– Дорогие любопытствующие! Все ответы на вопросы: как, почему и при каких обстоятельствах меня задержал Мороз Морозович вы можете получить… никогда. Простите, профессор.

– Ничего-ничего, – увеличенные линзами глаза растерянно моргнули, – вернемся к теме. В начале занятия я говорил, что левитация довольна проста, когда вы контролируете свое тело и ум. Контроль есть залог успеха в левитации. На первый раз никто не сдвигается с места даже на сантиметр, в этом нет ничего постыдного, уверяю вас! Все, что для начала вам нужно – расслабиться. Освободить тело от напряжения, отключить эмоции и погрузиться в себя. Внутри каждого из вас живет невесомое перышко, вам остается лишь найти его. Хм, вот вы, Мортимерс, кажется?

Парень с узкими раскосыми глазами нерешительно кивнул.

– Закройте глаза. Первое время вам будет проще тренироваться именно с закрытыми глазами. Теперь погрузитесь в абсолютную пустоту. Не забывайте цель – оторваться от пола. Направьте все внимание на свое перышко…

Мортимерс так усердно направлял внимание, что лицо его приобрело бордовый оттенок. Увы, этим достижением все и ограничилось.

Девушка с именем Снежана презрительно фыркнула. Мортимерс злобно на нее посмотрел, а та демонстративно закрыла глаза, сосредоточилась, и… да, оторвалась от подушки. Невысоко, но главное результат.

Так, все могут, а я чего жду?

Найти внутреннее перышко… Карта местности с крестиком на искомом объекте не прилагается? Жаль. Мне бы не помешала.

Перышко. Ладно. Посмотрим, что таится в глубинах моей души и есть ли там место для перьев.

Расслабить тело, сосредоточиться на цели…

В мысли хлынул поток воспоминаний из детства. В пять лет случилось пробуждение силы, и я случайно заморозила воду во всем доме. Родители испугались и отвезли меня к бабушке. Я плакала, не хотела расставаться с мамой, но меня никто не спрашивал.

В шесть лет сильная обида спровоцировала второй всплеск силы и в июле вся улица оказалась засыпана снегом. Бабушка тоже испугалась и начала искать кого-нибудь, кто взял бы меня под свою опеку. Так я оказалась у мага и впервые узнала, что обычных людей называют человечками, а мы – маги – особенные.

Перед глазами возникло лицо Мороза.

Волшебное, с неощутимым морозным узором на коже, с проницательными глазами… Потерявший радость от жизни волшебник по иронии судьбы является символом… радости. Если бы мог, променял бы он эту жизнь на обычную? Чтобы не быть вечным Дедом Морозом, а быть простым магом?

– Браво! – тонкий голос вернул меня в реальность.

– А-а! – заорала я и плашмя приземлилось головой на подушку, а копчик встретился с полом.

– Липова, это великолепно! – профессор Абаку аплодировал с широченной улыбкой. – Просто прекрасно! Вы поднялись до потолка, просто потрясающе!

До потолка? Тут метра четыре, не меньше! Я могла убиться!

Я потерла ноющий копчик. Тело гудело от неожиданного приземления.

– Молодец, – шепнула кудрявая смуглая девушка.

Она сидела рядом со мной, и без подушки. Она подложила мне свою! Без нее я бы еще и спиной приложилась. Наверняка.

– Спасибо, – с искренней благодарностью вытянула из-под себя мягкую спасительницу.

Кабинет явно не приспособлен для старательных учеников.

До потолка я, конечно, поднялась, только как мне это удалось – не представляю.

– Арина, – девушка протянула руку.

– Варя, – пожала в ответ и, наконец, встала.

Профессор довольно щебетал и закончил на веселой ноте:

– Липова освобождается от домашнего задания, остальным написать не менее трех способов контроля над своим телом. Всем спасибо за урок!

Недовольство окружило меня плотным коконом.

Интересно, а роман с профессором Абаку мне тоже припишут? А если с ним вдруг что-то случится, скажут, что Мороз его от ревности убил.

***

Прихрамывая, я плелась на обед.

Мой успех добавил энтузиазма только профессору, мне что-то совсем нерадостно. Ожидала большего, в общем.

Парю я вся такая воздушная и прекрасная, заходит Мороз, видит мои успехи и отменяет наказание – вот как я представляла.

– Варь, подожди!

Шоколадные кудри метались во все стороны, пока Арина скакала в толпе голодных студентов.

Подожду, конечно. Чего ж не подождать свою спасительницу? Мне здесь, может, никто больше "соломки" не подстелет.

Девушка с улыбкой во все свои белые зубы бодро зашагала рядом.

– Слушай, про тебя много ерунды говорят, я им не верю, – зачем-то сказала она. – Я даже ставку на тебя сделала. Мне кажется у тебя здесь больше всего шансов успешно закончить Академию.

– Это почему?

Удивила. В самом деле! Поразила до глубины моей черствой души.

– Я изучала историю Академии, – с охотой начала рассказывать Арина. – За последние годы Мороз отчислил сотни студентов по разным причинам. Он как-то чувствует или видит, не знаю, кто способен, кто перегорел, у кого душа черная…

– Душа черная? – не сдержала смешка. – У него глаз-рентген? Может он с пневмонией спутал, а уже отчислил, не?

– Зря смеешься, – девушка ничуть не обиделась моей иронии. – У Мороза чутье невероятное. Ты наверно забыла, что он не такой как мы. Мне кажется он даже не человек вовсе.

Арина с беззаботной улыбкой помахала близняшкам за столом у окна.

Она, похоже, в свою теорию верит… и что, если она права?

Мороза с детства все знают как доброго волшебника, волшебничающего раз в год. Он живет уже больше тысячи лет. Очевидно, он не простой маг. А как же он тогда появился? Может он… того… сын богов?

Ну и засорила я мозг! Какое мне дело до происхождения Мороза? Учит нас и славно.

– Увидимся! – воскликнула Арина и бодро ускакала к подругам.

Тоже хочу весело порхать, улыбаться, смеяться, а энергии нет. Нет ее и все тут. Выдохлась я.

Упала на стул и уронила лоб на руки перед собой.

– Варь? – обеспокоенный голос Лиса прозвучал рядом. – Ты чего?

Он осторожно похлопал меня по плечу.

– Не знаю, – честно ответила, не поднимая головы. – Такое чувство, словно из меня высосали всю радость жизни, мой неугасающий оптимизм, мою солнечную энергию…

– Да, от скромности ты не умрешь, – хмыкнул друг.

– Нет, от нее не умру.

Вообще-то я пока на тот свет не тороплюсь. Я еще здесь не все шалости вытворила. Только силушек моих не осталось… и чем больше я лежу на столе, тем меньше их становится.

Странно.

Надо поесть. Срочно.

С трудом подняла верхнюю часть тела. Лис заботливо придвинул ко мне суп, сверху плавали маслины. Обожаю.

Пальцы упрямо отказывались держать ложку. Она выскальзывала и была непомерно тяжелой.

– Да что же… – язык не осилил последнее слово.

Похоже, я умираю.

Не собиралась, не планировала. Видимо, Всевышний решил, что такая распрекрасная Варвара Липова нужна ему там больше, чем здесь.

Хочу остаться! Я же только в Академию поступила, ну почему? Почему все против меня?

Тело обессиленно поползло вниз, под стол. Белое испуганное лицо Васильева застыло в ужасе и стало последним, что я увидела, прежде чем отключиться.

Сознание возвращалось тяжело. Темнота окутала тугой сетью и не отпускала.

Мне надо на свет… глаза открыты или закрыты? Не понимаю, ничего не понимаю. Почему перед глазами чернота?

Умерла. Или еще нет? Или мое тело умерло, а сознание живо, но так ведь не может быть, да? Или может?

– Не паникуйте, Варвара, – раздалось над ухом.

Я слышу!

Ель-метель, я не умерла! Я все слышу!

Но ничего не вижу. Я ослепла?!

И говорить тоже не смогу?! Да как же… Убейте меня!

Эй, Мороз, исполните мое желание!

Ау, блин заморский…

– Ну, и чего вы плачете? – мягко произнес ректор. – Слух вернулся, скоро вернется зрение и способность говорить.

Прохладные пальцы нежно смахнули слезу.

Все, спокойствие. Я жива, я полноценна. Буду. Скоро.

А если он ошибается, и я так и останусь… лежать и плакать? Неподвижно и молча.

У-у….

– Вы мне не верите? – кажется, на голову легла ладонь.

Верю, но во мне спеет зерно здравого сомнения. Вы, Мороз Морозович, все-таки не Всевышний!

– Сомневаетесь в самом могущественном волшебнике всех времен? – шепот совсем близко.

Кажется, ухо задели губами…

– Зря.

Точно ухо! Горячее дыхание его прямо-таки обожгло.

Чувствительность возвращается!

Мне даже все равно на странные извращения Мороза с обездвиженным телом. Я почти ничего не чувствую.

Пальцев левой руки коснулись, слегка сжала их в ответ. Я смогла! То же самое проделали с правой рукой и ими я тоже смогла пошевелить!

Господи… Я возвращаюсь к жизни.

По правой ноге заскользила ладонь. Сосредоточившись на ней, пошевелила стопой. Левая нога исключением не стала.

Ладони обхватили лицо, на лоб легли большие пальцы и немного сместились вниз, на веки, и снова переместились наверх.

– Медленно открывайте глаза, – тихо произнес Мороз, не убирая рук.

Страшно. Боюсь ничего не увидеть, и темнота останется вечным спутником моей жизни.

– Не бойтесь, открывайте глаза, – мягко требовал ректор.

Терять все равно нечего.

Я вижу!

Слезы радости скользнули по щекам, пока я рассматривала падающие хлопья снега за окном. Перевела взгляд и встретилась с яркими голубыми глазами.

Мороз Морозович большими пальцами вытер мои слезы и усмехнулся:

– Скажите что-нибудь. Я вижу, как вас распирает.

– Надеюсь, вы не развлекались с моим бесчувственным телом, – прохрипела едва слышно.

Голос не до конца вернулся.

Мужчина посуровел и прищурился.

– Липова, боюсь представить, что творится в вашей голове.

– Там творятся чудеса, – прохрипела уже громче. – Не переживайте, я верю в ваше благородство.

Села не без труда.

Комната незнакомая. С массивной мебелью, текстурными шоколадными обоями, тяжелыми портьерами. Вывод – в доме ректора.

– Спасибо, – с долей иронии ответил Мороз Морозович.

– Подождите благодарить, могу взять слова обратно. Вскрылись новые обстоятельства. Я в белье.

– Я рад, что вы им не пренебрегаете, – безучастно отреагировал ректор, стоя в дверях. – Одевайтесь и спускайтесь. Благодаря вам я пропустил обед, не хочу пропускать ужин.

Я тоже, между прочим, не обедала.

И во что я должна одеться? Моей одежды здесь нет, свитер какой-то на стуле висит. Ну, мы люди не гордые. И этот свитер мне как платье.

Надо поесть и пролить свет на произошедшее. Я хочу знать, почему я чуть не умерла.

Дом у Мороза обустроен слишком современно для такого древнего человека. Светлые тона, преимущественно дерево. Окна не маленькие квадратики, а панорамные с видом на… стоп.

За окном в коридоре простирался мегаполис. Огни ночного города завораживали, высотки упирались в темное звездное небо. Но это ведь невозможно!

Подбежала к окну с другого конца коридора и обомлела. Солнечный пляж омывается накатывающими волнами, люди в купальниках пьют коктейли и загорают, пальмы от ветра колышутся…

Так не бывает!

Ринулась вниз по лестнице к первому попавшемуся окну. Улица с небольшими домиками похожа на деревню.

– Это невозможно! – воскликнула, не веря глазам.

– У вас снова что-то произошло? – ректор стоял в дверях с бокалом, наполненным красной жидкостью.

Его вид выдавал усталость, хотя он, похоже, старался ее не показывать.

– Что там? – я показала на окно.

Вопрос прилично не формулировался.

Мороз подошел, взглянул и пожал плечами.

– Поселок, наверно, – он отпил из бокала.

– Там у вас ночной город, а там – пляж с морем, – я во все глаза смотрела на ректора.

Он сделал еще один глоток.

– Липова, как считаете, мне проще отчислить вас или ответить на ваши вопросы?