– Малышка… нетерпеливая, – раскалённый выдох ей в шею, чтобы затем впиться пальцами в ягодицы сильней. Рывок, приподнимая её и не ощущая веса, шаг до стола, устраивая Софи на прохладной поверхности.

– Очень, – она будто забыла о дурацком смущении и не пыталась возразить. Послушно обняла ногами мою поясницу, и контакт кожа к коже вызвал шумный обоюдный вздох удовольствия. – Я же не железная, – почти жалобно призналась она, а затем сама нашла мои губы, забирая остатки шоколадной сладости.

Её темперамент оказался неожиданностью, но ужасно приятной. Такая горячая девочка, которой так давно никто не касался. И это стало совершенно очевидно, когда она задрожала под новым натиском смакующих поцелуев, а её пальцы погладили мой торс. Я дёрнулся от напряжения, когда Софи добралась до линии шорт, слегка цепляя ногтями. Чёрт, я тоже очень долго терпел, тоже не мог остановиться, уверенно сминая ладонями кожу её бёдер. Её первый стон прямо в поцелуй сжигал последние мыслимые барьеры. Отзывчивая. Распалённая. Голодная… как и я.

Рваные поцелуи к ключицам, постоянно забывая вдохнуть от дурящего ощущения победы и возбуждения, которое скрутило каждый натянутый нерв. Лёгкие горели от яркого запаха фруктов, а на языке переливался вкус её кожи. Скинул бретельку сорочки с одного плеча и тут же вернул руки на ягодицы. Лёгкая ткань упала вниз, открывая взгляду мягкую округлость груди, к которой я моментально припал губами. Захватив ртом сосок, дразняще обвёл его языком и осторожно прикусил, в ответ получая жалобный стон:

– Пожалуйста… быстрей.

Всецело разделяя это нетерпение, запустил пальцы под ткань её белья, тут же утонув в горячей влажности. Её абсолютная готовность казалась невозможной – до какой же степени девочка соскучилась по ласкам? Громкий всхлип Софи подтвердил, что в таких местах мужчина не касался её безумно долго, а то, как она непроизвольно толкнулась навстречу – как трудно сдерживаться теперь.

– Блядь, – только и вырвалось у меня охрипшим к чёрту полушёпотом, а в паху гудело от желания оказаться внутри неё прямо сейчас, заставить кричать от того, как глубоко окажется мой член. Не спешить. Не надо. Как?!

Вновь подняться поцелуями от груди вверх, накрыть её припухшие губы. Софи жадно ответила, проскальзывая языком в мой рот, и тут уже я сам едва не застонал, как подросток. Мягко, пробно погладил пульсирующий клитор. Осторожно, но настойчиво, заставляя её ноги дрожать от напряжения и дать больше доступа.

– Расслабься, – машинально вышел приказ, властный и твёрдый.

Ускорил темп, надавливая чуть сильней, и она протяжно простонала, откидывая голову назад. Тут же влажно зацеловал её открытое горло. Пульс. Запах. До дрожи нужно. Разум мутился от того, как Софи до царапин впилась в мою спину, будто пыталась удержаться там, где возможно только падение. И всё же податливо раздвигала бёдра под моим напором.

– Джей… – задыхаясь, звала она, но я не слушал, продолжая уверенные движения. Сразу два пальца скользнули внутрь её узкого тела, легко и плавно, и Софи дёрнулась им навстречу, хватая ртом воздух: – Джей, я… чёрт, да! Чуть-чуть!

Довести её. Да, да, мой ангел. Просто падай.

Все маски хорошей девочки слетели, обнажив суть: маленькая огненная фурия, позволяющая безумию продолжаться. Распалённая до грани, судорожно вздрагивающая в предвкушении разрядки. До неё и впрямь оказалось недолго, и Софи с тонким вскриком вжалась в меня всем телом, отчаянно цепляясь за плечи. Я сипло зарычал от того, как тесно сжала она собой мои пальцы, и от мысли оказаться в ней целиком сам чуть не кончил без малейшего касания к члену. Она билась. Выгибалась. А я дрожал вместе с ней.

– Малышка… Ты охренительна, – безнадёжный выдох, упиваясь этим моментом её полной открытости, огнём в синеве затуманенных глаз. Собственное возбуждение рвало на части, и я поймал истерзанные губы Софи в долгом, глубоком поцелуе. Вернув обе руки на её бёдра, хотел было подцепить мешающее бельё, но внезапно в мою ногу больно впились острые когти. – Чёрт!

Оторвавшись, я посмотрел вниз, где сверкал глазами хренов кот, требуя внимания. От этого чересчур пристального взгляда весь настрой растворялся моментально: непрошеного зрителя точно не хотелось. Бежать в спальню? На диван?

– Пушок, не ревнуй, – тихо хихикнула Софи, а в звуке её протрезвевшего голоса снова мелькнуло смущение. И пока я лихорадочно соображал, момент неизбежно ускользал, а явно растерянная своими порывами девчонка якобы незаметно вернула на место бретельку сорочки, скрывая грудь. – Нам… нам, наверное, лучше… не знаю, – окончательно покраснев, она уткнулась носом мне в шею, пряча взгляд.

И снова разогнать её с нуля до сотни, чтобы она открылась для меня сейчас, будет тем ещё ребусом. Что ж… кота надо пустить на шапку.

«Я хороший парень. И нет, мне совсем не хочется завалить её прямо на пол и вышибать новые стоны, пока она не зарыдает и не попросит пощады… нет, не хочется, совершенно, да», – внушал я даже не себе, а собственному члену.

– Ты не обязана. Если чувствуешь, что не готова, то ты не обязана продолжать, – с трудом выдавил я через протест мышц, прекрасно осознавая, что шанс уже упущен.

И только спустя ещё два вдоха, возвращающих на место мозги, понял: где-то в глубине души был этому немного рад. Потому что торопливый, спонтанный секс возле холодильника – это совсем не то, чего хотелось после стольких лет напрасных надежд. Когда голова снова включилась, это увиделось ясно. И похоже, не только мне.

– Уверен, что готов на этом остановиться? – в тоне Софи слышны извинения, но ей точно не за что просить прощения. Ей было хорошо, а мне понравилось быть источником этого удовольствия. Это тоже приз. А я ждал половину жизни – подожду и ещё чуть-чуть. И когда это я стал таким грёбанным евнухом…

– Переживу, – хмыкнул я, чуть отстраняясь, чтобы она могла спрыгнуть со стола. Разочарован? Совсем нет. Скорее, чувствовал, что так правильно, хоть тело и возмущалось, а кровь кипела. Но смущение Софи самой собой так очевидно, что тащить её сейчас в постель просто глупость. Раз уж собирался строить что-то менее шаткое, чем отношения на уровне животных инстинктов. Пусть они ненадолго и взяли верх.

Софи робко улыбнулась и осторожно потянулась к моим губам, оставляя быстрый, благодарный поцелуй.

– Знаешь, если бы мы не жили под одной крышей… То сейчас я бы пожелала тебе спокойной ночи, закрыла входную дверь, а потом до рассвета думала о нашем свидании. Ты бы позвонил утром, и мы бы сходили выпить кофе. И всё бы было постепенно, как надо. А не сходить с ума, просто нечаянно столкнувшись на кухне, – она грустно вздохнула по упущенным возможностям. Ещё и кот громко мяукнул, словно возмущённый тем, что мои руки до сих пор собственнически обнимали талию хозяйки.

– Я понимаю, Соф. Ты привыкла к другому, и тебе хочется обычных свиданий, ухаживаний, постепенности. Но жутко совру, если скажу, что всё дело только в том, что мы застряли под одной крышей. Я не умею, никогда не пробовал даже… – я обречённо прикрыл глаза, не находя слов, но и так ясно, о чём речь. Никудышный из меня герой мыльного романа. – Я буду пытаться. Для тебя – правда, готов попробовать. Итак, утром у нас кофе. А вечером предлагаю свидание в гостиной. Разнообразие не великое, но буду рад, если вы согласитесь пропустить со мной стаканчик, мисс Аттвуд, – дурачась, я изобразил тон настоящего франта, на что она усмехнулась:

– Значит, мистер Фостер, до завтра?

– Буду ждать с нетерпением.

На прощание скользнув губами по моей щеке, Софи выпуталась из объятий и пошла к выходу из кухни. Остановив взгляд на скучающей на столе банке «Нутеллы», всё-таки обернулась и с хитрой лисьей улыбкой пообещала:

– Закажу завтра продукты и заодно шоколадной пасты. Надеюсь, в следующий раз ты слопаешь её не в одиночку. Спокойной ночи, Джей.

– Спокойной ночи, – пробормотал я ей вслед, прекрасно понимая, что мне-то как раз остаток ночи придётся ворочаться на диване. Когда дождался тихого хлопка двери спальни наверху, опустил взгляд на вновь ошивающегося у миски с довольной мордой кота и добавил: – Ну ты и скотина, Пушок…

***

Составление списка продуктов утром за завтраком стало настоящей войной, потому что Софи привыкла покупать больше свежих овощей, фруктов и йогуртов в микробаночках, а я сносно ориентировался только в полуфабрикатах и сигаретах. Сошлись безоговорочно на двух пунктах: большая банка «Нутеллы» и, неожиданно для обоих – пиво для вечерней посиделки. После ночного рандеву Софи будто махнула рукой на свои попытки быть ангелом и даже промолчала, когда я сам расплатился с курьером. И нет, это деньги не из её же кошелька, с каким бы подозрением она ни фыркала.

Атмосфера в доме изменилась. Из раздражающе-напряженной она стала совершенно лёгкой, как будто наконец стали рушиться выстроенные плотные стены и разом распахнулись окна, впуская свежий воздух. Утро началось с мимолётного приветственного поцелуя в щёку и тёплых улыбок: как она хотела, как нормально. Я искренне желал, чтобы она чувствовала, как сильно стараюсь для неё. И с большим шоком для себя понял, что это не маска, а изнанка собственной кожи. Я не переставал быть собой рядом с ней, просто хотел, чтобы ей было со мной так же приятно, как мне с ней. Зато Софи уже не смутили оставленные на подставке для обуви грязные ботинки, в которых я днём чинил качели. Словно такие мелочи наконец-то отброшены на десятый план, перестав засорять эфир вещания.

Вечером гостиная была завалена привезённым Эрикой тряпьём для маскировки, а журнальный столик заставлен бутылками и вазочками с орешками. «Пропустить стаканчик» быстро превратилось в «пропустить пару пинт». Зато – больше никаких иллюзий. Никто не притворялся. Наконец-то. Мы оба знали, чего хотим, и что это не будет случайностью. Свидание? Окей, значит, так они должны выглядеть.

В телевизоре мелькали старые клипы Бритни Спирс – включённый фоном музыкальный канал устроил тематический вечер, и хоть мне хотелось выть от песен, в школьные годы звучавших из каждого кассетного плеера, переключать Софи отказалась.

– Эй, это же наши с Эри первые дискотеки! – на такое заявление сложно было возразить, потому как я понятия не имел, что там мои одноклассницы слушали на своих вечеринках. Да и не смотрел я на экран – только на увлечённо копающуюся в ворохе одежды Соф, не забывающую самозабвенно пританцовывать с бутылкой в руке. И даже подпевать, абсолютно не попадая ни в одну ноту:

– Когда я не с тобой, я схожу с ума. Дай мне знак, малыш, порази меня ещё раз!⁵

– Соф, ну почему я не могу просто надеть кепку и толстовку? – вытянув из сваленной на диване горы вещей толстую чёрную кофту с капюшоном, я с ужасом проводил взглядом вывалившийся следом парик с длинными рыжими лохмами: – Твою мать, а это зачем?

Софи с энтузиазмом подхватила это чудище и встряхнула искусственные волосы, прокомментировав:

– Хорошо, что нашёлся, уже думала, что потеряла в этом бедламе! Эри принесла несколько вариантов, чтобы я смогла замаскировать свой хвостик под что-то ещё. Но рыжий мне не нравится, – небрежно откинув парик обратно, она рухнула в кресло и приложилась к бутылке. Чуть нетрезво хихикнула под моим насмешливым взглядом. Хоть я воспринимал алкоголь намного легче, но тоже не мог не заразиться излучаемым ею весельем. «Свидание» перерастало в дурашливую примерку всякой дряни, и я не был против. Главное, что можно смотреть на Софи столько, сколько хочу. Слушать её смех.

– Окей, но ты не ответила, – я прикинул чёрную толстовку на себя, и она показалась подходящей размером. – Мне точно ничего большего не надо.

Софи обречённо закатила захмелевшие глаза и, снисходительно улыбнувшись, пояснила: