Я быстро даю отбой, не давая ей возможности сказать мне пару ласковых слов.

– Второй раз за день ты просто сбегаешь. Сегодня ретроградный Меркурий в планете моего дня рождения? Или как там эта фигня называется?

Я подхожу к нему и тихонько улыбаюсь:

– Эта фигня называется моя жизнь. И снова добро пожаловать в нее! – обвиваю руками его шею, и, встав на цыпочки, целую его в щеку. Несколько секунд мы стояли вот так, и потом я отошла. – Я напишу тебе, как буду дома, если хочешь.

– Я тебя только что чуть на стол не уложил… Да, пожалуй, напиши мне. А лучше набери меня. Я хочу услышать твой голос прежде, чем отправлюсь в душ.

Я выпучила глаза и почувствовала, как запылали мои щеки.

– Я не мерзавец, но тот еще похотливый тип, – и мы засмеялись в голос. – Иди, она и так тебя полчаса отчитывать будет. Будешь медлить – до завтра тебя ждет гнев владычицы.

Я уже хохотала во всю. Чуть ли не хрюкая, сказала:

– Дурила. Я напишу, – подмигнула и быстро пройдя мимо двери Сэм, вылетела в коридор.

Блин! Толстовка. Ладно, завтра верну. Завтра же все в силе? Я обещала нам прогулку на озеро, но он не обмолвился про это ни словом, только попросил набрать.

Я быстро спустилась по лестнице и выбежала на улицу. Благо до кафе я добегу за минут пять. Может быстрей.

Подбежав на место спустя, надеюсь, пять минут, я открыла входную дверь. И увидела Мию за столом, за которым я сидела с Мартином. Мое сердце и так вот-вот выпрыгнет, так еще эти недавние воспоминания всплывают в голове. Плюс этот поцелуй в его комнате. Господи! Я целовалась с двумя парнями сегодня, какое безумие. Что случилось с моей жизнью в очередной раз?

– Хорош там стоять, как вкопанная, и закажи мне капучино, Эй! – крикнула мне Мия. С манерами у нее туговато. Вся в отца пошла.

Я посмотрела на второй этаж, улыбнулась ей своей самой широкой улыбкой и направилась к стойке.

– Извините за мою подругу, она без кофе – зверь! Поэтому я возьму самый большой капучино с зефирками для нее и такой же большой американо с молоком для себя, – на веселой нотке я пропела бариста свой заказ. Развернулась к столику Мии и собралась уже было идти к ней, как услышала:

– С холодным молоком?

– Что, простите?

– Вам с холодным молоком, как вы брали недавно?

Ах, вон он о чем! Спасибо за еще одно напоминание, греет душу, честное слово!

– Да, спасибо большое, – и пошла к подруге.

Она встала, чтобы обнять меня. И я стиснула ее в охапку. Мия отодвинула меня от себя на расстояние своих вытянутых рук:

– От тебя пахнет мужским парфюмом, но Алекс презирает всю эту ерунду. Все—таки история двухлетней давности? – вопросительные карие глаза подруги сейчас сделают в моей голове дыру. Без применения холодного оружия. Она – сама оружие.

Я выдохнула и прощебетала:

– Да, да, да, я была у Мартина, – я начала рукоплескать, – я хотела поговорить с тобой днем, но ты у отца застряла, и я рванула к нему…

– Так, меня не приплетай! Но продолжай, милая, – улыбнулась она и села на стул, показывая мне, куда я должна пододвинуть свой стул, поближе к ней.

– Я пришла к нему, мы сходили выпить кофе. Кстати, мы за этим же столом сидели, – проговорила я, пока усаживалась на стул рядом с ней.

Мия отпрянула назад от стола, и мы засмеялись в голос.

– Не смеши меня, история грустная, а ты хохочешь тут! – обиженно воскликнула я.

Официант поднесла нам наши напитки, и Мия начала закидывать зефирки ложкой в рот. Что не мешало ей продолжить:

– Очень грустная, судя по твоим глазам. Не обманывай меня, подруга, у тебя глаза влюбленные! Ты же знаешь, что папа хотел сделать из меня следователя. Ничто не ускользнет от меня, – и она подмигнула мне, – так что было после кофе?

– После кофе был Алекс…

Мия открыла рот в изумлении, загружая в него последнюю зефиринку:

– Эйко, это не грустная история. Это безумная история. Что он сказал про то, что ты была с Мартином? Я думала вы с Алексом снова поссорились посреди ночи, и что, спустя сутки, снова помиритесь. У вас обычно так это происходило. Но зачем ты пошла к Мартину-то?

– Я устала, Мия. Устала, что у нас не получается нормально разговаривать, спокойно обсуждать все. Он взрывается из—за всякой фигни. Я пошла к Мартину, потому что он… – сделала паузу, – да ты сама знаешь зачем! Он – другой. С ним проще. С ним можно поговорить. И он не бесится из-за моих слов.

Подруга взяла мои ладошки и сжала их. Посмотрела на меня своими любящими глазами:

– Эй, мне так жаль, что характер Алекса оставляет желать лучшего. Иди ко мне, – я положила голову ей на плечо, и она обняла меня. – Я все еще зла на тебя за ожидание.

– Я знаю, но ты перестанешь злиться, когда узнаешь, почему я опоздала, – хитрым взглядом я заглянула в ее глаза.

Мия сузила их, пытаясь прочитать в моих глазах подсказку. И снова открыла рот в изумлении:

– У тебя был секс втроем?

– Дура ты! – засмеялась я на всю кофейню.

– Ладно, шутка злая, но ты рассмеялась! – сказала подруга. Она поставила локти на стол, а подбородок положила на края ладоней и прошептала, – ты целовалась с ним?

– Он целовал меня. Представь себе самый страстный поцелуй в каком—нибудь мелодраматичном фильме. Вот так он целовал меня, – и я закрыла глаза, вспоминая нас в его комнате.

Pause

Я рассказала ей о том, что Алекс предложил съездить в выходные на остров.

Мия закатила свои шоколадные глаза и пропела:

– «То люблю, то ненавижу, то хочу»… да? – и толкнула меня тихонько плечом, – Эй, это безумие. Поговори с Алексом, скажи, что не хочешь к Стефи, и пусть катится ко всем чертям, в таком случае. Я не права?

Я сделала последний глоток своего крепкого американо:

– Слушай, из вас троих – все правы. Может съездим поедим где—нибудь? Я жуть, как хочу есть. Сегодня крайне напряженный день, и я, кроме кофе, ничего так и не закинула в рот.

– Например, в Ericks Barficka? – Мия посмотрела на свою машину в окно, а затем на экран своего телефона, – время почти семь. По идее, мы успеваем.

– Мм, – задумчиво, я посмотрела в окно, – уж лучше в Miss Voon. Я с голоду помру прям на переднем сиденье твоей «старушки», пока мы доберемся до «Эрикс» с этими пробками.

Мия бросила в меня скомканную салфетку:

– Назовешь ее «старушкой» еще раз и домой пойдешь пешком, – усмехнулась подруга и добавила, – и подбери салфетку, негодяйка.

– Есть, мэм, – я подобрала салфетку по пути к барной стойке, чтобы оплатить наш заказ. Оставила этому парню и его помощнице на чай ровно половину заказа, как бы извиняясь за мини—концерт. – Спасибо за кофе, – я улыбнулась бариста и пошла к выходу.

Черт, как я так оставила свою пачку сигарет дома?

– Мия, у тебя в машине не остались, случайно, никакие пачки моих сигарет? – сказала я ей, когда она прошла мимо меня к своему «ворону». Свою машину Мия называла исключительно так.

– Глянь в бардачке, – Мия открыла водительскую дверь и запрыгнула в салон. Изнутри распахнула пассажирскую со словами «я обычно туда скидываю твое барахло».

– Ты сама любезность, помпончик, – открываю бардачок и вижу там две пачки Pall Mall и одну пачку Marlboro. Я взяла ее в руку и вопросительно уставилась на подругу, – ты завела еще одну курящую подругу и забыла мне рассказать об этом? Чьи это пачки?

– Лучше не спрашивай.

Она сделала серьезный вид и посмотрела в карту на телефоне:

– Так. До Стуреготан тут рукой подать. Доберемся в два счета.

– Тапку в пол, подруга, – я подмигнула ей, опустила стекло и закурила. Скорей бы уже поесть и вырубиться в своей постели.

Where I sleep

– Милая, может уже пора вставать?

Я приоткрыла глаза и посмотрела в сторону двери. Мама, заглянув в проем, улыбается своими красивыми губами.

– Доброе утро. Мам, а которой час? – я зарылась поглубже в подушку, накинув на голову одеяло.

– Почти полдень. Я приготовила завтрак на троих, но мы так и не дождались тебя. В отличие от омлета – он все так же ждет тебя, – мама вошла в комнату с чашкой черного кофе. – Я забыла вчера взять молоко в магазине, поэтому предлагаю тебе только черный кофе. Кстати, Алекс заходил. Принес тебе букет этих цветов, название которых я никак не могу запомнить.

– Ранункулюсы, мам.

– Kinpōge.

– А?

– Лютик. Так проще. – она поставила чашку с кофе на столик у кровати, отодвинула одеяло с моей головы и чмокнула в висок. – По миру ходит одна легенда, где дочка одного купца, богатого, но жадного, очень хотела замуж. А отец отказался выдать ее за любимого, парня доброго, но бедного. В приступе гнева девушка раскидала отцовские золотые монеты, они проросли и превратились в лютики, – и мама замолчала.

Я выглянула из—под одеяла:

– Ты меня удивляешь.

– Может выкинуть их? – и она засмеялась.

А я засмеялась от того, что ее смех очень заразителен. А еще я услышала запах кофе и потянулась руками к чашке.

– Спасибо, мам. Прекрасное начало утра. С кофе, уроками японского и твоими легендами. Мне определенно повезло с отчим домом.

– Ты еще не видела в каком смешном состоянии твой омлет, так что не делай поспешных выводов. Вставай, ты в постели уже четырнадцать часов. Твой бег плачет который день.

Я поставила кружку обратно на стол и потянулась:

– Да, так оно и есть, – я потерла глаза. – Побегаю сегодня у озера.

– Поддерживаю, – и мама пошла из комнаты со словами «Если что, я в саду».

Я поставила локти на колени и положила лицо в ладони. У меня такое состояние, будто вчера я выпила весь спектр алкогольных напитков от 4 градусов до 70. Но я не выпила ни грамма. Видимо, меня так подкосило из-за напряженного дня. Мы поужинали с Мией в «Мисс Вун», и она благополучно довезла меня до дома. Я тогда сразу пожелала родителям спокойной ночи и ушла к себе в комнату, разделась и завалилась в постель. И вот мама будит меня в полдень. Надо сходить в душ и поесть, иначе питаться мне парацетамолом весь день, лежа в кровати.

Я взяла телефон и направилась в ванную комнату. Смотрю в телефон, и етить—колотить! Два сообщения от Мартина. Первое:

«Врунишка» 00:18

«Эйко, если ты не напишешь утром, я позвоню тебе на домашний» 7:46

Я захватила халат из ванной комнаты, прошла дальше по коридору в спальню родителей, раздвинула шторы и вышла на балкон, кутаясь в халат.

– Мам, мне звонил кто-нибудь? – крикнула я.

Мама подняла голову и шутливо ударила себя по лбу:

– Точно! Я с этими воинственными лютиками забыла сказать тебе, что звонил Мартин и спрашивал все ли с тобой в порядке. Это тот Мартин?

Я кивнула и посмотрела на горизонт. Мама продолжила:

– Давненько про него ничего не было слышно. Мне казалось, вы перестали общаться.

– Да, мам, перестали. Ладно, я в душ.

И направилась обратно в ванную комнату. Стянула с себя халат и бросила его на пол. Открыла сообщения Мартина и решила написать ему ответ. Что ему сказать? Я два раза писала и стирала набранное. С третьего раза отправила смс:

«Я вчера так вымоталась, что проснулась десять минут назад. Извини, что не набрала :)»

Не дожидаясь ответа, я положила телефон рядом с раковиной на столешницу и залезла под горячий душ. Ну, это я преувеличила, насчет горячего – первые секунд пять это был ледяной душ, но жизнь в частном доме – она такая. Ты регулярно ждешь, когда вода нагреется. Но самый облом, когда в обеих ванных комнатах принимают душ. В таких случаях весь процесс ускоряется в два раза, дабы не остаться намыленным один на один с ледяным потоком.