Глава 19

Амоа со скучающим видом сидел за столом королевского совета Диагона и вполуха слушал доклады про сгруппировавшиеся отряды противника на границах с Трилендом; говорили, что враг вот-вот пойдет в наступление, что Диагон к этому не готов, что в случае войны они не продержатся даже зиму.

– Позвольте заметить, Ваше Величество, как ваш Хранитель Магии, – не выдержав, перебил докладчика Амоа. – Хочу заметить, что в вашем распоряжении не только солдаты. Вы всегда можете попросту сжечь своих врагов.

Киара, сидящая во главе стола, даже бровью не повела на его предложение. В последние два дня после покушения она была словно сама не своя.

Посадила свою чокнутую птичку в магическую клетку и заперла в комнате. Нет, с одной стороны, он был с ней согласен, взявшаяся словно бы из ниоткуда тварь изрядно действовала на нервы. Но еще больше она действовала на нервы всем остальным, так что ради того, чтобы понаблюдать как бледнеют и начинают заикаться при виде черномагической твари все остальные, можно было и потерпеть болтливую курицу. Тем более что высказывания порой были действительно забавными.

– Триленд готовит гигантские катапульты, – а это уже был альбинос с дурацкой фамилией. Увидев, что все обернулись к нему, он чуть кашлянул, а затем добавил. – Через свою сеть разведки я узнал, они готовят несколько огромных машин. Как я слышал, они уже пробовали их в деле.

Киара чуть заметно скривилась, но все же благодарно кивнула Хранителю Тайн.

Сегодня она была мрачная, немногословная, словно бы внутри нее задули какой-то огонь, и Амоа это очень и очень не нравилось.

Он сам не мог объяснить себе, что не так.

– И тем не менее… – да, один раз его сумели победить этими катапультами. Но тогда он просто недооценил противника. Сейчас будет умнее.

– Здесь не Ниан, – перебила его Киара тоном, не терпящим возражений. – У Диагона нет такой природной защиты, как море с двух сторон, с другой – непроходимые топи, и горы, набитые золотом, с последней.

При слове «золото» аристократы за столом заметно оживились. Амоа не удержался от усмешки. Как собаки, почуявшие кость, честное слово.

– Море есть и у вас, – пожал плечами он, впрочем, не отрицая, что Ниан географически расположен более удачно.

Киара это проигнорировала.

– Что нам скажет наш Хранитель Оружия? – сухо поинтересовалась она.

Ирил Нест на противоположном конце стола вздрогнул от обращенного к нему вопроса. Чуть расфокусированный взгляд рассеянно оглядел собравшихся, словно бы видел в первый раз.

Ирил не особенно нравился Амоа, но он вполне мог понять, что это, когда ты переживаешь за кого-то близкого и не можешь ничего сделать. Но это понимание не мешало нианцу желать долгой и мучительной смерти для его сына. Ведь любой, кто посмел напасть на его королеву, должен был страдать.

На губах сама собой скользнула мрачная усмешка, стоило представить, что он, в конце концов, сделает с паршивым ублюдком, но Амоа тут же одернул себя.

ЕГО королеву?! Серьёзно?!

Когда она из врага успела превратиться в охраняемую ценность?!

За подобными мыслями он не успел заметить, как собрание закончилось. Аристократы начали расходиться. За столом остались только он, Кая и Хранитель Оружия.

Когда за последним из вышедших закрылась дверь, в комнате воцарилась тишина.

– Вы что-то хотели сказать мне, Ирил?

Хранитель смерил ее тяжелым взглядом, не обращая внимания на нианца.

– Знаешь, почему я поддержал тебя, Киара? – и без того седой мужчина в эту минуту казался столетним стариком. Немощным, бессильным. Это был уже не тот человек, что взял на себя командование армией и не дал государству провалиться в пучину междоусобиц.

– Жалеете об этом? – невозмутимо дернула бровью Кая.

– На это было несколько причин, – словно не слыша ее вопроса, продолжил он. – Я подумал, что если трон займет кто-то другой, он тут же начнет вырезать давних недругов. В аристократических семьях многие являются друг другу кровными недругами. Те же братья Этраж, получи большую власть, первым делом перебили бы всю свою родню по материнской линии, а Лаубы уже несколько сотен лет ненавидят Кейнов. Ты одна из немногих, у кого не было явных врагов. И друзей тоже явных не было. Ты была неизвестной фигурой, нейтральной и в какой-то степени компромиссной.

– Компромиссной? В первый же день мне заявили, что женщина и ведьма не может править королевством.

– Предрассудки сильно мешают нам двигаться дальше, – покивал Ирил.

– Надеялись стать кукловодом, стоящим за троном? – хмыкнула Кая, тем не менее в ее глазах мелькнуло какое-то странное чувство. Что-то вроде смеси сожаления и интереса.

– Я военный, а не политик. На это я не надеялся. Но я имею большое влияние на армию. И я боялся, что из-за этого, кто бы ни пришел к власти, меня и моих родных устранят первыми. Потому что иначе моя персона будет слишком большой угрозой новой власти.

– Вы хотите поговорить о сыне? – не выдержав, сменила тему Кая. – Я пока не решила, что с ним делать.

– Кая, я прошу тебя… – голос старика чуть дрогнул.

– Он ударил меня ножом в спину, – отчеканила она. – Что бы, по-вашему, я должна была сделать с любым другим? Вы тут рассказываете о причинах, распинаетесь. Но почему-то не донесли их до своего отпрыска.

– Киара…

– У вас ведь есть еще дети? – она выразительно повела бровью, заставив Хранителя Оружия посереть на глазах.

– Дочь. Ей шестнадцать, – тихо-тихо ответил он.

– Думайте сейчас лучше о благополучии дочери. А сейчас оставьте меня.

– Киара, пожалуйста…

Кая приподняла руку, на кончиках которой заискрились магические импульсы, и Ирилу не осталось ничего, кроме как подняться, поправить на себе форму и выйти за дверь с каменным лицом.

Амоа за время их разговора не произнес ни слова, хотя, конечно, будь он на месте королевы, не стерпел бы такого фамильярного отношения.

– Ты слишком мягка с ним. Со всеми ними, – хмыкнул он спустя какое-то время, когда стало ясно, что Киара не намерена сама начинать разговор.

– Мне нужна твоя кровь.

– Ты всегда с темы на тему так резко перескакиваешь? – прищурился он.

– Думаю сегодня попробовать использовать твою кровь, чтобы снять проклятие с Филипа, – она словно бы разговаривала сама с собой. – Создатель, как я вообще могла наложить его только. Получается, я сама опасна для других…

– О, да. Ты очень опасна. А уж как я опасен, – театрально прошептал Амоа. – Эй, да мы можем организовать клуб злодеев!

– Это должна была быть фраза Стивена. Это в его духе, – Киара опустила лицо в раскрытые ладони и на мгновение замерла.

Мужчина покачал головой, поднялся на ноги, походя ближе к девушке.

– Зачем быть королевой, если ты не получаешь от этого удовольствия? – резонно спросил он, чуть коснувшись ее плеча. – Я переживаю за тебя.

Последние слова дались ему с большим трудом. Он произнес их на одном выдохе, словно боясь передумать посреди фразы или, того хуже, струсить.

– Не все в жизни сводится только к удовольствию, – Кая резко встрепенулась, сбрасывая с себя его руку. – Есть такие вещи как долг и обязанность.

– Перед кем у тебя обязанности? Перед старым интриганом Нестом? Или перед красноглазым альбиносом?

– Перед народом! – запальчиво выдала девушка, скрестив на груди руки и с вызовом смотря на него.

– Не смеши мой чешуйчатый хвост. Народ вспоминает о том, кто стоит у власти, только когда все плохо, а когда хорошо – им и дела нет до разборок аристократов.

Амоа не заметил, как и сам начал кипятиться, хотя, казалось бы, эту тему они уже сто раз обсуждали. И все же… Какая же упертая ведьма ему досталась! Почему она не слышит того, что он ей говорит? Ее ведь действительно пытались убить! И убили бы, если бы он не оказался поблизости.

– О, и что ты теперь предлагаешь? Бросить все и укатить в Ниан? Может быть, попросить помощи у подгорного короля? Тоже ему в рабство продаться?

Амоа замер, хотя внутри все буквально вскипело. А Киара словно и не замечала его реакции, продолжая выливать на него все, что накопилось у нее внутри.

– Ты обещал ему вечную службу! Я все это видела. Откуда мне знать вообще, что ты и сейчас ему не служишь? Что ты не шпион, не крыса, проникшая с тайным поручением господина. Может быть, проклятие – это вообще твоих рук дело?! Может быть, ты его и активировал…

– Ты действительно так думаешь? – он недобро приподнял бровь, а магия внутри него начала отзываться на поднявшиеся эмоции.

– А что мне еще остается? Ты все это время знал, что драконья кровь может помочь моей семье, и даже не сообщил об этом! Хотя я не раз тебя спрашивала. Ты все время что-то скрываешь, недоговариваешь, юлишь. Ты говоришь, что я должна быть более расслабленной, но как мне расслабиться, если я не могу доверять даже тебе?! Особенно тебе!

– В каком смысле «особенно»? – не сдержавшись, он шагнул к ней, тряхнув за плечи, стараясь заставить посмотреть ему прямо в глаза. Неужели она правда так считает?

После всего, что он сделал для нее, ему так и не удалось завоевать ее доверие?

Это отозвалось тупой болью в груди. Щемящей тоской, противной и тянущей.

– Убери от меня руки! – оттолкнула его Кая, закрепляя слова магией. Он видел, как блестели ее глаза от стоящих в них непролитых слез. – Я не разрешала тебе меня трогать!

– О, а я, по-твоему, должен все делать только с твоего позволения? – татуировки на его плечах нагрелись и начали светиться. Плевать на ритуал, плевать на всё колдовство мира, но сейчас он не будет ей подчиняться! Только не сейчас. Он не позволит ей оттолкнуть его.

Словно во сне, он медленно-медленно поднял правую руку и, чуть склонив вбок голову от напряжения, коснулся лица Каи, демонстративно убирая попавшую на лицо прядь.

Если бы Киара не была сейчас так зла, она могла бы заметить, как дрожат его пальцы, как сжаты губы, как на лбу выступила испарина.

Но она не замечала, лишь смотрела расширившимися от ужаса глазами.

– Все это началось с тех пор, как ты появился… – прошептала она, смотря ему прямо в глаза. – Это ты во всем виноват!

– Все сказала? – боги Валаада видели, как тяжело ему даются сейчас любые слова, как мышцы вздуваются от натуги.

– Убирайся! Просто уходи…

Ментальное давление с ее стороны усилилось. На мгновение стало сложно дышать, и тогда Амоа просто качнулся вперед, ловя ее в свои объятия, и шепнул в раскрытые от удивления губы.

– Нет. Уходить я не собираюсь.

В голове словно что-то переключилось. Руки и ноги моментально стали легче, давление исчезло, и он наконец смог вздохнуть, но лишь для того, чтобы набрать немного воздуха для поцелуя.

Это был не первый раз, когда он целовал Киару, но, кажется, первый, где инициатива исходила полностью от него. От Каи шла лишь какая-то горечь, печаль, тоска. И он старался выпить эти эмоции с ее губ, забрать их, разжечь огонь, способный согреть девушку изнутри.

Он чуть отстранился, намотал на руку прядь ее волос, запрокидывая назад ее голову, но в глазах королевы была лишь пустота. Будто ей сейчас было совершенно все равно, что он сделает.

Амоа утробно зарычал, с трудом справляясь с собой.

Отчего-то внутри при этом поселилось странное чувство. Словно это уже было когда-то.

– Скажи хоть что-нибудь! – пробасил он.

– Я уже сказала – уходи, – голос ее был абсолютно спокоен.

Когда он был правителем Ниана, ни одна женщина не оставалась равнодушна. Они все сгорали от страсти под его руками.

Отчего же ему сейчас кажется, что он повторяет уже сделанную много лет назад ошибку? Или не ошибку… Ведь чем все закончилось в первый раз, он не помнил.

Да и был ли он – этот раз? Может быть, просто очередной дурной сон, случившийся даже не с ним.