– Но это же вотчина Драя! Может, это засада? Тут какой-то подвох.

Его подозрения рассеялись, как только шершни дотянули карету до роскошного особняка, окруженного крепостной стеной. Буль соскочил с козел и удивленно воскликнул:

– Ого! Да тут и в самом деле весь белый свет!

Ворота приветливо распахнулись, и они оказались в замке. У Таи в глазах зарябило от разноцветных нарядов, мелькающих во дворе. Вельможи и знатные дамы так плотно заполнили площадь, что невозможно было пройти мимо них, никого не задев. Смех, веселье и гомон толпы били в уши, как на ярмарочной площади. Мадам Каппадокия поспешила выбраться из кареты и понесла свои пышные телеса навстречу этой сиятельной публике, всем своим видом давая понять, что она тут своя.

– Ой, баронесса! – воскликнула Тая.

В самом деле: Лайра Кин величественно приближалась к ним в сопровождении Пирифора дю Меллона и целой свиты из блистательных членов совета. Она выглядела великолепно: головной убор был отброшен прочь, в бунтарски взметнувшихся волосах сияла алая роза, а черные перья, обрамляющие воротник жюстокора, создавали впечатление гордой птицы, реющей по поднебесью.

– Вот и вы, адмирал! И моя милая Таечка. Как раз вовремя. Какой праздник без вас? – поприветствовала она гостей.

Пирифор чинно раскланялся с Таром и кивнул скромно держащемуся позади лейтенанту.

– Сегодня я праздную новоселье, – обняв Таю за талию, весело защебетала Лайра.

– После стольких мытарств это благородное владение наконец-то вернулось к законной хозяйке, – поддержал ее Пирифор.

– Вы ведь знали, что когда-то оно принадлежало моему отцу? – обернулась Лайра к адмиралу.

– Конечно-конечно, – заверил Тар. – Признаться, об этом поместье ходили разные слухи. Говорили, что после отставки Драя для него подбирают нового, достойного владельца. Я искренне рад, что самой достойной признали вас, баронесса. Ведь рассматривалось столько кандидатур…

Произнося эти слова, он с опаской взглянул на Пирифора, но тот и ухом не повел, как будто намек его не касался.

– Ах, этот противный Драй! – пожаловалась Тая. – Даже после отставки он продолжает вредить мне. Он такой злой!

– Чем он обидел тебя, моя деточка?

– Он считает, что я виновата во всех его бедах. Грозится упечь меня в башню. А Килимон с Тепашем до сих пор его слушаются, как будто он все еще их начальник. Того и гляди, схватят нас. Страшно даже подумать, что будет дальше.

– Как это гадко! – поддержала ее баронесса. – Рыцари не должны подчиняться уволенному командиру.

– Вдруг ему придет в голову затеять переворот? – высказал соображение дю Меллон.

– И он все еще живет во дворце, прямо под апартаментами принца, – напомнил Тар.

– Пока он остается под боком, никто не может чувствовать себя спокойно, – взглянула на Пирифора Лайра.

– Давно пора его выставить, – оживленно потер тот ладони.

Вокруг герцогини образовался целый водоворот придворных, и даже Лайра едва протиснулась, чтобы адмирал с Таей смогли поприветствовать госпожу. Чуль-Паль обвела взглядом пришедших и капризно сказала:

– А где мой Дили Драй? Мне его не хватает.

– Ваша светлость, господин Диллирой не у дел, – мягко напомнила Лайра.

– Я без него, как без рук, – сложила в трубочку губки ее светлость.

– Он так тяжело переживает свои промахи, что не решается показаться вам на глаза, – вкрадчиво заговорила баронесса. – Вспомните, сколько волнений мы из-за него претерпели. А похищение нашего драгоценного принца? Пираты едва не вытрясли из него душу. И кто его спас? Наш доблестный рыцарь? Как бы не так! Его спасла эта юная дева, вот она, мечтает облобызать вашу ручку.

Тая вовсе не думала лобызать чьи-то ручки, но все посмотрели на нее с таким ожиданием, что пришлось приложиться к перчатке правительницы и чмокнуть воздух в миллиметре от ткани. Чуль-Паль недовольно поморщилась и сказала:

– Со всеми случаются промахи.

– Но не так часто! – возразила Лайра. – Так подставлять свою госпожу может только тот, кто нарочно вредит ей. В кулуарах все только и толкуют о заговоре. Не состроил ли Дили его против вас?

– Ах, этого не может быть! – всплеснула ладонями герцогиня.

– С какой стати тогда он живет рядом с вами? Ведь он уволен со всех должностей. Во дворце ему нечего делать, но он не съезжает. До ваших покоев ему буквально два шага. Что он задумал?

Глаза баронессы сверкали, как два драгоценных камня, и Тая невольно ей залюбовалась. Герцогиня поежилась, поджала губки и нехотя признала:

– Да, это выглядит подозрительно.

– Сударыня, для вашей же безопасности от Дили Драя нужно избавиться. – Лайра говорила так, как будто вбивает гвоздь в крышку гроба.

– Хорошо, можете удалить его от дворца. Но на большее я не соглашусь, – молвила герцогиня, и отвернулась, чтобы продемонстрировать всю степень своего недовольства.

Лайра вынырнула из толпы с Пирифором и красноречиво на него посмотрела.

– Сегодня же очистим помещение, – заверил дю Меллон.

Тая повисла на шее Лайры и расцеловала ее в обе щеки, на этот раз искренне.

– Можешь больше не опасаться этого льва, – сказала ей баронесса.

– Я и не думала, что вы столько для меня сделаете, – ответила Тая.

Адмирал уже разглядел новый кружок, еще более оживленный, образовавшийся рядом с Леммонтом. В отличие от правительницы, принц сам зашагал Тару навстречу, широко распахнув руки, и поприветствовал его столь радушно, что любой его поклонник обзавидовался бы. Тае досталась изрядная порция галантных любезностей, несколько неумелых, что было неудивительно, учитывая скитальческое воспитание его высочества. Тару удалось отвести принца в сторонку, чтобы поговорить с ним наедине.

– К превеликому сожалению, нам не удалось разыскать Равиона, – начал смущенно извиниться пожилой флотоводец.

– Но мы придумали кое-что получше! – перебила его Тая.

– Что? – мгновенно переключил на нее внимание принц.

– Всенародную церемонию. Мы объявим о коронации и растрезвоним о ней на весь белый свет. Равион непременно услышит и явится. Он просто не сможет устоять перед таким шансом, разве не так?

Адмирал ошарашенно молчал, глядя на внучку.

– Отличная идея, – растроганно отозвался принц, поглаживая Таю по крылышку.

– Вовсе нет, – возразила вездесущая Лайра, приближаясь к гостям. – Разбойник прекрасно знает, что без Грозового венца коронация невозможна. Он не поверит и заподозрит ловушку.

– Тогда мы назовем это не коронацией, а как-то иначе. Что может быть вместо нее?

Адмирал начал улавливать ход мыслей внучки и поддержал ее:

– За коронацией обычно следует церемония присяги. Все служилые люди: рыцари, стражники, офицеры, все чины и сановники государства приносят присягу новому королю. Они обязуются подчиняться и исполнять любые его приказы.

– Отлично! Это как раз то, что нужно, – обрадовался Леммонт. – После того, как они присягнут, я стану их главнокомандующим, и будет уже не важно, на чьей голове венец.

– Герцогиня с наследником этого не допустят, – с сомнением произнесла Лайра.

– А мы их и не спросим! – залихватски расхохотался Леммонт.

Тая боязливо оглянулась на придворный кружок, но он сгрудился в такую плотную стену, что правительницу едва было видно. Все поздравляли Пирифора с недавно приобретенным графским титулом. В ответ новоиспеченный граф ораторствовал, делая театральные жесты руками, и посылал дамам воздушные поцелуи.

– Церемония нужна вовсе не для этого, – объяснила юная игрунья. – У нас не осталось других способов выманить Равиона. Теперь у него корабль, и он может улететь невесть куда. Но если только он услышит о всенародном собрании, то непременно явится, чтобы сорвать его. Ведь он столько раз покушался на принца, что просто не может упустить решающей возможности.

– Девочка, так не поступают! – пришел в ужас ее дед. – Мы должны охранять принца, а не подставлять под угрозу.

– А мне мысль кажется здравой, – возразил Леммонт. – Но важно обставить все так, чтобы разбойник прилетел на корабле. Мне нужен корабль, вы не забыли?

– Ваше высочество, это недопустимо, – упирался Тар. – Ведь это не кто иной, как Ночной Упырь. Вдруг он на вас нападет?

– Непременно нападет, – подтвердила Тая. – Он же столько охотился на нашего любимого принца.

– Я не боюсь этого ужасного Равиона, будь он Ночной Упырь или еще кто, – решительно вымолвил Леммонт. – Пусть только попадется в ловушку – там мы его и прихлопнем.

– Нет, мы не можем рисковать вашей жизнью.

– Я рискую с тех пор, как вернулся в столицу. Пора положить этому конец.

Лайра с сомнением наблюдала за спором, не решаясь вмешаться, но, наконец, просияла и обняла Таю.

– Как ловко ты все придумала, моя деточка, – сказала она. – Твой хитрый ход должен сработать, тем более, что наш принц проявляет себя храбрецом. Немедленно переговорю с Пирифором. Одобрить церемонию должен совет, это в его власти.

На ступенях роскошного многоэтажного здания показалась Цаца Ветвярская, по случаю праздника скинувшая свой обычный коричневый плащ с капюшоном и переоблачившаяся в пестрый придворный наряд. Она бросила на Леммонта смущенный взгляд, обернулась к гостям и тоненьким голоском объявила:

– Пожалуйте в гостиную палату! Обед подан.

– Нет ничего лучше хорошей пирушки! – оживился Пирифор.

– Да-да, прошу всех к столам! – громко произнесла Лайра, и принялась почтительно ухаживать за герцогиней.

Гостиный зал оказался набит битком. Гул голосов перекрывал музыку струнного оркестра, устроившегося у дальней стены. Тая едва нашла место, чтобы протиснуться за стол, отведенный младшим чинам и родне важных персон. Там ее уже поджидали лейтенант Фит и мадам Каппадокия, а вот адмирала Лайра разместила сразу вслед за дю Меллоном. Такая возмутительная близость вызвала раздражение герцогини, но Лайра нашла способ быстренько ее успокоить.

Леммонта посадили на противоположном конце стола, лицом к лицу с герцогиней, что создавало впечатление антагонизма. Он поймал Таю за руку и потянул к себе, приговаривая:

– Куда ж вы, моя прелесть? Окажите мне милость, сядьте рядом! Пусть все видят, что вы моя будущая королева.

Тая поджала губки, но тут же прикинула что-то в уме, согласилась и устроилась сбоку от Леммонта. Вышколенные слуги побежали по рядам, разнося яства. Тар, помнивший старый этикет Ярвеля Лучезарного, чинно поднялся и провозгласил цветистый тост в честь хозяйки столь блистательного собрания. Он поздравил ее с ценным приобретением, доставшимся ей по заслугам, и пожелал новому владению процветания. Лайра ответила столь же любезно, и все выпили по первой чарке. Пирифор похвалил вино, хотя Тае оно показалось слегка горьковатым. А вот Леммонт, не стесняясь, проглотил свою порцию одним духом, ладонью утер подбородок и без промедленья велел служке наполнить бокал по новой. Его ладонь легла Тае на крылышко и принялась ласково щекотаться.

Закусывали паштетом из печени клыкодюров, после чего слово перешло к следующему по знатности вельможе, каковым оказался Пирифор дю Меллон. Тае показалось, что новоявленный граф уже слегка под хмельком: он выступал развязно и так размахивал рукой, что соседней даме пришлось отодвинуться.

– Я поднимаю бокал за нашего великолепного принца, – провозгласил дю Меллон. – Пусть церемония присяги пройдет без сучка, без задоринки. Пусть все чины королевства поклянутся служить ему не за страх, а за совесть.

– Минуточку. Что еще за церемония? – перебила его герцогиня.

– Как, ваша светлость? Вы разве не знаете? – растерянно оглянулся на нее дю Меллон. – Принц желает, чтобы ему присягнули.

– Без моего согласия?

Чуль-Паль резко вскочила с кресла. Вышивка на ее черном платье заколыхалась, как будто шитый серебряной нитью ястреб взлетел с башни.

– Извините, сударыня, но вашего согласия не требуется! – подскочил вслед за ней и Леммонт.