– На улицу, – спокойно повторил я. – Как раз увидишь, что такое машины. Может, и подъёмный кран встретим.

Наверное, Алина представила себе гигантскую жердь крана, движущуюся на неё. Мотая головой, вжалась в спинку кресла.

– Давайте не пойдём. Пожалуйста. Игорь Вален-тинович…

– Тебе понравится, я обещаю. Не надо так переживать. Лучше посмотри, там в пакете ещё осталось кое-что для тебя.

Но на этот раз Алина не пожелала отвлекаться и продолжала мотать головой, съёжившись в кресле и подобрав под себя ноги в новеньких кедах.

– Алина, рано или поздно тебе надо будет выйти на улицу! Я хожу по улице каждый день – посмотри, со мной ведь всё в порядке.

– Вы… ходите по улице?..

– А как, ты думаешь, я попадаю сюда из дома?

Всё ещё настороженно, но чуть спокойней, она спросила:

– Вы будете рядом?

– Конечно.

– Куда мы пойдём?

– Просто по улице. Куда глаза глядят. Куда захочешь.

– Сквер? – выпалила она.

– Можем дойти до сквера.

– М-м… Магазин?

– Да, вполне.

– В лес?

Я прямо видел, как она судорожно перебирает в уме книжные локации.

– Лес далековато от города. Пешком не доберёмся. Давай сходим в лес как-нибудь в другой раз, хорошо?

– Да, хорошо, – смущённо кивнула она. – Только… У меня просьба, Игорь Вален-тинович.

– Давай.

– Пойдёмте сейчас. Не после обеда. Сейчас.

– Почему?

– Я боюсь, – честно ответила она. – И чувствую что-то странное. В животе, внутри…

Она повела плечами, словно пытаясь выразить, что ощущает.

– Какое-то напряжение и дрожь, как вибрация. Вот сейчас я думаю, что мы пойдём на улицу, и это становится сильнее.

– Это тревога.

– Болезнь?..

– Нет, просто чувство. Ты боишься того, что тебя ждёт, и тревожишься. Это нормально. Люди всегда боятся неизвестности.

– Точно?..

– Точно.

– Хорошо. Не хочу быть… ненормальной.

Она сказала это просто так? Или опять слышала что-то в разговорах медсестёр, персонала? Надо будет переговорить с Ириной. Надо как следует запретить этим сестричкам намекать Алине на что бы то ни было. Даже писком.

– Хорошо, давай сейчас. Но надо хотя бы позавтракать.

– А я уже, – улыбнулась Алина.

– А я вот, можно сказать, нет, – вспоминая оставшийся несъеденным кусок батона, вздохнул я. – Ладно. Ты не возражаешь, если я куплю кофе по пути?

– Э… Купите? Кофе? А это что?..

Глава 4

Жаждать жизни

– Дойдём до метро – и обратно, – предупредил я, как только мы вышли из служебного входа. Проект «А-линия» уже полгода занимал особое место в жизни института, но знали о нём в НИИ далеко не все; не стоило показывать Алину кому не следует.

На крыльце она зажмурилась от хлынувшего на нас солнца. Замерла, моргая, нахмурив брови.

– Здесь холодно.

– Конечно. Это же у лица. Поэтому на улицу надевают верхнюю одежду.

– Сейчас… осень? Зимой будет холодней?

– Гораздо.

Алина поёжилась и храбро спустилась по ступеням. Оглянулась на меня – я быстро набирал Ире, что мы отправились на прогулку раньше запланированного времени. Конечно, надо было сообщить раньше – ей ведь ещё нужно подогнать отряд охраны… Ну и что. В первую очередь я должен действовать в интересах Алины, а не Иры.

– Постарайся не нервничать, пожалуйста, – сказал я Алине, убирая телефон. – Когда выйдем за проходную – вон тот домик, – увидишь шоссе. Там много машин. Они шумные, большие и совсем не как в Солнечном городе, но, пожалуйста, не пугайся и не выбегай на дорогу ни в коем случае.

Чёрт. Да ей надо было сначала хотя бы про правила дорожного движения рассказать… Впрочем, в «Денискиных рассказах» об этом вроде было. И в «Незнайке» тоже.

Шаги у Алины получались мелкие и неуверенные, походка – забавная, как у пингвина; мне пришлось приноравливаться к её скорости. В некотором смысле я чувствовал себя наседкой, которая повела выводок на первую в жизни прогулку.

Мы миновали пустынный в этот час задний двор института, подошли к восточной проходной… Алина заворожённо рассматривала берёзы, клёны и небо.

– Не отходи от меня, – предупредил я, когда мы покинули будку проходной. Ира сработала оперативно: охранника уже предупредили, он пропустил нас без всяких вопросов. Дверь распахнулась, и Алина остановилась на пороге нового мира.

– Давайте не пойдём, – твёрдо сказала она, схватила меня за локоть и уткнулась лбом в плечо. – Пожалус-та.

– Давай лучше правило четверти часа: пятнадцать минут гуляем, и, если тебе не нравится, тут же идём назад.

Она переступила с ноги на ногу. Может быть, решила, что я отберу обновки, если она струсит.

– Соглашайся. Пятнадцать минут – пятнадцать лет, по минуте на год, почти как твой возраст.

Шутка была так себе, аргумент – тем более. Но Алина слабо улыбнулась и кивнула.

– Ну… ладно. Только быстро. И только… мне шестнадцать. Не пятнадцать.

– Вот я и говорю: почти как твой возраст. Пошли.

И мы вместе шагнули на узкую асфальтированную тропинку.

Высокие железные ворота уже приоткрылись, впуская уличный гвалт. За бесконечной, окружавшей институт бетонной стеной шумела Староречка – пыльное, в шесть полос, суетливое, визгливое и, в принципе, самое обыкновенное пригородное шоссе.

Алина пристально следила, как щель в воротах становится всё шире. На нас повеяло запахом выхлопных газов, хвои, краски, сигарет. Чиркнули по асфальту шины; громко фыркнула выхлопная труба; пронеслась, сигналя, «Скорая». Ровный шорох колёс, далёкий звон, лай, голоса, дребезг велосипедов, ветер, шумящий в листве, раздувающий навесы кафе около заправки…

Алина стояла, не в силах пошевелиться, ошеломлённая, обескураженная обрушившимся на неё потоком.

Я взял её за руку.

– Нам направо. Видишь белые полосы? Это пешеходный переход.

– Д-да. Я знаю, – выдавила она, и мы двинулись вперёд.

***

В какой-то момент я испугался, что от обилия впечатлений Алина отключится раньше положенного. Она совсем побледнела, как будто кровь у неё превратилась в сплошной молочно-белый «Перпен». Цеплялась за меня крепкими, тонкими пальцами-ледышками; на руке наверняка останутся синяки.

– Всё в порядке? – глядя, как Алина провожает взглядом бабушку с лыжными палками, спросил я. – Алин?

– Что она делает?.. Она… двигается очень странно. Зачем ей эти палки?

– Это лыжные. С ними зимой катаются на лыжах.

– Но ведь сейчас не зима, – несколько неуверенно возразила Алина. – Зачем ей палки? Да ещё без лыжей.

– Без лыж. Это называется скандинавская ходьба. Такой спорт.

– Спорт? Неловко ходить с палками, притворяясь, что на земле снег? – беспощадно уточнила Алина.

– Ну… Есть у людей такое хобби. Занятие, которое нравится.

– А у нас тоже хобби – дойти до метро и обратно?

– Тебе уже нравится гулять?

– Многовато людей, на мой вкус. Вот если бы мы были одни, то я бы точно сказала, что это моё хобби!

…Больше всего Алину впечатлили собаки. Собаки и книги. Собаки бегали всюду, а коробка с книгами стояла прямо на тротуаре, разделявшем полосы шоссе. Там же примостился прилавок с мороженым. Я думал, Алину заинтересуют пёстрые фантики, рожки и брикеты, но она не обратила никакого внимания на лакомства. Вместо этого, блестя глазами, тронула пальцем край картонной коробки.

– Я могу посмотреть их?

К счастью, продавец куда-то отошёл, и я кивнул. Алина осторожно вынула первую книжку – большую, квадратную, с яркой позолоченной обложкой. Долго всматривалась в нарисованный алый паровоз. Потом погладила пёрышки снежно-белой совы и провела по выпуклому рельефному заголовку.

– Что это за буквы? Их не было раньше, – проговорила она. – Игорь Вален-тинович?

– Это английские буквы. Другой язык. Мы говорим на русском, а кто-то – на английском.

– Зачем?

– Так сложилось. В мире вообще много языков. Больше двух тысяч.

– Зачем?!

– Алина! Откуда я знаю? Есть много версий… Почти у каждого народа своя история о том, почему в мире так много языков. Есть легенда про охоту на птиц, история про Вавилонскую башню…

– Расскажите!

– Расскажу. Когда вернёмся. Ладно? Ты хочешь ещё смотреть книги? Или пойдём?

– Вы научите меня читать на нглийском языке?

– Ан-глийском. Не думаю, что я подходящий учитель. Но я спрошу у Ирины Валентиновны. Думаю, она будет не против.

– Я бы хотела прочитать это, – вздохнула Алина, кладя широкую книгу обратно в коробку. – Необычное сочетание. Летающая машина. Паровоз. Сова. Люди. Звёзды. Это же необычное сочетание, так? Машины же вроде, – она оглянулась на шоссе, – не летают?

– Некоторые летают. Но это правда необычное сочетание. Эта книга есть на русском языке, в переводе. Я принесу тебе.

– У вас она тоже есть? У вас дома хранилище книг?

– Эта книга есть почти у каждого, – усмехнулся я. – Прочитаешь – поймёшь… Ну что? Идём дальше?

– Сейчас… сейчас, – пробормотала она, перебирая корешки. – Как их много… Почему такие тёмные обложки? Какие толстые. Хватило бы на несколько вечеров.

– Хочешь купить какую-нибудь?

– А… Да. Но… Я не знаю, какую! – Алина явно разволновалась от такого большого выбора: кусала губу, часто дышала, запиналась через слово. – Я не знаю?

– Можешь взять любую.

Алинино лихорадочное состояние заражало. Я не ожидал, что книги так подействуют на неё. Как она отнесётся к скоплению людей?

– Я не знаю! – крикнула она, отталкивая коробку. С той стороны шоссе к нам спешно двинулся какой-то мужчина – скорее всего, продавец.

– Пойдём-ка. Выберем потом, дома. Я принесу тебе каталог книг. Пойдём!

Мы быстро перешли, почти перебежали на другую сторону. Я тащил Алину за руку, у неё заплетались ноги.

– Может, уже вернёмся домой? – задыхаясь, спросил я, когда мы нырнули в тень густых тополей.

– О нет, – восторженно прошептала она. Глаза у Алины были широко раскрыты и по-прежнему блестели, косы растрепались от бега, и щёки наконец разрумянились. Она выглядела почти как обычный подросток… Слегка подвыпивший подросток. – Я хочу ещё!

– Ещё пять минут. И обратно. Хорошо?

Не слушая, она тащила меня по пыльной тропинке между деревьев, по асфальтовому тротуару, ближе и ближе к широкой дороге, кишевшей людьми, упиравшейся в вестибюль метро.

– Алина! Не так быстро!

Она засмеялась, оглянувшись. Я сжал её ладонь, сигналя: остановись! Она тряхнула рукой и засмеялась громче.

– Ты ведёшь себя вызывающе, Алина!

– Вызывающе кого? – хихикнула она.

– Это значит – резко! Демонстративно! Алина!

Она вырвала руку и побежала вперёд, что-то мурлыча, – быстрей и быстрей, громче и громче.

Дорога была совсем рядом.

Вдруг она выскочит на шоссе?

Вдруг споткнётся и полетит вверх тормашками?

Вдруг врежется во что-то, свернёт, вдруг я потеряю её из виду, и она убежит?..

Бегун из меня никакой. Паникуя и задыхаясь, я на ходу вытащил телефон:

– Ира! Где там твоя охрана? Пусть ловят Алину, срочно!

Но охрана не успела – Алина остановилась сама. Упала, рухнула среди лопухов, мгновенно отключившись, опьянённая жизнью, с застывшей на лице блаженной улыбкой.

Глава 5

Испортить выходной

У ступеней института я выскочил из салона «Скорой». Следом вынесли Алину – уже просто спящую. Ира на крыльце грызла костяшки кулака.

– Отнесите в палату, – велела она санитарам, кивнув на носилки. – А ты…

Я вздохнул и напрягся в ожидании выговора. Но…

– Иди домой. Сегодня она будет спать. И завтра тоже.

– Хочешь затормозить нервное возбуждение?

– Перевозбуждение.

Я посмотрел на начальницу. Потом – вслед носилкам, скрывшимся за стеклянными дверьми. Снова перевёл взгляд на Иру. Выглядела она виноватой и упрямой.

– Хорошо, что мы не стали тянуть с прогулкой.