Призрак византийский

Попустительство стрельцам не замедлило повлечь за собою много дурных последствий. Стрельцы постоянно намекали в своих речах, что новый царь был избран незаконно, что они не верят, будто бы старший царевич Иван Алексеевич не способен был царствовать из-за болезней, ему приписываемых, и ещё менее верят, что он сам отказался от престола, а это было делом изменников, главными из которых были Нарышкины, отец и брат вдовствующей царицы, матери Петра I, которому в то время было 10 лет. Они даже говорили открыто, что не позволят править собою Нарышкиным и Артамону Сергеевичу Матвееву, который был возвращён из ссылки, и что скорее они их всех перебьют.

Ломоносов М.В. Описание стрелецких бунтов и правления царевны Софьи. С. 135–136

Между тем у стрельцов шли речи, что при дворе решено казнить смертию зачинщиков добраго дела (так называли они своё дело), а большую часть прочих разослать по гарнизонам в дальние города. К тому присоединилось, что Иван Нарышкин, бывший всегда дерзким молодым человеком, не уважал старых бояр и драл иных за бороду (самое большое безчестье в здешней стороне), и они жаловались, будто, об этом стрельцам. Стрельцы разсказывали также публично на улицах, в воскресенье после обеда и в понедельник по утру, 14-го и 15-го мая, что упомянутый Иван Нарышкин надевал на себя царскую одежду и садился на царский престол, говоря, что ни к кому не пристал венец так, как к нему, за что младшая Царица-вдова и Царевна София Алексеевна, в присутствии Царевича Ивана Алексеевича, упрекали его жестокими словами, за которыя он разозлился, соскочил с престола, бросился на Царевича душить его, Царевны начали кричать, и караульные его удержали. Это считалось болтовнёю, но слух распущен был, чтобы сделать Нарышкиных ещё ненавистнее.

Розенбуш фон Бутенант. Верное объявление скорбной и страшной трагедии… С. 43

По обычаю, после погребения над царской постелью, на которой царь умер, в течение шести недель должны были совершаться панихиды на основании верования, что душа умершего шесть недель остаётся при ложе, пока не пройдёт мытарств, то есть чистилища. Поэтому в этих покоях царь Пётр ещё не жил, а [жил] у своей матери. Две недели уже царствовал Пётр; а царевна Софья в это время с преданными боярами Михаилом (?) Милославским, своим дядей, и князем Хованским лелеяла думу, как бы посадить на трон царевича Ивана. Тогда Иван Нарышкин, желая проникнуть в их тайные замыслы, стал напрашиваться к ним, говоря: «Я-де боярин да думный дворянин, мне пригоже быть там», – и желал управлять государством до совершеннолетия царя Петра, чему Софья противилась, и они сильно поссорились с матерью Петра: с обеих сторон предъявлялись чрезмерные и непригожие требования.

Дневник зверского избиения московских бояр в столице в 1682 году… С. 14

Царевна Софья не могла стерпеть, что её брат Иван отстранён от престола, и с помощью своих сторонников старалась разжечь дух возмущения среди стрельцов. Однако сначала она сочла нужным попытаться достичь своей цели не столь крутыми средствами. Она пригласила к себе царевен, патриарха, высшее духовенство, бояр, воевод, дворян и крупных купцов. Она объяснила собравшимся, что царевич Иван, как старший, безусловно, должен вступить на престол, что только это может предупредить смуты и междоусобицы. Все стрелецкие полки, – добавила она, – желают видеть на престоле царевича Ивана, который много старше царевича Петра, ещё отрока и потому неспособного управлять государством. При этом царевна Софья добивалась одной цели – встать у власти, которою бы она тогда завладела благодаря своему влиянию на царя Ивана и слабости его здоровья. Душою всего этого заговора был боярин Иван Михайлович Милославский, человек тонкий и хитрый, близкий родственник Софьи со стороны её матери. Патриарх объяснил царевне причины, заставившие царя Фёдора Алексеевича предпочесть царевича Петра, но она ему возразила, что этого недостаточно, что нужно спросить мнение стрельцов и народа и подчиниться их воле. Патриарх и духовенство ответили, что раз царевич Пётр уже взошёл на престол и признан государем, то у них нет власти лишить его престола. Потеряв надежду лишить престола Петра, царевна просила, чтобы по крайней мере его брат Иван был сделан соправителем. Патриарх возразил, что двоецарствие представляет много неудобств, что должен быть один царь и что так хочет бог. Затем он поклонился и вышел.

Ломоносов М.В. Описание стрелецких бунтов и правления царевны Софьи. С. 137

Но как Патриарх и бояре не представляли ей всю неспособность Ивана, болезненного, слепого и наполовину парализованного, она продолжала стоять на своём, воспользовавшись для этого стрельцами (это видные жители этого великого города), большинство которых составляют крупные торговцы, очень богатые.

Де ла Невилль. Записки о Московии. С. 133

Царевна немедленно послала Милославского к стрельцам с просьбой, чтобы они помогли возвести на престол царевича Ивана Алексеевича. Она обещала им прибавку жалованья и другие награды. Милославскому удалось своими происками полностью склонить стрельцов на сторону царевны. Но так как он, видимо, боялся, чтобы дело не обернулось против него самого, то он прикинулся больным и принял все меры, чтобы оказаться вне подозрений. Пока же всем этим заговором руководили трое царедворцев – Александр Милославский и два брата Толстых, а также два стрелецких полковника, Цыклер и Озеров, которые тайно и договорились со стрельцами о том, как им действовать.

Ломоносов М.В. Описание стрелецких бунтов и правления царевны Софьи. С. 137

Главные сообщники Милославского были племянник его Александр, Щегловитый, Цыклер, Иван и Пётр Толстые, Озеров, Санбулов и главные из стрелецких начальников: Петров, Чермнов, Озеров и проч. Сумароков в числе приверженцев Софии именует и [патриарха] Иоакима.

Пушкин А.С. История Петра. Подготовительные тексты. С. 34

Из комнат царевниных тайным образом во все полки даваны были стрельцам деньги, руководствовала в сём бунте и постельница царевнина Федора Семёнова дочь по прозванию Казачка, родом малороссиянка, и после с великим богатством за преждеименованного Озерова выдана в замужество.

Сумароков А.П. Первый и главный стрелецкий бунт бывший в Москве… С. 22

Мятеж вспыхнул в Москве через две недели после избрания Петра.

Брикнер А. Г. История Петра Великого. C.40

Пётр избран был 10 мая 1682 г. и в тот же день ему присягнули; царица Наталья Кириловна наречена была правительницею, но чрез три недели всё разрушилось. Боярин Милославский и царевна София произвели возмущение. План их был: 1) Истребить приверженцев Петра. 2) Возвести царём Иоанна. 3) Царя Петра лишить престола (?). (Знак вопроса стоит у Пушкина. – Е.Г.)

Пушкин А.С. История Петра. Подготовительные тексты. С. 345

Трудно решить, в какой степени сама Софья заправляла этим делом, но она, без сомнения, знала о замысле поднять стрельцов, составленном её благоприятелями.

Костомаров Н.И. Царевна Софья. С. 265

Не нужно было для устранения противников возбуждать бунт: оставалось лишь дать волнению уже и без этого раздражённого войска известное направление и указать на те жертвы, гибель которых могла казаться выгодной для ищущих власти.

Брикнер А. Г. История Петра Великого. C.42

Милославской был возмущения руководец, а подозрения на него не было ни малейшего. Во время притворныя его болезни не выезжал он и к себе никого не допускал. Но выборные им коварнейшие из стрельцов люди ходили к нему по ночам, донося ему о приуготовлениях и приемля от него наставления. К царевне стрельцы также по ночам ради наставления ходили, донося ей, что у них устроевается.

Сумароков А.П. Первый и главный стрелецкий бунт бывший в Москве… С. 21

Александр Милославский и Пётр Толстой [исподволь рассеивали в мятежной толпе] слухи, что Иоанн уже убит, и роздали стрельцам письменный список мнимым убийцам, приверженцам царицы Натальи Кириловны.

Пушкин А.С. История Петра. Подготовительные тексты. С. 126

В полночь 12 Мая сходятся к Милославскому сообщники его; тайно переговариваются с выборными стрельцами и учиняютъ убийственную роспись Боярам; имя Матвеева поставлено было в заглавии.

Глинка С. Н. Русская история, сочинённая Сергеем Глинкою. С. 172

Вопрошение было у мудрых сицево (таково): «Которым делом смута и мятеж в государстве делается?». Ему же ответование: «Егда честные люди и в государстве заслуженые от чинов великих и честных откиненые, а мелкие люди бывают подвзыщеныя (возвышеные)».

Медведев Симеон Агафонникович (Сильвестр). C. 70

Никто не отрицал в ней [Софье] дарований и вместе с тем честолюбия и властолюбия. Андрей Артамонович Матвеев замечает, что героиней её воображения была греческая царевна Пульхерия, которая, взявши власть из слабых рук брата своего Феодосия, так долго и славно царствовала в Византии.

Брикнер А. Г. История Петра Великого. C.40

Можно с большою основательностью думать, что в виду таких обстоятельств, ещё при жизни Фёдора по терему стала ходить византийская мысль о возможности при слабом и неспособном брате править государством способной сестре. Мысль очень смелая для Русской жизни, но она твёрдо опиралась на авторитет той же истории, которая укрепила в этой Русской жизни и самый идеал терема. При том знакомая история указывала превосходный образ для подражания, как нельзя лучше подходивший ко всем обстоятельствам дела, сохранявший в своих чертах всё то, чего требовали и ум, и нрав, и всё благоечестие века. Таков именно был образ византийской царевны Пульхерии.

Пульхерия была дочь императора Аркадия и Евдокии, гонительницы Иоанна Златоуста. По смерти отца она осталась с малолетним братом Феодосием и тремя сёстрами. В первое время государством управлял пестун царя-отрока, персиянин Антиох, который однакож по неизвестным причинам вскоре был удалён и правительницею явилась Пульхерия, девятнадцатилетняя девица, принявшая вместе с тем и титул Августы. Она управляла империею изящно, как свидетельствуют летописцы, и воспитывала брата в благочестии и во всяких добродетелях. Великая набожность и благочестие были наилучшими украшениями ея царственнаго сана.

Подражая идеалам иночества, она дала обет сохранить до конца дней свою девственность, чему последовали и ея сестры.

Царский дворец, таким образом, стал уподобляться монастырю. Царевна строила церкви, богадельни, больницы, монастыри, определяя им из царской казны пристойное и довольное содержание. Брат Феодосий, достигший уже возраста, был мало способен к царским делам и постоянно нуждался в опеке, а потому правление государством оставалось в руках Пульхерии почти во всё время его долгаго царствования. Она его женила на одной афинянке Евдокие. Наилучшая характеристика его царских дел заключается в следующем анекдоте. Он имел обычай подписывать свои указы, не читавши, от чего, конечно, людям много бед бывало. Сестра много раз вразумляла его, но напрасно. Чтобы нагляднее показать ему, к чему ведёт эта царская лень и небрежность, она однажды подала ему для подписи указ, в котором царь отдавал сестре в рабство свою жену – царицу. Указ, по обыкновению, был подписан. Пульхерия взяла к себе Евдокию, как рабу, «сребром купленную». Царь оскорбился и зело вознегодовал на такое насилие сестры. Но ему был подан им подписанный указ. С тех пор Феодосий оставил своё безумие, говорит летописец.