышал.

– Ведь знает этот наглец мою позицию, зачем тратит время, – думал Соколов, провожая гостя, – надо остерегаться это чудовище. А гость, выйдя из кабинета, повел себя перед сотрудниками немного странно. Окружающие видели его довольное выражение на лице, улыбку, радость, спокойствие. Складывалось впечатление, что для посетителя свершилась удачная сделка. Любой мог бы это подтвердить. Тогда как Соколов вышел из кабинета удрученный и рассеянный. Дело в том, что выходя из кабинета, Васильев бросил напоследок фразу:

– Дорожи жизнью, коллега.

Сотрудники, глядя на босса, наверное, думали:

– А для нашего шефа, вероятно, сделка неудачная.

Визит состоялся восемнадцатого сентября.

Как и предположил Васильев, по доброму рынок у Соколова ему приобрести не удастся. А желание быть владельцем второго по величине торгового пространства в городе было настолько велико, что не учитывались никакие другие, даже разумные, доводы. Оставался план «Б» – устранить конкурента. Для этих целей предприниматель пригласил на встречу бывшего своего работника, а ныне участкового с пригородного поселка, Ворвуля – человека проверенного и испытанного в различных грязных делах. Разговор состоялся в автомобиле Васильева.

Игорь Игоревич изложил Ворвулю свой план. В назначенное время участковый должен в форме появиться на загородней усадьбе Соколова якобы с проверкой надежности хранения охотничьего ружья. Изъяв ружье, заставить хозяина подписать подготовленный договор о продаже рынка, по сигналу впустить Борового и Корчинского, которые произведут кражу – пусть пацаны покуражатся. Затем из его же ружья застрелить предпринимателя и сымитировать самоубийство. Обязательно учесть и нейтрализовать видеонаблюдение.

– Чем все будет запутанней, тем лучше. Надо все очень тщательно продумать и не допустить ошибок, – завершил Васильев и добавил:

– Хватит, Николай, служить народу, подумай и о себе. Если все получится, место начальника охраны на новом рынке тебе обеспечено. А если захочешь остаться в органах – поборемся сначала за должность заместителя начальника райотдела. Все в наших руках.

Как планировали – так все и произошло. Если бы не ворованная фигурка, которую продавал Боровой, неизвестно какой был бы финал этого преступления. Экспертиза засомневалась в самоубийстве, но доказать убедительно вину двоих грабителей в этом на суде не удалось. Пара была неприступной – грабили вдвоем, не убивали. Все действительно было тщательно продумано.

Волна следствия немного накрыла и Васильева. Но тот показал договор от восемнадцатого сентября о покупке рынка. Сотрудники фирмы Соколова подтвердили, что именно в этот день Васильев посетил их шефа и, вероятно, состоялось подписание договора. Дело утонуло в дебрях прокуратуры.

Прошло восемь лет. Срок заключения у Борового и Корчинского закончился. Дома их никто не встречал. Они-то думали, что встретят, как героев. Ведь никого не выдали, взяли всю вину на себя. Работы на фирмах Васильева нормальной не было, друзья еле перебивались. Вот и решили они шантажировать хозяина. Но Васильев долго терпеть такое отношение к себе не смог. Он пригласил Ворвуля и сообщил ему свое решение:

– Боровой зарвался. Действует от моего имени. Грозится с Корчинским выдать информацию об убийстве, если не дам им, якобы обещанную, их долю. В тюрьме не сдали, требуют возместить. Два раза помог им. Сколько можно. Коля, надо убрать этих друзей. Я на тебя надеюсь.

После выполнения своей черной работы, Ворвуль вначале был спокоен. Следов он, вроде бы, не оставил. Немного напугала служебная собака, которая сразу же взяла след и подошла к машине с Ворвулем. Но все подумали, что овчарка пошла на Никиту, тот ведь был в контакте с погибшим. А потом откуда взялся этот судья-пенсионер. С трудом удалось перехватить сумку и замести следы. Но сыщик все время шел на полшага впереди. Сучий Пинкертон!

Часть 2

Призрак супермаркета

Через год.

… Было странное и непонятное чувство. Выйдя из супермаркета, Николай Игнатьевич не мог понять, что его так встревожило. От чего появились сначала волнение, а потом тревога? От увиденного в торговом зале или от услышанного там? Удивительно, как может внезапно обрываться покой. Еще полчаса назад было хорошее настроение, затем удачные покупки…

Николай Игнатьевич сел в автомобиль, вытащил из, припрятанной от Ирины Сергеевны, пачки сигарету, закурил и попытался успокоиться. Что произошло? Что послужило причиной внезапно нарушенного спокойствия?

Похожее этому состояние наблюдалось в начале судейской карьеры, когда некоторые осужденные после приговора обещали судье кару и даже месть. С годами восприятие проклятий притупилось. Руденко стал адекватно относиться к этим словам.

В сорок два года он был председателем одного из районных судов города…

Все судебные процессы Николай Игнатьевич пропускал через себя. Наверное, нельзя судье быть таким чувствительным и мягким, но как приказать сердцу. Иногда мать чувствовала его беспокойство, спрашивала, что произошло. И однажды он раскрылся:

– Был процесс. За содеянное по глупости преступное деяние человек получил срок. А у него остались мать, жена, дети. Каково им….

Видимо, из-за такой впечатлительности сердечко теперь было не очень здоровым и надежным. Не зря Ирина Сергеевна тактично предупреждала мужа о вреде курения. Да он и не увлекался табачными изделиями. Лишь изредка, в каких-то экстремальных ситуациях, мог выкурить одну-две сигареты, упрекая себя потом за минутную слабость.

– Как день начался с неожиданностей, так и продолжается, – думал Руденко, докуривая сигарету, – хоть вроде бы уже и успокоился после утреннего сюрприза.

… Рано утром, проснувшись, Николай Игнатьевич через открытую форточку явно почувствовал запах бензина.

– Не бак ли протекает, – быстро одеваясь, подумал пенсионер и

вышел во двор.

То, что он обнаружил, заставило поволноваться.

Его гараж, выходящий воротами на улицу, примыкал к правой стороне дома. Сразу за ним, впритык, был расположен хозблок – сарайчик, в который можно было попасть и с гаража, и с тыльной части, со двора. Рубероидная крыша гаража была ровной. На ней и обнаружил Руденко жидкость, похожую на бензин. Да, как выяснилось, это и был самый настоящий бензин марки А-92.

Выйдя на улицу, Николай Игнатьевич увидел перед воротами гаража небольшую лужу, куда еще продолжали понемногу падать с крыши капли этого нефтепродукта. Немного заныло сердце. Тревогу вызывала непонятность увиденного. Ни одно объяснение не приходило на ум. Что это? Божий дар для его автомобиля или кусочек ада из преисподней для усадьбы, а может для него самого? Взяв лестницу, Руденко приставил ее со двора к стенке гаража и взобрался на крышу. Здесь лужа из бензина была по площади больше. Вокруг нее виднелись разбросанные кусочки лопнувшего обычного надувного шарика. Получалось, что кто-то залил в этот шарик литра три бензина и затолкал эту резиновую бомбу с какой-то целью на крышу гаража. Что предполагалось дальше? Неужели поджог? Тревога у пенсионера усилилась. Какие надо предпринять действия? Немедленно сообщить в милицию или попытаться сначала разобраться самому. Несмотря на хаос в мыслях, Николай Игнатьевич решил собраться и трезво оценить ситуацию. Поджога не было, хоть и все было к этому готово. Значит, если ему угрожали, цель была – запугать. Могли быть и шалости хулиганистых подростков. Хотя, имело ли смысл заливать для этого такое количество. А вдруг злоумышленник по какой-то причине не успел зажечь эту адскую бомбочку? Кто он? Кто-то из вышедших заключенных на свободу и мечтавших реванша за свой срок. Маловероятно, так как немногие и только свои знали, где проживает судья-пенсионер. Впрочем, узнать сегодня данные о любом, тем более, не скрывающемся, человеке не так и сложно. Удивительно, но чем дольше разбирал Руденко произошедший случай, тем спокойнее он становился. Включался рассудок.

– Пока ничего не говорить Ире. Еще раз перебрать в памяти последние процессы и реакцию подсудимых на приговор. Все-таки, заеду в райотдел, поговорю с ребятами. Далее. Надо посетить АЗС – узнать, кто недавно брал горючее в канистру. Тоже шанс. Ну, и надо быть осторожнее и внимательнее в ближайшее время, – обобщил Николай Игнатьевич и пошел за ведром. Надо было смыть горючую жидкость.

А чуть позже дошла, наконец, очередь до пенсионера выслушать экстренное сообщение соседки Марии Семеновны. Эта новость окончательно успокоила Николая Игнатьевича, даже немного рассмешила. Вот что рассказала старушка.

У нее в хозяйстве было два кота и маленькая собачка. Неразрывные спутники Марии Семеновны во всех походах – будь-то в, расположенный рядом, магазин или к какой-нибудь подруге. Вереница домашних животных всегда следовала за ней. В это утро Мария Семеновна проснулась очень рано от жалобного мяуканья за дверью. Выйдя в коридор, старушка ахнула. Перед ней с острым запахом бензина, весь мокрый, в слипшихся комках и клочьях шерсти виновато стоял один из ее котов Васька. Он пытался облизывать свою скомканную шубку, но мгновенно фыркал и мотал головой.

– Три раза меняла воду и израсходовала полпачки порошка, – жаловалась старушка, – а он до сих пор с запахом.

Сначала Николай Игнатьевич слушал соседку равнодушно. Но, по мере того, как в его видении кот Васька все ближе и ближе подкрадывался к, наверное, колышущейся резиновой игрушке с бензином на крыше его гаража, пенсионер все больше собирал внутри себя энергию веселья. Когда же он представил, как кот-охотник ударил пузырь лапой с коготками, а в ответ на него взорвался и хлынул поток непонятной жидкости, накопленная энергия вышла из-под контроля, и Николай Игнатьевич разразился хохотом.

Мария Семеновна удивленно покачала головой и ушла к себе.

Это было сегодня утром перед поездкой в супермаркет.

… Через час Николай Игнатьевич снова проезжал возле супермаркета. Его внимание привлекла толпа возле входа в магазин. Милиционер на входе никого не пропускал внутрь. Руденко притормозил, подъехал на стоянку и вышел из автомобиля.

– Убийство, – услышал он от кого то.

– Во, дела, – был удивлен Николай Игнатьевич, – когда успели.

Слева от здания супермаркета был служебный въезд с воротами и вход. Туда и направился Николай Игнатьевич. Во дворе возле боковых дверей торгового заведения стояли и беседовали несколько человек. За сигаретным дымом Руденко узнал Левченко, эксперта и еще двоих сотрудников милиции.

– А вот и помощь от Агаты Кристи, – первым произнес Левченко, – народный сыщик, Николай Игнатьевич.

Поздоровавшись и опережая ненавязчивые вопросы, следователь вкратце сообщил Руденко: