Теперь же, после всей этой грязи казалось, будто он коснулся чего-то светлого и чистого, и это дарило особенное, щемящее чувство.

Уснуть он не мог, хотел ее снова и снова, поэтому решил проветриться и подумать. Место действительно было потрясающее. Все, как она и рассказывала, тогда, еще в начале их отношений. Он с улыбкой вспоминал, какой она была счастливой, нежной и ранимой, она и сейчас такая, но часто в ней стала появляться какая-то отстраненность и грусть.

Маркус знал, что причиной всему он. Только изменить ничего не мог. Не мог он играть в эти ее «люблю». Если ей хочется обманывать саму себя, пожалуйста, он же этого делать не станет. Какая, к черту, любовь? Есть притяжение страсть, есть интерес. Превосходно, отличный повод для отношений. Почему нет?! Он вполне готов даже на это. Но путать пресловутую любовь с хорошим сексом и банальной благодарностью – глупо и смешно. К чему разводить эти сантименты?

Хотя то, что она будет спать с ним из чувства благодарности било по самолюбию. Причем сильно било. Впервые Маркус поверил, что он сам, как человек, а не как звезда и все то, что он собой олицетворял, понравился ей. Но правда такова: он получил желанную женщину, как обычно, благодаря деньгам и власти.

А, впрочем, с каких это пор он стал задумываться о способах и средствах? Главное ведь – получил то, что хотел. Пусть за деньги, за статус, за красивую жизнь. Но для того он и вкалывал с четырнадцати лет, как проклятый, уже тогда понимая, что все в жизни продается и покупается. Даже такие чистые и светлые девочки, как она. Хотя его морщило от этой мысли, но все же факт остается фактом – она продалась.

Деревня начала просыпаться, на улице появились первые люди.

Раненько они здесь встают, – подумал Маркус, возвращаясь обратно. Когда подошел к дому, то внимательно его оглядел. Оказывается, он уже забыл, что и сам когда-то жил в таком маленьком и убогом. Быстро же человек ко всему привыкает, особенно, к роскоши. Зайдя внутрь, сразу направился в спальню, на пороге которой и замер, любуясь Аней.

Она разметалась на кровати, простынь валялась на полу. Маркусу впервые представилась возможность ее разглядеть, как следует. Она была волшебной. Он не преувеличил, сказав, что она прекрасней всего, что он видел. Молочная, атласная кожа, золотой шелк волнистых волос, лицо, как у фарфоровой куколки, а тело – настоящий сюрприз. Оказывается, под растянутыми футболками и старенькими джинсами скрывалась хрупкая, миниатюрная женщина с тонкой талией, округлыми бедрами, длинными стройными ногами и небольшой, но красивой, упругой грудью -все это заставляло кровь быстрее циркулировать по венам.

Когда он лег рядом, каждая клетка взревела от возбуждения. Маркус глубоко вздохнул, успокаиваясь, но надолго его не хватило. Аня прижалась к нему всем телом, и оставалось только посмеяться над собственным идиотизмом. Как подросток, ей богу! Он не хотел ее будить, она слишком вымоталась. Личико было осунувшееся, бледное, под глазами залегли тени, ему и самому не мешало бы еще отдохнуть, но он не мог – мысли разрывали мозг. Маркус представлял, что его ждет по возращению и хотелось повеситься. Вскоре усталость все же взяла свое, и он уснул.

Проснувшись, обнаружил, что в кровати один.

Быстро натянув джинсы и умывшись, он отправился на поиски Ани. Восхитительный аромат, доносящийся с кухни, не оставлял сомнений о ее местонахождении. Маркус спустился на первый этаж и едва сдержал улыбку.

Его девочка, что-то напевая себе под нос, пританцовывала возле плиты. На ней был розовый халатик, явно ей маловатый и готовый при каждом движении выставить на его обозрение ее соблазнительные ягодицы.

Кровь снова вскипела, а руки зачесались. Хотелось звонко так шлепнуть по этой бесстыжей попке, чтобы в следующий раз знала, как носить такие халатики. Воспоминания о ее покрасневших от его ударов ягодицах сводили с ума, джинсы вновь давили. Твою мать, как же жарко!

Девушка подскочила на месте и резко обернулась. Видимо, он это произнес вслух.

Аня смотрела на него, и ее щеки становились такого же цвета, как халат. Смущалась, но глаз не опускала. Что-то в ней появилось такое новое: какая-то загадка, маленькая тайна. Их тайна. Девушка превратилась в женщину. Когда еще такое увидишь?

Маркус, с интересом подмечал эти перемены. Слов не было, да и нужны ли они? В конечном счете просто подошел, обхватил ее лицо ладонями и поцеловал. Страстно так, глубоко, сразу же врываясь языком в ее ротик. Она растерялась, но потом включилась, отвечая не менее страстно.

Он сгорит с ней точно, ему даже показалось, что запахло горелым.

– Вот черт! – оттолкнула его Аня, подскакивая к плите. Нет, не показалось, что-то действительно горит. У Маркуса вырвался смешок.

– Ничего смешного, сейчас без ужина останешься! – пропыхтела она, пытаясь что-то с этим ужином сделать.

– Не думаю… – протянул он, красноречиво окидывая ее взглядом, отчего она снова покраснела. Как же ему нравится этот румянец, он готов был постоянно смущать ее.

– Не знала, что ты умеешь, – меж тем подмигнула она, продолжая суетиться возле плиты. Он даже подавился от такой наглости. Однако распустилась девочка! Ну, ничего, скоро станет такой примерной, он то ее быстро научит: умолять будет простить ее глупую. Маркус даже усмехнулся этим порочным мыслишкам. Она это заметила и хитро прищурилась.

– Один-ноль, детка! – подмигнул он.

– О, да! – протянула она довольно, за что получила смачный шлепок по заднице. – Совсем дурак!

– Есть давай, – нагло похлопал он по столу, специально выводя ее из себя, его заводила эта перепалка. В ответ – кивок головой и изящный средний пальчик.

– Еще раз покажешь, и я засуну тебе его аналог очень, очень глубоко, – получилось довольно грубо и пошло, но она сама напросилась. Аня покраснела от негодования, просто отвернулась и продолжила готовку. – Один-один, – смягчился он. Однако она не собиралась сдаваться повернулась и с триумфом во взгляде, медленно вытянув руку и мило улыбнувшись, показала фак.

– Плохо доходит? – спокойно спросил он, хотя все клокотало внутри, хотелось даже в этой игре подмять дерзкую девчонку под себя.

– А может, я и хочу очень, очень глубоко? – прошептала она ему в лицо.

Он усмехнулся и, схватив ее за халат, резко рванул к себе. Аня упала животом на стол, а он встал сзади, сильнее прижимая ее к столешнице.

– Очень – очень глубоко хочешь? – хрипло процедил он.

Руки скользили, забираясь под халат, губы медленно ласкали шею. Он не давал ей вырваться, лаская самые чувствительные местечки, зная, как быстро довести ее до безумия. Рука скользнула в трусики. Готова уже. Без церемоний он проник в нее двумя пальцами, Аня тихо застонала.

– Маркус, пожалуйста …

– Что? Не слышу, малышка! – издевался он, сам едва сдерживаясь, чтобы позорно не кончить в трусы.

– Хочу тебя, – наконец выговорила она, он кожей чувствовал ее стыд.

Привыкай детка, со мной и не такое будет.

О, он уже предвкушал!

Однако сейчас она получит по заслугам. Собрав волю в кулак, Маркус отстранился от нее. Поправил на ней халат и отошел, с удовлетворением наблюдая, как она ошарашено смотрит на него, ничего не понимая. Снисходительно улыбнувшись, чмокнул ее в лоб и, как ни в чем не бывало, невозмутимо сказал:

– Два-два, солнышко. Готовь, а я пройдусь, – Маркус быстро вышел, потому как спокойствие ему давалось ой, как непросто, да и неудовлетворенная женщина не сулила ничего хорошего.

Около получаса он бродил: сначала по дому, потом по двору, а потом направился на кухню. Аня, как раз, закончила накрывать на стол, на него не смотрела, губы были сердито поджаты. Ему стало весело. Похоже, он переборщил чуток.

– В больницу, когда поедем? – спросил, садясь за стол. Решил, что лучше сейчас поговорить о чем-нибудь серьезном, а то эти шутки точно добром не кончатся.

– Я уже съездила, – недовольно ответила Аня, ставя перед ним тарелку.

– Когда успела? – удивился Маркус, еле сдерживая улыбку. Ее обиженный вид умилял.

– Когда ты спал. Меня сосед подвез. Не могла ждать, а будить тебя не хотела. – более миролюбиво объяснила девушка.

– Что за сосед? – как бы между прочим спросил он, чувствуя себя ревнивым болваном.

– Да справа третий дом, бабушкин одноклассник. Вот вызвался помочь.

– Понятно, – кивнул и с недоумением уставился в свою тарелку, на которой лежала какая-то консервированная смесь, в то время как на ее красовалось аппетитное жаркое и салат. Поднял вопросительный взгляд и увидел довольное, жующее лицо чертовки, еле сдерживающей смех.

– Ну, что, как тебе? – иронично спросила она.

– Ты очень жестока! – усмехнулся он, сделав при это довольно – трагичное выражение лица.

– Неужели? А мне кажется в самый раз за такой обломчик, – довольно протянула она, продолжая жевать, закатывая глаза от блаженства, дразня его. Наверное, кокетство у женщин в крови.

– Три-два! Сдаюсь, – поднял он вверх руки, смеясь. Но она пожала плечами с видом королевы и сказала:

– Естественно, но консервы ты заслужил.

Может, и так, но есть он их не собирается, поэтому нагло стащил с ее тарелки кусочек мяса, не обращая внимания на возмущенный возглас. Они весь ужин продолжали дурачиться и подкалывать друг друга.

Если счастье есть, то, наверное, это оно – вот в таких простых моментах. Маркусу было весело, легко, просто. Не надо притворяться, не надо надевать маску. Аня была естественна, непосредственна, и это подкупало, но забыть причины, по которым они оказались за этим столом в этой, богом забытой деревушке, не получалось, уязвленное самолюбие капало на мозги, взвинчивая его.

Девушка мыла посуду, он же решил заняться делами и теперь просматривал сообщения, которых было столько, что голова пухла. Весь этот бардак в жизни действовал на нервы, резал по-больному.

Сидит, как придурок, в какой-то глухомани, пуляет на ветер то, что досталась таким трудом. И все ради обычной девки! Нет, он совсем умом тронулся! Надо поинтересоваться предъявили ему уже судебный иск.

– Роб, ну что, как идут дела? – позвонил он своему помощнику.

– Маркус, пожалуйста, объясни нам всем, что происходит! Я тебя прошу, я тебя умоляю! – тараторил бедняга Роб. – Меня готовы порвать тут! Маркус, этот беспредел встанет тебе в несколько миллионов, ты понимаешь вообще? Конечно, деньги тебе позволяют, но… в общем, я не знаю, что сказать! Я в шоке, как и все! Я ничего не понимаю! У тебя кризис? Депрессия? Срыв? Давай наймем лучших психотерапевтов, походишь на сеансы, перезагрузишься…

– Роб, успокойся, я приеду послезавтра. Все со мной нормально! – устало ответил Маркус, понимая, что хватит этого идиотизма.

– Ну, если ты так говоришь… Ладно, ждем! Кстати, ты помнишь про вечеринку UEFA European Football Awards? – напомнил о важном событии Магвайер.

Конечно, ни хрена он не помнил, но в ответ хмыкнул. Весь час он звонил своим людям, обговаривая различные нюансы создавшейся ситуации и старался не замечать взволнованных взглядов Ани. Но какой-то внутренний бес подначивал его скользкими вопросами.

Интересно, она беспокоится, что он ее бросит или что он бросит ее без денег. Это бесило. Маркус понимал, что надо успокоиться и прекратить нести этот бред, но не получалось.

– Как бабушка? – резко спросил он, отложив телефон.

– Все хорошо. Она пришла в себя, речь, конечно, пока нарушена, но она все понимает. Маркус, я так тебе благодарна и так счастлива! – горячо воскликнула Аня, улыбаясь. А у него все планки сорвало и его понесло.