Потянулась, прикрывая зевоту ладонью. Ужин здорово разморил. Как говорится, поела – можно и поспать.

Нежная полуулыбка на губах Мороза намекнула, что он за мной наблюдает. И чему умиляться? У меня грация тюленя, я знаю, как выгляжу со стороны.

– Откроешь переход?

Не то усну прямо здесь, а проснусь известно где – под боком Мороза.

За сутки произошло столько всего… Мне просто необходимо переспать с мыслями и эмоциями в одиночестве.

– Я против, но давить не стану, – переход засверкал за его спиной.

Хитро. Чтоб попасть в комнату придется пройти через Мороза, и чутье подсказывает: без поцелуя на ночь меня не отпустят.

Стоило приблизиться на опасное расстояние, и я тут же оказалась в объятиях ректора.

Ну, я, в общем-то, не против. Если такова цена возвращения в свою комнату, то она, в сущности, невысока.

– Если утром я обнаружу кого-нибудь на твоей кровати – отчислю, – заверили меня со всей серьезностью.

– Кого?

– Всех. Будет у нас женская Академия.

И непонятно шутит он или…?

– Единственный, кто позволял себе завалиться на мою постель, здесь больше не учится.

– Варя…

– Я пойду, доброй ночи, – последний раз чмокнула в губы и быстренько скрылась в переходе.

Воспоминание о Лисе снова отозвалось тоскливой болью.

Надо как-то пережить эту ночь… Завтра станет легче. Я надеюсь.

Уснуть сразу не получилось.

Смотрела в окно, считала снежинки, потом овец, затем овец со снежинками, пока в спальню не заглянула луна.

В серебристом свете все казалось ненастоящим. Нереальным. Нарисованным или кем-то выдуманным. Стало еще тоскливее.

Мы с Лисом могли веселиться до конца его учебы. Могли столько всего сделать, придумать, воплотить в жизнь.

Столько шуток остались не сказаны, столько розыгрышей и идей навсегда останутся в дальнем темном ящике моей неуемной фантазии.

Я ведь даже не допускала мысль, что Лиса может просто не быть здесь, со мной. Наверное, если бы я об этом задумалась раньше, я бы больше наслаждалась каждым моментом.

Жаль, что мы не смогли попрощаться как следует…

Кажется, только закрыла глаза и уже слышу голос деда Любомира. Что за проклятье…

– Варька, вставай! Вставай, а то Мороз сам тебя разбудит.

Да он и так придет. Не успею в душ сходить, он уже будет тут сидеть.

– Встаю, встаю… – пробормотала в подушку.

– Ну смотри, я пошел. Уснешь – я не виноват. Пирожки на столе.

Покивала, бормоча бесконечное "спасибо".

Вот как Мороз придет, сразу встану. Деваться будет некуда. А пока еще хотя бы пять минуточек…

Стоило закрыть глаза, как щеки коснулись теплые губы. Нос защекотал приятный запах морозной свежести и ели.

– Я знаю, что тебя уже разбудили, – ухо опалило горячее дыхание.

На губах расцвела глупая улыбка. Ради этого стоило поваляться подольше.

Если меня каждый день ждет такое утро… Я даже согласна ходить на завтрак.

– Все-то вы, Мороз Морозович, знаете, – обвила его шею руками.

– И вы, Липова, знаете: к любителям поспать я прихожу лично, – низкий чувственный голос разбудил меня во всех смыслах.

– Я против, чтобы ты вот так будил других, – промурлыкала в приоткрытые губы и оставила на них мимолетный поцелуй.

– Можешь быть спокойна, – прохладный палец очертил скулу. – Только у тебя такая привилегия.

М-м… да. Данный факт все меняет. Но если я начну из-за него опаздывать на занятия…

От мысли отвлекли засветившиеся узоры.

Едва не застонала от визуального экстаза. Невероятная красота… Еще более невероятной ее делает моя способность, о которой я, кстати, ничего не знаю.

– Ты узнал, почему я вижу… тебя настоящего? – завороженно обвела завиток на щеке рядом с губами.

– Ты всегда видишь меня настоящего. Увы, в древних трудах ничего стоящего не нашлось. Опыты над нами не проводили, – он хмыкнул. – Будем изучать самостоятельно. А теперь подъем. Я не стану покрывать твои опоздания.

Я фыркнула.

– Обычно я опаздываю из-за тебя. И вчера тоже.

– Вчера… – протянул Мороз, хищно наблюдая.

Ну, да. Я сплю в одной футболке, а трусишки свои любимые я вчера не нашла. Куда засунула – ума не приложу. Пришлось надеть черное кружевное. На них, собственно, взгляд Мороза и остановился.

– Надо повторить, – хрипло заявил он.

О, Всевышний… перед ним невозможно устоять… но я смогла.

– Нет! – ловко заскочила в гардероб и закрыла двери. – Профессор Коржик с меня скальп снимет, если я опоздаю. На ее пары еще ни разу вовремя не пришла.

Высунула голову наружу, глядя в прищуренные глаза Мороза.

– Не то, чтобы я против… Я очень даже не против… – щеки запылали. Когда-нибудь я смогу говорить на столь интимную тему без смущения. – Но нам ведь не хватит… э-э… пяти минут.

– Не хватит, – подтвердил мой ректор. Он, в отличие от меня, вообще ничего не смущался и не стеснялся.

– Вот! – снова захлопнула дверцу. – Я опоздаю.

Но как же хочется задержаться… Ель-метель, просто невероятно!

Выглянула в щелку, не понимая, на что больше надеюсь: чтобы Мороз ушел или чтобы остался?

Он уже стоял у двери и повернулся на звук. Видимо его обуревали те же сомнения, что и меня. А увидев мои метания, передумал уходить и в два широких шага оказался рядом.

Дверца отъехала под давлением его руки.

– Я могу устроить тебе выходной, – пальцы запутались в моих волосах на затылке. – Один.

Не сдержала желания запустить руки под камзол. Мороз вздрогнул, свободной рукой прижал к себе. Его губы в считанных сантиметрах… желанные, как тепло на лютом холоде.

Я не могу пропускать учебу. Даже когда хочется совсем… совсем другого.

– Скажи, что ты загадал моему снеговику?

Мороз замер. Он хотел получить поцелуй, а не вопрос в губы. А руки какие шустрые! Уже поглаживают мое кружевное… соблазнитель. Впрочем, и я не лишаю себя удовольствия гладить его торс под камзолом.

– Мое желание уже сбылось, – выдохнул он и подхватил под попу.

Шкаф быстро сменился мягкой кроватью. Ужасная, невыносимая пытка… А стрелки часов неумолимо приближают меня к опозданию.

– Какое? – остановила очередной порыв поцелуя.

– Найти свою любовь, – горячие губы обожгли кожу на шее.

И это "ничего сверхъестественного"? Я думала там "шишка еловая", "новый камзол", а он на чувства замахнулся? Могло ведь не сбыться! И меня бы отчислили.

Проворные пальцы потянули за резинку трусов, а я вот немного обижена. Остановила Мороза легким поцелуем и фразой:

– Я опаздываю.

Он всего на миг растерялся.

– У тебя выходной.

– Нет, – поцеловала еще раз и соскользнула на пол. – Нам придется потерпеть до вечера.

Я снова скрылась в гардеробе, внутренне ликуя своей стойкости.

– Варя, ты садистка.

О, еще и мазохистка. Мне тоже непросто! Но это маленькая месть за желание. Может я вообще стала жертвой своего же творения.

– Это не я, это все снеговик, – заявила, не открывая дверь.

Ректор хмыкнул.

– Ладно. До вечера, мое чудо.

– Увидимся! – крикнула, натягивая блузку.

Нельзя опаздывать. Надо хотя бы раз прийти вовремя.

Зря спешила. Профессор Коржик не то, что не оценила моего рвения учиться, она наглым образом позволила себе перейти на личности.

Когда студенты обсуждают сплетни и выставляют меня любовницей и ведьмой – пустяки. До них мне дела нет. Но когда преподаватель заявляет, что я ни больше ни меньше "подстилка ректора"…

И если с любовницей смириться в принципе не сложно, то с "подстилкой" я мириться не намерена.

– Извинитесь, – сложила руки на груди, не желая уступать.

– Что? – задохнулась Коржик от возмущения. – Как ты смеешь мне указывать?!

– Я вправе требовать извинения. Вы оскорбили меня.

Ее рот исказился в кривой усмешке.

– Милочка, правда глаза режет?

Поразительное хамство.

– Знаете, профессор, мне было сложно уважать вас, поэтому я держала нейтралитет. Все-таки вы взрослый человек, преподаватель. Но вы показали, что уважать вас и не за что. Позволяете себе опускаться до уровня хабалки на базаре, унижаете достоинство своих студентов. Либо вы извинитесь передо мной, либо я дословно перескажу ректору ваши слова. Пусть меня здесь не любят, но одного-двух свидетелей я, поверьте, найти смогу.

В гневе лицо профессора превратилось в жуткую маску. Ее словно изнутри раздирали сотни демонов.

Отвратное зрелище.

– Извини, – процедила она, но из-за скрипа зубов разобрать наверняка не удалось.

– Что, простите?

Будь Коржик драконом, из ее ноздрей пошел бы пар.

– Извините, Липова, – выдавила сквозь зубы и резко вскинула руку, указывая на мое место.

Посмотрела на нее с отвращением. Не говоря больше ни слова, села за стол.

Пока Морозу говорить не стану, но, если подобное повторится… Придется ему ставить на место своего профессора.

До конца занятия Коржик ни разу не взглянула в мою сторону. Я совершенно не расстроилась. Будь моя воля, я бы вообще на ее пары не ходила или сменила преподавателя. Увы и ах. На каждую дисциплину здесь по одному профессору.

На артефакторике смогла свободно вздохнуть. Профессор Воронцов намного больше мне симпатизирует, нежели Коржик, да и слушать его одно удовольствие.

Занятие пролетело незаметно. На обед летела в приподнятом настроении, пусть и немного подавленная.

Начинать день со скандалов категорически не нравится.

В столовой меня поджидала новая волна разочарования. Стол, за которым мы всегда сидели с Лисом, пустовал. Он бы выслушал мои жалобы на профессора и ввернул бы пару предложений, как ей отомстить. А теперь…

– Унылая Липова, – гаркнул на ухо Пантин. Я аж подскочила на месте.

– Ты дурак! Всевышний, у меня чуть сердце не остановилось… Пантин, твою шишку! Смерти моей хочешь?

Блондинчик самодовольно хохотал.

– Ну вот, узнаю Липову! Какие эмоции, какая экспрессия!

Весело ему, а я могла тут замертво упасть.

Ну, в одном он прав. Действительно всколыхнул меня.

– Больше так не делай, – ткнула пальцем в его грудь.

– Ладно, – быстро согласился он. – Новость хочешь? Хорошую. Свежую. Почти даром отдаю.

Подозрительно веселый и бойкий Пантин интуитивно вызывает страх.

– Какую? – осторожно поинтересовалась, готовясь к самому худшему.

– Ты победила, – шепнул он.

– Трусы с бананами, – скопировала его тон. Видя откровенное замешательство, добавила, – Я знаю, о чем речь, ты – нет. Аналогично с твоей новостью. Можно больше подробностей?

– Трусы с бананами? Покажешь?

Ткнула локтем в бок, не сильно, чисто в воспитательных целях.

– Хорошо, уговорила, показывать не надо. В тотализаторе твоя победа безоговорочная. Пляши от счастья, ты богата.

Смотрела на аристократически бледное лицо, ища признаки сумасшествия или подвоха. Не нашла. Ни того, ни другого.

– Ты серьезно?

Пантин кивнул с довольной улыбкой. Такой довольный, будто не я выиграла, а он.

Запоздало запищала и запрыгала от радости. Студенты наблюдали за мной с явным беспокойством. Боятся, наверно, что разнесу столовую, а свидетелей поубиваю.

Как все-таки удачно вышло. Ректора в себя влюбила, вдобавок обогатилась материально. Только вот…

– Половина выигрыша принадлежит Лису.

Смотрела на Пантина с надеждой. Он понял без лишних слов.

– Он ее получит, – пообещал друг, подмигнул напоследок и ушел.

Что ж, все не так уж плохо.

Эпилог

"Жизнь никогда еще не была

настолько прекрасна"

Из личных заметок Мороза

– Подожди-подожди, – попросила шепотом. – Левее… не туда! Еще левее… не лезет, не чувствуешь, что ли? Ай!

Последнее вырвалось после провальной попытки засунуть килограмм блесток в вентиляционную дыру в кабинете профессора Коржик.