Вам слово, Наставник! или Грани воспоминаний (страница 20)
Потрясение мое было столь велико, что я временно не дышал и не был способен выдавить из себя ни звука. Как сейчас помню, как в каком-то коматозном состоянии коснулся плеча Сиринити, впервые за много лет ощущая бархат ее кожи. Я на всю жизнь запомню тот миг, когда она обернулась ко мне, посмотрела на меня своими невероятными зелеными глазами. Всё та же улыбка, те же длинные русые волосы… Сколько в ее глазах было эмоций – это невозможно передать никакими словами.
Нам не нужны были слова, чтобы обменяться всеми мыслями и эмоциями. Мы ощущали друг друга так ясно и тонко, что нам с Сиринити в принципе по жизни слова не нужны – достаточно взглядов.
Я тогда просто обнял ее… Заключил в крепкие объятья, всей своей сущностью ощущая восторг от возвращения Стража, с которым у нас мгновенно стала восстанавливаться магическая связь, стоило мне обнять Сиринити. Мне хотелось одновременно кричать от восторга, смеяться и плакать… Не помню, что именно и в какой последовательности делал, я на некоторое время потерял связь с реальностью от нахлынувших на меня эмоций. Просто обнимал… Просто наслаждался ее теплом… Просто любил и чувствовал ее любовь.
Вернувшаяся к человеческому облику Сиринити могла вновь колдовать, могла быть моим полноценным Стражем, и тогда именно вместе мы смогли преломить ход сражения с демонами.
Воодушевление мое в тот момент было столь велико, что я был готов горы свернуть. Я, собственно, и свернул, потому что Армариллис мы тогда спасли только чудом каким-то, и наше с Сиринити невероятное воодушевление от воссоединения друг с другом тут сыграло немалую роль.
Нет, это правда имеет большое значение, я не для красного словца говорю. От настроения Наставника и от его взаимоотношений со своей боевой парой действительно зависит очень многое в Армариллисе. В целом вся атмосфера пропитывается от меня настроением, и оно невольно передается на всех моих подопечных. Поэтому Наставнику чертовски важно быть счастливым и уметь держать себя в руках. В противном случае можно все скатить в утиль, как это сделал Рилэй…
* * *
– А в той битве за Армариллис ведь Тео Левинтон участие принимал, да? – уточнила Элли. – Причём он тогда был в другой шкуре и выступал на стороне врага… Я правильно помню?
– Верно, – кивнул Ильфорте. – В прошлой жизни Тео был той еще тварюшкой[11], но ему повезло – или не повезло, тут смотря с какой стороны посмотреть, хех, – упасть в бездну измерения Армариллис. У нас там есть в одном месте такие гигантские водопады, падающие в пропасть, и вот что на дне этой пропасти – никто не знает… Эти водопады находятся на стыке реальностей, и где-то там, далеко внизу реальность Армариллиса обрывается. А что находится за этой гранью?.. Среди фортеминов всегда ходила байка о том, что, пролетев через это пространство, можно оказаться в другом теле, проснуться новой личностью. Но нас, фортеминов, и так мало, а желающих рисковать и проверять теорию без острой необходимости как-то не было. Ну вот, Тео на себе эту теорию проверил. И переродился он ее абы кем, а фортемином, – усмехнулся Ильфорте. – Та еще ирония судьбы вышла, конечно.
– Тео был первым твоим подопечным, в котором ты обнаружил магию фортемина, да? – с улыбкой спросила Элли.
Ильфорте кивнул, задумчиво глядя в сторону Тео, который развлекал ребятню на заднем дворике.
– Как раз на нем мой дар Наставника академии проявил себя в полную силу, и Тео оказался первым человеком, еще младенцем, в ком я почувствовал зародившуюся магию фортемина. Этот Зов Наставника ни с чем не перепутать. Он ощущается мощным работающим магнитом, сильным внутренним зудом, просто невозможно думать о чем-то другом, пока не найдёшь этого новоиспеченного фортемина и за ручку не отведешь его в Армариллис. Ну, в случае с Тео, я отнес его на ручках, потому что нашел и забрал его в день перерождения.
– А не было опасений, что Тео вновь вырастет темным магом, который пойдет против своих же? – поинтересовалась Элли.
– О-о-о, еще какие опасения были… Вплоть до мыслей избавиться от младенца, пока он еще младенец[12].
– Но в последний момент моя рука дрогнула, я не смог… И внутреннее чутье, что всё будет с Тео хорошо, всё-таки взяло верх. И не зря – отличный из него маг вырос. Хорошо, что я дал ему шанс.
– Наверное, тяжело было с ним в юности управляться…
– Ой, нет. С Тео было очень просто. В отличие от товарищей Кларксонов и Родингеров это был даже спокойный ребёнок.
– А Тео знает подробности своей прошлой жизни? – спросила Флора. – И то, какую роль он сыграл в свое время?
– Знает, – кивнул Ильфорте. – Я не стал от него ничего скрывать, и еще в детстве честно ему всё рассказал, когда почувствовал, что он готов услышать правду. Как почувствовал? Не спрашивайте, это тоже какое-то внутреннее чутье Наставника. Просто в один день ощутил внутренний толчок с желанием всё разложить ему по полочкам. И чутье не подвело, юный Тео действительно с достоинством воспринял непростую правду о себе. Но он отличный парень, и сразу сделал правильные выводы. Так что наш разговор хоть и был очень долгим и тяжелым, но закончился на позитивной ноте. Впрочем, чутье Наставника в отношении фортеминов никогда не подводит. Это действительно такой особый дар, который у меня очень хорошо развит, и который во мне предельно точен. Я всегда бываю вовремя, всегда. Иного не дано.
– Неужели с Тео вообще не было сложностей в его перевоспитании?
– Нет, вообще никаких, – покачал головой Ильфорте. – Сложности у меня были только с Заэлем, который орал на меня как полоумный, когда узнал, что это перерожденная душа Тео Левинтона, того самого, который Заэлю с Эльзой массу бед принес.
– Ну а какой еще реакции ты от меня ожидал? – фыркнул Заэль. – Я был в шоке, когда узнал правду!
– Понимаю, – улыбнулся Ильфорте. – Поэтому твоей реакции я удивлен не был. Я лишь опасался, что ты всё-таки пойдешь наперекор мне и тихонько грохнешь Тео еще ребенком, втихаря от меня.
– А я так и хотел сделать, – честно сказал Заэль. – Несколько раз порывался. Но в последний момент рука не поднималась, потому что в каждый такой раз малыш Тео замечал меня и смотрел на меня с такой широкой улыбкой и кристально честными глазами, что у меня срабатывал некий внутренний стопор. В конце концов, я счел это за знак и оставил свои попытки избавиться от Левинтона, решил довериться тебе и твоему чутью.
– Ну и как? – хмыкнул Ильфорте. – Не зря?
– Не зря, – улыбнулся Заэль. – Отличный он вырос.
– Я помню, как ты бесился, заметив, что Тео по юности долго пытался ухлестывать за Агнессой, – Эрик с легкой полуулыбкой посмотрел на свою сестру. – Он часто вокруг нее крутился какое-то время.
– Н-да? – Несси задумчиво посмотрела в сторону Тео и почесала в затылке. – Что-то я как-то не помню такого… Или внимания не обращала…
Эрик хохотнул.
– Да, ты тогда игнорила его по полной программе и, кажется, правда не понимала попыток его ухаживаний, отчего он только больше бесился. Особенно когда я это подмечал и просил оставить тебя в покое.
– Вот и правильно делал! – горячо закивал Салливан, приобнимая супругу. – Моя Несси. Никому не отдам.
Эрик понимающе хмыкнул.
– Драконы… Что с вас взять. Свое сокровище прячете в своем логове и не выпускаете из загребущих лапок.
– Ой, да ладно тебе, ты будто не такой, – весело произнёс Салливан. – Ты же готов выкалывать глаза всем, кто слишком жадно смотрит на твою Элли!
– А я тоже в душе дракон, – произнёс Эрик с невозмутимым выражением лица. – Понабрался от тебя драконьих замашек. С кем поведешься…
Салливан рассмеялся, остальные собравшиеся за столом тоже не сдержали смеха.
Глава 13. Девяносто девять
– Тео повезло, что он попал в руки такого Наставника, как вы, – произнесла Флора. – Вы из него вырастили очень хорошего человека, мистер Брандт. Ну и отличного мага, насколько мне известно. Он очень тепло о вас отзывался, когда мы с ним общались как-то на тему его детства и вашего наставничества. Я вообще заметила, что вас очень любят дети, мне, вон, один только Морис все уши прожужжал про то, какой вы крутой Наставник. И Фьюри о вас тепло отзывался и говорил, что в Армариллисе постоянно вокруг вас дети вьются. Да и вы сами любите детей, не так ли?
– Очень люблю, – тепло улыбнулся Ильфорте. – И ко всем своим подопечным отношусь как к родным. Я б и парой тройкой своих детей обзавёлся, но об этом мне пока даже думать нельзя.
– Нельзя? В каком смысле?
– Мне нельзя обзаводиться собственными детьми, Флора. Ну… Во всяком случае, прямо сейчас – нельзя.
– Но почему, мистер Брандт? – хмуро спросила Флора.
– Судьба такая. У меня очень темная наследственность на самом деле, я понятия не имею, как умудрился родиться светлым магом. Видимо, в качестве ошибки природы, – усмехнулся Ильфорте. – Ну точнее просто мироздание посчитало нужным сделать меня таким вот… светлым, «белым». Когда я занимался изучением своего рода, то обнаружил, что у меня там вплоть до восьмого поколения в роду ни одного светлого мага не было. Некроманты были, тёмные эльфы были… Даже вампиры были… Морис, не стоит так давиться пирогом, я пью кровь исключительно в фигуральном смысле этого слова. В общем, наследственность такая, что любой тёмный властелин обзавидовался бы. И тут такой вот сбой в матрице в лице светленького меня. Собственно, именно зная свою темную наследственность, зная прошлое своих предков, я и пошел изучать активно свое будущее, потому что задался вопросом: а кого при таком раскладе могу наплодить я? И, увы, ответ мне не понравился.
Ильфорте помолчал немного, собираясь с мыслями, потом продолжил:
– Став Наставником академии Армариллис, я вскоре обратился к сновидцам, к сумрачным странникам, чтобы они показали дорожки моего будущего. С помощью специальных магических практик меня погрузили в особые рабочие сновидения, в которых я увидел сотню вариантов дорожек будущего, связанного с теоретической возможностью появления у меня детей.
– И в каждом варианте вы видели, что у вас рождается очень темный маг, да? – негромко спросила Флора.
Ильфорте кивнул.
– В девяноста девяти вариантах из ста. В девяноста девяти вариантах вероятного развития своего будущего я видел, что у меня рождается ребенок с очень темным магическим даром, опасным даром. Почти во всех вариантах я видел своего сына… Чертовски похожего на меня. Но такого темного по своей сути, что аж волосы дыбом вставали.
– Но про Тео вы тоже думали, что он темным магом вырастет. А он вырос отличным светлым.
– Это другое, – покачал головой Ильфорте. – В случае Тео была лишь вероятность того, что он пойдет по темной дорожке, его тьму можно было из него выкорчевать. А вот в случае моего гипотетического наследника там нечего выкорчёвывать будет, потому что это будет волшебник, который впитает в себя всю темную наследственность, которая прошла мимо меня. И впитает так хорошо и активно, что вырастет очень сильным темным магом, который при надобности легко пойдет по головам ради достижения своих целей… И я точно знаю, что сейчас в мире нет мага, который мог бы укротить такую тьму. А еще я знаю, что при таком раскладе событий мне придется в один момент убить собственного же ребенка.
– Как так? – ахнула Флора.
– Ну вот так, – вновь вздохнул Ильфорте. – Я просто вынужден буду это сделать, если встану перед выбором оставить наследника в живых или уничтожить его как прямую угрозу для равновесия мира. А мне, мягко говоря, совсем не хочется это делать – совершать такой выбор… Лишь на одной дорожке будущего я видел один светлый вариант развития событий, когда тьму в моем сыне можно было взять под контроль… Какова вероятность того, что мне выпадет именно этот вариант развития событий? Чрезвычайно мала, всего один шанс из ста. Я не могу себе позволить так рисковать. Я являюсь Наставником академии Армариллис, и на мне висит большая ответственность. Я не могу себе позволить идти на поводу своих желаний. Потому мной было принято решение отказаться от возможности иметь детей.