Еще бы! Он хотел, чтобы я надела такие же кружевные трусики, как в нашу прошлую встречу? Это он по наивности. Не знал, что на мне не только кружево великолепно смотрится, но и тоненькие полоски – собственно из них-то сегодняшние трусики и состоят. Мало что прикрывают, но выглядят весьма эффектно.

Степан замирает, восхищенно меня разглядывая. Даже начинаю сомневаться, будет ли он что-то со мной делать или просто глазеть.

В какую-то секунду мне даже неловко становится, но это ощущение быстро сменяется новым.

– Ты обалдеть какая красивая, – рычит он.

Избавляется от одежды в ту же секунду и в буквальном смысле на меня бросается.

Ловит руки как в силки, задирает вверх и покрывает поцелуями мое лицо, шею, грудь. Всю меня!

Наверное, впервые в жизни мужчина зацеловывает меня всю от макушки до пят. И не только целует, но и руками гладит, ласкает. А после этой сладкой пытки подминает меня под себя и любит. Неистово, с напором, ритмично, в какие-то моменты даже жестко.

Наш жаркий контакт всё длится и длится. Один завершается, другой начинается и так, пока оба не лишаемся всяких сил.

Идем вместе в душ, но даже там только и занимаемся тем, что ласкаем друг друга.

– Я хочу каждую ночь с тобой засыпать… – шепчет мне на ухо Степан, когда укладываемся обратно в постель.

И отчего-то я верю. Мой бармен со мной откровенен. Он не играет, он хочет быть рядом. От этого его желания у меня сжимается сердце.

Степан прижимает меня к груди, важно командует:

– Спи.

Как по волшебству почти сразу засыпает сам – понимаю это по тому, как он дышит. Спокойное, размеренное дыхание спящего. Даже посапывает через время.

А вот мне не спится.

После всего того замечательного, что случилось со мной сегодня, я вдруг понимаю – садистка! Я – чертова садистка!

Ведь я знала, что это всего лишь разовая встреча, что Степан в мои дальнейшие планы не входит, а он надеется на совершенно другое. Ему всю меня нужно. Зачем-то именно меня. Зачем?

Смотрю на мирно посапывающего привлекательного мужчину и понимаю: для него это не игра, он и правда хочет видеть меня рядом. Поэтому и спрашивал, что мне дороже – статусность человека или он сам. Ведь статусности в Стёпе ни на грош, хоть и умеет когда нужно себя подать.

Ох, если бы дело было только в статусности…

Сколько бы я ни пробовала строить отношения на одних лишь эмоциях, всё идет прахом. И эти пройдут, ведь мы со Степаном абсолютно разные и хотим разного. Я ему только больно сделаю!

Я – не та женщина, которая будет устраивать рай для милого в шалаше. На перспективу мы друг другу совершенно не пара. Стёпе нужна такая, как его мать: добрая, хозяйственная, отзывчивая, бескорыстная, любящая семью. Ему стоит проверить зрение, если он видит всё это во мне. По каждому пункту мимо.

Вдруг он еще и жениться на мне захочет? Ай, ай, не того нам обоим надо.

Одна лишь любовь – паршивый фундамент для прочных отношений, это же ясно. Если хочу брак, который хоть сколько-нибудь продлится, нужен детальный расчет.

Я очень жестоко поступила со Стёпой, согласившись на это свидание, дав ему надежду на дальнейшие отношения. Только одолжение ему сделаю, если просто незаметно уйду.

Умом всё понимаю, но почему же так больно сердцу?

Глава 19. После

Степан

Закрываю глаза буквально на какую-то секунду, а когда открываю, часы показывают полпятого утра. Это я уснул, что ли?

Громко зеваю, оглядываю постель и с удивлением понимаю: я в ней один! Как так? Где сладкая Рысь изволит от меня прятаться? Непорядок, однако.

Впрочем, не кидаюсь на поиски сразу. В самом деле, что я, маньяк какой? Сексуальный…

Может, девушке уединение нужно, может, вышла в туалет? Или сбежала на кухню поесть, что очень даже вероятно, учитывая, сколько мы истратили калорий. Интересно, Аврора из тех, кто ест после секса? Просто постеснялась это сделать при мне? Она может, логика у моей бесподобной девочки очень уж извращенная.

Откидываюсь на подушку, жмурюсь, вспоминая, как приятно было держать мою сладкую в руках. Самый обалденный секс даже не вспомнить за сколько лет.

Оказывается, тогда в машине у нас был всего лишь аперитив, который и сравнить нельзя с основными блюдами. Их у нас с Авророй сегодня приготовилось не одно, и не два, и каждое просто непередаваемо вкусное.

Лежу, жду возвращения моей ненаглядной. Если вдруг и правда прокралась на кухню, пусть ест спокойно, не буду ей мешать, смущать, подожду.

Сегодня мою драгоценную Рысь как никогда тянет на еду, удивительно даже.

У Авроры не такие уж простые отношения с едой, как я заметил. Она бесконечно на диете. Если вспомнить, в «Купидоне» моя Рысь почти никогда не обедала. Кроме того, ни в новогоднюю ночь, ни в тот чудный вечер, когда я водил ее на танцы, не съела даже вшивой тарталетки с икрой, а я заказывал специально для нее! Зато сегодня сам собой горжусь – девочка уплетала приготовленный мною шашлык за обе щеки.

Больше того, Аврора даже булочки ела. Печенье мне испекла в форме сердца! И это после того как призналась, что вообще печь не умеет. Постаралась специально для меня.

Сердце – мне. Знак, очевидно же?

Дело определенно в шляпе. Мне удалось, я смог, я молодец. Могу выдохнуть, теперь она никуда от меня никуда не денется. Ведь не денется?

Чуть-чуть с ней повстречаюсь для вида и сразу позову переехать ко мне, а там, может, и предложение сделаю. Чего тянуть? Я вполне созрел для всяких там серьезных отношений. Особенно с Авророй. Нет, не так – исключительно с Авророй. Мне, кроме моей драгоценной Рыси, больше никто не нужен.

Но сколько же она может есть? Пойду составлю компанию, что ли. Без нее как-то не лежится на мягкой подушке, которая, кстати, ею пахнет.

Встаю, потягиваюсь, всё еще ощущаю в каждой клеточке приятное удовлетворение. Очень уж организму нравится состояние после многочасовых постельных игрищ с моей Рысью. Удовлетворен по полной программе, а это дорогого стоит. Каждый день так хочу!

Натягиваю на натруженное тело джинсы, свитер, выхожу на поиски. Однако на кухне Рыси не наблюдаю. Методично обхожу весь дом, но Авроры нигде нет.

Начинаю не на шутку волноваться.

Куда делась? Может, вышла подышать свежим воздухом? Он в пригороде особенно сладкий.

Надеваю куртку и спешу на улицу. Вижу в беседке укутанного в куртку Аляску отца. Из беседки идут клубы ароматного сигарного дыма, в руках он держит белую кружку.

И не жалко ему свои легкие, что ли?

Иду туда.

Не удивляюсь тому, что застаю отца ранним утром за сигарой с чашкой кофе в руке. После того как у него стало пошаливать сердце, мать запретила ему курить. Но когда такой запрет останавливал русского мужика?

Отец не послушал мать, просто перешел с сигарет на сигары и курил их ранним-ранним утром, пока мать сладко спала. Даром, что ли, такой невозможный жаворонок? У него внутренний будильник – каждый день просыпался в четыре утра, во сколько бы не лег. Такой человек.

И вот сегодня тоже не изменил своему правилу.

Правда, сейчас меня не отец со своими сигарами беспокоит. Мне бы найти Аврору. Уже начинаю волноваться. Не могла же моя красавица раствориться в воздухе, так?

– Пап, ты давно тут сидишь? – сразу спрашиваю, может, видел мою Рысь.

И тут он огорошивает:

– Достаточно, чтобы увидеть, как Аврора сбежала…

– То есть как сбежала? – Меня всего аж перекашивает. – Пап, что за бред? За двор ушла? Может, погулять вышла?

– Я видел, как она садилась в такси, – угрюмо отвечает он.

– В такси?! – возмущаюсь громко.

Как она могла уехать после всего, что между нами было? Кинула меня? Эта мысль не укладывается в голове.

– Этого не может быть! – заявляю с чувством.

– Она правда села в такси, – шумно вздыхает отец и делает новую затяжку. – Сын, может, не стоило врать? Может, стоило сказать, что дача твоя?

Опять он за свое. Ему эта идея изначально не нравилась, честный слишком.

– Как бы я ей тогда объяснил, почему тружусь барменом? Что я, зря столько ради нее старался? – восклицаю громко.

– А не слишком ли много внимания ты уделяешь Авроре? Надо и о себе подумать. И ресторан так надолго негоже оставлять… – решает он поучить меня жизни.

Только вот я уже давно взрослый мальчик и в папиных советах не нуждаюсь. Я сам разберусь, как и сколько ухаживать за любимой девушкой.

– Ты сам ухаживал за матерью два года! – напоминаю на всякий случай, вдруг забыл.

Первая реакция после известия о такси – броситься обратно в дом, отыскать телефон, попробовать дозвониться до Авроры, узнать в чем дело. Потом ехать за ней следом, устроить возле ее дома засаду или придумать что-то еще. Но неожиданно вместо всего этого просто сажусь рядом с отцом.

Вдыхаю аромат сигары, и мне плохеет. Нет, не от дыма, а от неожиданного и четкого осознания: я Авроре на хрен не сдался.

Отец будто чувствует мое настроение, вдруг выдает:

– Ухаживать за той самой девушкой – это честь, сынок! Но ты уверен, что она – та самая? Что за женщина вот так под утро сбежит?

Он мне этим вопросом не в бровь, а в глаз попадает.

Ни в чем я уже не уверен.

Я не понимаю, как Аврора могла сбежать от меня после ТАКОЙ ночи. Если, несмотря на все старания, ты любимой женщине на хрен не нужен, может быть, это действительно просто не та женщина?

Глава 20. Садистка

Аврора

Я настоящая садистка, поганка, совершенно невозможный человек! И самое ужасное, что я – садистка по отношению к самой себе в первую очередь. Каков поворот, а? Прилетело, откуда совсем не ждала.

Я не кого-то там измучила этим побегом, а себя – себя лично!

С той самой минуты, как уехала от Стёпы, я вся на иголках, у меня даже крапивница от нервов на руках появилась, чешется, зараза.

Не знаю, что заставило меня совершить этот мерзкий поступок и удрать в ночь и даже ничего не объяснить. Ведь Степан ничего, ну абсолютно ничего плохого мне не сделал, наоборот, старался. И как старался! Да ни один мужик не стремился доставить мне столько удовольствия, сколько дорогой бармен.

Бармен…

Да, бармен, и что! Не ассенизатор же, в конце-то концов. Кофе, опять же, вкусный варит, коктейли там… еще и готовит.

И вообще, я могла бы помочь человеку вырасти, а не топтать его своими шпильками за неудачный выбор профессии. Со Стёпиными способностями он мог бы влегкую бар открыть. А что? Справился бы на ура. Можно в аренду взять для начала, не сомневаюсь, родители дали бы ему заем с такой-то дачей. Дали бы? Дали! Они же, в отличие от моей маман, нормальные люди. Может быть, им просто никто не подавал такую идею? А я бы Стёпе помогла с организацией, нашла нужных людей.

Ну и что, что бармен. Зато человек хороший. К тому же он отменно целуется, классно обнимается, танцует, жарит стейки, смешит меня и вообще… талантов у Степана не счесть. Уверена, их у него больше, чем у всяких бизнесменов и директоров. Кого там я еще на Новый год себе задумывала? Страшно вспомнить!

За что я так мерзко с ним поступила? Как будто в спину кто-то пихал, честное слово. Такое ощущение, что в меня вложили программу: «Тебе ни в коем случае нельзя позволить себе быть счастливой».

Это был мерзкий поступок, абсолютно не нужный и болючий как для меня, так и для Степана. И перед родителями его жутко неудобно, ведь как человека меня приняли, а я… А я как свинья себя повела.

Стою возле зеркала в своем кабинете, поправляю красное платье, крашу губы красной помадой, спрыскиваю запястья духами «Шанель», взбиваю пышные кудри.

Я должна быть идеальной… Самой-самой красивой, милой, нарядной, неотразимой. Может быть, увидев меня, Стёпа автоматически прекратит злиться? Ведь он наверняка на меня дико зол! Сама на себя злюсь, а на его месте вообще кипела бы, как чайник.