20. Новые хлопоты

По возвращении в Сегилью первой задачей дон Стефано поставил разузнать о друге идальго, капитане доне Фадрике Морено.

Бывшие каперы редко бывали близко знакомы с офицерами королевского флота. Однако сеньор дель Соль давно взял за правило не пренебрегать связями, которые могут оказаться полезны, и от случая к случаю устраивал для флотских застолья. Морские офицеры охотно присоединились к дармовому веселью, и, как следует нагрузив вином самого говорливого, дон Стефано с небрежным видом обронил:

– Представьте себе, в прошлом месяце одного из капитанов я встретил вдали от порта, в Тагоне. Может быть, вы знаете дона Фадрике Морено?

– Ещё бы не знать! – собеседник кабальеро ворочал языком уже с затруднением, но был способен поддержать разговор. – Отчаянный малый.

– Неужели? – дон Стефано искренне удивился. – Мне он показался…

– Тихоней? – осклабился моряк. – Вы не первый и не последний заблуждаетесь на его счёт. На флоте шутили: если капитан Морено грустит перед сражением, неприятелю придётся несладко.

– Отчего он оставил службу?

Тут собеседник хмыкнул.

– Жена заболела. Или решил заняться своими любимыми лошадьми. Или в мирное время неинтересно, сейчас ведь даже в колониях тишь да гладь, вы сами знаете. Кто его разберёт!

В целом дон Стефано утвердился во мнении, что дон Фадрике очень непрост. Впрочем, и не стоило ожидать простоты от друга идальго из Хетафе. Вывод был неприятным. Казалось бы, что может сделать бедный провинциальный дворянин, если его дочь исчезнет с помощью изобретательного кабальеро? Напрашивающийся ответ «ничего» оказывался неверным. У сеньора Рамиреса нет денег, но их вдоволь у капитана Морено, нет связей – дружба с комендантом Сегильи перевесит десяток знакомств с влиятельными людьми. И это только то, что дону Стефано известно! 3аподозрив кабальеро в нечестных намерениях относительно дочери, идальго сможет укрыть сеньориту в семье дона Бернардо, в доме графини де Перера, у пока неизвестной дону Стефано тёщи и… гадать, с кем ещё знаком отставной лейтенант, не имело смысла.

Неутешительные размышления расстроили кабальеро, а вскоре пришлось столкнуться с новым затруднением.

Меланхоличный пожилой господин, занимавший дона Стефано, собственной персоной объявился в Сегилье и оказался приглашён на встречу флотских офицеров, большая часть которых уже вышла в отставку. Дону Стефано капитан Морено рассеянно объяснил:

– Интересно, будут ли мои лошади иметь успех на сегильском рынке…

Ни на медяк не поверивший кабальеро тем не менее самым убедительным тоном произнёс:

– Разумеется! Если вы привели вашу Звёздочку, дамы придут в восторг!

Дон Стефано подозревал, что друг идальго в свою очередь собирает сведения о персоне сеньора дель Соль.

Кстати подвернулся приехавший в Сегилью ландрийский офицер, капитан конвойного корабля, на котором перевозили ценный груз из колоний.

Сама Эспания с Ландрией в годы службы дона Стефано не воевала, но за океаном стычки то и дело происходили. Ландрийские суда считались законной добычей для каперов и одно из них, потрёпанное штормом, попалось капитану Аседо дель Соль очень удачно. Действуя в пределах своих полномочий по каперскому свидетельству, дон Стефано держался безупречно корректно: был вежлив с офицерами захваченного корабля, проследил за питанием матросов и после завершения формальностей с выкупом договорился с капитаном эспанского судна об отправке ландрийцев домой за разумную в таких обстоятельствах плату. Пленный капитан, шевалье де Лаваль, наслышанный о нелучших обычаях эспанских каперов, был впечатлён учтивостью и благоразумием морского волка, к которому угодил в плен. При встрече с доном Стефано в Сегилье шевалье обрадовался ему, как старинному другу. Сеньор дель Соль охотно подыграл ландрийцу и устроил ему путешествие по лучшим сегильским тавернам, представил светским знакомым, таким способом предъявив бывшего пленника как живое свидетельство своей добропорядочности.

Удовольствовался дон Фадрике устроенной прежде всего для него демонстрацией или нет, вскоре он покинул Сегилью.

***

Купленные, но не вручённые Инес серьги кабальеро счёл теперь слишком скромным подарком и отправился к ювелиру дополнить украшение кулоном на золотой цепочке. Мастер, браслет работы которого дон Стефано от своего имени вручил герцогине, оказался действительно превосходным, добился успеха среди сегильских богачек и возглавил небольшую артель, которой губернатор поручил изготовление диадемы для невесты престолонаследника – подарка от города. Зайдя в мастерскую, кабальеро снисходительно обратился к её хозяину:

– Сеньор Гонсалес, мне нужно дополнить эту безделицу, чтобы получился небольшой гарнитур.

– Всегда к вашим услугам, сеньор дель Соль! – несмотря на присущую своему роду занятий любезность, мастер знал себе цену и держался с достоинством. – У меня есть грушевидные жемчужины с идеально подходящим оттенком.

Ювелир приготовился, что расчётливый господин попытается снизить цену, но в этот день у дона Стефано не было настроения торговаться. Он выбрал материал и эскиз, согласился внести аванс, взамен потребовав закончить заказ за неделю. Между делом дон Стефано поинтересовался, как идёт работа над диадемой – свадьба старшего инфанта была назначена через три месяца.

– Полагаю, остались незначительные детали?

– Не совсем, – негромко ответил сеньор Гонсалес.

Дона Стефано ответ не устроил и даже возмутил:

– Как? Вы забыли о сроке?

– Простите, сеньор, я доложу только его светлости, – голос ювелира был твёрд.

– Вы забываетесь!

– Я помню свой долг.

Мастер смотрел на знатного посетителя и говорил с редким для простолюдина достоинством, что ещё больше раздосадовало кабальеро, более того – вывело его из себя.

– Ваша дерзость и безответственность не останутся без внимания дона Армандо! – дон Стефано нарочно назвал губернатора по имени, тем подчеркнув, что вхож в его дом, и, разгневанный, покинул лавку ювелира.

Особняк герцога сеньор дель Соль навестил вечером того же дня и высказал глубокую обеспокоенность о готовности диадемы. Его светлость, однако, ответил очень серьёзно.

– Дело ещё хуже. Ювелир утверждает, что купленные в Мовритании крупные сапфиры добыты в наших колониях, и это именно те камни, что пропали десять лет назад с «Эспаньолой».

Подобного свидания с прошлым дон Стефано не ожидал.

В те годы он, называвшийся капитаном Аседо, был в конвое, сопровождавшем перевозившее драгоценности судно. После шторма, разметавшего флотилию, дон Стефано подвёл свой корабль к главному охраняемому судну, пока остальные корабли оставались вне пределов видимости. Под предлогом необходимости узнать о состоянии эспанцев дон Стефано вместе с самыми отчаянными членами своей команды взошёл на борт «Эспаньолы». Не ожидавшие нападения соотечественники оказались лёгкой добычей и были убиты все до единого, а корабль затоплен. Большую партию необработанных сапфиров капитан Аседо сумел выгодно продать контрабандистам, а теперь возмущался:

– Ваша светлость, как можно принимать во внимание подобный вздор?!

– Точная опись камней была направлена в Сегилью отдельно.

– Невозможно представить, что сапфиры остались необработанными десять лет!

– Бывает. Некоторые торговцы придерживают подобные камни, разумеется, самые крупные.

– И теперь диадема не будет закончена в срок! – воскликнул бывший капер, обеспокоенный возможным разоблачением.

Это и герцога заботило куда больше, чем старая история, которую вряд ли удастся раскрыть, однако заставить ювелира молчать не сумел даже он.

– Сеньор Гонсалес был среди мастеров, которые должны были оценить камни. Теперь он предъявил копию описи дону Бернардо и попросил собрать комиссию, которая установит, действительно ли сапфиры – те, которые везла «Эспаньола».

– И что дальше? – дону Стефано стоило немалых усилий сдержать страх и гнев, но он сумел с видом непричастности пожать плечами. – Повторно выделять средства на покупку драгоценных камней для диадемы принцессы?

– Очень некстати и скверно, – герцог был раздосадован до такой степени, что оставил обычную в разговорах с доном Стефано фамильярность.

– Главное, ваша светлость, что последует за этим открытием? Что «Эспаньолу» уничтожил не шторм, а пираты? Какая теперь разница? Тех негодяев всё равно не поймать.

– Обычные пираты захватили бы не только камни, но и корабль с людьми, назначив выкуп за офицеров.

Никогда дону Стефано не требовалось столько выдержки. Он не мог позволить герцогу ни тени догадки.

– Значит, шторм!

– Или эспанцы.

– Этот ничтожный ювелир смеет обвинять…

– Нет, я передаю слова дона Бернардо.

– При всём уважении к коменданту, команда «Эспаньолы» могла отчаянно сопротивляться и разозлить нападавших.

– Допустим, вы правы… – герцогу понравилась версия собеседника. Cтарик просветлел. – Иначе придётся устроить разбирательство, под подозрение попадут… – губернатор вдруг уставился на дона Стефано, а тот собрал в кулак всю свою дерзость, благо понимал – его светлость жаждет под любым предлогом замять дело, и в данном случае их интересы совпадают.

– Я был в конвое, – холодно произнёс кабальеро. – Для охраны драгоценного груза привлекли не только военные корабли, но океан непредсказуем. Если сеньор… как там его… Гонсалес вздумал обвинить в пиратстве офицеров флота, его за клевету сотрут в порошок. Должен понять и дон Бернардо, что он рискует своим добрым именем и положением своей семьи.

– Отлично, дон Стефано! – одобрительно воскликнул его светлость. – Капитан «Эспаньолы», храбрый малый, конечно, сопротивлялся, но силы были неравны, и пираты уничтожили всех офицеров. Eсли кто из матросов попал в рабство, то за них стоящего выкупа не получить! Корабль получил пробоину, и пираты предпочли поскорее удрать, а не брать его на буксир.

– А сеньор Гонсалес из-за своих фантазий не справится с диадемой.