Дракон вредный, подвид мстительный (страница 30)
Оказалось, что это риторический вопрос. И взгляд, который мне подарили, был таким… таким… В общем, тема лазарета закрыта.
– Ладно, где у вас аптекарский чемоданчик? – я выпрямилась, желая казаться выше и уверенней.
– Откуда же мне знать? – отозвался лорд.
Его сильно качнуло. Потом ещё раз. Зелёные глаза сузились и пусть на миг, но затуманились. Признавать, что у него проблемы, директор по-прежнему не желал!
– Идите в кабинет и ложитесь, – потребовала я, сама поражаясь этому поступку.
Ну и день у нас сегодня! Он мне «раздевайся», я ему «ложись»!
Произойди подобное не в Военной школе, а в приличном обществе, я бы уже пребывала в очередном обмороке, а лорд Эрвин принимал серьёзные претензии от моих родителей. Ведь может он и воплощённый, и даже королевский племянник, но всему есть предел.
Убедившись, что меня пусть нехотя, но послушались – в смысле, побрели в указанном направлении, – я приступила к поиску лекарского чемоданчика.
Бегло осмотрела кабинет, уборную, где стоял узкий шкаф для всяких мелочей, даже на кухню, хоть и нелогично искать там лекарства, заглянула. Итог – я поняла, что обитатель этой башни из числа тех, кто «никогда не болеет». То есть, если тут когда-то и были лекарства, то теперь их нет!
Сбегать в лазарет? Увы, долго, и вызовет лишние вопросы. Плюс, я точно могу выйти из башни, но не уверена, что сумею снова в неё войти. Понимая это, я даже собралась призвать Янтарного духа и попросить его поработать курьером, вот только… язык не повернулся.
И я решила оставить Хранителя на крайний случай. Ну а пока…
Из шкафчика в уборной я захватила стопку маленьких, даже крошечных, полотенец. Подобные обычно использовались в дорогих ресторанах – гость вытирал руки и выбрасывал полотенце в специальную корзинку для белья.
Потом шагнула к шкафу с напитками и, распахнув дверцу, принялась разглядывать этикетки.
Эрвин, который зеленеюще-синеющим пятном лежал на диване, сразу оживился.
– Кстати, да, – сказал дракон хрипло. – Дай чего-нибудь покрепче.
Я могла.
В самом деле могла!
И я понятия не имею откуда взялась эта гаденькая, совершенно неуместная в нынешней ситуации вредность! Тем не менее…
– Нет, лорд Эрвин. Необходимо, чтобы вы сейчас пребывали в трезвости. Я должна точно оценивать ваше состояние, а алкоголь этому повредит.
Мужчина слегка опешил, а я, наконец, отыскала бутылку с нужной надписью. Особенный сорт креплёного вина, который использовали и в лекарском деле. Причём он не только обеззараживал, но мог нейтрализовать широкий спектр ядов.
Правда применяли его крайне редко из-за нереальной стоимости…
– Погоди, ты что задумала? – резко насторожился Эрвин.
– Всё будет хорошо, не волнуйтесь, – ровно ответила я.
Вино я открывала впервые, однако нужное заклинание вспомнила сразу. Получилось настолько лихо, что умирающий директор заломил бровь.
А потом не выдержал и спросил в лоб:
– Августа, как это понимать? Ты злоупотребляешь винами?
Не ответив, я понюхала содержимое бутылки и взяла с полки стакан – этикетки этикетками, но следовало проверить жидкость на наличие сахара. Я не пила! Только кончик языка обмакнула! Эрвин точно хотел прокомментировать, но отвлёкся на собственную боль.
К сожалению для лорда, эта боль была мелочью в сравнении с предстоящим обеззараживанием…
– Слушай, я же не настолько плохой, – он попытался пошутить, но веселья не получилось.
– Тогда в лазарет, – я пожала плечами, и этот упрямый баран поморщился.
Когда намочила первое полотенце и приложила к небольшой ране на груди, на пробу, сцепил зубы и болезненно зарычал. Правда рычание – это всё, чем Эрвин ограничился.
Никаких стонов, криков, ничего. Он терпел! С трудом и почти героически! Зато с первого пореза стало ясно, что мой шаткий план сработал, и кшэрровский яд входит в спектр отравы, которую нейтрализует этот дорогущий алкоголь.
Раны, обработанные вином, сразу светлели и начинали затягиваться. Правда здорового вида самому Эрвину это не прибавляло.
Когда директор перевернулся, показывая спину, меня по-настоящему замутило. Не будь эр Форс драконом, уже бы умер десять раз.
В одном месте пришлось прикладывать фактически оборванное мясо, и у директора даже чешуя по этому поводу проступила. Зато с усилением уровня частичной трансформации регенерация усилилась.
– Почему вы не усилили трансформацию раньше? – не выдержав, прошептала я.
– Не мог.
Если честно, странный ответ.
Просто сейчас, после всей перенесённой боли, призывать трансформацию явно было сложней. И я снова спросила:
– Тогда не могли, а теперь можете?
Видимо вышло неуместно, потому что воплощённый буркнул:
– Оставь мою трансформацию в покое, Августа.
Я подумала и прикусила язык. А закончив с последней глубокой синюшной дыркой на его спине, обнаружила, что Эрвин отключился. Он лежал в той же позе, полубоком, лицом к стене, и… сначала я перепугалась решив, что упрямец не дышит, но это было лишь первое впечатление.
Дышал, жил, однако приходить в сознание явно не собирался.
Ну и что с этим делать? Всё-таки позвать Янтарного, чтобы привёл помощь?
Я уже открыла рот, но… Нет, звать не пришлось.
Глава 25
Эрвин
Я словно провалился в вату – вязкую, густую и липкую. Каждая мышца, каждая частичка тела болела, я ощущал уверенные потоки регенерации, но пошевелиться или открыть глаза не мог.
При этом пребывал в полном сознании.
Вероятно в сознании. Кажется. Ста процентов не дам, но похоже.
В какой-то момент в мою обострённо-осознанную тишину вплёлся голос Форгина:
– Что с ним?
Преподавателю по политической подготовке ответила Августа:
– Отключился. Я продезинфицировала раны, а он…
Что-то ещё, каки-то прикосновения, ощупывания и продолжение диалога:
– Да, действительно жив, – голос Форгина прозвучал хмуро. – Восстанавливается.
Ну а леди спросила:
– Как вы поняли, что мы здесь?
– Я не понял, – буркнул политрук. – Лорд Эрвин был недоволен тем, что ты не вернулась в замок вместе со всеми и куда-то телепортировался. Я вызвал старшекурсников, чтобы проконтролировали желторотых, а сам полетел к тебе. Когда добрался, тебя уже не было, а на земле валялся нож. Твой, как понимаю? Кстати, возьми. А ещё там был запах крови…
Пауза и толстяк продолжил:
– Я не знал, что думать. Запах Эрвина на месте тоже учуял, но мог лишь предполагать. Помчался обратно в школу, собрался поднять тревогу, но тут ко мне явился Янтарный дух и объяснил куда вы подевались.
Новая пауза, и снова Форгин:
– Что такое? Почему ты так скривилась при упоминании Хранителя? Между вами какие-то проблемы?
– Ну так, – ответила Августа уклончиво.
– Что случилось? – Форгин по-прежнему хмурился. – Не с Янтарным, а там, возле поля? Кто его, – явный кивок на моё тело, – так?
Леди ответила не сразу. Сначала мне стало чуть теплее, словно кто-то чем-то укрыл.
– Я не могу объяснить. Лорд директор очнётся и сам расскажет.
Мм-м, а кадетка эс Тирд всё-таки умная.
Впрочем, нет. Она не умная, а скрытная! Причём именно скрытность к нынешним проблемам и привела.
Видеть я не мог, но в воздухе словно повисло неодобрение. Форгин злился и раздумывал, раздумывал и злился… А в итоге произнёс:
– Хорошо. Пусть. Но учти, я отступил лишь потому, что с Эрвином всё в порядке и он вот-вот очнётся.
– Точно очнётся? – голос леди дрогнул, словно она беспокоилась.
Беспокоится за меня? Ух ты ж… линялый хвост.
Стало приятно. Идиотизм – ведь что мне, воплощённому дракону, сделается – но всё-таки. Я бы выжил в любом случае, без всякой нейтрализации. Восстановление проходило бы дольше и хуже, но смертельной угрозы всё равно не было.
Кажется, не было.
Тут я тоже могу ошибаться, но никому о своих сомнениях не скажу.
– Да, – ответил толстяк уверенно. – Однозначно очнётся.
– Значит, я могу идти? – осторожно уточнила Августа.
Идти? Отлично. И куда она так торопится?
– Хм, боюсь есть небольшая проблема, – ответил преподаватель по Политической подготовке. – Оставлять его одного всё-таки нельзя, а доступ в эту башню ограничен. Из преподавателей допущены только я и магистр Хипп, но мы оба заняты, не можем тебя заменить.
– Прислуга? – озвучила Августа.
– Хочешь, чтобы за раненым директором присматривал уборщик? – Форгин не возмутился, но что-то вроде.
Они замолчали, а я попробовал вырваться из своего парализованного состояния.
Но увы. Тело перенесло слишком много боли, потратило прорву энергии, сил на сопротивление просто не было.
– Но я… – забормотала Августа. – Вам не кажется, что это немного неприлично? Ведь я кадетка, девушка, а он взрослый мужчина… Да ещё и без сознания.
– Сама хоть поняла, насколько глупо это прозвучало? – хмыкнул Форгин.
И уже жёстче, в приказном порядке:
– Сиди тут, смотри за директором. Если устала сделай себе чаю или свари кофе. Проголодалась? Поесть сейчас принесу.
– А если понадобится помощь? Если лорду станет хуже?
– Не станет, – отмахнулся Форгин убеждённо. – Не понадобится. Но дождаться возвращения в сознание нужно.
Ответом ему был тяжёлый вздох леди, покорившейся судьбе.
И всё неплохо, но почему она так вздыхает? Неужели посидеть с раненым – настолько сложная задача?
Голоса стихли и на какой-то миг я погрузился в беспамятство. А когда разум очнулся, в голову полезли логичные, в общем-то, фантазии. Я подумал: а что бы было если бы?..
Если бы Августа была девушкой без излишне строго воспитания? Этакая юная и влюблённая… разумеется, в меня?
Воображение закружилось, рисуя образ Августы одетой в скромное платье сиделки… Вот девушка склоняется над бессознательным пациентом, проводит рукой по волосам, аккуратно целует в губы. Она скромна, но сильное мужское тело слишком привлекательно, его так хочется потрогать. Пальцы скользят по покрытому свежими шрамами торсу, и… вдруг раненый просыпается. Августа смущена, но её грудь вздымается так часто, а глаза так сверкают…
Почему это лишь фантазия, а?
Зато горячие мысли неожиданно отрезвили. Я буквально выпал из липкого бессилия и резко распахнул глаза. Медленно перевернулся на спину и посмотрел на девушку, которая сидела на стуле в трёх шагах от дивана.
Августа эс Тирд. Упрямая, вредная, но весьма симпатичная. А эти волосы цвета каштана? А это миловидное, словно выточенное искусным скульптором лицо?
Я сбросил непойми откуда взявшийся плед, чтобы показать – со мной всё хорошо, умирать не собираюсь. Взгляд юной леди ожидаемо скользнул по обнажённому торсу, потом спустился ниже, и Августа внезапно выпрямилась – словно проглотила кол.
Ещё секунда, и щёки вспыхнули ярким багрянцем, а я мысленно застонал, сообразив в чём дело.
Ну да, мимолётная фантазия про Августу в образе сиделки была обжигающей. Конечно, я среагировал. Разумеется, у меня произошёл… некоторый мужской подъём.
– Как вижу, с вами всё в порядке! – воскликнула Августа, вскакивая со стула. – Вы явно уже здоровы!
Так. Стоп. Она меня сейчас стыдит?
Я тоже немного смущён, но что естественно – не безобразно. Более того, эту часть тела называют достоинством. Достоинство! Так какой может быть стыд?
Но Августа слушать не желала. Девушка сперва вытянулась по струнке, словно собираясь рявкнуть «Разрешите идти?», но в итоге поступила самовольно.
– Всего доброго, лорд Эрвин, – воскликнула, продолжая пылать щеками. – И благодарю за спасение!
– На здоровье. Обращайся, – сердито буркнул я.
Всё. Вылетела из кабинета как пробка из игристого, а я прикрыл глаза, чётко осознав, что никакой эротики с этой сиделкой мне в обозримом будущем не светит.
В необозримом, судя по всему, тоже.