Все трое постояли минуту, поглядели на угасающие погребальные костры. Сатий, Фирри и Весельчак почтили память умерших и двинулись прочь по дороге к столице.

Интерлюдия 1

Могучий воин Арро яростно сражался на заградительной стене. Он бился за себя и за погибшего друга, чтобы отомстить.

Троллеорки понимали, что сильного противника сложно победить в открытом бою. Они искали способ взять его если не измором, то хитростью. Шаманы обратились за помощью к духу чёрного камня. Ответ пришёл с запозданием – артефакт, что даровал им силу творить колдовство, имел разум, но ему требовалось время, чтобы помочь верным слугам.

Враги уповали на самых сильных бойцов – если раньше они убивали без разбора, то ныне уничтожали в первую очередь умелых и бесстрашных воинов.

– Арро, слева! – крикнул сверху один из лучников. Он не рискнул выстрелить: могучая фигура воина почти полностью закрыла противника.

Боец резко развернулся и увидел, что сбоку на стену вскарабкался троллеорк. Арро мощным движением ударил врага острием меча выше груди. Зелёно-бурая кровь хлынула из разорванной артерии – у троллеорков она располагалась в выемке под шеей. Арро пнул противника, тот пошатнулся и упал вниз.

– Спасибо! – крикнул воин лучнику.

Арро заметил, что тролли притащили осадную башню, чтобы перебраться с неё на стену. Он прыгнул на верхнюю платформу башни, посеял ужас и смерть в стане врагов. Удар – повержен орк; разворот – меч оставил рваную рану на шее тролля; прыжок, перекат и снова удар – оружие прочертило кровавый след от паха до шеи троллеорка.

Воин работал под прикрытием одного из аэров – союзник наблюдал за ним из бойницы. Духи воздуха отводили и рассеивали вражескую магию. Благодаря их благословениям Арро всегда обходился без ран и возвращался из вылазок целым и невредимым.

Шаманы набросили на Арро заклятие – в воздухе замерцала чёрная паутина, но аэр применил магию рассеивания. Сильный ветер унёс тенёта на север.

– Бей, справа! – крикнул лучник. Стрела пролетела рядом и воткнулась в плечо троллю. Арро ткнул мечом, развернулся и пнул. Тролль полетел вниз с осадной башни. Но воин увлёкся битвой, понадеялся на себя и аэра, а потому не ожидал подвоха.

Шаманы в стане троллеорков получили ответ от духа чёрного камня. Прикрытые пеленой тьмы, почти не видимые среди освещаемой факелами и звёздами ночи, они сотворили мощное заклятие. Аэр почувствовал вражескую волшбу, но поздно – магия сработала.

Арро не понял, что произошло. Воин отчаянно сражался: пронзил врага, а спустя мгновение ударил себя мечом в грудь. Но Арро не умер. Коварная задумка троллеорков состояла в том, чтобы не убить бойца, а сделать его покорным чужой воле. Заклятие рассеивания аэра запоздало: чёрная магия влилась в тело Арро через меч. Бойцы троллеорков повиновались приказу шаманов: бросили штурм стены, схватили воина и потащили его вглубь вражеского лагеря, а затем к чёрному камню в паре лиг от места сражения.

***

Тьма. Беспросветная тьма овладела тобою, сильный и могучий воин. Подавленный мною, ты не живёшь, но и не шагнёшь за грань избавительницы – блаженной, но страшной для вас смерти.

Ты подчинён более сильной, чем твоя, воле. Знаю, не хочешь жить в рабстве, и потому дарую свободу – ты волен делать всё, что пожелаешь.

Слышишь, воин? Ты останешься бойцом, продолжишь убивать. Можешь не делать этого – я наделяю тебя свободной волей. Но разве хоть один боец отказывался от того, чтобы убивать – и чем больше, тем лучше?

Ты станешь частичкой меня и понесёшь в себе мою Силу – воспользуйся ей, когда пожелаешь.

Это говорю тебе я, чёрный камень. Камни не говорят? Я – нечто большее. Я – разум, заточенный внутри огромного валуна. И меня нельзя уничтожить. Понимаешь, Арро? Со мной обретёшь бессмертие, тебя никто не убьёт! Ты – новое существо, избранное мною, чтобы наслаждаться свободой и вечностью.

Сражайся на любой стороне – на то твоя воля. Но останешься частичкой меня навсегда, если не отречёшься. На последнее способны лишь глупцы.

Я дарую тебе часть своей Силы, иди с ней в мир и смело пользуйся – она безгранична!

***

Арро не осознал полностью всего, что телепатически передал ему дух чёрного камня. Он ощутил себя новым существом, бесстрашным и бессмертным – если не отречётся от чёрного камня, о чём и не помышлял.

Воин превратился в жуткую помесь тролля, орка и человека. Он в ужасе и одновременно с восхищением смотрел на выросшие заострённые клыки, на каменные мышцы рук и ног.

Но в глубине подсознания остались чем-то лишним, ненужным и лживым слова о свободной воле. Переродившийся Арро ничего не желал знать о ней, понимал одно: он – совершенство. Его призвание – убивать во славу чёрного камня всех без разбору, но сперва – людей, ведь они слабы и беззащитны перед ним, а тот, кто не может за себя постоять, недостоин жизни. Так отныне рассуждал Арро – монстр с изменившимся сознанием, чудовище и мутант.

Воин, обращаюсь к тебе – хочешь ли ты оставаться зверем и дальше, вспомнишь ли о свободной воле?

Он не слышит…

Вторая ступень Силы

Трое путников шли по лесной дороге. Фирри с восторгом рассказывал Весельчаку, как Сатий призвал богов на помощь и сразил врагов. «Герой» скромно отмалчивался, он по-прежнему с грустью думал обо всех погибших жителях деревни и, конечно, о родителях.

– Сатий, ты храбрец! – воскликнул Весельчак. – Но что за сильный маг тебе помог, хотелось бы знать? И куда он скрылся?

– Не знаю, я думал, что боги откликнулись на мою просьбу, – растерянно ответил Сатий.

Весельчак покачал головой и возразил:

– Они всемогущи, но не обошлось и без магии.

– Да, ты прав. Я почувствовал её в глубине сердца, – тихим голосом признался Сатий.

– Что-что? Да, сердце у тебя храброе и доброе. Но без помощи мага не обошлось, – разглагольствовал Весельчак.

Юноша пожал плечами. А мужчина не унимался:

– Я думаю, что могучий чародей вложил в тебя свои Силы. Но почему он не показался после битвы?

– Наверное, ему не до нас, поспешил на заградительную стену, – предположил Фирри.

– Что нам делать? – с грустью в голосе спросил Сатий. – Ирель и Эймел погибли. И все жители деревни умерли.

Голос мальчика дрогнул. По его лицу покатились слёзы.

Путники постояли в задумчивости. Они старались не смотреть в сторону деревни. Затем Весельчак произнёс:

– Пойдём, как и собирались, к Хостоку. Доложим, что здесь произошло. Солнцепоклонный должен знать, что враги пошли на хитрость и отправили отряд в разведку боем. Хорошо ещё, что вылазка окончилась ничем. Я расскажу ему и про неведомого мага.

Они направились к столице. Все трое с трудом сдержали слёзы, когда бросили прощальный взор на деревню.

***

Путники усталым шагом двигались по неширокой дороге, проложенной сквозь лес от деревушки к соседним, а оттуда – к столичному тракту. Путь пролегал через родной лес. Юноши часто выбирались на природу – конечно, недалеко, потому что Эймел строго запрещал всем заходить от деревни дальше, чем на версту.

Сатий и Фирри с трудом одолели соблазн нарушить запрет, но страх потеряться во времени пересилил любопытство. Эймел никогда не говорил мальчикам, почему время в деревне течёт по-особому, но после признания Весельчака это прояснилось. Сатий понял, что у светлых рас нет возможности ждать, когда он вырастет – за восемнадцать лет троллеорки уничтожили бы всех врагов. Но парень с трудом осознавал свою «избранность».

«Кто я? Обычный мальчишка, без особых способностей. Да, папа многому научил меня, но против неисчислимых полчищ троллеорков не устою. Боги и неизвестный маг помогли мне справиться с теми, кто напал на деревню, но в другой раз так не повезёт», – рассуждал Сатий.

Путники в молчаниислушали звуки живой природы. Птичьи трели в деревьях звучали не весело, а грустно. Кроны деревьев шелестели, навевали тоску. Все трое шли медленно, думали о своём: Весельчак – что прозвище не подходит ему и пора вернуться к обычному имени – Веслер; Фирри с болью в сердце вспоминал о счастливой жизни в деревне; а Сатий – о погибших родителях и о сражении с троллеорками. Мальчик пришёл к выводу, что без посторонней помощи не обошлось, а значит, есть на свете маг, способный дать отпор врагам. Сатий не догадывался, что волшебник – он сам.

Вскоре на пути встретилась деревушка. Жители спросили, что случилось. Они видели: путники идут с грустными лицами. Весельчак ответил:

– Нашу деревню сожгли дотла троллеорки. Мы выжили. Вражеское войско уничтожил неизвестный сильный маг.

Веслер состряпал свою версию того, что не увидел. Он и его спутники не рассказывали, что совершил Сатий, каждому встречному – эту историю они припасли для Солнцепоклонного. В изложении Веслера неизвестный маг гнался за троллеорками от заградительной стены, увидел бойню в деревне и поддержал призыв Сатия к светлым богам. Он вложил в юношу Силу, чтобы испепелить врагов, а сам, похоже, скрылся, чтобы шаманы не одолели его в открытом бою. Когда маг увидел, что троллеорки повержены, он поспешил вернуться на стену, и не показался оставшимся в живых – троим из более чем сотни обитателей деревни.

Те, кто слушал россказни Веслера, горестно качали головами, сочувствовали судьбе погибших, и произносили благословения в адрес неизвестного мага – не останови он войско троллеорков, пострадали бы все. Жители деревень спешно засобирались, чтобы покинуть родные края: женщины, старики и дети – к столице, просить укрытия, а немногочисленные мужчины – на заградительную стену.

К вечеру в одной из деревень странникам предложили приют на ночь. Щедрая хозяйка сказала, что даст в дорогу еды и воды – трое путников взяли с собой немного. На следующее утро Сатий, Фирри и Весельчак поблагодарили хозяев дома за угощение и кров. Они двинулись в дальнейший путь: торопились доложить о произошедшем Солнцепоклонному.

Трое путников уходили всё дальше от родных мест и приближались к столице. Сатий и Фирри стойко переносили все трудности, а Веслер не привык к долгим путешествиям и не раз жаловался – мол, тяжело ему, бедняге, приходится. Он одёргивал себя и добавлял, что нет обратного пути.

Добродушные незнакомые женщины обратили внимание, что Сатий идёт босиком и в лёгкой одежде, предложили ему обуться и одеться. Он упрямо покачал головой и сказал, что давно привык к холоду. Закалённый Сатий чувствовал, что куда труднее справиться не с осенним промозглым ветром, а с поселившейся в сердце холодной вьюгой тоски – она сжимала грудь, когда вспоминал погибших родителей: настойчивого добродушного Эймела, нежную, ласковую Ирель.

Парень сильно страдал от утраты первые пару дней, но затем вспомнил одно из наставлений отца: «О погибших не стоит долго скорбеть, излишним горем отягчишь души, не дашь вознестись к светлому Ирию⁶». И с того дня Сатий вспоминал о родителях с теплотой, любовью и лёгким оттенком грусти.

Дорога понемногу расширялась. На третий день они прошли мимо широкой поляны, где осенью проводили лесную ярмарку. Но по всеобщему запустению и одиноким брошенным торговым рядам путники догадались, что она не состоится: всем не до весёлой и разудалой торговли. Люди услышали рассказ путников и разнесли молву. Окрестные жители поспешили укрыться в столице, за мощными каменными стенами.

Путешествие длилось недолго – восточные леса не бескрайни. На пятый день они вышли на равнину. Дорога вывела к широкому тракту, мощённому булыжником. Идти стало намного проще. Вскоре странники достигли цели.

– Красота! – воскликнул Фирри.