Они попали в длинный коридор или, точнее, в пещеру, которая скрывалась за поворотом. Шириной она была примерно метра два. Стены её были отделаны каким-то светло-жёлтым камнем, из-за которого струился мягкий свет.

Кузя шёл впереди, дети – за ним. Аля осторожно прикоснулась к стенкам – камень на ощупь оказался твёрдым и тёплым.

– А из чего это сделано? – спросила она кота.

Тот оглянулся, тоже потрогал стенку.

– Оникс, – сказал он, – очаровательный камень. Его наш ВПН по бартеру с одной не совсем дружественной страной поменял на три кило алмазов. Отделал все коридоры у главных советников. У тех, кто рангом пониже, у них обычный мрамор. Хотя тоже красиво.

– А что, ВПН любит меняться? – спросила девочка, не совсем поняв слово «бартер».

– Очень любит, – сказал Кузя. – Хлебом не корми, дай с кем-нибудь чего-нибудь поменять.

– А что ещё ВПН любит? – поинтересовалась Аля.

– Много чего, – туманно ответил рыжий и добавил: – Как бы нам не навредить бабушке. Благодарность за добро не всегда возвращается добром.

– Что это значит? – испугался Саша. – Значит, мы зря идём к главному?

– Всё в ваших руках, – перебил его Кузя. – Всё. Пришли.

Коридор из тёплого оникса закончился банальной белой фанерной дверью. Кот осторожно постучал и, не дожидаясь ответа, распахнул её.

За дверью был обычный кабинет, с дубовыми панелями вдоль выбеленных стен. На потолке висела пыльная люстра с хрустальными висюльками. Посередине стоял стол. Напротив него – три стула. За столом, в большом белом кресле, сидел мужчина в костюме. Он был лысоват, с круглым лицом и носом картошкой. На столе перед ним располагались большой монитор и клавиатура с мышкой.

– Верховный Повелитель Населения, – торжественно произнёс Кузя.

Затем он поочерёдно показал пальцем вначале на Сашу, а потом на Алю.

– Просители, – сказал кот. – Это Александр, это Александра. Брат и сестра. Внуки.

– Чего просят? – поинтересовался мужчина.

– Просят дату смерти отодвинуть, – оглянувшись на детей, сообщил рыжий.

– Основания? – зевнул ВПН.

– Очень хороший человек, – замявшись, ответил Кузя, – просто очень хорошая бабушка. И внуки тоже хорошие. Добрые.

– Хм, – главный пристально посмотрел на стоящую перед ним троицу. – С каких это пор «очень хороший человек» стало основанием для пересмотра судьбы? Номер дела какой?

– Номер 372-59-621-983, – вытащив из кармана бумажку, продиктовал кот.

ВПН пододвинул к себе клавиатуру и защёлкал по клавишам.

– Чё-то молода ваша старушка, – вглядываясь в монитор, проворчал он, – 1980 года рождения.

– Как?! – аж подпрыгнул от удивления Кузя.

– А вот так, – продолжая смотреть в монитор, ответил ВПН. – Алина Юрьевна Полякова, 1980 года рождения, двое детей. Ей помирать ой как не скоро. Долго жить будет. Ох, долго.

– Это ошибка, – пробормотал рыжий и кинулся к столу главного, – это ошибка. Разрешите?

Он бесцеремонно вырвал мышку из рук Верховного и вместе с ним стал пялиться в монитор.

– Да вы циферку перепутали! – вдруг закричал Кузя. – Вы 982 вбили, а надо 983. Поэтому-то Алина и вылезла. А вот наша, Татьяна Ивановна, 1945 года. Один ребёнок – дочка. Вот фотографии: фас, профиль. Характеристики с работы – все положительные. Комсомольская характеристика. Вот, даже флюорограмма есть.

– Да, ошибся, – смутился ВПН. – Циферку перепутал, и совсем другой человек. Да. Бывает. Молодец, что поправил. Но пока вот посиди в сторонке. Я с внуками побеседую. Присаживайтесь, молодые люди.

Аля и Саша сели на стулья, которые были огромными, больше обычных, поэтому на них пришлось вскарабкиваться. Кузя примостился сбоку от них, на таком же большом стуле, и начал болтать ногами, как маленький.

– А кто назначил аудиенцию? – вдруг спросил Повелитель.

– Вы назначили, – продолжая болтать ногами, ответил рыжий. – Входящий номер 645-БИС.

– Я?! – удивился ВПН.

– Вы, – кивнул Кузя.

– Я эту вашу бабушку в глаза никогда не видел, – проворчал главный. – Как я мог по ней назначить аудиенцию?

– Не знаю, – сказал кот. – Мне пришёл входящий номер, я и назначил время.

– Бюрократы! – вдруг рассвирепел ВПН. – Творят, что хотят! Бумаги подсовывают на подпись, а потом ими же прикрываются. Невозможно работать!

– Невозможно, – подтвердил Кузя.

– Провести расследование, найти инициаторов аудиенции и виновных наказать! – распорядился Повелитель.

– Сделаем, – тут же отозвался кот.

– И перестань болтать ногами, – прорычал мужчина.

– Так точно! – рявкнул Кузя и замер на стуле.

– Что скажете по существу дела? – обратился ВПН к детям.

– Мы очень любим нашу бабушку, – сказал Саша, – очень любим.

– Любовь не является основанием для продолжения жизни, – ответил главный. – Ваша просьба отклонена. Можете покинуть кабинет.

Он стукнул деревянным молоточком, который перед этим незаметно достал откуда-то из-под стола. Так обычно стучат в судах после оглашения приговора. Собственно, приговор он только что и огласил.

Заиграла музыка. Кузя вздрогнул и слез со своего стула. Вид у него был грустный и какой-то потерянный.

– Моцарт! – вдруг закричала Аля. – Это Моцарт. «Реквием».

– Стоп! – скомандовал ВПН и опять ударил молоточком по столу. Музыка смолкла.

Повелитель с кряхтением вылез из-за стола, обошёл его и встал напротив сидевших на стульях детишек. Посмотрел на них, присел на краешек столешницы. На вид это был обыкновенный усталый мужчина лет пятидесяти, с небольшим животиком, в помятых брюках.

– Интересная девочка, – промолвил он. – А ты откуда знаешь, что эту музыку Моцарт написал?

– Я с ним знакома, Ваша честь, с самого рождения, – ответила Аля. – Очень мне его мелодии нравятся. Он гений.

– Гений, – подтвердил ВПН и добавил: – Но вернёмся к нашим старушкам. Кузя, займите ваше место.

Кот вздохнул и забрался обратно на стул, где по-прежнему принялся махать ногами: вперёд-назад, вперёд-назад. Главный покосился на него, но замечаний больше делать не стал.

– Вот сделаю я исключение для вашей бабушки, и проживёт она, положим, до ста лет, – почему-то усмехнулся мужчина, – а вместо неё другой человек умрёт. Вот, например, эта Алина Юрьевна, 1980 года рождения. Откуда она родом-то?

– Из Москвы, – услужливо подсказал Кузя, глянув в монитор.

– Вот, – продолжил Повелитель. – Пойдёт Алина Юрьевна на Чистые пруды погулять, поскользнётся и – под трамвай. И всё, вместо бабушки вашей умрёт. Вам не жалко будет этого постороннего прекрасного человека?

– Погодите, Ваше Высочество, – заволновалась Аля, – а почему это вместо нашей бабушки должен другой человек умирать?

– Чтобы соблюсти баланс жизни и смерти, – почесав затылок, ответил ВПН, – чтобы статистику не портить. И много чего ещё.

– Ваше Преосвященство, – сказала девочка, – а разве есть такой баланс, жизни и смерти? Мы про такое в школе не проходили. Нету такого.

– Нету, – согласился ВПН. – Это я сейчас сам придумал. Пошутил.

И он улыбнулся детям самой простодушной улыбкой в мире.

– Нельзя так шутить, Ваше Величество, – обиделась Аля, – у нас же серьёзный разговор. Это всё-таки наша бабушка. Родная и любимая. Мы не хотим, чтобы она умирала.

– Все люди смертны, – глядя куда-то вверх, начал свой рассказ мужчина, – все когда-нибудь да умирают. Почему я должен делать исключение для вашей бабушки? Почему?

– Мы не просим исключения, – ответил Саша, – мы просим отсрочить это время. Мы не готовы её потерять. Мы ещё маленькие. Мы хотим, чтобы она с нами пожила – чем дольше, тем лучше.

– Все чего-то хотят, – продолжил ВПН. – Кто-то хочет денег, кто-то хочет славы, кто-то, вот как вы, здоровья себе и близким. Все чего-то хотят.

– А что хотите вы, Ваше Превосходительство? – вдруг вкрадчиво спросила Аля. – Что вам нравится? Ведь вам же что-то нравится, наверное? Что вам по душе?

В кабинете наступила тишина. Обычно про такую тишину говорят, что она гробовая. Это определение было как раз к месту в данный момент этой удивительной аудиенции. Все застыли. Кузя перестал махать ногами и, кажется, даже перестал дышать.

– Эскимо, – после секундной паузы, выдал ВПН и улыбнулся, – эскимо.

– Эскимо? – переспросила девочка.

– Эскимо-о-о… – проурчал Кузя. – Деликатес для подземного царства.

– Не поняла, – Аля вдруг стала серьёзной, – а в чём проблема? Подняться наверх, купить эскимо и вернуться с ним вниз.

– Кузя, объясни ей, – скомандовал главный и вернулся в своё кресло, добавив: – Мне грустно об этом рассказывать посторонним людям.

Кот встал, поклонился начальству и повернулся к детям:

– Дело в том, что нашему Повелителю нравятся не все подряд эскимо, а определённый сорт, который производят в Санкт-Петербурге на фабрике «Петромороз». Название у этого сорта – «Волшебное». Оно и вправду волшебное. Нежное, безумно вкусное и труднодоставаемое. Просто напрямую выхода в Питер у нас нет. Надо преодолеть несколько недружественных нам подземных стран. А уж что-то провезти по ним – это вообще невозможно. Налоги, таможня, пошлины и прямые запреты. Кое-как, с великим трудом, контрабандой удаётся раз в год пару пачек доставить. Но этого мало для нашего Повелителя.

– Как? – удивился Саша. – А разве ВПН не может недружественные страны внести в список мёртвых или хотя бы пригрозить этим?

– Не может, – горько усмехнулся Кузя. – Он может иногда править живущими над землёй, а те, кто под землёй, ему неподвластны.

И рыжий с сожалением посмотрел на Повелителя. Тот всхлипнул и закрыл лицо руками.

– А поверху разве нельзя мороженое провезти? Заказать по интернету и доставить? – предложил мальчик.

– Так у вас там тоже границы и бюрократия похлеще нашей! – закричал Кузя. –Документы ваши подделывать мы научились. И внешность изменить можно. Но вот с мороженым загвоздка. Никак не получается. Да и опасно нам, подземным, долго наверху оставаться – неделя максимум, а иначе возможно невозвращение. Привыкаем к солнцу и остаёмся жить над землёй. Я вот и там, и там жил. Поэтому-то и ближайший советник Верховного. У меня стержень есть. Вот.

И кот гордо поднял голову.

– Ерунда какая-то, – сказала Аля. – Привезти мороженое проще простого. Нам папа каждую неделю из магазина привозит. А вы тут устроили целое дело: недружественные страны, солнце, таможня…

– Вот возьмите и привезите! – опять закричал Кузя, перебив девочку. – А Верховный Повелитель Населения вас за это отблагодарит. Наверное.

И все посмотрели на ВПН. Он же в это время делал вид, что разглядывает ноготь правого указательного пальца.

– Что? – словно очнувшись, спросил мужчина.

– Отблагодарите же? – уточнил кот.

– Смотря сколько мороженого, – скучающим голосом сказал главный, – смотря сколько этого волшебства к нам притащите.

– Килограмма два устроит? – уперев руки в бока, предложил Саша.

Он как-то видел на рынке, как торговалась мама с продавщицей. И когда мама упирала руки в бока, продавщица сразу сбрасывала цену.

– Два? – засмеялся ВПН. – Два кило мороженого за дорогую и любимую бабушку? Да это просто стыдно, такое предлагать.

– Сколько? – спросил Саша, и руки у него предательски соскользнули вниз, в карманы.

ВПН задумался.

– Сто, – наконец-то сказал он, – сто кило. И тогда, так и быть, ваша бабушка живёт до ста лет.

У мальчика даже рот открылся от такой наглости.

– Сто? – хриплым голосом переспросил Кузя. – Да у нас за всё время такого количества…

– Молчать! – стукнул кулаком по столу главный. – Сто кило за сто лет. Хорошая сделка.

Все притихли. Лишь было слышно, как где-то что-то гудит: то ли холодильник, то ли компьютер.

– Мы согласны, – вдруг сказала Аля, – мы согласны, Ваше Верховенство.

– Согласны, – подтвердил Саша, – сто кило мороженого, и наша бабушка проживёт до ста лет.