Об екзерцициях военных можем сказать, что были весьма к прогрессу обучения его величеству и всем молодым людям, также и народу или ко обучению солдатства и отчасти политикою, для того, что, с одной стороны, всегда были полки гвардии Преображенской и Семёновской и два полка старых и первых солдатских Бутырской и Шепелевской, или потом названной Лефортовской, а к ним присовокуплены были из полков стрелецких, которые верны были его величеству, как полк Сухорева и некоторые подобные тому. А с другой стороны, были полки стрелецкие, как Стремянной и Белой полк и другие, которые были ему всегда противны и в интерес сестры его, царевны Софии. И так чрез те екзерции положена была вражда между теми полками, а особливо между солдат и стрельцами, что не могли друг друга не ненавидеть и непрестанно между ними драки бывали на всех сходбищах. Правда, не надобно забыть описать о тех екзерциях, что были превеликой магнификции, и назвать надобно, что забавы императора и государя великого, и нечто являлося из того великаго.

Куракин Б.И. Гистория о Петре I и ближних к нему людях. С. 239–240

Царь делал смотр своим полкам. Заметив, прежде всего как много эти толпы отличались от настоящих солдат, он сам пошёл вперёд, делая разные жесты и телодвижения, и учил собственным наклонением тела, чтобы нестройные толпы старались перенять его приёмы, наконец, соскучившись непонятливостью солдат, ушёл с боярами на пирушку к Лефорту. При весёлых кликах по случаю тостов раздавались звуки орудий, и гости пропировали до позднего вечера. В тихую ночь царь с немногими из приближенных поехал в Кремль, и здесь трижды поцеловал своего юного сына, и показав ему многие другие знаки отеческой любви, возвратился в Преображенское, избегая свидания с женою, к которой ужe несколько лет питает отвращение.

Корб И.-Г. Дневник путешествия в Московское государство. С. 763

А особливо, как я напомню о той потехе, которая была под Кожуховым в коломенских лугах, о которой могу сказать, что едва которой монарх в Европе может учинить лутче того. Понеже оная потеха началась после Успеньева дня и продолжалась 6 недель до самого октября месяца. И было войск собрано, как с одной стороны, так и с другой, по 15 000 пехоты и конницы, которыя войски были командированы помянутыми потешными или шутошными государи и цари, князем Ромодановским, Иваном Бутурлиным.

И к ним были во все чины дворовые и военные, по старому обыкновению, росписаны все из первых персон бояре и окольничие, также и все подьячие и дьяки из приказов были посажены на лошадей и под командою Бутурлина служили, от которых оной немалой себе профикт от них получал. И при Москве-реке, на Кожуховском лугу, была учинена фортеция, а войско Бутурлина стояло при ней в транжименте для обороны, а царь Фёдор Плешпурской пришёл с войски своими от Москвы, и перебирался [через] Москву-реку и, перебравшись чрез живой мост, взял свой лагерь и учинил также транжимент, а потом начал аттаку чинить к городу и вести обыкновенные опроши, на которые оттуль бывали частые вылазки и также фальшивыми бомбами бомбардировали и пушечного стрельбою, например, стреляли, будто бреши делали.

И по некоторых неделях не могли взять того города, для того, что царь Семёновской был при том с войски своими и всегда переменял гарнизоны. Того ради была взята резолюция стороны царя Фёдора Плешпурскаго дать баталию генеральную и аттаковать транжимент. И баталия была дана в поле, понеже царь Семёновской не хотел сидеть в траншименте. И царь Фёдор Плешпурской царя Ивана Семёновского побил и его взял в плен. И потом на другой день город взят приступом. И так тем оная потеха или военная экзерциция окончилася.

Куракин Б.И. Гистория о Петре I и ближних к нему людях. 1682–1695 гг. // Русская старина, 1890. – Т. 68. – № 10. С. 239–240

Так кончился поход Кожуховский, в котором Потешные и составленные по образцу их регулярные полки Царя, одержали верх над многочисленною армиею, в которой были «всё люди храбрые, бывалые в походах с князем Васильем Васильевичем Голицыным, нещадно бившие Турок и Татар, и только что возвратившиеся из огня» так иронически выражался автор составленного по Царскому повелению «описания знаменитых подвигов и «великой брани, бывшей между изящными господами: генералиссимусами Бутурлиным и Ромодановским».

История лейб-гвардии Семеновского полка 1683–1854. С. 142

Эти потехи не обходились, однако, даром; на одном из подобных примерных сражений лопнувшая ручная граната опалила лицо царю и ранила многих офицеров. На другом таком сражении, происходившем 4 сентября 1690 года, было много раненых, и сам генерал Гордон, с повреждённой ногой и обожжённым лицом после того, пролежал с неделю в постели.

Костомаров Н.И. Русская История в жизнеописаниях… С. 542–543

Во всё то время хотя доброй порядок был учинён, однако ж с обеих сторон убито с 24 персоны пыжами и иными случаи, и ранены с пятьдесят.

Куракин Б.И. Гистория о Петре I и ближних к нему людях. С. 239–240

(1694 г.) Декабря въ 24 день. По указу в-х г-рей из Стрелецкаго Приказу за приписью дьяка Василья Мануйлова их в-х г-рей жалованья стольннком и полковником: Борису Дементьеву, Дмитрию Жукову, Ивану Озерову, Илье Дурову, подполковником: Ивану Башмакову, Василию Ельчанинову, Михаилу Кривцову, которые в нынешнем в 203 году, будучи на потехе под селом Коломенским, ранены, – полковником: байбереку по десяти аршин, подполковннком: камки немецкой по десяти аршин.

Из «Книги расходная узорочным и локотным товаром Казённаго Приказа 203 году». Сборник выписок из архивных бумаг о Петре Великом. Т. I. М. 1872. С. 324

…И хотя гранаты сии были сделаны и из бумаги, однакож многие из полку Лефортова были обозжены и поранены… Сам Лефорт в самое тo время, когда он взошёл на вал, поражён был большою гранатою в лицо, опалившею оное и едва навеки не лишившею его зрения. Шесть дней не мог он различать предметов. Пётр во, всё то время, а паче при переменении пластырей, от него не отлучался; чрез пятнадцать, однако же, дней явился он в Публику к великому обрадованию друзей его и великодушнаго Монарха, наградившаго его тогда достоинством Генерала от Инфантерии.

Голиков И.И. Историческое изображение жизни Ф.Я. Лефорта. С. 84

В меня бросили горшок, начинённый более чем четырьмя фунтами пороху; попав мне прямо в плечо и в ухо, он причинил мне ожог, именно обожжена была кожа на шее, правое ухо и волосы, и я более шести дней ходил слепым. Однако, хотя кожа на всём лице у меня была содрана, всё же я достиг того, что моё знамя было водружено на равелине, и все равелины были взяты… Я безусловно принужден был удалиться в тыл, чтобы перевязать мои раны. В тот же вечер мне была оказана тысяча почестей. Его величество принял в моём злоключении большое участие, и ему было угодно ужинать у меня со всеми главными офицерами и князьями. Я угощал их, несмотря на то, что вся моя голова и лицо обвязаны были пластырями. Когда его величество увидал меня, он сказал: «Я очень огорчён твоим несчастием. Ты сдержал своё слово, что скорее умрешь, чем оставишь свой пост. Теперь не знаю, чем тебя наградить, но непременно награжу».

Франц Лефорт – брату. Октябрь 1694 г. Цит. по: Франц Лефорт. Страницы истории. Сетевая версия книги. http://rusk.ru/st.php?idar=420056

16-го (26-го) января. День рождения одной девицы из низкого происхождения, которой отец, Монс, как говорят, был золотых дел мастером, стал известным, потому что царь почтил оный своим присутствием.

Корб И.-Г. Дневник путешествия в Московское государство. С. 528

[1692] Апреля 8-го, по указу в-х г., дано их в-х г. из Мастерские Полаты, Оптекарскаго Приказу дохтуру Захарью Однажды Царь Яковлеву, сыну Фандельгулстру, за галздук, которой взят у него к великому государю в хоромы, в платёж 31 рубля, денег 10 рублёв. Тот вышеписанный галздук к нему великому государю в хоромы принял и деньги приказал дать постельничий Гаврило Иванович Головкин. (Ст. 200 г. № 296).

Из столпцов дворцовых приказов.

Сборник выписок из архивных бумаг о Петре Великом. Т. I. М. 1872. С. 130

[1692] Ноября 7-го, по указу в-го г. ц. и в. к. Петра Алексеевича, в. в. и м. и б. р. с., окольничей Иван Юрьевич Леонтьев приказал к нему великому государю в поход, в село Преображенское, взять из ряду, по торговой цене, шахматы рыбьи и отвезть в поход, не замотчав. И ноября в 7 день взяты в овошном ряду, у торговаго человека у Кузмы Лукьянова, целая игра шахмат рыбьи кости, а по договору доведётся дать ему денег 26 ал. 4 д. А шахматы к нему великому государю в хоромы подал окольничей Иван Юрьевич Леонтьев сего ж ноября 7-го числа. (Ст. 201 г. № 87).

Из столпцов дворцовых приказов.

Сборник выписок из архивных бумаг о Петре Великом. Т. I. М. 1872. С. 136

Июля 6-го: велено купить и послать в поход в село Преображенское 2 вешки медных или железных малых, по которым подымать и спускать клетки с попугаи, а буде купить не сыщетца и вместо их прислать кольцо с вертеном ввёртное, образцом против вчерашнего, а вешки подрядить сделать нарочно.

Из «Книги расходная строельных дел». Сборник выписок из архивных бумаг о Петре Великом. Т. I. М. 1872. С. 361

Ещё до наступления зимы, новые более занимательные для Царя маневры готовились под селом Коломенским. Огромная крепость строилась за Немецкою слободою, под руководством Гордона. Потешные и солдаты регулярных полков, во время отдыха, данного им после Кожуховского похода, заготовляли бумажные гранаты, и бомбы. Гордон собирал в Москву стрельцов и полки немецкие. Накануне дня, назначенного для маневра, Гордон с двадцатитысячною армиею, составленною из стрельцов занял крепость. На утро противник его Лефорт, выступил с равными силами из Москвы и на рассвете начал атаку. Под прикрытием артиллерии полки Лефорта построились в три отдельные колонны и, по данному сигналу, с распущенными знаменами и барабанным боем с трёх сторон пошли на приступ. Полк Лефорта, как составленный из отборных и лучше обученных людей, шёл впереди, но был отражён. Хотели поправить неудачу и двинули все войска разом. Завязалась схватка серьёзная; бумажные гранаты обжигали лица, деревянные штыки наносили удары. Все забыли, что они не в действительном сражении. Многие из солдат были убиты. К счастию, вскоре знамя первой роты поставлено было в проломе равелина и крепость признали взятою… Коломенским маневром кончились потехи Петра, они заключили забавы юноши и были последним делом Потешных. Все вышесказанное говорит само собою, что Потешные были началом регулярных войск в России. По образцу их переформированы были полки: Бутырский и Лефортов; они же заменяли матросов при плавании Царя по Клещину-озеру. Ещё ранее разделения на Преображенских и Семёновских приучили их к конной службе по европейскому манеру. Итак, Потешные были первые пехотинцы, первые кавалеристы и первые матросы в России.

История лейб-гвардии Семеновского полка 1683–1854. – СПб, в типографии Штаба Военно-Учебных Заведений, 1852. С. 134–135

И так дело превосходно подвигалось вперёд; маленький отряд, с течением времени все более и более усиливался, пока, наконец, из него образовался целый батальон, а потом и несколько полков, таким образом, что этот казавшийся в начале шуточным рассадник вывел, в конце концов, такую новую армию, которая сломила шею старой за её возмущение, утвердила трон царя, и в последствии, доставила ему как внутреннюю безопасность, так и высокое уважение иноземных государств. Поэтому-то царь свою лейб-гвардию, состоящую из 10 000 человек, как опору и защиту государства, более любит и содержит лучше, чем все другие войска. Если теперь к этим 10 000 человек прибавить многочисленные войска, стоящие в Финляндии и Украйне, гарнизоны Петербурга, Нарвы, Риги, Ревеля и пограничных Украинских крепостей, то можно вывести довольно верное заключение, что военная сила царя в действительности должна простираться до ста тысяч обученных, хорошо снаряженных и ещё лучше вооружённых солдат, не считая тут состоящих в царском подданстве Казаков, Татар и Калмыков, ни так называемых чёрных полков, составляющих род земской милиции. Эта военная сила в настоящее время держится в строжайшей дисциплине и весьма порядочно выучена, хотя, по ничтожности жалованья Русских офицеров, она не стоит так высоко у царя, как армии в других странах. Русская пехота не уступит никакой другой, кавалерия же хотя также состоит из истинно достойных воинов, но в ней следовало бы кое-что изменить; при том же лошади в России малорослы, и Русский человек никак не привыкнет надлежащим образом блюсти и беречь своего коня.

Записки Вебера // Русский архив. № 6. 1872. Стлб. 1102