Пётр Великий в жизни. Том первый (страница 92)
Кто же правил государством? кто, по крайней мере, имел самое сильное влияние в правительстве? Мы видели, что у Троицы всем заведовал князь Борис Голицын, потому что был умнее, энергичнее, смелее всех. «Князь Борис Алексеевич Голицын распоряжался всем у Троицы, – говорит Гордон, – потому что никто другой не смел вмешиваться в такое щекотливое дело, каким оно сначала казалось». Но мы видели также, какое сильное негодование навлёк на себя князь Борис со стороны царицы Натальи и её родственников, выгораживая князя Василья из изменного дела. Эта ссора с Нарышкиными повела к тому, что когда опасность миновала, когда, следовательно, прошла нужда в человеке, способном управлять во время опасности, то князь Борис по возвращении двора в Москву потерял то значение, какое он имел у Троицы, и главным лицом в управлении явился брат царицы боярин Лев Кириллович со своими родственниками. Лев Нарышкин стал заведовать первым по своей важности приказом Посольским, хотя и без титула Оберегателя; князь Борис Голицын должен был удовольствоваться приказом Казанского дворца. Родственники молодой царицы получили свою долю в лице самого видного из них, боярина Петра Абрамовича Лопухина, которому достался Приказ большого дворца и Дворцовый судный; Стрелецкий приказ был поручен князю Ив. Бор. Троекурову; Разряд – боярину Тихону Никитичу Стрешневу. Князь Борис, потерявши прежнее значение, стал подвергаться большим оскорблениям в самом дворце. Сильно нападали на него Долгорукие: однажды в 1691 году князь Яков Фёдорович Долгорукий, побранившись с ним во дворце называл его изменничьим правнуком, потому что при Расстриге прадед его в Яузских воротах был проповедником. Вражда не утихала, и в следующем году в хоромах царя Петра Долгорукие – князь Яков и брат его, князь Григорий Фёдоровичи, напали на князя Бориса, обвиняя его, что он велел своему держальнику прибить брата их, князя Бориса. «Ах ты, пьяница! – кричали Долгорукие. – Да таких же собрав пьяных, водишь с собою, и, напоя держальников своих, велишь бить брата нашего, и возишь пьяную станицу не в причинные места, куда и возить не надобно, полно увернулся за сани, быть было в тебе ножу; поди теперь, вон брат князь Борис дожидается у Спаса вверху, подери его за волосы, так из тебя и оходы вырежет, а се подь сюда, мы скорее вырежем и выпустим кишки и годовалые дрожжи выбьем из тебя, ты весь налит вином. Ты бы сам, налив белки, лучше об угол ударился, чем брата нашего за волосы драть, ты бы отца своего за бороду драл! не дорожи делом, ныне не старая пора, с мечами стоять не велите». С Долгоруких велено было взыскать в пользу обоих Голицыных – отца и сына – бесчестье 3 000 рублей с лишком; но князь Борис бил челом, что отец его при кончине своей приказал не брать бесчестья, также и он, князь Борис, о своём бесчестье на Долгоруких не челобитчик.
Соловьёв С.М. История России с древнейших времён. М.: «Мысль». 1988. Т. XVI. С. 268–269
И по управлении всех тех дел, царское величество Пётр Алексеевич в Троицком монастыре чинил потеху верхом военную, все бояре и генералы иноземцы, как Пётр Гордон и другие. И в ту бытность в Троицком монастыре князь Борис Алексеевич Голицын тут привёл в милость иноземцов, как: Петра Гордона генерала, полковника Лефорта, Радивона Страсбурга, Ивана Чамберса и других многих, то есть начала вступить в милость и фамилиариту иноземцом.
Куракин Б.И. Гистория о Петре I и ближних к нему людях. С. 239–240
Сентября 14. Иноземцы были допущены к целованию руки Его Величества и с обычными церемониями отпущены; им обещано месячное жалованье. Я имел особый указ остаться.
Гордон Патрик. Дневник, 1684–1689. С. 212
Сентября 17, втор. Я получил довольствие из шести блюд, 3 возов сена и бочки овса в день. Я был вызван к Его Величеству и обучал 8 шеренг солдат перед Его Величеством; имели долгую беседу; пожалован Дамаском и атласом на два кафтана.
Гордон Патрик. Дневник, 1684–1689. С. 213
Сентября 18. Я был призван для выезда верхом и со многими другими вёл учение и стрельбу посредством пикировки.
Гордон Патрик. Дневник, 1684–1689. С. 213
Сентября 19. Его Величество и двор отправились в Лукьянову Пустынь, или келью отшельника, ныне сделанную монастырём. Здесь Его Величество изволил снова обучать конницу. Мой конь, порвав узду, понёсся и причинил мне жестокое падение, отчего я сильно ушиб правую руку. Его Величество подошёл ко мне, осведомился о здравии и казался весьма озабочен, что заставило меня не обращать на это внимания. Мы вернулись в Алекс. Слободу, за 7 верст. Я велел перевязать рану и чувствовал себя нехорошо целую ночь.
Гордон Патрик. Дневник, 1684–1689. С. 213
Потехи продолжаются
Беспрестанные подстрекательства и тайные заговоры, которые возбуждаемы были против царя Петра и которых он избавлялся удивительным образом, ускорили вербование иноземных офицеров, и когда в числе их прибыли в Россию многие такие способнейшие люди (и в особенности знаменитый Лефорт) которые скоро приобрели внимание и милость монарха, то естественно, что рассказы их о своих странах, их предложения умножить в России военную силу и поставить её на Немецкую ногу, а, следовательно, и привести к повиновению Русских, враждебных царю, должны были ещё более укрепить в нём желание изменить у себя форму правления. Таким образом царь Петр принял твёрдое решение поставить Русской злобе Немецкий противувес и с помощию сего последнего совершенно извести старую Русскую закваску; поэтому его первым старанием было уничтожить корпус, очень преданный сестре его и состоявший из 40 000 слишком стрельцов, так как воины эти были уже стары, своенравны, но довольно ещё сильны для того, чтобы подчиниться муштрованию и нововведениям Немецких офицеров. Весьма необходимо, следовательно, было вести дело это с такою осторожностию, чтобы никто не мог заметить цели предприятия, чтобы не озлобить Русских и не напугать иностранцев, которые из опасения могли и уйти из службы.
Записки Вебера // Русский архив. № 6. 1872. Стлб. 1100–1101
По мере того как численность войск, созданных по иностранному образцу, возрастала, численность стрельцов уменьшалась. Это происходило потому, что их намеренно безжалостно использовали в самых опасных операциях, а также потому, что закрывали глаза на жадность их командиров и офицеров, которых не заставляли заменять умерших, и жалованье последних поступало в их пользу. Это войско, с 35–40 тысяч вначале, сократилось за несколько лет до 17 тысяч человек. Благодаря этому царь сразу же по достижении совершеннолетия мог противопоставить стрельцам новое войско, способное усмирить их, если бы они вновь начали восстание.
Вильбуа. Рассказы о российском дворе. С. 150
Вследствие всех этих соображений, царь Пётр завел роту в 50 человек, которая не имела никакого родства и ничего общего со стрельцами, приказал её одеть и упражнять на Немецкий лад, поставил в ней иноземных обер и унтер-офицеров; сам, для ободрения новобранцев, стал в ряды их в качестве барабанщика, потом унтер-офицера и так далее до капитана, ходил с этою ротою на парады, и Русские воображали себе, что он держит людей этих только для потехи своей; поэтому и стрельцы смотрели на неведомые им упражнения, как на зрелища, и забавлялись только ими.
Записки Вебера // Русский архив. № 6. 1872. Стлб. 1101
Теперь будем писать о забавах Петра Алексеевича. По возвращении из Троицкаго походу 7197 (1689) году, его царское величество оставил своё правление, как мы упомянули, матери своей, а сам препровождал время своё в забавах екзерцицией военных, а именно начал набирать свои два полка Преображенской и Семёновской формально. И в первом, Преображенском, учинил 4 баталиона, а во втором, Семёновском, 3 баталиона. И над обоими теми полками учинил генералом Автомона Головина, человека гораздо глупаго, токмо что оной из спальников первой, которой знал солдатскую екзерцицию. И непрестанно время своё провождал его царское величество, уча оные полки в неделю по трижды.
Куракин Б.И. Гистория о Петре I и ближних к нему людях. С. 239–240
[1690] 198 года мая в … день – роспись потешной конюшни стоялым и подъёмным лошадям, которыя стали в селе Преображенском на корму: мерин солов – Нарышкинской, мерин буланой, мерин сер-чоглок, мерин сер – Бутананской, мерин сер – Черкаской, мерин гнед новокупленой, мерин булан – мирселисевской, мерин сер Неплюевской, иноходец игрен боярина Тихона Никитича, два иноходца постельничаго Гаврилы Ивановича, два иноходца Кирила Алексеевича, иноходец булан кривой, ездит Понкратей Богданович Самороков, – иноходец голун Казанцовской, ездит Сергей Оврамович, конь рыж с ходою – ездит князь Фёдор Юрьевич Рамодановской, семь вороных немецких, три мерина темносерых немецких, мерин карь – Неплюевской, мая в 23 день пала, мерин карь новочистой, пять меринов гнедых, пара Нелединских карих, две пары чюбарых, шесть голубых, четыре соловых, конь сер, что ездигь князь Андрей Михайлович, одиннадцать коней Неплюевских, шесть лошадей у сержант, у Ивана Инехова лошадь, у Хабаровых две лошади, у Ивана Степанова лошадь, у Ивана Тихоновича иноходец его; из подъёму поставлено на стойло четыре лошади, пара бурых возников и мая в 24-й день отведены боярину Юрью Ивановичу Салтыкову; у Лукьяна Дербицкаго лошадь, под нарядчиками лошадь, под стряпчими конюхами шесть лошадей, под стадными двенадцать лошадей, три лошади развозных, верблюд. И всего на корму стоялых и подъёмных сто одна лошадь, да верблюд; а роспись отпущена во дворец к корму на восемьдесят на девять лошадей, да на верблюда; а корму берётца на сутки: копна без полчетверти сена, овса четыре четверти, да из того ж корму кормится за лишком окладу двенадцать лошадей, а на сто лошадей надобна копна мерная сена, овса пять четвертей. (Ст. 198 г. № 1203) (Ст. 198 г. № 864)
Из столпцов дворцовых приказов.
Сборник выписок из архивных бумаг о Петре Великом. Т. I. М. 1872. С. 113–114
7200 [1691] Декабря в 19 день, велено взять заузольские волости со крестьян и выслать в Переславль Залеской к пивному варенью 300 бочек и в том числе 200 по тридцати, 100 по 25 вёдр, и о том на Балахну к воеводе к Ивану Козинскому в-х г-рей грамота послана, и марта в 11 день путной ключник Фёдор Протопов прислан в Приказ Большого Дворца за своею рукою роспись принял он в Переславль Залеской на обиход в-х г-рей к пивному варенью и к медвеной ставке заузолской волости у крестьян на нынешний 200 год по окладу 183 бочки, в том числе 61 по 30, 122 бочки по 25 вёдр, платили те бочки заузолской волости целовальники Ивашка Семёнов, с товарыщи.
Из «Книги Приказа Большого Дворца». Сборник выписок из архивных бумаг о Петре Великом. Т. I. М. 1872. С. 379
Теперь будем говорить, что при наборах потешных в Преображенской и Семёновской полк произошло. Многие из рабят (ребят) молодых, народу простаго, пришли в милость к его величеству, а особливо Буженинов, сын одного служки Новодевичья монастыря, также и Лукин, сын одного подъячаго Новгородскаго, и многие другие, которые кругом его величества были дённо и ночно. И от того времени простаго народу во все комнатныя службы вошли, а знатныя персоны отдалены. И помянутому Буженинову был дом сделан при съезжей Преображенскаго полку, на котором доме его величество стал ночевать и тем первое разлучение с царицею Евдокиею началось быть; токмо в день приезжал к матери во дворец, и временем обедовал во дворце, а временем на том дворе Буженинаго. И так продолжалося до смерти царицы Наталии Кирилловны.
Куракин Б.И. Гистория о Петре I и ближних к нему людях. С. 252
[1693] Ноября 12-го куплено их в-х г-рей в Мастерскую Полату сукна кармазину голубаго, самого доброго, мерою 5 аршин, ценою во 2 рубли аршин, и того 10 рублёв, а то сукно великому государю на немецкой кафтан. (Ст. 202 г. № 92).
Из столпцов дворцовых приказов.
Сборник выписок из архивных бумаг о Петре Великом. Т. I. М. 1872. С. 139
(1693 г.) Июня 7-го: велено отпустить с кормового дворца в село Преображенское, на банники к пушкам, 30 овчин деланыя добрыя… да в мыленку кочергу железную с лопаткою…
Из «Книги расходная строельных дел». Сборник выписок из архивных бумаг о Петре Великом. Т. I. М. 1872. С. 363