Абрамов продолжил внимательно рассматривать стоящие вдоль дороги дома. Судя по их количеству, жителей было не так уж и много, от силы человек двести. Это заметно облегчало боевую задачу отряда. Он лежал за большим валуном и ждал сигнала к атаке. Стояла тишина. Впереди у него был крутой спуск, несколько крупных валунов и кишлак. От него до его центра населенного пункта: метров двести, если не меньше.

На востоке взошло солнце. Из низины белой пеленой навстречу им плыл густой туман. Марченко приподнялся над землей и тихо рукой показал им направление движения. Он, Лавров и Петровский поползли вперед среди камней, стараясь не шуметь и не привлекать к себе внимания часовых, которые, закутавшись в ватные халаты, дремали на посту.

Туман не давал возможности рассмотреть, что-то дальше пятнадцати метров. Около дувала, укрывшись накидкой, мирно спал молодой моджахед. Его автомат лежал рядом с ним. Во сне паренек раздувал полные щеки и сильно храпел. Абрамов вынул из ножен подаренный ему кинжал. Рукоятка кинжала, покрытого сурами из Корана, была словно отлита по его руке. Виктор тихо подполз к моджахеду. Похоже, парню снился какой-то нехороший сон. Его пухлые губы что-то шептали, а кисти рук скребли землю. Всей массой своего тела Абрамов повалился на него. Левой рукой закрыл ему рот, а кинжалом перерезал горло. Душман дернулся, но быстро затих. Виктор поднялся на ноги и вытер об его покрывало лезвие кинжала. Глядя на покойного, он впервые испытал небывалое чувство – отвращение к себе. Он был весь в чужой крови, от запаха которой у него начала кружиться голова. Слева от него, также тихо зарезал спящего часового и Лавров. Виктор подал сигнал рукой, чтобы он двигался дальше вперед.

«Сколько их здесь, пять, десять?» – подумал Виктор, продвигаясь вдоль дувала.

Петровский, взмахом руки показал Абрамову, что тоже снял часового. Сейчас главное определить, где находился склад с боеприпасами, о котором ему говорил Марченко. Виктор знаком приказал и ему двигаться вперед. Они вновь поползли, активно работая локтями. В кишлаке по-прежнему стояла тишина, ни лая собак, ни человеческой речи. Около одного из домов стоял японский джип, в кузове которого на турели был установлен крупнокалиберный пулемет Владимирова.

«Серьезная штука, – подумал он. – Не дай Бог, начнет поливать нас».

Около джипа спал то ли стрелок, то ли водитель. Виктор ударил ножом по его тощей шее. Абрамов посмотрел на его лицо: совсем еще молодой парень, которому жить бы, да жить. Неожиданно отодвинулась тряпка, которая заменяла дверь в помещение. В проеме двери появилась черная борода здорового моджахеда. Он удивленно посмотрел на Виктора и никак не мог понять, кто перед ним. Вся одежда Абрамова была в крови, и поэтому он для него был не шурави, а, скорее, каким-то выходцем из потустороннего мира. Душман открыл рот, но Виктор всадил ему в шею кинжал и толкнул обратно в помещение. Мужчина захрипел, как свинья, ноги у него подкосились, и он с шумом повалился в дом. Внутри помещения кто-то истошно закричал. Виктору ничего не оставалось, как сорвать с пояса гранату и швырнуть ее внутрь помещения. Он вовремя прижался к стене, так как из дверей и окон ворвалось пламя, а затем раздался взрыв.

Шум взрыва разбудил спящих моджахедов. В конце кишлака выскочили из дома с десяток моджахедов и открыли шквальный огонь из автоматов. С каждой минутой огонь становился все плотнее и плотнее. Пули свистели над головой, крошили стены дома, не давая возможности Абрамову поднять голову.

Марченко и другие бойцы открыли огонь, стараясь отсечь моджахедов от Абрамова. Им это удалось. Моджахеды залегли и перенесли свой огонь на них, на какой-то миг, забыв об Абрамове. Однако, все это было временно. От группы «духов» отделились несколько человек и, стреляя из автоматов, двинулись в их сторону. Виктор стащил со спины тубус с гранатометом. Прозвучал выстрел, граната снесла половину дувала, за которым скрывались моджахеды.

Прозвучали еще взрывы: это стреляли Лавров и Петровский. Через наши головы пролетели две гранаты, которые взорвались в гуще наступающих басмачей.

– Господи, – прошептал Абрамов, – помоги! Только не плен!

Впервые за свою жизнь он осознанно обратился к Богу, моля его о пощаде. Правая рука его коснулась кармана, и он, радостно улыбнулся, нащупав в нем патрон. Он вскочил с земли и бросился к джипу. Пулеметная лента была заправлена в пулемет. Он взвел пулемет и начал стрелять. Первой же очередью Абрамов срезал несколько моджахедов. Виктор повернул ствол и снова в прицел поймал группу басмачей, столпившихся у одной из стен дома. Он бил по ним длинными очередями, пришивая их пулями к стене. Вот была группа, и не стало ее. В стену дома попала граната, выпущенная из гранатомета. Прогремел взрыв. Взрывной волной его выбросило из машины. Виктор прижался к колесу джипа. В голове стоял шум, словно по ней били молотом, из ушей потекла кровь. Он поднял глаза и увидел, что вся машина завалена огромными кусками глины.

– Только не плен, – прошептал он.

Абрамов достал гранату и положил около себя. Кто-то дернул его за ногу. Виктор схватил автомат и направил его в человека, в котором узнал Лаврова. Он улыбнулся ему и что-то сказал, но Виктор не услышал его слов. Он убрал в сторону гранату и начал медленно ползти вслед за Лавровым.

Два «горбатых» (вертолеты огневой поддержки МИ–24) зашли со стороны солнца. Выпущенные ими ракеты ложились точно в цель, круша дом за домом. Отстрелявшись, вертолеты легли на обратный курс, и ушли к себе на базу. Остатки недобитых «духов», бросая оружие и снаряжение, кинулись бежать. Вопрос перевалочной базы моджахедов был решен окончательно. Прозвучали несколько мощных взрывов за спиной отряда, который уходил в горы.

***

Отряд уходили вверх. Солнце нещадно палило их головы. Вокруг, сколько видел глаз, стояли горы, поднимая в бездонное и уже безоблачное небо острые пики, накрытые слоистыми шапками ледников и снега. Сухая жара разогнала, казалось, все живое: даже птиц, ящериц и бабочек. Было совершенно непонятно, где же идет война и как вообще могут жить люди.

Виктор, то и дело встревожено поднимал голову к небу, оглядывая горизонт.

– Мне кажется, я слегка оглох, – сказал он Лаврову. – Если ты увидишь что-нибудь, толкни меня в бок.

– Почему ты меня просишь об этом?

– Наши вертолеты могут не разглядеть, кто под ними.

Лавров кивнул, и они снова двинулись вверх. Впереди показалось ущелье. Шаги бойцов последовательно отражались от стен ущелья и еле слышным эхом уносились куда-то ввысь, туда, где в ярком солнечном свете сияли снежные горные вершины.

– Ускорить движение! – приказал Марченко, и отряд устремился вперед, стараясь как можно быстрее миновать горное ущелье.

Минут через тридцать отряд вошел в лес, который глушил их торопливые шаги.

– Быстрее, быстрее! – торопил бойцов командир и задавал им темп движения. Виктор, кое-как плелся в конце цепочки. У него сильно болела и кружилась голова, и он прикладывал все силы, чтобы не отстать от отряда. Рядом с ним шел Лавров, который поддерживал Абрамова не только морально, но и физически, так как тащил на себе его мешок. Несмотря на полученную контузию, он еще держался на ногах и шел вверх, вслед за Марченко. Значительно хуже Виктора чувствовали себя «новички». «Старики» подталкивали их в спины, заставляя ускорить шаг. Наконец последовала долгожданная команда «привал», все они повалились от усталости на раскаленные солнцем камни. В глазах Абрамова запрыгали камни, солнечные блики, похожие на вспышки выстрелов. Захотелось расслабиться, вытянуть ноги и лежать в тени деревьев, рассматривая их зеленые кроны и бездонное синее небо. К нему подошел Марченко и, наклонившись к Виктору, задал вопрос:

– Абрамов? Двигаться можешь? Это очень важно.

Виктор, молча, кивнул ему, хотя чувствовал себя неважно. Солнце стояло достаточно высоко. Природа словно сходила с ума от азиатской жары. Абрамов сделал два глотка. Вода была теплой и невкусной, отдавала каким-то непонятным металлическим привкусом.

– Подъем! – закричал Марченко и, взвалив на себя мешок, начал движение.

Шатаясь словно пьяный, он сделал несколько неуверенных шагов, а затем начал двигаться быстрее. Через тридцать минут Марченко объявил новый привал. Бойцы снова упали на землю, жадно ловя открытыми ртами воздух – сказывалось высокогорье, к которому еще не успели привыкнуть бойцы из последнего пополнения.

Вскоре вернулись дозорные. Новости были неутешительными. Похоже, отряду придется пробиваться с боем, так как в километре от них находился лагерь моджахедов, который невозможно было обойти. Их было не так много, человек тридцать, то есть по одному на каждого бойца спецназа.

– Абрамов! – позвал его Марченко.

Виктор посмотрел на него и никак не мог понять смысл его обращения. Марченко махнул ему рукой, и он, пригибаясь, подошел к нему.

– Возьми десять бойцов и постарайся подняться выше лагеря бородатых. Ударите сверху, когда мы выйдем на них. Задача ясна? Ты понял меня или нет?

Абрамов кивнул. Марченко, схватив Виктора за рукав куртки, и посмотрел ему в глаза.

– Ты сможешь это сделать или нет? Я хочу это знать!

Виктор не знал, что ему ответить, и просто кивнул.

Повернувшись к Марченко спиной, Абрамов начал выкрикивать фамилии бойцов, которые должны были пойти с ним. В группе были практически все те же: Лавров, Петровский и другие, проверенные в боях, парни. Они раскрыли мешки и начали выбрасывать из них все ненужное, оставляя минимум продуктов и максимум боеприпасов. Мешок стал, чуть ли не в два раза легче. Виктор забрал у молодых бойцов две «Мухи» и, пожав руку Марченко, оглянулся назад. Все смотрели на него: кто с жалостью, а кто с надеждой. Абрамов повернулся и начал движение вверх. За ним, выстроившись в цепь, двинулись десять его бойцов.

Жара с каждой минутой усиливалась и метров через триста по спине Виктора тонкой струйкой потек пот. Его снова стало мутить. Абрамов остановился и привалился к камню – его стало рвать. Постояв минуты две, он дал команду, и бойцы начали восхождение в горы. Они шли, ползли, карабкались уже минут пятьдесят. Где-то там внизу были ребята, которые, возможно, и молились за них. Он посмотрел на часы, до времени «Ч» оставалось еще сорок минут. Он рукой дал направление и группа, забирая правым плечом, начала двигаться уже вниз по склону.

Вот и лагерь моджахедов. Они были под ними, и сейчас их разделяла лишь отвесная скала. Судя по всему, моджахеды стояли здесь недолго, часа два или три. Место вполне удобное для них, однако, они не предполагали, что именно здесь их должна забрать долгожданная «вертушка». Абрамов поднес к глазам бинокль и попытался внимательнее рассмотреть позиции «духов».

«Это хорошо, что они еще не успели окопаться и наладить систему огневых точек», – подумал он.

Виктора настораживало только одно, откуда они узнали место «подбора» группы.

«Неужели очередная утечка из штаба? – он сразу же отбросил эту мысль. – Если бы они знали о месте подбора отряда, то, наверняка бы, заняли позицию, которую занимал сейчас он. Наверняка, здесь крылась чистая случайность».

Абрамов медленно перевел свой взгляд на палатку, около которой стояли два «духа» и о чем-то разговаривали. На полянке мирно паслись несколько ишаков. Виктор снял с плеча «Муху» и начал прицеливаться. Недалеко от него, то же самое делал и Лавров. Знаком руки, Виктор показал ему, что палатка – его цель. Лавров кивнул и отвел свою «Муху» немного в сторону, туда, откуда так вкусно пахло жареным мясом.