Прозвучал выстрел. Красная ракета ушла в воздух. Духи непонимающе проводили красный шар взглядом, стараясь отгадать, что это значило. Абрамов выстрелил первым. Граната, оставляя после себя дымовой след, попала прямо в палатку, которая поднялась в воздух, вспыхнула и, словно птица с обожженными крыльями, упала на землю. Рядом вырос второй взрыв, это Лавров накрыл позицию обедавших минометчиков. Духи явно были растеряны, так как еще не понимали, откуда по ним стреляют, и поэтому не могли сразу организовать хоть что-то напоминающее оборону. Бойцы били их, словно в тире, выбирая из скопления полосатых фигур тех, кто был более привлекателен. Внизу прогремели несколько мощных взрывов. Еще минута и там все было кончено. На поляне появились наши бойцы. Теперь осталась главная задача – спуститься по отвесной стене вниз, где их ждали товарищи. Связав веревки, они по одному начали спуск. Последним спустился Абрамов.

Марченко подошел к Виктору и по-братски обнял его за плечи.

– Спасибо, Виктор. Вы – просто молодцы. Прости меня, что я в тебе сомневался.

Абрамов улыбнулся и в душе поблагодарил Бога, что и в этот раз он отвел от него руку смерти. Через час они уже сидели в вертолете. «Молодые» вели свои разговоры, каждый пытался рассказать соседу о пережитых минутах боя. «Старики», прикрыв глаза, то ли дремали, то ли просто молчали. Это был последний удачный выход отряда в «зеленку».

***

Машина резко остановилась, подняв густое облако из серой пыли. Абрамов не успел схватиться за деревянный борт автомобили и сильно ударился головой о борт кузова. Перед глазами Виктора поплыли радужные круги. Он в очередной раз почувствовал, что между лопаток снова заструился ручеек холодного пота, а лоб покрылся предательской испариной. У него мгновенно появилось чувство слабости. Абрамов ухватился рукой за борт машины и попытался подтянуться, чтобы встать на ноги. Следивший за ним Лавров помог ему приподняться и снова принять нормальное положение.

– Сильно ударился? – поинтересовался он. – Что же ты, это же не такси…

– Спасибо, Рома. Сейчас уже все хорошо, – стиснув зубы, ответил Виктор.

Абрамов кое-как выпрыгнул из кузова машины и посмотрел на стоявшую около дверей казармы Татьяну. Около нее стоял Марченко и что-то говорил ей, указывая на него рукой. Его широкая улыбка показалась Виктору какой-то неестественной и натянутой. Абрамов сразу догадался, что он был несколько разочарован, когда понял, что Татьяна ждала не его, а Виктора. Она что-то сказала Марченко и направилась в его сторону.

– Ты как себя чувствуешь, Виктор? – спросила она. – Ты бледный, как мел.

– Похоже, контузило немного, голова кружится, да и со слухом что-то не в порядке. Слышать вроде бы слышу, а вот смысла слов понять не могу.

Она взяла его под руку. Вдруг лицо ее побледнело, а глаза расширились, то ли от ужаса, то ли от удивления – его комбинезон, пропитанный кровью, и сейчас, скорее напоминал костюм водолаза глубоководника, чем одежду. Засохшая кровь убитых моджахедов сделала его ткань грубой и толстой. Похоже, она догадалась, что это. Лавров с Татьяной довели его до комнаты и уложили на койку.

– Все нормально, Таня. За меня не волнуйся. Я в таком состоянии не только поднял группу в гору, но и принял участие в бою.

– Ты меня не успокаивай, я сама знаю, что мне делать. В горах ты был в шоковом состоянии, и многие вещи делал чисто автоматически, такое в медицине встречается. А стоит человеку расслабиться, как он сразу начинает ощущать все последствия полученной травмы.

Она помогла Виктору снять комбинезон, стянула сапоги. От ее заботы ему стало значительно легче.

– «Замок» (заместитель командира), вы идете в баню? – поинтересовался заскочивший в комнату старшина.

Увидев Виктора и рядом сидящую Татьяну, он медленно попятился назад.

– Минуту, я сейчас приготовлю для вас свежую одежду, – произнес он и скрылся за дверью.

Пока старшина ходил за чистой одеждой, Татьяна успела сделать Виктору несколько уколов, от которых он крепко заснул. Ему снилось, что он в Казани, что вокруг него много людей, которые мило улыбаются ему. Рядом с ним по улице идет Татьяна. На ней светлое платье в черный горошек. Волосы ее распущены и развеваются на ветру. Они едут на каком-то трамвае, он выходит из него, а она почему-то остается. Он бежит вслед за трамваем, что-то кричит Татьяне и протягивает руки. Она мило улыбается ему и машет рукой.

Абрамов открыл глаза и не мог сразу понять, где он находится. Но стоило ему повернуть голову в сторону, и реальность мгновенно вернулась к нему. Это был не его родной дом, а его небольшая комната в казарме. В коридоре раздались шаркающие шаги, дверь приоткрылась, и в комнату заглянул старшина.

– «Замок», командир приказал для тебя натопить баню. Можешь идти мыться, она готова.

– Спасибо, старшина, – поблагодарил его Виктор. – Я сейчас….

Он встал с койки и, сунув босые ноги в сапоги, направился вслед за старшиной. Баня обняла влажным теплом. Он долго и ожесточенно мылся, стараясь смыть с себя грязь и чужую кровь. Наконец Виктор закончил и, одевшись в чистое белье, вышел во двор. Очень хотелось курить. Он зашел в столовую и сел на лавку. К нему подлетел старшина и, не говоря ни слова, поставил перед ним алюминиевую кружку и налил граммов сто пятьдесят спирта.

– Пей! Это для здоровья…

Абрамов выпил спирт залпом и запил его холодной водой из стоявшего на столе котелка.

– Спасибо, старшина…

Отказавшись от обеда, он встал из-за стола.

– Старшина, где командир?

– Он с утра уехал в штаб. Скоро должен вернуться.

Словно подтверждая его слова, за воротами базы раздались автомобильные гудки.

***

Виктор проснулся от легкого прикосновения чей-то руки к его голове. Кое-как открыв слипшиеся от гноя глаза, он увидел стоявшую около его кровати Татьяну. Она приложила палец к губам, давая ему понять, чтобы он не шумел и громко не говорил. Она знаком руки попросила Абрамова следовать за ней.

«Что я делаю?» – подумал он, но, тем не менее, словно завороженный, встал с койки и пошел вслед за женщиной.

Она открыла дверь, и Абрамов оказался в небольшой комнате, в которой, кроме металлической койки и прикроватной тумбочки, ничего не было. Он был приятно удивлен тем, что за все время пребывания на базе, он не знал о существовании этой комнаты Татьяна, накинула на дверь крючок и буквально бросилась на шею Виктора. Она целовала его так истово, что у Абрамова закружилась голова. Что было потом, он помнил плохо. Они лежали на ее койке и осыпали друг друга горячими поцелуями. В этот миг Абрамову было так хорошо, как никогда прежде. Может, постоянное присутствие смерти за плечами так обостряет чувства любви и нежности, но он был необычайно счастлив в этот миг.

– Ты знаешь, Витя, когда вы ушли на операцию, я все время думала о тебе и молила Бога, чтобы он пощадил тебя. Думаю, что он услышал мою молитву, – шептала она ему в ухо. – Я чуть не упала в обморок, когда увидела тебя в этом пропитанном кровью комбинезоне, подумала, что ты весь изранен.

Абрамов слушал ее слова, и сердце его трепетало от охватившей его радости. Мужская гордость распирала грудь, а за спиной у него буквально выросли крылья. В эти минуты он был готов совершить все, что попросит его эта красивая женщина.

– Я люблю тебя, – шептала Татьяна, – и буду всегда любить, что бы со мной не случилось.

Виктор осыпал поцелуями ее разгоряченное от желания тело. Он был несказанно рад, что завоевал ее сердце и что из двух ухаживающих за ней мужчин, она предпочла его.

– Я тоже тебя люблю, Татьяна и никогда никому тебя не отдам, – шептал он в ответ.

Будильник, стоявший на подоконнике, равномерно отсчитывал минуты его счастья.

– Виктор, дай мне слово, что ты будешь беречь себя, – шептала она ему на ухо, – и не будешь лезть под пули.

– Хорошо, Таня, я даю тебе слово.

Он снова крепко ее поцеловал в губы и медленно поднялся с койки.

– Ты куда? – спросила она его.

Виктор, молча, указал ей на будильник.

– Короткое у солдата счастье, – тихо произнес он, продолжая одеваться.

Татьяна по-прежнему лежала на койке. Первые лучи восходящего солнца ласкали ее белоснежное тело, отчего оно казалось выточено из мрамора. Она не пыталась остановить его, так как отлично понимала, почему он должен был уйти. Виктор наклонился над ней и крепко обнял ее теплое, податливое тело. Его губы снова нашли ее соски. Он нежно поцеловал их. Татьяна томно застонала и закрыла глаза.

– Я пошел…. Спасибо тебе за все, любовь моя. Отдыхай.

Стараясь не шуметь, легким движением руки Виктор сбросил крючок с двери и на цыпочках пошел к себе. Что-то остановило Абрамова, и он оглянулся назад. В дверном проеме комнаты в ночной рубашке стояла Татьяна и смотрела ему вслед. Сердце Абрамова снова забилось сильнее и он, улыбнувшись, помахал ей рукой. Весь остаток ночи он провел без сна, думая о ней, о той, которая находилась через пять комнат от него.

***

Утро началось как обычно, с громкой команды дневального о подъеме. Абрамов встал и вышел во двор базы. Там выстроился весь личный состав отряда. Через минуту из дверей спального корпуса появился Марченко. Виктор доложил ему о сборе отряда.

– Я в штаб, – коротко бросил он ему. – Ты остаешься за меня.

– Командир, как там Орлов?

– Лечится твой замполит. Как только, так сразу.

Это значило, что он опять остается на базе и занимается физической и боевой подготовкой бойцов. Отдав соответствующие распоряжения старшим групп, Абрамов вернулся к себе в комнату, застелил койку и направился в оружейную комнату. Взяв автомат, он сел на табурет около раскрытого окна, чтобы наблюдать за занятиями по боевой подготовке. Он сидел в комнате и чистил автомат. Закончив чистку, он стал снаряжать магазины патронами. За этим занятием Виктор не заметил, как к нему подошла Татьяна.

– Как спалось, солдат? – улыбаясь, спросила она. – Выспался?

– Ты знаешь, Татьяна, я не спал, – ответил Абрамов. – Я все время думал о тебе.

Она улыбнулась и рукой коснулась его головы.

– Я тоже не спала, Витя. Не знаю почему, но на душе было очень тревожно. Я все время думала о тебе, о ваших выходах на дорогу.

Абрамов посмотрел на нее и улыбнулся.

– Не нужно переживать, Таня. Я здесь, а не где-то там в горах.

– Не знаю, но я и сейчас за тебя очень беспокоюсь – ты, же из боя в бой. Не всегда же тебе будет везти. Ты об этом когда-нибудь задумывался?

– Пока у меня есть мама и ты, которые, молятся за меня, со мной ничего не случится.

– Скажи, Виктор, а мать знает, что ты воюешь в Афганистане?

Он усмехнулся.

– Я ей об этом не писал, но мне кажется, что она догадывается, где я. Так вот и переписываемся, обманывая друг друга. Она у меня в преклонном возрасте и мне не хочется ее волновать.

За воротами базы надрывно просигналила машина командира. Дневальный бросился открывать ворота, а Татьяна, погладив Виктора по волосам, направилась дальше по коридору.

В оружейную комнату вошел Марченко. Взглянув на Абрамова, он произнес:

– Татьяна была здесь?

– Да, – ответил Виктор.

Что он мог ответить командиру, когда запах духов Татьяны все еще висел в воздухе.

– Зачем она заходила? – снова задал он вопрос.

– Спроси ее об этом, – ответил Виктор. – Ты, что меня пытаешь, командир?

– Брось крутить, Абрамов. Ты же знаешь о моих чувствах к ней. Что ты лезешь своими грязными сапогами в наши с ней отношения?

Он сразу заметил, что Марченко на взводе и может сорваться в любую минуту. Однако, Виктор тоже был не намерен отступать под его давлением.

– Абрамов, пойми меня правильно! Она – вдова, старше тебя по возрасту, ты ей не пара! – чеканил он каждое слово. – Ты что, в Казани не найдешь себе подругу, молодую и красивую? Я же знаю, что ты поиграешь с ней здесь и свалишь, а у меня все серьезно.

– Чего ты хочешь от меня, Иван? – произнес Виктор, переходя на имена.

– Я хочу только одного, чтобы ты отвалил по-хорошему и больше никогда не лез к ней.