– Зовут Володя. Держит автосервис на Дальневосточном. Блондин, глаза зеленые, сногсшибательная улыбка, квадратный подбородок.

Я закатила глаза, а Маша засмеялась.

– Представляешь, пару дней назад пытаюсь завести машину (помнишь, как раз резко похолодало), а аккумулятор сдох. Я, как дура, вокруг машины прыгаю, а тут он. Девушка, вам помочь? Дал прикурить.

– Чего дал?

– Ну соединил проводами свой аккумулятор с моим. Произошла подзарядка, и я смогла завести машину. В общем, я такая «ах, спасибо, если бы не вы…» Познакомились, телефонами обменялись. Володя в тот же вечер позвонил.

– Вот здорово!

– Не совсем. Я как раз у Кактуса сидела. У нас, знаешь, такая повинность, по неделе во вражьем кабинете сидеть и медкнижки заполнять. Больше недели никто не выдерживает, поэтому выручаем друг друга. А столы у врача и медсестры стоят вплотную. Вот ты пишешь, а он как надсмотрщик рядом. И зудит, что медкнижка – это документ. Пиши разборчиво да ошибок не делай. Ошибешься – орет. У нас одна девочка некоторые буквы пишет почти одинаково – ох, ей достается. Мы ее после смены корвалолом отпаиваем.

– Ты про Володю давай, – напомнила я.

– Я про то и говорю. Так вот, звонит Володя, а я во вражьем кабинете. Выхожу в коридор – там толпа народу, работники кафе на медосмотр приехали. Забилась чуть ли не в кладовку, беру телефон… Лера, у него такой голос! Пригласил поужинать. У меня, говорит, сюрприз. Ага, думаю, у меня тоже. Вот вернусь сейчас в кабинет…

– Сильно попало? – посочувствовала я.

– Да нет, даже не орал. Только глянул так, что захотелось стать ниже ростом и в щель забиться, и напомнил, что мой рабочий день длится еще три часа. Знаешь, я так обрадовалась звонку, что особо не обратила внимания на выпады Кактуса. Показала ему язык – мысленно, конечно, – и до конца смены сидела как мышка.

Зато потом меня ждал ужин в грузинском ресторане. Володя такой милый, у него такие пальцы! Ему бы гинекологом работать с такими пальцами!

– А сюрприз?

– О, это было незабываемо! В общем, Володя отвез меня домой, а на прощание, ни за что не поверишь…

– Он тебя поцеловал?

– Круче! Вручил аккумулятор, чтобы у меня машина больше не глохла. Лера, я пропала! Мне никто еще аккумуляторов не дарил!

– Это судьба! И теперь ты как честный человек…

– Он спросил, когда у моей машины следующий техосмотр и обещал лично ее посмотреть. Даже если ничего не светит, будет повод увидеться. Надеюсь, он свободен. В смысле, не женат. Кольца на пальце нет, но ведь некоторые их специально не носят.

– Еще чаю? – поспешно спросила я. Сейчас Машу занесет, она примется костерить всех мужиков на свете и к моему Арсению непременно вернется. Я не хочу, чтобы она плохо отзывалась о моем муже.

– А покрепче ничего нет?

– Уже нет, вчера все выпили.

– Это вы зря. Слушай, у меня идея. Приходи в субботу вечером. Сварим глинтвейн.

– Если только Арсения не будет дома. Мне бы не хотелось, чтобы он выговаривал, будто ты меня спаиваешь.

– Началось! – Маша принялась барабанить по столу пальцами. Я ждала, покуда ей надоест, и не издавала ни звука.

– Достал меня этот ваш домострой! Донеси до сознания сладкоголосого, что выпить немного глинтвейна в холодную погоду очень даже полезно для иммунитета. Это ж надо, я спаиваю! Как будто я ящик водки предлагаю!

– Пожалуйста, не сердись. Понимаешь, семейная жизнь – это постоянный поиск компромисса. Я люблю уступать мужу, мне это в радость.

– А он тебе уступает?

– Конечно. Он же разрешил мне работать. Я решила подкопить немного денег с переводов и купить ему кашемировый свитер. Я такой в торговом центре недавно видела.

– С оленями? – хмыкнула Маша.

– Почему с оленями?

– Не бери в голову, это шутка такая из интернета.

– Очень смешно.

– Сладкоголосый и так ни в чем не нуждается. Себя лучше побалуй. Кстати, у меня во вторник выходной, поехали платье выбирать.

– Какое еще платье? – удивилась я.

– Обыкновенное. Мне кажется, тебе пойдет бирюзовый цвет.

– Не надо, у меня все есть.

– Еще больше будет. Чтобы твой ненаглядный дар речи потерял. А еще сумку и туфли…

– Тогда он точно дар речи потеряет. От моей наглости.

– Итак, решено. Я заеду за тобой во вторник после лекций.

Арсений

В целях воспитания я выждал неделю, а потом позвонил Ане. Трубку не брали. Обиделась, значит. Неприятно, тем более что меня, скорее всего, отправляют в командировку, я всерьез подумывал взять ее с собой. А что, если за это время она нашла другого? Предпочла кого-то мне! Невозможно, чтобы Аня так поступила, но подстраховаться все же стоит.

Я позвонил в службу доставки и заказал букет темно-красных роз, продиктовал адрес соседнего офиса и принялся терпеливо ждать. Аня объявилась через час.

– Привет, Арсений! – пропела она.

– Здравствуй, милая.

– Представляешь, сейчас курьер принес мне цветы. Как ты думаешь, кто бы мог их послать?

– Тайный поклонник, и он безумно соскучился, – медовым голосом произнес я.

– Я так и думала.

– Пообедаем вместе?

– Не знаю, шеф завалил работой.

– Но ведь обеденный перерыв никто не отменял. Давай в наше любимое кафе.

– Буду через полчаса, – пообещала Аня. Я усмехнулся. Кажется, в Москву я поеду не один.

Я лениво перелистывал меню, когда в кафе появилась красивая и румяная с мороза Анечка. Невольно залюбовался ее свежестью. Да-а, кое-кому до нее далеко.

– Прекрасно выглядишь! – Я вознамерился запечатлеть пламенный поцелуй, но Аня, словно невзначай, повернула голову, и я ткнулся ей в щеку. Это что-то новое. Неужели еще дуется?

– Спасибо.

Она скромно села на стул, сложив руки на коленях, как школьница.

– Мы так давно не виделись, я так скучал.

– Странно, правда? И почему же мы не виделись? – ехидно поинтересовалась она. – Наверно, кто-то всю неделю развлекался со своей женушкой и ни разу не вспомнил обо мне.

– Какое там, развлекался? Пахал как проклятый. На работе засада! Тружусь по шестнадцать часов в сутки!

– Молодец.

Хотелось выдать гневную тираду, но тут как раз подошел официант. Выяснять отношения при посторонних дурной тон, посему я сделал заказ и лениво уставился в окно, ожидая, когда он уйдет.

– Знаешь, меня очень скоро повысят в должности. Представь, в Москве открывается филиал нашей компании. Ты рада за меня?

– Очень рада, – равнодушно ответила Аня.

Нет, это невозможно терпеть! У нее точно мужик появился. Никогда еще Аня не смела разговаривать в подобном тоне. Так бы и дал подзатыльник за неуважение к старшим. Вместо этого приходится смотреть нежно, а говорить сладко.

– А ты знаешь, для чего мне все это?

– Понятия не имею.

– Так вот, милая. Все, что я делаю, я делаю для тебя. Чтобы ты могла мной гордиться. Я так одинок и несчастен, ты одна понимаешь меня. Если б ты только знала, как я страдал всю неделю, не имея возможности увидеться с тобой.

– Ты серьезно? – опешила она.

– Серьезнее некуда. Скажи, ты когда-нибудь была в Москве?

– Пару раз проездом.

– Ты бы хотела жить в Москве? Со мной.

– Не знаю. А как же работа?

– Я возьму тебя личным секретарем. Согласна?

– А жена?

– Жена? А что жена? Жена остается в Петербурге. И вообще, при чем тут Лера, когда я говорю о нас?

Принесли заказ, Аня, словно издеваясь, начала ковырять в тарелке. Как будто мы есть сюда пришли! Как можно уплетать за обе щеки, когда у меня жизнь решается! Я легонько коснулся ее руки. Вилка со звоном упала на пол.

– О чем ты думаешь?

– Я думаю о наших отношениях.

– И?

– Арсений, скажи, только честно, кто я для тебя?

Началось! Опять! Да что ж такое? Неужели не дошло в прошлый раз?

– Я уже говорил и готов повторять вечно. Ты моя любимая женщина. Ты – самое лучшее, что есть в моей одинокой несчастной жизни. Извини, я не умею красиво говорить, но мне так плохо без тебя. Если б ты только знала, как я скучал всю эту неделю, пока готовил документы для Москвы! Много раз я, словно невзначай, подходил к окну, чтобы хотя бы мельком увидеть твой силуэт в окне напротив. Но тебя все не было. Жестокая, почему ты не подходила к окну?

– Арсений, любимый, я и не знала… Почему ты раньше никогда не говорил подобного? – дрожащим голосом сказала Аня. Глаза ее предательски увлажнились.

Я глубоко вздохнул, пряча усмешку. Что ж, надо сказать спасибо женушке и ее страсти к мелодрамам и высоким фразам.

– Потому что я мужчина. А мужчинам стыдно признаваться в слабостях.

– Мой дорогой! Как хорошо, что мы наконец поговорили. Я понимаю тебя. Обещаю, никогда больше не поднимать эту тему, если тебе тяжело. Я поеду с тобой, куда скажешь. Хоть в Москву, хоть на Крайний Север.

Я испугался, что сейчас Аня бросится на шею и тем самым скомпрометирует меня в глазах всех обедающих здесь посетителей. Потому поспешно встал.

– Извини, дорогая, вынужден бежать. Дела. Давай встречу тебя после работы. Поедем в такое местечко, где нам никто не сможет помешать.

– Но ты даже не пообедал…

– Не могу, я сыт от любви, я пьян от любви. Шеф меня убьет! – я послал воздушный поцелуй и удалился. Жалко, поесть не дала. Придется суши заказывать. Из офиса позвонил жене.

– Привет, любимая, чем занимаешься?

– Собираюсь в магазин. Чего бы ты хотел на ужин?

При мысли о Лериной стряпне затошнило.

– Полностью полагаюсь на твой вкус. Я вот что звоню. Меня тут шеф припахал по полной, огромная папка документов для Москвы. Придется задержаться, пока все не сделаю.

– А завтра нельзя?

– Увы, нет. Завтра к утру все должно быть готово.

– Жаль, – грустно ответила Лера. – Я буду тебя ждать.

– Не стоит. Ложись спать.

– До встречи, любимый.

– Пока.

Итак, вечер обещает быть интересным. Пусть теперь Аня сбивается с ног, дабы мне угодить. А то моду взяла отношения выяснять. Меня надо слушать и безоговорочно выполнять все, что я скажу. Повезло Ане, что скоро отъезд. Я просто не успею познакомиться с другой девушкой. А если и познакомлюсь, далеко не факт, что она поедет со мной в неизвестность. Да и характер какой будет. Тут хоть примерно знаешь, чего ожидать.

Аня любит подарки и красивый слова. За букет цветов родину продаст. Наверно, потому что редко получала цветы, да еще в таком количестве. Я считаю, что приходить на свидание с одной жалкой розочкой – удел школьников. А еще жмотов. Поэтому всем своим дамам всегда дарил шикарные букеты. Аня была поражена неслыханной – по ее меркам, конечно, – щедростью. Без конца выкладывала фотографии своих подарков в социальной сети. Чтоб подружки завидовали, я думаю. Я не возражал, пусть тешит самолюбие. Единственное мое условие – чтобы никаких совместных фото. Мало ли, доброжелатели найдутся. Я не готов ради сопливой девчонки терять налаженный быт.

Даже не знаю, какая Аня на самом деле. Да, признаться, мне наплевать. Она то и дело играет какие-то роли. То роковая женщина, то тихая школьница. Меня умиляют ее слабые попытки изобразить то, чего она никогда не видела.

Зато у нее прекрасная фигура и огромная жажда быть любимой. Скажи Ане, что любишь, и можно из нее веревки вить. Мне все равно, что будет с Аней, когда мы расстанемся, сейчас самое главное, уговорить ее поехать со мной. Владимир Борисович снимет для меня квартиру, вот пусть облагораживает. Пару деньков побегает по магазинам – бабы это любят – а потом пристрою на работу. А может, и не пристрою. Посмотрим, как вести себя будет.

Неделю спустя я пил шампанское и принимал поздравления. В том, что новая должность ждет именно меня, я почти не сомневался, но все же некая нервозность ощущалась. Гордость собой и открывавшиеся перспективы пьянили как вино.

– Друзья, это надо отметить! Приглашаю после работы всех в ресторан.