– Гибискус? – встрепенулась мама. – Это же цветок смерти! – она замахнулась, словно хотела дать мне подзатыльник. – Прекрати паясничать! Стой ровно! Не смей сутулиться! – она хлопнула меня по пояснице, заставляя невольно выпрямить спину.

– Если сегодня ночью ты не отпустишь моего зверя побегать, я буду ходить на балу как горбатая бабка, – пригрозила ей, скосив глаза на мрачную матушку.

– Ты меня шантажируешь? – мать угрожающе нависла надо мной. Ненавижу, когда она вот так сверкает глазами, словно сейчас обрушит на меня все кары этого мира. Когда я была ребенком, такое ее поведение пугало меня до дрожи в коленках. Но сейчас я выросла, и испугать меня злыми глазами уже не так просто.

– Торгуюсь, – ровно отозвалась я.

– У нас столько дел, а ты думаешь лишь о развлечениях! – негодующе возмутилась она.

– Госпожа, я подогнала платье, – вмешалась швея. Тихая, скромная, почти незаметная женщина в летах. Если она и подавала голос, то очень редко и всегда с важным замечанием. Этой ночью буду подшивать.

– Недолго, – выдохнула мама после затянувшейся паузы. Поняла, что спорить со мной бесполезно, но тут же обрушилась на швею: – Переделай эту ужасную розу! Я хочу вышивку в виде лилии!

До ночи я дожила с трудом. Мама коршуном вилась надо мной, находя все новые и новые недостатки у моего наряда. Когда пробило одиннадцать, я молча скинула белоснежную ткань и отправилась к выходу. Зрение выхватило едва заметную улыбку швеи: женщина, похоже, одобряет такой поступок. Я живой человек, а не кукла, чтобы часами изображать из себя манекен.

Распахнув белоснежные балконные двери, ступила на полукруглую мраморную лоджию. Теплый летний воздух окутал мое полуобнаженное тело, лаская его словно любовник. Здесь легко дышится. У нас, на юге, лето невероятно жаркое, а потому летний воздух душит своей влажностью и раскаленной температурой. Северные территории более щадящие в это время года. Хочется дышать и дышать полной грудью, наслаждаясь летом, молодостью и свободой.

В считанные секунды я отдалась во власть инстинктов. Все произошло очень быстро, буквально за секунды. Моя волчица, рвавшаяся наружу все это время, распахнула свои желтые волчьи глаза. Я стояла на четырех лапах и весело виляла хвостом, предвкушая будущую пробежку. Ух, наконец-то удастся размять косточки!

Прыжок. Волчица перелетела через перила второго этажа и мягко приземлилась на идеально выстриженный газон. Лес манил меня, шелестя сочной листвой. Запахи вечнозеленых елей и полевых цветов дразнили сознание. Несколько секунд я прислушивалась к своей стихии, а затем бросилась вперед со всех лап.

Мимо меня мелькали подпиравшие небо деревья, упавшие стволы-великаны, низенькие дедушки-пеньки и огромные неприступные валуны. На улице стояла ночь, но я видела каждую травинку под своими белоснежными лапами даже лучше, чем днем. Зрение волка значительно превосходит человеческое зрение.

Я не ощущала поблизости никаких посторонних запахов. Чужаки сюда не заглядывали, предпочитая держаться поближе к своим стаям. Это лишь раззадорило мою волчицу. Абсолютная свобода! Можно бегать где захочется! Лес, окружавший выделенный нам домик, казался мне по-настоящему огромным. Его запахи будоражили, и я неслась сломя голову вперед, хаотично сворачивая там, где меня влекла природа.

– Р-р-р! – утробное рычание раздалось где-то совсем близко, а затем… Все произошло в считанные секунды. Взгляд успел выхватить мелькнувшую справа смазанную черную тень, метнувшуюся ко мне. Плеч коснулись сильные когтистые лапы, но боли не причинили. Меня, как куклу, опрокинули на спину и прижали к траве, вынуждая лежать в самой беззащитной позе – животом кверху. – Привет, – усыпанное звездами ночное небо закрыла огромная голова черного волка. В темноте его глаза горели также ярко, как луна. Я сразу узнала его. В ипостаси зверя голос Романа звучал очень низко и утробно, но в сочетании с глазами он не оставлял иных вариантов.

Волк альфы был по-настоящему огромным – в два раза крупнее меня, а уж про вес и подумать страшно. Я не могла пошевелиться, а ведь он совсем немного надавил на меня. Если захочет, легко может раздавить…

Да о чем я думаю?! Что Манкулов вообще забыл здесь, в тысяче километров от стаи? В этом лесу, в конце концов! Мое изумление отразилось на волчьей морде. Я была так шокирована его появлением, что смотрела на альфу широко распахнутыми глазами, не делая даже попытки выбраться.

А затем произошло то, чего не случалось в моей жизни ни до, ни после этого момента. Моя волчица, все это время весело вилявшая хвостом, вдруг рванула «за пульт управления» изо всех сил. Обычно животная сущность не питает страсти к тому, чтобы управлять телом. Она довольствуется редкими вылазками, такими, как эти. Но сейчас… Волчица буквально спихнула меня, отбрасывая в глубину тела.

Я своими глазами, но словно со стороны наблюдала, как белоснежная волчица радостно высунула язык и принялась…тереться об альфу животом. Этот жест – знак подчиненности, преданности и доверия, ведь живот волка – самая уязвимая часть тела.

«Прекрати!» – зашипела я, но волчица и не думала возвращать мне контроль. Скоро полнолуние, я обернулась в звериную форму, а значит, зверь находится на пике своей силы. Сейчас мне ее не одолеть, пока она сама не захочет уйти в тень. А она, судя по ее обожанию Романа, не захочет!

«Мой самец!» – радостно визжала волчица, как сумасшедшая обтираясь об альфу. Боже, какой стыд… Что он теперь подумает обо мне? Что я доступная и легкомысленная?

«Малышка» – голос альфы обращался к моему зверю. Он склонился вперед, горящими желтыми глазами вперившись в доверчивую мордашку моего зверя. «Ты, бесспорно, очаровательна» – если бы альфа не прижимал ее к земле, моя волчица непременно начала бы прыгать по земле как кенгуру. «Но я хочу пообщаться с твоей человеческой половиной» – прошептал альфа, своими словами словно окатив зверя ледяной водой. Она мгновенно прекратила радоваться и елозить. Еще через несколько секунд по округе разнесся ее жалобный скулеж. «Ну…» – нахмурился Роман, общаясь с ней как с маленьким ребенком. «Не расстраивайся. Мы с тобой еще побегаем, Снежинка» – и когда только успел выведать мое прозвище?! В довершение ко всему, альфа склонился и…лизнул мою волчицу прямо в морду. В переводе на человеческий этот жест обозначает поцелуй в щеку – мило, задорно, без претензии на пошлость.

Удивительно, но волчица послушалась. Спорить с альфой она не сможет – инстинкты не позволят. Закрыв глаза, она ушла вглубь, уступая мне возможность управлять волчьим телом. Когда я вновь открыла глаза и увидела нависшего над собой Манкулова, стало совсем не по себе.

– Это нападение? – мысленно пискнула я. Сложно по-другому обозначить происходящее. Когда мы находимся в своих звериных ипостасях, можно общаться на особом языке оборотней. Пасть не участвует в этом процессе, скорее все это напоминает мысленное общение.

– Всего лишь хотел поприветствовать свою невесту, – фыркнул Роман и убрал с моих плеч свои огромные лапищи. Странно, но от этого легче не стало. Я все равно ощущала неприятный давящий взгляд альфы. Хотелось сбросить его с себя, как удавку, заставить наглого самца отвернуться. Отступив на два шага, я выгнула спину и всем своим видом показала, как мне неприятно его присутствие.

– Прекрати называть меня невестой! – огрызнулась я, сверля Манкулова недобрым взглядом.

– Юля… – вздохнул он и устало улегся на землю. – Что мне сделать, чтобы ты простила меня? – задал он вопрос, который, как мне показалось, он озвучивал в своей голове уже не раз.

– Для начала прекрати меня преследовать! – из волчьей пасти вырвался угрожающий рык. Роман ни капли не испугался. Напротив, мне показалось, что на его черной морде промелькнуло некое подобие…уважения. – Сначала ты заявляешься в дом моего отца, а теперь прыгаешь на меня как черт из табакерки! И почему ты снова не источаешь никакого запаха?! – поразительно, но Роман не пах вообще ничем. Если раньше я ощущала хотя бы запах его одежды, то теперь абсолютно ничего. Полный обонятельный вакуум. В голову невольно закралась мысль: а не является ли этот странный альфа самым настоящим колдуном?

– Вот выйдешь за меня замуж – открою все секреты, – нагло подмигнул мне этот прохвост.

– Никогда, – фыркнула я с болью в сердце. После всего, что натворил Манкулов, он предлагает мне вновь поверить ему и стать женой? Да он издевается надо мной! Впрочем, хватит мне играть с ним в эти игры. – Что ты здесь делаешь? – прямо спросила я, заглядывая в горящие глаза. Не просто так же он притащился за тысячу километров от дома.

– А ты? – вернул мне вопрос Манкулов, как-то очень недовольно дернув надбровными дугами.

– Ты прекрасно знаешь, зачем я здесь, – раздражает, что он играет со мной как кошка с мышкой. Все знает, но упорно задает вопросы, только распаляя мой гнев. – А вот зачем на Бал дебютанток прибыл ты – вопрос.

– Почему же? Ты не думала, что я хочу присмотреть себе невесту? – насмешливо фыркнул Манкулов. Я невольно выпустила когти. Боже мой, как же хочется наброситься на этого огромного волка и исцарапать его как бешеная кошка!

– Значит, наша помолвка расторгнута? – облизнулась в ответ. Самой сложно понять, что именно я чувствовала в ту минуту. Радость и боль смешались.

– Не торопись, – мурлыкнул Манкулов. – Посмотрим на твое поведение, а там решим, – он не говорил абсолютно ничего конкретного, не позволял сделать четкие выводы из его ответов. Он невыносим!

– Я не желаю быть твоей женой, – повторила ему в который раз.

– Тогда бояться тебе нечего, – ничуть не обиделся Манкулов. – Я не собираюсь брать тебя в жены насильно и до конца дней своих терпеть в своем доме твою кислую физиономию, – сама не знаю, каким чудом удалось удержаться на месте и не броситься на этого альфа-хама. – Но, знаешь, на твоем месте я бы хорошенько подумал, – хмыкнул он, задумчиво рассматривая мою рассерженную мордочку. – Думаю, ты уже поняла, что я готов на все, чтобы защитить свою семью. Мой дом тебе понравился, твоя волчица оставила в нем заметный след своей симпатии. Ты…тоже мне понравилась, – с запинкой произнес он, будто боялся признаться в симпатии ко мне. Сердце предательски дрогнуло, но я осадила себя. Нельзя ему верить! – С чего ты взяла, что незнакомец будет тебе лучшим мужем, чем я?

– Ты сейчас шутишь? – не могла поверить я своим ушам. – Неужели ты считаешь меня такой невероятной дурой, что думаешь, будто я вправду смогу поверить тебе? Или ты получаешь удовольствие, издеваясь надо мной?

– Юля, если обычная логика для тебя – это оскорбление, то ты и вправду…м-м-м…не очень умна, – игриво хохотнул Роман. Ну, точно, он издевается! – Подумай, как будет лучше для тебя? Кто будет заботиться о тебе лучше: я или незнакомец, которому твой отец отстегнет пару миллионов за брак с тобой? И будешь ли ты нужна этому мужчине?

– Хочешь сказать, что тебе я буду нужна? – едва не прыснула от смеха. – Манкулов, скажи правду. Зачем я тебе?