18.

Я подъехал к дому, заглушил мотор и бросил взгляд на свои окна. Свет не горел. Она спала. Я выдохнул. Да, Маратка, совсем ты запутался. Думал, что станет легче, а стало только сложнее. Хорошо, что Светлая спала. Завтра на работу рано, уеду первый, а до вечера будет время собраться с мыслями.

Когда я вошел в квартиру, что-то сразу показалось странным. Я не включал свет, но в мозгу проклюнулся какой-то тревожный сигнал. Ее кроссовок не было на коврике. Разувшись, я тут же дернулся к шкафу, открыл его, пошарил рукой внутри – правая половина была пуста. Тогда я щелкнул выключателем.

Таким пустым мой коридор мне еще никогда не казался. Я рванулся в спальню. Постель, как всегда, заправлена, в комнате чистота. Но на глаза не попадалось ни одной ее вещи. В висках застучало, будто только сейчас до меня дошло происходящее. Я медленно направился к шкафу и какое-то время просто смотрел на него, боясь распахнуть, хоть все уже было ясно. Я знал, что увижу, но все же не мог открыть шкаф и так и не сделал этого. Просто сел на пол, упираясь спиной в переднюю стенку дивана, как еще недавно сидел рядом с Маяковской, и закурил.

Она ушла. Молча, не проронив ни лишних слез, ни лишних слов. Как всегда, это делала. Без истерик, упреков и выяснений. И в моем сердце что-то оборвалось. Впервые я подумал о том, что в этом она очень походила на бабушку. Та ведь тоже все делала молча. Работала, страдала, умирала. И любила меня. Они обе молча любили меня. Хоть в данный момент я и не понимал почему. За что тебя любить, Марат? Что они все в тебе находят? Ты такое же чудовище, как Маяковская, раз променял на нее свою Светлую! Сейчас тебе стало горько? Ты забился в уголок, прижался к дивану, боишься распахнуть дверцы шкафа? Превратился в маленького беззащитного зверька, у которого отняли маму? А ведь Света и была для тебя тем самым добром, которое обычно символизирует мать. Ты всегда боялся себе в этом признаться, но она стала твоей семьей, заменила близких, которых так рано не стало. А ты кинул ее, потому что тебя одолела похоть. Ты променял ангела на дьявола, подумав, что очень умный, и сможешь оставить при себе обоих. Но ты дурак, Марат. Только дьявол может принять тебя любого, делать вид, что не замечает предательства, преследовать всю жизнь и держать за горло мертвой хваткой. Дьявол, но не ангел, Марат. А светлый дух, который однажды снизошел до тебя неведомо за какие заслуги, не даст второй попытки. Он не станет о тебя мараться.

Я сидел и вспоминал о своем Светлячке. В голову лезли воспоминания, большие и маленькие, они накрывали меня своей отрезвляющей ледяной волной.

… То, как однажды она ждала меня у подъезда. Было три часа ночи, на дворе стояла зима и снежные кружевные хлопья летели со всех сторон словно белые мухи. Светлая сидела на лавочке. На ее черной шапочке с мохнатым помпоном скопилась уже целая горка снега, образовавшая небольшую пирамиду. Я вышел из машины, подошел близко, опустился на корточки, улыбнулся и спросил:

– Ты чего здесь?

– Жду тебя.

– Так ведь холодно. Почему не дома?

Она махнула головой в направлении моих окон. При этом маленькая пирамидка разрушилась, и снег как конфетти замерцал, падая, вдоль ее лица.

– Он – дом, только когда ты дома.

Меня наполнила нежность с оттенком грусти.

– Но ты же замерзнешь, Светик!

– Не-а. На улице хорошо. Такое умиротворение. Можно просто посидеть и помечтать. А за мечтами, глядишь, одна из них сбудется, и ты приедешь.

– Нас сегодня сильно задержали. Мог еще позже быть. А уже совсем ночь. Тебе надо спать, завтра на работу. Как же там твои зверята без тебя?

Она улыбнулась и погладила меня по щеке.

– Мне не спится, Марат. А когда нет сна, то воздух помогает лучше всего. И потом ты ведь приехал. Сегодня не хочу засыпать без тебя…

… Летом мы как-то гуляли в центральном парке. Смеркалось, но было тепло. Вдруг Светлая сказала:

– Марат, сядь на эту лавочку. Дождись меня, я скоро.

– Ты куда?

– Сейчас приду.

Ее не было минут пять. Когда легкое, развивающееся на ветру желтое платье, стало медленно подплывать ко мне, и вот уже вырисовался ее силуэт, прорезая сумеречный сгусток, а вот показались волосы, а вот – улыбка, – я засмеялся, настолько хорошо мне стало. Просто от понимания, что светящийся добром человечек в эту минуту рядом со мной. Светлячок… Она села рядом и протянула мне небольшую картонную вазочку с мороженым. Я вопросительно посмотрел на нее.

– Твое любимое.

Мое удивление лишь возросло.

– Я такого никогда не пробовал.

– Знаю. Но должен попробовать. Ведь это твое любимое мороженое, а ты еще об этом не знаешь.

Она мне подмигнула. Я недоверчиво отщипнул кусочек. Банан с шоколадом… Ничего вкуснее в жизни не ел…

– Это потрясающе! Но как ты узнала?

– Ты же все время трескаешь бананы, заедая их шоколадом! Никогда не видела, чтобы кто-то так делал.

– А про мороженое откуда узнала?

– Я была тут однажды и обратила внимание, что у них есть этот вид. Нигде раньше такого не встречала. Вот и запомнила. Подумала, что если когда-нибудь будем с тобой здесь гулять, то тебе надо будет обязательно его попробовать…

… На смену тут же пришло еще одно воспоминание. Мы как-то говорили о Светиной работе, и она сказала:

– Все животные разные. У каждого свой характер, ни один не похож на другого. Они – как люди. Но все же есть какие-то общие черты, объединяющие вид.

– Кошки – себе на уме, собаки – преданы, попугаи – болтливы?

– Ага! Слоны – неуклюжи, а медведи – опасны для всех, кто попадется им на пути. Нет, Марат, не это я имела в виду. Есть кошки, которые более преданы, чем некоторые собаки, а преданность собак иногда обусловлена кормлением по расписанию. Я немного о другом. О видовых особенностях. Если злится собака, то чаще всего она рычит. Если же злится кошка – то почти всегда делает это молча. Просто двигает хвостом из стороны в сторону, прижимает уши и недовольно щурится. А рычать начинает только в крайнем случае. Когда собака уже во всю лает. Кошки – скрытны, а собаки – открытые книги. Как интроверты и экстраверты. Поэтому среди собаководов так часто встречаются нелюбители кошек. И наоборот. Иногда трудно бывает ужиться не только этим питомцам, но и их хозяевам.

– А кто ты? Выходит, что кошка?

– Нет, Марат.

– Неужели собака?

– Снова не угадал.

– Котопёс?

Мне понравилась собственная шутка, и я рассмеялся. Но она оставалась серьезной.

– Я – маленькая девочка, потерявшаяся в лесу. Которая нашла приют в лесном домике и всегда ждет своего медведя.

Я с интересом уставился на нее.

– Это меня, что ли?

Она кивнула.

– Значит, я – злой?

– Не-а. Люди, проводя аналогии, иногда заблуждаются. Вспомни, например, выражение «слон в посудной лавке» – неуклюжее существо, которое перебьет всю посуду. А я вот слышала, что все совсем наоборот, и у слонов координация развита не хуже, чем у леопардов. Это очень ловкие животные. Есть даже мнение, что слон в посудной лавке ничего бы не разбил.

– А медведи?

– Вспомни любую русскую сказку о животных, Марат. Кто там злой? Волк, ну или иногда лиса. А кто добрый? К кому все зверята бегают с просьбами о защите?

Я улыбнулся.

– К медведю.

Она кивнула.

– То есть медведь, по-твоему, добрый? Этот огромный свирепый хищник?

– Он ягодами в основном питается. И орехами. И муравьями. На три четверти его рацион состоит их растительной пищи. Да, он хищник. И свирепый, если разозлить. Или если голодный год. Но по природе вида медведи совсем не таковы, какими мы привыкли их считать.

– Это ты из русских сказок свои познания о природе их вида черпала?

– А почему бы и нет, Марат? Любой фольклор не из ниоткуда берется. Сказки, прибаутки, поговорки складываются из жизненного опыта людей. Медведь в России – это самое сильное животное. А настоящая сила не бывает злой. Она всегда добра.

Я уставился на Светлую совсем уже обалдело. Ее слова звучали неправдоподобно.

– Светик, ты такая наивная девчушка! В этом мире добро давно принято считать слабостью. А сила, которая и побеждает в конечном счете, очень часто оказывается на стороне зла.