Джосс

Я устроился в углу гостиной и, потягивая виски, наблюдал за коллегами. В принципе все, что хотел, я выяснил еще до того, как собрались гости. Окольными путями вывел мейстрессу Вебер на разговор о факультативных занятиях, и она рассказала о крайне способной девочке, которая выбрала мейстера Лоусона. Причин не верить его словам не осталось, и все же червячок сомнения подтачивал меня изнутри: уж больно испуганной выглядела студентка.

Для многих мое присутствие на вечере мейстрессы стало сюрпризом, и разговор не клеился. Только Милли глядела на меня горящими глазами, будто я подарок, упакованный в коробку и врученный прямо ей в руки. Даже захотелось посмотреться в зеркало: нет ли на мне ленточки. Похоже, то, что я наконец согласился посетить вечер мейстрессы, она восприняла на свой счет.

– Джосс, как хорошо, что вы решили к нам присоединиться! Теперь наша кафедра в полном составе, – улыбнулась мейстресса Вебер. – Обязательно попробуйте грудинку! Сегодня она особенно удалась.

Я рассеянно кивнул и скользнул взглядом по Лоусону, из-за которого, собственно, и явился сюда. Он явно не чувствовал напряжения: развалившись в кресле и жмурясь от удовольствия, он мелкими глотками пил шенис – традиционный напиток соседнего с Тамрилом крохотного Хормина. Алкоголь они щедро сдабривали специями, отчего тот приобретал ни на что не похожий вкус. Даже от одного запаха меня передернуло: довелось попробовать по молодости.

– У вас уставший вид, – нахмурилась Милли, усаживаясь на диван рядом со мной. – Вы слишком много работаете!

– Не больше, чем остальные, – дернул уголком рта я, сдержав смешок. Женщина медленно, дюйм за дюймом, пододвигалась ко мне.

– Проблемная группа? – спросил кто-то.

– За исключением двоих студентов, особых сложностей нет. Они стараются. Артефакты-накопители получаются почти у всех, хотя вместимость пока слабенькая.

Я что, сейчас похвалил студентов? Похоже, я входил во вкус: преподавать мне по-прежнему не особенно нравилось, но прибить студентов хотелось все реже.

Мейстресса Вебер широко распахнула глаза.

– Джосс, какие накопители? Прошло ведь всего несколько недель.

– О, я не сообщил? Я немного изменил учебную программу.

Ответом мне стали возмущенные возгласы преподавателей – мое самоуправство не пришлось им по душе. Я отчетливо услышал тихо сказанное кем-то «выскочка» и ухмыльнулся. Теперь с чистой совестью можно написать Дэниэлу, что я окончательно освоился в академии. Это слово сопровождало меня последние лет двадцать – с тех самых пор, как я обнаружил в себе страсть к артефактам. В гильдии меня и вовсе терпеть не могли. Не удивлюсь, если они распили бутылку шампанского, когда узнали о моем увечье.

– Вам нужно было получить мое разрешение на подобные изменения, – растерялась мейстресса Вебер. – Ваши действия влияют на всех остальных преподавателей. Да такими темпами вы освоите материал второго курса еще до конца семестра!

Я пожал плечами.

– Может, в таком случае стоит пересмотреть учебную программу?

– А я давно говорил, что она устарела! – торжественно сообщил молчавший до этого преподаватель.

Гостиная взорвалась от шума голосов. Если мейстресса Вебер планировала отдохнуть в этот пятничный вечер и побеседовать на отвлеченные темы, то ей не стоило приглашать меня, потому что разговор с каждой секундой все больше напоминал совещание. Даже грудинка, вынесенная нанятой специально на вечер прислугой, не спасла ситуацию.

– А какие у вас проблемы со студентами? – едко поинтересовалась женщина, метнув на меня неприязненный взгляд. Ах да, кажется, она работает как раз на втором курсе.

– Один упрямец отказывается пробовать другие материалы, кроме металла – видите ли, все в его семье – кузнецы. А вот вторая студентка… Я действительно не понимаю, почему ни один материал не откликнулся на ее магию.

Женщина презрительно хмыкнула, сияя, будто лично уличила меня в несостоятельности, однако, когда я описал суть дела, ее радость померкла. Случай Амелии и впрямь оказался удивительным, и сходу никто из коллег не смог мне помочь.

– Зайдите ко мне завтра, – предложила мейстресса Вебер. – Я передам вам подшивку с бумагами, описывающими все странности с материалами, случавшиеся на кафедре. Правда, все они так или иначе нашли потом объяснение.

– Благодарю, – искренне ответил я.

Мне хотелось помочь Амелии: изо дня в день она теряла веру в себя. Я наблюдал за ней не только на занятиях, но и в столовой, отказавшись от доставки еды в комнату. Подобный интерес к девушке я оправдывал заботой о студентке, запрещая себе даже думать об истинных причинах.

– Хотите, я помогу вам? – предложила Милли, о которой я успел забыть. Она пододвинулась еще ближе и проникновенно смотрела мне в глаза. Надо бы поговорить с ней напрямую, чтобы она не питала иллюзий. Я скользнул по ней изучающим взглядом, оценив и симпатичное открытое лицо, обрамленное светлыми кудряшками, и ладную фигуру.

И все же… нет.

Отправиться на вечер к мейстрессе Вебер оказалось не такой уж плохой идеей, но пора закругляться. Виски легонько покалывало: первый признак приближающейся мигрени. Когда я поблагодарил мейстрессу Вебер за гостеприимство и поднялся, Милли тоже засобиралась. Я не стал ее останавливать.

Будучи руководительницей кафедры, мейстресса Вебер жила прямо в академии. Шагая по пустующим коридорам, я мысленно подбирал слова. Милли казалась ранимой, и мне не хотелось оскорбить ее отказом. А объясниться все же придется – она держалась за мой локоть и щебетала о планах на выходные, делая просто гигантские паузы между фразами. Намека не понял бы только идиот.

– Милли… – вздохнул я, и женщина подняла на меня взгляд. – Мне кажется, между нами произошло недоразумение. Сейчас я вовсе не заинтересован в отношениях.

Она вспыхнула, обиженно поджав губы. Светлая матерь, надеюсь, она не собирается рыдать? Отказывать ей и без того неловко, а уж рыдающей…

Внезапно разговор оборвал странный воющий звук, пронесшийся по коридору. Нахмурившись, я сплел короткое заклинание, которое определило его источник – тренировочные залы на втором этаже. Милли проследила плетение взглядом и передумала плакать, перевоплотившись из почти брошенной женщины в строгую преподавательницу. Не сговариваясь, мы вместе направились на шум. Похоже, не только мы решили развлечься в эту пятницу!

Студенческая вечеринка поражала размахом. Войдя в сотрясающийся от музыки зал, я повертел головой и присвистнул. Да тут одних только артефактов наберется на годовую зарплату какого-нибудь не самого плохого мага! И это помимо еды и напитков на столах, которые тоже откуда-то надо было взять. Кто-то явно не поскупился!

Нас с Милли никто не шугался: царящий в зале полумрак скрадывал лица, а одежда не выдавала принадлежности к кафедре артефактов. Налетевший на нас парень выругался, а потом в знак извинений похлопал меня по плечу и пригласил на танец опешившую Милли. Та гордо отказалась, а я даже немного расстроился.

Скользнув взглядом по танцующим, я лениво прикинул. По-хорошему, стоило бы разогнать вечеринку и сдать ее организатора ректору Валдису. Подобные мероприятия он согласовывал лично, а учитывая, что студенты оккупировали имущество академии… Тренировочный зал плотно опутан плетениями и не должен пропускать ни звука. Однако он не рассчитан на такое количество людей. После этой вечеринки придется заново укреплять заклинания, а услуги хороших магов стоят недешево.

Взгляд скользнул по танцующим, и я узнал Итана. Неудивительно, что он тоже здесь – наверняка все это идея выпускников. Когда племянник повернулся, я вдруг заметил рядом с ним Амелию. Она была чудо как хороша: в платье, на каблуках и с распущенными волосами. Сейчас она казалась взрослее и еще притягательнее, чем прежде. Во рту пересохло, и я силой воли заставил себя отвернуться.

– Мы должны известить ректора! – Милли, о которой я уже успел забыть, догнала меня и недовольно поджала губы. – Здесь же полно первокурсников! Им еще рано шастать по вечеринкам.

– Уверена? Неужели не помнишь свои студенческие годы?

Милли приосанилась.

– Я в академии училась, а не заводила сомнительные знакомства.

Я вздохнул. Я надеялся уйти также незаметно, как и пришел сюда, но Милли не отступится. Не оставлять же ее одну в компании великовозрастных балбесов?

– Ладно, – признал я. – Но сделаем по-моему.

Милли, просияв, снова прильнула ко мне. Поморщившись, я пробормотал короткое заклинание, выключая музыкальные артефакты. Прежде чем студенты поняли, что произошло, я объявил.

– Вечеринка вышла что надо, но пора закругляться – время близится к полуночи. – Слова долетели до каждого уголка зала и отразились эхом от потолка. – Предлагаю всем, кто не хочет иметь беседу с ректором, покинуть тренировочный зал. За исключением организаторов, конечно. Вам в любом случае обеспечены места в первом ряду.