Слова застряли, разбежались тараканами в разные стороны, не желая складываться в связное предложение.

Он серьезно? Все… что сказал?

Не похоже на шутку или прикол… и даже не издевательство…

– Я… ты преувеличиваешь, – выдала более-менее внятно.

– Дура, – беззлобно вздохнул он и притянул меня к себе будто старший брат, которого у меня никогда не было, но ощущения именно такие.

Утыкаться носом в его плечо по меньшей мере странно. Мы вроде враги… или нет? Да какая теперь уже разница? Я не хочу с ним воевать. Ну, разве что иногда. Для поднятия боевого духа.

– А Морозу повезло, – усмехнулся Пантин.

– В чем?

– Пахнешь ты сладко, – он уткнулся носом в волосы и жадно вдохнул.

Хорошо, что здесь темно и он не видит моего раскрасневшегося лица. Нехитрый жест смутил не меньше, чем если бы это были страстные поцелуи.

Дверь врезалась в стену. В тишине звук показался громом небес.

– Как трогательно, – с притворным умилением протянула похитительница. – Сейчас расплачусь.

Пантин напрягся. Мне даже отпускать его не хотелось. Он – мой спасательный круг.

Предыдущая встреча с дамочкой проходила в полном безразличии с моей стороны, теперь же эмоции бьют через край. Особенно после неожиданного мешка по голове в виде откровений блондинчика.

– Ты, – указательный палец направился на Пантина, – сидишь здесь и не шумишь. Будешь мешать и я тебя убью.

Поежилась от ласкового тона, не сочетающегося со словами.

– А ты – со мной, – ее "добродушный оскал" не вызвал желания за ней последовать. – Хватит обжиматься, в конце концов! – раздраженно прикрикнула она, а я еще сильнее вцепилась в друга… врага… неважно!

– Я пойду с ней, – заявил Пантин.

– Како-ое благоро-одство, – протянул мелодичный голос, испорченный нотами сарказма. – Здесь командую я! Еще раз пикнешь невпопад и будешь сидеть со сломанной рукой.

– Да ну? Проверим? Как по мне, ты просто озлобленная сука.

Я не сильна в тактике ведения переговоров, но что-то мне подсказывает, направление выбрано в корне неверное.

– Ты что творишь? – зашипела на него.

– Импровизирую, – шепнул он, не сводя взгляд с перекосившегося от злости лица.

Плохая импровизация. Откровенно паршивая. Актерская игра никудышная, опять же. Оскара нам за нее не дадут.

– Щ-щенок, – выплюнула дамочка и кончики пальцев засверкали белыми искрами.

Пантин сделал шаг назад, утягивая меня за собой. Та самая озлобленная… женщина шагнула на нас. Мы – вбок, она за нами, и нет бы блондинчику помолчать, вместо этого он решил подсветить бензобак зажигалкой. Для надежности, да.

– Утю-тю, какая злая! – насмехался он, утягивая меня медленными шагами за собой. – Мужика давно не было? Ай-яй, ну как же так?

Не знаток психологии, но кажется Пантин надавил на больное, иначе раздавшийся рык я объяснить не могу.

Голубые глаза теперь тоже светились, более того – несмотря на холодный голубой свет я словно увидела в них адское пекло преисподней. Ну и жуткая дамочка, откровенно говоря.

– Она сейчас взорвется… – прошептала, глядя как тело напротив содрогается от закипающей магической силы.

Истошный крик, полный ярости, ненависти и, похоже, отчаяния, оглушил. В этот миг Пантин вытолкнул меня в пустой проем и захлопнул дверь до того, как нас достиг бешеный магический поток.

Не хотела бы я с ним столкнуться. Останется кучка пепла в лучшем случае.

Дверь затряслась, но не поддалась. Видимо изнутри ее открыть невозможно.

– Я вас убью! – рычала дамочка за дверью.

– Ну, давай, – насмешливо бросил Пантин. – Попробуй.

– Как ты… – перед глазами все еще искрился синий поток чистейшей магии.

Всевышний, да мы же чудом уцелели!

– Как тебе…

Красноречие Липовой в деле.

– Воспользовался ее слабостью. Она плохо контролирует эмоции, либо не умеет этого делать. Из-за ярости потеряла бдительность ну и ты сама все видела. А ничего так домик. Годный.

– И кто из нас чокнутый псих? – выдохнула, сама едва сдерживая эмоции. – Она могла нас прикончить на месте!

– Но не прикончила же, – резонно заметил Пантин. – Могла бы и спасибо сказать за чудесное спасение.

Жуткие, пугающие звуки за дверью сопровождались взрывами.

– Она себя не убьет? – покосилась на дверь в страхе, что она все-таки не выдержит и разлетится к еловой шишке, а от нас останется воспоминание. Возможно, не самое лучшее. Вероятно, даже не положительное.

– Серьезно? – насмешливо фыркнул Пантин. – Тебя волнует ее жизнь? Она бы тебя жалеть не стала.

Да. В самом деле, пусть посидит и подумает, какого это – быть запертым. Но у меня хотя бы была компания.

– Спасибо, – подошла к блондинчику, впервые смотря на него вблизи, при свете, без желания убить. – Без тебя я бы, скорее всего, не выбралась.

У него оказывается, зеленые глаза. Не обращала внимания.

– У тебя выбора нет, – Пантин криво улыбнулся и небрежно завел мою падающую на лицо прядь за ухо.

Я даже не смутилась. Было в этом жесте что-то… что-то теплое, дружеское, что ли…

– Это еще почему?

– А кого тогда будет ненавидеть вся Академия? Меня, что ли?

Вот ведь… Пантин!

Смех впервые за столько времени вырвался наружу. Нервное напряжение сказалось и на блондинчике, так что смеялись мы вместе.

– Иди сюда, – повисла у него на шее, не переставая смеяться.

Надо же! Одно похищение перевернуло… все! Пантин не такой уж и козел, каким хотел казаться, и вовсе даже не враг. Он спас мне жизнь.

– Спасибо, – выдохнула еще раз искренне и приложилась губами к теплой щеке.

Скромная благодарность, но от чистого сердца.

Атмосферу нарушил незнакомый насмешливый голос:

– Братец, ты ее спасать собирался? Смотри, тебя какой-то щегол опередил.

Еще не обернувшись и не увидев своими глазами, я догадалась, кто за нами наблюдает. И пусть голос незнакомый, того, к кому обращались, совершенно точно зовут Мороз Морозович. Готова спорить.

Глава 12. Я тебя…

"Надо держать Санту

подальше от Академии"

Из личных заметок Мороза

Как хорошо утыкаться лбом в плечо Пантина. Можно я так буду вести диалог с Морозом? Он еще ничего не сказал, но это ведь ненадолго.

Зато загадочный незнакомец явно наслаждался ситуацией.

– Зря торопились. Они не успели как следует насладиться друг другом.

Пантин фыркнул со смеху, и будто бы невзначай провел носом по моей макушке.

Мало нам одного ссыльного. Точно будут на пару с Лисом по Аляске бегать.

– Мороз Морозович, я вообще-то вашу… Липову спас. Давайте обойдемся без ревности.

Ткнула наглого блондинчика кулаком в бок и отошла от него на пару шагов.

На лице Мороза застыла подозрительная полуулыбка. Хитрая и многообещающая. Но даже не она привлекла мое внимание.

Мужчина ростом как ректор и такими же белыми волосами, только короткими по последней моде, с холеной усмешкой наблюдал за нами. В ярких пронзительных голубых глазах вовсю плясали смешинки и черти с ними (без них точно не обошлось).

Вообще они довольно странно смотрелись рядом. Мороз Морозович в своем голубом камзоле внушал уважение и трепет, а вот мужчина в пиджаке, кажется из того же материала, больше походил на самоуверенного крутыша. Ну, как в лучших американских фильмах.

– А… э-э… добрый… – а какое время суток? Где часы? – Хм… привет?

– Добрый привет, – ухмыльнулся мужчина. – Она забавная. Как тебя звать, чудо?

Из уст Мороза "чудо" звучало приятнее. Собственно, сам ректор это обращение тоже не оценил. Наградил суровым красноречивым взглядом, на что мужчина отреагировал обворожительной улыбкой.

– Варвара Липова. А вы?

Теперь он совсем повеселел.

– Клаус. Санта Клаус.

Санта? Он – Санта?!

Тот самый?! Да не… не может быть!

Чтоб вот так просто с Сантой встретиться… уму непостижимо!

– Варя, – с каким-то странным предостережением произнес Мороз.

– А? – я отвлеклась от созерцания волшебника.

Это ведь Санта! Почти как Мороз, но Санта!

– Очаровательно, – протянул мужчина, заглядывая в глаза и двигаясь в мою сторону.

И тут вместо красивого лица передо мной возникла спина Пантина.

– Прерву ваше знакомство, – нахально воскликнул он, – у нас за дверью разъяренная фурия.

Словно в отместку деревянная преграда содрогнулась под неумолимым натиском вышеупомянутой.

Санта, превосходящий Пантина в росте, подмигнул мне и перевел свое внимание на дверь.

Видимо, добраться до злобной дамочки сам Всевышний не велит, поскольку шум теперь доносился с противоположенной стороны и в помещение вошли недовольные олени.

– Шеф, короче, у нее убогие условия, мы там торчать отказываемся, – Робин стряхнул с макушки снег.

– Полный отстой, – констатировал Санта.

Мерлин по обыкновению промолчал.

– Липка, этот хрен тебя обидел? – Клаус недобро глянул на Пантина.

– Нет, не он, – покачала головой и едва не рухнула, потому как следом за уже знакомыми оленями вошли еще четверо.

Робин встал рядом со мной и сложил копыта на груди.

– Америкосы, – выплюнул он с презрением. – Типа крутые.

Те олени больше походили на юристов из Гарварда… в костюмах, у одного даже очки. Серьезные и… ни слова не сказали. Сели на диван в углу, словно их тут и нет.

– Шеф, можно им по-русски прописать? – Клаус стукнул копытом об копыто.

– Уйми своих рогатых, – волшебник Санта молчать не стал.

Мороз хмыкнул.

– Клаус, – позвал мягко, на что синхронно отреагировали Клаус олень и Клаус, который Санта.

Пантин прыснул со смеху, я еле удержалась, чтоб не засмеяться в голос.

Ректор самодовольно улыбнулся.

– Старая шутка, братец. Ничего новенького за столько лет придумать не смог?

– Зачем? Она всегда актуальна.

– Ага, – буркнул Клаус, который олень, – оборжаться.

Мы с Пантиным хохотали от души.

Прав был Лис. Фантазия у нашего ректора шикарная. Я бы не додумалась до такого.

– Санта, – позвала одного, а повернулись оба: волшебник и олень. Пошла вторая волна смеха.

Я не специально, честное слово. Хотела у оленя Санты спросить, нравится ли ему свое имя.

– Детки, вас хорошим манерам не учили? Будь вы моими студентами… – волшебник оскалился.

– Но они не твои студенты, – заметил Мороз. – Рассказывайте, что произошло? В деталях.

Веселью пришел конец. Да здравствует жестокая реальность с неприятными воспоминаниями.

Пантин – настоящий герой. Жестко рубил правду-матку, не забывая бросаться в меня колкими фразами. В целом атмосферу передал точно, сюжет пересказал отлично. Из него вышел бы неплохой автор женских романов. Не претендент на бестселлер, но бульвары бы покорил.

Санта Клаус от комментариев и не думал воздерживаться. Невзирая на недовольный прищур Мороза каждый раз, когда он вставлял свои едкие шуточки.

Блондинчик не забыл упомянуть и об объятиях, в которых нас застала дамочка. Конечно, как же можно умолчать!

В общем, по многозначительному взгляду Мороза: "Мы еще вернемся к этому вопросу" я поняла, что возвращаться в Академию не хочу. Лучше пусть оставят меня здесь, чем я буду объясняться с ректором.

Да и за что? За то что обняла Пантина! Два раза. Ну и что? Великая трагедия, как же.

И вообще, почему я должна оправдываться и краснеть? Для себя я решила, мы – ректор-студентка, а не любовники.

Да, у меня вчера немного помутился рассудок. Но это все на нервной почве! На меня давили! Так что за осознанный выбор не считается.

– Резюмируем: вы заперли ее в коморке? – волшебник Санта покачивался на задних ножках стула.

Мы с Пантиным кивнули.

Робин присвистнул, но смолчал.

– Сестрица, как тебе там? Живая? – Санта Клаус постучал костяшкой пальца по двери.