Да, я снова улыбался и снова сиял счастьем, как лампочка. Чтобы вы понимали: до этого всё время я всегда ходил хмурый. Я ни разу при ком-то не улыбался после смерти Сиринити… Ни разу. Нечему мне было улыбаться. А тут я прям сиял от счастья… Да-а-а, впору было начать беспокоиться, согласен.

На шее моей мирно дремала зеленоглазая черная кошка, которая, разумеется, сразу же привлекла к себе внимание.

– Ого, что это с тобой, Брандт? – осторожно спросил коллега по имени Майло. – Ты сегодня в ударе, да? А что это за красавица кошечка? Откуда она?

– А ты ауру ее просканируй, – весело отозвался я. – И сразу всё поймешь.

Майло так и сделал, и улыбка мигом слетела с его лица. Он лишь ахнул и в шоке разинул рот, поняв, что это далеко не обычная кошка.

Судя по всеобщему вздоху и шепоткам со всех сторон, ауру Сиринити просканировали все. Просканировали и выпали в осадок, не понимая, что происходит. Один лишь Заэль улыбался до ушей и выглядел по-настоящему счастливым. Уставшим – он явно не спал несколько ночей, пока колдовал над душой Сиринити – но счастливым.

– Не может быть… – услышал я недоверчивый вздох за спиной.

Обернулся и столкнулся с Наставником, который потрясенно взирал на кошку. А та лишь открыла один глаз и коротко мяукнула, мол, вижу, слышу, не мешай – сплю.

О да-а-а, Рилэй был в таком шоке, что потом долго приходил в себя. Он тоже не ожидал от Заэля такой прыти в этом некромантском деле и был потрясен до глубины души. И он тоже был счастлив прикоснуться к Сиринити – хотя бы в таком облике…

Сиринити, надо сказать, на отца зла никогда не держала. Она понимала, что он не виноват в ее гибели, понимала, что он не мог ее спасти в той ситуации…

* * *

– Слушай, а ты в кого вообще такая мудрая? – прервала Эльза, обратившись к Сиринити. – Просто, ну… Ты ведь была такой молодой и так жестоко пострадала от рук Ароны… Незавидная судьба, прямо скажем, и вся эта ситуация с твоим отцом… Ты действительно никогда не держала зла на Рилэйя, или просто делала вид, что не держишь? Я, если честно не понимаю, как в столь юном возрасте – а тебе тогда было всего ничего – ты умудрялась быть такой мудрой и понимающей. Откуда в тебе это?

– О, тут есть один секрет, – расплылась в улыбке Сиринити. – Дело в том, что мой магический дар так же заключается в том, что я помню все свои предыдущие жизни.

– Это как? – опешила Эльза.

Да и остальные присутствующие почти все рты открыли, что уж там.

– Ну вот так, – развела руками Сиринити. – Я храню в памяти опыт всех своих прожитых жизни. Я много кем была в прошлом, и этот богатый жизненный опыт остается со мной. Сложно держать на кого-то зло, обиду, когда ты помнишь все свои непростые жизни и понимаешь, что пути-дорожки мироздания порой невероятно причудливы…

– Ого, – покачала головой Эльза. – Как-то я никогда не задумывалась над этим… Помнить несколько жизней – это очень богатый жизненный опыт, мягко так говоря… Слушай, а сколько именно своих прошлых жизней ты помнишь?

– Восемь, если считать короткую жизнь меня по молодости и мое дальнейшее перерождение благодаря твоим навыкам высшего некроманта. Сейчас я проживаю девятую жизнь… Последнюю. Я знаю, что перерождение в человеческом облике мне больше не светит. После этой жизни будет что-то другое… Я не могу знать, что именно. Но наверняка тоже что-то весьма увлекательное, – бодрым таким голосом произнесла Сиринити.

Ильфорте при этих словах нервно заерзал на кресле, что не ускользнуло от внимания Сиринити.

– Не люблю все эти разговоры, касаемые количества твоих жизни и твоей безопасности в целом, – буркнул Ильфорте в ответ на вопросительный взгляд Сиринити. – Когда ты так спокойно рассуждаешь о прожитых жизнях и как бы между прочим говоришь, что другой такой больше не будет, во мне просыпается паникёр, который хочет запереть тебя в какой-нибудь сверхбезопасной темнице и не выпускать оттуда до конца своих дней. В этой темнице буду только я и ты – моя единственная наложница…

Сиринити звонко рассмеялась.

– Не то чтобы я против быть твоей наложницей, но давай всё-таки обойдемся без темницы, ага? Кстати, ничего в мире сверхбезопасного не существует. И любая безопасная коробочка может когда-нибудь вполне опасно сложиться. Невозможно оградить близких нам людей вообще от всех опасностей. А в попытке оградить мы можем их убить своей заботой… Из лучших побуждений, конечно же.

– Знаю, – вздохнул Ильфорте. – Благими намерениями так можно собственноручно выложить дорожку в Ад, знаю. Но нервно дергать глазом это знание мне не мешает.

– Выдохни, Иль, – произнес Эрик, закидывая в рот очередную клубничину. – Вас ждет долгая и счастливая совместная жизнь. Впрочем, как и всех нас. Так что выдохни. Всё будет хорошо.

– Ого, – Ильфорте удивленно вскинул брови. – Сам господин Пророк изволит пророчить нам светлое будущее? Хм, это дорогого стоит. Ты такими словами просто так не разбрасываешься.

– Вот именно, – весомо произнес Эрик, слегка улыбаясь уголками губ.

– Кстати, а почему именно кошка? – спросил Фьюри. – Почему Сиринити обратили именно в кошку? В этом был какой-то особый смысл, или это просто случайный выбор?

– Черная кошка – это тотемное животное Сиринити, – пояснил Заэль. – Когда я перебирал варианты, в какое бы животное перенести дух Сиринити, когда изучал эту тему вплотную, выяснилось, что выбрать любое животное нельзя, можно лишь наладить связь духа с телом тотема. У каждого человека есть свой незримый охранный тотем, и в случае с Сиринити это оказалась именно черная кошка.

– Да, – кивнул Ильфорте. – Так и есть, черная кошка – тотемное животное моей миссис Брандт, хех.

– По твоим рассказам я правильно поняла, что Сиринити поначалу не владела человеческой речью? – поинтересовалась Эльза.

– Верно, этому ей пришлось учиться фактически заново. Сиринити постепенно обучалась человеческой речи в своем новом обличии – это оказалось непросто, но вполне достижимо, за несколько месяцев справилась. А я в течение полугода научился превращаться в кота. Белого, ангорского кота – это мое тотемное животное. Мне было очень трудно, но мною руководило отчаянное желание быть как можно ближе к Сиринити. Быть, ну… на ее уровне, что ли. Анимагия – не мой конек, превращаться в животное обычному волшебнику, не метаморфу, крайне затруднительно. Но мной двигало такое сильное желание, я просто шел тараном к своей цели… Ну и дошёл, ага.

– М-м-м… Наставник… А можно, м-м-м, задать один нескромный вопрос? – неуверенно протянул Морис с хитрой улыбкой на лице.

Ильфорте подозрительно прищурился.

– М-м-м?

– А вы, когда были котом… Вы, ну… Хм… Впрочем… неважно, забудьте…

– У тебя смущенный румянец на щеках, что ли? – фыркнул Ильфорте. – Морис, душечка, ты ли это?

– Да он просто стесняется спросить прямо, вел ли ты интимную жизнь в облике кота, – хохотнул Заэль, игнорируя возмущенный взгляд Мориса.

Ильфорте аж подавился какао, которое сейчас как раз щедро отхлебнул. Под всеобщий смех он откашлялся и возмущенно так произнес:

– Морис, чтоб тебя! Извращенец у нас ты, а не я!

– Я не извращенец, а ценитель некоторых прекрасных вещей, которые можно приобрести в специализированных магазинах для взрослых, – белозубо улыбнулся Морис.

Ильфорте лишь мученически возвел глаза к небу.

– У меня не было вообще никакой интимной жизни, любопытный ты наш, – проворчал он. – С тех пор, как Сиринити погибла и до момента ее полного перерождения благодаря Эльзе.

– Э-э-э… Серьезно? – вскинул брови Морис. – Всё это время? Столько… Столько лет?

Ильфорте пожал плечами.

– Ну да.

– Мне всегда было интересно, как у тебя там ничего не взорвалось от столь многолетнего воздержания, – задумчиво произнес Эрик с самым серьезным выражением лица, правда его смеющиеся глаза выдавали задорное настроение.

Ильфорте картинно всплеснул руками.

– Господа Кларксоны!!.

– И Родингеры, – в один голос произнесли Фьюри с Салливаном.

– И Родингеры, – Ильфорте возмущенно зыркнул на них. – В отличие от вас, у меня никогда не было проблем с самоконтролем в этой области!..

– Зато он потом чуть ли не месяц не выходил из спальни под благовидным предлогом, что им с Сиринити нужно налаживать утерянную связь, и всё такое, – ехидно произнес Заэль. – Так краси-и-иво заливал, соловушка!..

– А ты мог бы не утрировать и не палить меня перед моими же подопечными, – проворчал Ильфорте.

– Ой, да ладно, – лениво отмахнулся Заэль, довольно жмурясь и потягивая молочный коктейль из трубочки. – Собравшиеся тут люди – больше, чем просто твои подопечные, ты сам это знаешь.

– Знаю, – тепло улыбнулся Ильфорте.