Уже через минуту молодой мужчина в синих одеждах вошел в покои, застав меня лежащей на постели с оголенной нижней частью тела. Не дрогнула ни одна мышца на его лице, за что я была очень ему благодарна. Быстро проведя осмотр, целитель выпрямился и озвучил диагноз:

– Легкий ушиб, кости целы. Рекомендую постельный режим и полный покой до полного исчезновения болевых ощущений. Оставляю вам расслабляющую настойку, – он поставил на стол пузырек. – Она помогает крепко уснуть и притупляет болевые ощущения.

– Благодарю, – Лан пожал ему руку, и новый целитель ушел. Он намного приятнее, чем тот язвительный старичок, который был здесь раньше. Настоящий профессионал.

– Пришла поговорить, – вздохнула я, когда мы остались одни. Я не злилась на Лана, понимая, что он сделал это не нарочно, но надавить на его совесть и демонстративно пострадать было просто необходимо.

– Прости-и-и-и, – простонал император и, взобравшись на кровать, принялся целовать ушибленный копчик. – Гретта, родная моя, пожалуйста, извини меня, дурака, – умолял он, зацеловывая низ спины и плавно перемещаясь на ягодицы. – Хочешь, я разрешу тебе побить меня в ответ? А хочешь, я прикажу кормить тебя пирожными с шоколадом три раза в день? Все, что угодно, – позабыв про копчик, он принялся нагло покрывать поцелуями мою попу.

– Мне будет достаточно того, чтобы ты перестал обсуждать со своими друзьями мое замужество, – отозвалась я, и поцелуи тут же прекратились.

– Я не обсуждал с друзьями твое замужество, – со всей серьезностью отозвался Лан,  оторвавшись от моих ягодиц. – Я сказал лишь, что ты завидная невеста, вот и все. А что?

– Ничего, – буркнула я, не желая развивать эту тему. Выходит, Вердеральд мне солгал, выдав одну фразу за обсуждение с ним целого замужества?

– Что он тебе сказал?! – требовательно спросил Лан, и у меня не возникло ни малейшего сомнения в том, что он имеет в виду именно своего друга.

– Предлагал замужество, – не стала скрывать я. – Ты разве не этого добиваешься?

– Я не хочу отдавать тебя никому, – прозвучало у меня над ухом. – Тем более Верду.

Наш разговор прервал громкий и настойчивый стук в дверь. Я вздрогнула и прикрыла обнаженные ягодицы подолом сорочки. Однако, это оказалось лишним. Лан сам открыл дверь и своей широкой спиной закрыл ночному визитеру весь обзор.

– Да? – недовольно спросил он, представ в ночных штанах с обнаженным торсом.

– Ваше Величество, срочное донесение! – визгливым голосом воскликнул гонец. Я узнала его по характерной одежде. – Банда разбойников из Лимма напала на очередную деревню и обчистила всю знать до последней золотой монеты! Все требуют от вас решения проблемы, благородные господа беспокоятся.

– Созывай Совет, – приказал Лан, хотя на часах было за полночь. – Через полчаса все должны быть в сборе. – Извини, – виновато сказал он мне, закрыв дверь.

– Что происходит? – забеспокоилась я, сев на постели. – В чем дело? – мое волнение только усилилось, когда я увидела, что Лан одевается.

– Уже несколько недель банда разбойников терроризирует запад страны, – сообщил мне император. – Магия против них бессильна. У их главаря есть некий артефакт, который поглощает всю магию подчистую, наши военные не могут ничего сделать. Они грабят деревни и маленькие города, но обкрадывают только знатные семьи, простой люд не трогают. Все волнуются. Их не так уж много, но этот странный артефакт позволяет уделывать всех магов как котят. Мне это не нравится, видно, придется вмешаться лично.

– В каком смысле? – не совсем поняла его я. – Ты уезжаешь?

– Ещё не знаю, Гретта, но все возможно, – признал Лан. – Будь готова к этому, – он послал мне нежный успокаивающий взгляд.

– А вдруг тебя убьют?! – испугалась я и встала с кровати. – Лан, останься, прощу тебя!

– Нет, – император подошел ко мне и, взяв меня двумя руками за плечи, крепко поцеловал. – У меня есть обязанности, и я обязан их выполнять. Если придется погибнуть, защищая свою страну, то для меня это будет честью, – сказав мне эти слова, Лан прижал меня к своей груди и вышел из своей спальни. Я ждала его до самого утра, но так и не дождалась. На рассвете камеристка сообщила мне, что император вместе с армией отправился на запад и просил передать, что вернется через месяц, а может и больше.

Глава 38

У меня в душе будто увял цветок, все это время дававший силы. Лан уехал? Оставил меня здесь одну? Ещё и сказав напоследок, что не прочь умереть за родину? Я просто не представляла, как проведу эти недели в постоянном ожидании известий о его смерти, неизвестности и растерянности. Я погасла, потеряла интерес ко всему. Все мои мысли занимал Лан. Сидеть одной в комнате было невыносимо, и я стала прогуливаться по коридорам дворца. Очень быстро мне повезло набрести на дворцовую библиотеку, в которой хранилось бесчисленное множество книг. Признаться, я никогда не питала особой любви к чтению. В детстве мама пыталась научить меня читать, но этот навык давался мне с трудом. Поняв, что заставлять меня насильно бессмысленно, мама приносила из деревни книги и читала мне вслух. Она делала это превосходно, подражая интонациям героев. Мама умерла, и с тех пор я не прикасалась к книгам.

К моему удивлению, взяв в руки первый попавшийся талмуд, я смогла прочитать целый абзац и даже понять его приблизительный смысл! Из чувства азарта проделала тот же трюк с другой книгой, и у меня снова получилось. Как итог, я провела в библиотеке целый день, увлеченно читая все, что попадалось под руку. Буквально через три дня я восполнила все пробелы в навыке чтения, а через неделю свободно читала любые книги, проглатывая одну за другой. Мне было под силу прочитать толстый манускрипт за один световой день, а добрый библиотекарь даже разрешил брать книги в свои покои, чтобы читать перед сном и хоть иногда кушать.

Чтение помогло мне отвлечься от разлуки с Ланом. В те момент, когда я откладывала книги, все мои мысли вращались вокруг императора, в душе поднималось волнение и страх за его жизнь, и эти чувства съедали меня, как волк съедает зайца. Это невыносимо. Это больно. Каждую минуту я боялась, что мне сообщат о его гибели и ранении, поэтому старалась быстро есть и вновь тонула в книгах.

Вскоре к моим сеансам чтения присоединился подарок Лана – рыжий боевой котенок. Я приказала слугам кормить его как можно чаще и только самым лучшим мясом. Пусть хотя бы он не знает голода в своей жизни. Котик рос как на дрожжах, и вскоре я поняла, что нужно дать ему имя, пусть даже он отзывается только на «Кис-кис» и «Иди кушать». Кличка никак не хотела идти в голову, классические имена к нему словно «не клеились». В этот момент мне принесли обед, и решение пришло само.

– Батон! – радостно воскликнула я, заметив, что шерсть кота такого же цвета, как и кусок батона, который мне подали вместе с горячим супом. – Будешь Батоном, – решила я, а котик даже не обратил на это внимание. Он продолжил спать возле меня, тихонько мурлыкая.

В один из таких дней, заполненных размышлениями древних философов, меня впервые посетила графиня Арианна. Она пришла в читальный зал после обеда, в те минуты, когда я сидела в кресле босиком, поджав под себя ноги. Я читала книгу «Философы древности», когда она вежливо прокашлялась, обращая на себя мое внимание.

– Ой, – вздрогнула я, пробежавшись по ней рассеянным взглядом. Графиня была одета в пышное алое платье, на голове заплетены косы, создавая своеобразную корону из волос. – Простите, я зачиталась.

– Ничего, – она улыбалась, но на дне её глаз я видела ненависть и злость. – Уже столько дней прошло, а вы все сидите в библиотеке, даже гулять не выходите, – с притворным беспокойством произнесла графиня. – Гретта, деточка, вы стали хуже выглядеть. Кожа пожелтела, глаза впали, губы потрескались. Вы бы показались лекарю, дорогая. Ещё, чего доброго, император вернется, а вы заболеете.

– Лан возвращается?! – встрепенулась я. Её слоа задели меня, в них чувствовалась фальшь, неискренность и желание оскорбить, но слова о возвращении Лана вытеснили все остальные мелочи.

– Нет же, глупая, – осадила меня Арианна, давя из себя притворную улыбку. – Однако, когда бы он ни вернулся, весной мы сыграем свадьбу.

– Конечно, сыграете, – я мрачно усмехнулась одним уголком губ. Мой взгляд потемнел, в душе начала подниматься злость на эту спесивую даму. Понятное дело, что она пришла сюда, чтобы унизить меня. Улучила момент, когда я сижу в одиночестве, Лана нет во дворце, а значит, никто не сможет меня защитить от ее словесных нападок. Ничего, я сама себя защищу! – И наконец-то переедете в императорские комнаты. Знаете, они очень красивы. Мне особенно понравились шелковые простыни, ведь они так приятно холодят разгоряченную кожу, – сама поразилась своей бесстыдности и наглости, но слово не воробей. Графиня пошла пунцовыми пятнами, губы затряслись в беззвучном гневе. Она сжала кулаки, однако, покосившись на стоящего в стороне сира Роха, разжала их.

– Не думайте, леди Гретта, – с издевкой произнесла она мое имя и титул, словно хотела подчеркнуть их фальшивость и непризнанность, – что ваше положение поможет вам после нашей свадьбы. Вы тоже вскоре выйдите замуж и уедете из дворца навсегда, – победно улыбнулась она. – И будете оценивать шелковые простыни уже в других местах.

– Леди Арианна, – отложив книгу, я встала, чтобы не чувствовать себя ниже этой женщины хотя бы в физическом положении, – вы можете стать женой императора. Можете воздействовать на него своей магией, – после этих слов девушка испуганно икнула. – Вы даже можете выгнать меня из дворца или убить, но вам никогда, – я приблизилась к ней, сократив расстояние между нами до ничтожных значений, – слышите? Никогда вам не выгнать меня из его сердца. Я поселилась там навечно. Вы знаете, что это правда, поэтому вас так бесит мое присутствие.

– Будь проклят тот день, когда ты появилась на пороге этого дворца! – в сердцах бросила она и убежала из библиотеки. Я устало опустилась в кресло, потерев переносицу.

– Я доложу Его Величеству о поведении его невесты, – впервые за долгое время сир Рох подал голос. Я удивленно воззрилась на него. Лицо воина, как обычно, выражало мрачную суровость, к которой я успела привыкнуть. Рох никогда не выдавал своих эмоций, и иногда я даже думала, что вместо сердца у него камень.

– Она ведь не навредила мне, – улыбнулась я ему.

– Она была в шаге от того, чтобы наброситься на вас, и только мое присутствие остановило ее, – ровно ответил Рох. – Его Величество приказал мне охранять вас как зеницу ока в его отсутствие и докладывать обо всем, что вы делаете и с кем общаетесь. Приказано не оставлять вас наедине с кем-либо.

– Спасибо вам, – благодарно улыбнулась я этому статному мужчине. Его губы слегла дрогнули в ответной улыбке.

– Да что же ты…! – раздраженный женский крик донесся до моего слуха словно сквозь толстые стены. Я оглянулась, пытаясь понять, откуда идет звук. – Старый дурак! – прозвучало ещё отчетливее.

– Кто кричит, сир Рох? – напряглась я. Библиотека очень велика по своим размерам, да и находится далеко от всех личных покоев.

– Это из целительского корпуса, леди, – вздохнул страж. – Должно быть, кричит сиделка Его Величества.

– Его Величества? – с недоумением переспросила я. Мне казалось, Величество в этом дворце только одно, и оно соизволило уехать.

– Отец Регаллана, – сир Рох послал мне многозначительный пристальный взгляд. Догадка пронзила сознание, и я приоткрыла рот от такой новости. Речь о бывшем императоре, который, по слухам, сошел с ума.

– Я должна его навестить, – безапелляционно заявила своему охраннику, вставая с кресла.

– К нему никого не пускают, леди, – нахмурился сир Рох. – Зачем вам это?

– Нужно, – отрезала я. – Веди меня, – заметив, что мужчина колеблется, я задала уточняющий вопрос: – Мой опекун приказывал тебе не пускать меня к его отцу?

– Нет, на этот счет никаких указаний не было, но… – замялся Рох, не зная, как поступить.