Он уже прекрасно сам понял, что я подстроил всё так специально, но это не уменьшало его злости.

Он желал выплеснуть пар. Тот накопившийся комок нервов, который он не мог выплакать, как какая-нибудь девушка. Девушкам вообще в этом плане проще: поплакали и успокоились, выплеснув негатив. Тихо или надрывно, с истерикой. И правильно, чего улыбаться зазря, если внутри тебя разрывает на части?

Но мы, мужчины, часто идиотничаем в этом смысле. Мы же сильные, смелые, мы мужики, мы не плачем!..

Глупости всё это, конечно. Когда больно, надо плакать. Не надо сдерживать в себе слезы. Легче от сдерживания точно не станет, только наоборот внутренняя боль усиливается. Человек, улыбающийся всем вокруг и долго сдерживающий свои эмоции, похож на прекрасную розу, которая растит шипы внутрь самого себя.

Но все равно мужчинам вечно что-то мешает нормально выплеснуть эмоции, и это выливается в тяжелый комок нервов, который потом может бомбануть в любой момент. И не всегда знаешь, когда бомбанет.

Мне в этом смысле «повезло»: я догадывался, чем закончится весь этот мой сложный план с Эриком и Элизабет, поэтому заранее морально готовился к тому, что мне попадет по полной программе. Поэтому я заранее попросил лекарей подготовить нам с Эриком койки в лекарском крыле Генерального Штаба. Не сомневался в том, что лично мне придется пролежать минимум недельку после этой схватки.

За всё в жизни приходится платить. И это – лично мой бумеранг.

Эрик жахнул каким-то неизвестным мне заклинанием, от которого я еле успел увернуться. Выставил вокруг себя щит, краем глаза заметил, что колонна за моей спиной, в которую попало заклинание Эрика, пошла морозными трещинами и прямо на глазах начала крошиться, распадаясь на ледяные крошки.

Потрясающе просто. Нет, правда потрясающе!

Я был в диком восторге от мощи своего подопечного, пробившего собственный магический потолок. Это было не просто заклинание обычной заморозки. Это было чистейшее заклинание так называемого "Ледяного поцелуя", которым могли владеть только высшие демоны.

Но одновременно с этим я был в диком ужасе, представляя, что будет, если это чудесное заклинание доберется до меня самого.

– Это все, на что ты способен? – подначивал я, ударяя в ответ.

Да-да, я немного сумасшедший и сам нарывался на "продолжение банкета".

Всегда холодный и сдержанный Эрик пылал, и пламя в его душе разгоралось все сильнее. Но его еще не до конца прорвало. Я видел, я знал, что он может сильнее, больше. И если уж пробивать потолок, то громить его к чертям.

А я… ну ничего. Выживу как-нибудь. Надеюсь…

"Помощь нужна?" – услышал я ментальный посыл прибывшего Заэля.

Увидел его лишь краем глаза, когда уворачивался от очередной замораживающей волны. Стена за моей спиной покрылась толстым слоем льда с длинными ледяными шипами.

"Это только наша с ним битва, это глубоко личное. Не лезь. Лучше подумай пока, как ты потом будешь уговаривать Эльзу воскрешать меня или собирать по кусочкам, когда Эрик меня все-таки грохнет".

Смех очень сложно передать ментальной связью, но Заэлю это удалось. Потому что он всей своей сущностью хохотал от души. Впрочем, смех этот был немного нервный. Как и моя кривая улыбка.

Не знаю, сколько мы так кружили по атриуму, но разбомбили мы его полностью. А учитывая, что заклинания Эрик щедро швырял направо и налево, и они улетали в другие коридоры, то Генеральному Штабу после этого нашего чудесного ледяного танца предстоял капитальный ремонт.

Эрик бил с колоссальной силой, но мои защитные блоки пробить так и не мог. Они у меня сильные, да, мои блоки – это моя гордость. Но я был намерен выбесить Эрика так, чтобы он пробил и этот "потолок".

– Тебе никогда меня не победить! – громко крикнул я, перекрикивая гул от вибрирующих заклинаний и похрустывая ногами по снегу, который Эрик своими заклинаниями раскидал уже повсюду. – Ты можешь сколько угодно так кружить вьюгой по атриуму, но тебе все равно меня не победить. Так же, как тебе никогда не защитить от меня твою Элизабет!..

Нарывался, знаю. Засранец, знаю. Прости, Элли, что нагло воспользовался этим в тот момент, но эффект того стоил.

А эффект был такой, что Эрик зарычал от злости, глаза его сверкнули голубым светом и он обрушился на меня со всей своей возможной силой.

У меня не получилось быстро отбить заклинание, потому что оно было не разовым, это был целый непрекращающийся льющийся на меня поток ледяной энергии. И я мог только продолжать удерживать защитный купол, вливая в это все свои силы.

Попробовал одной рукой направить ответное заклинание, но не смог: чтобы удерживать защитный купол, мне нужны были обе руки, иначе я не справлялся с потоком магии.

Я! Не справлялся! Я был одновременно в восторге и в ужасе от этого факта, да.

Мои волосы трепали вихри магии, моя магическая Искра работала на максимуме.

Я продолжал удерживать защитный купол, думая, ну должен же Эрик когда-нибудь устать и сделать хотя бы паузу в бесконечном ледяном потоке?

Но мой защитный купол дал трещину быстрее, чем устал Эрик.

Всего одна трещина – но купол мгновенно разбился вдребезги, хотя должен был еще долго стоять, покрытый трещинами.

Но не смог. Не выдержал напора Эрика. Напора его злости, яростного могущества. Купол разбился, и меня накрыло ледяным омутом, который мгновенно пробрался, кажется, в самое сердце.

Я протяжно выдохнул, и из моего рта вырвалось морозное облачко пара. Голова закружилась, и я пошатнулся, едва устояв на ногах.

Песец как холодно. Нет, ну просто песец как холодно!!

Впрочем, на ногах я устоял лишь благодаря тому, что они уже приморозились к полу, и я просто не мог сойти с места. Потому что весь я стремительно леденел внутри и снаружи, и сердце замедляло свой ход.

– Ну наконец-то! – довольно выдохнул я слабым голосом. – Я всё ждал, когда же ты перепрыгнешь себя через голову, сможешь ли. Перепрыгнул. Смог. Знаешь, я тобой горжусь. Как, пожалуй, самым лучшим своим учеником.

Эрик, который, тоже покачиваясь и тяжело дыша, стоял напротив меня, нахмурился.

– Ты что… Нарочно всё это делал? Просто чтобы я… смог?

Я криво улыбнулся.

– Дошло, наконец? Отличная работа, Эрик. Ты большой молодец. Надеюсь, еще увидимся, – успел я сказать перед тем, как ледяная корка добралась и до моей головы.

Угасающим от заморозки сознанием успел заметить, что Эрик покачнулся и завалился на бок. Всё-таки он себя за этот день выжал на триста процентов, и был не в состоянии даже аккуратно опуститься на землю, а не падать плашмя.

Перед тем как мой разум оказался полностью заморожен, я услышал только жидкие аплодисменты Заэля, эхом раздавшиеся в полностью разгромленном атриуме, и его протяжное:

– Мда-а-а… Ну вы даете…

* * *

Я несколько дней провалялся так без сознания в лечебнице Генерального Штаба. Знаю, что инквизиторы все это время пытались меня восстановить, но у них ничего не получалось, потому что ледяные чары Эрика ни у кого не получалось разрушить. Сам Эрик вообще пока не умел это контролировать, ему тогда только предстояло начать обучение этому.

Помочь мне могла только Эльза, которая обладала нужными навыками и могла меня разморозить. Но проблема состояла в том, что делать она этого не хотела, потому что была в бешенстве от моей выходки. Она категорично не одобряла моего плана по использованию Элизабет в качестве своеобразной «наживки», она была в бешенстве от того, что я провоцировал на яркие эмоции ее сына. Я это предвидел, поэтому накануне всей этой ситуации я нарочно отослал Эльзу с заданием по делам академии Армариллис как можно дальше от Форланда: чтобы Эльза не могла вмешаться в мои планы.

Она и не вмешалась. Но, вернувшись и узнав о прошедших событиях, впала в ярость и долго отказывалась оттуда "выпадать".

Эльза такая, да. Вспыльчивая, легко воспламеняющаяся. Буйная дамочка.

Насколько знаю, Заэль убил массу времени на то, чтобы уговорить Эльзу. Кстати, в сотый раз тебе спасибо за это, дружище!

Да, я знаю, что решающим аргументом в итоге оказалась фраза "зато у тебя появится шанс потом собственноручно еще раз грохнуть Ильфорте!!". Ну… Хоть что-то. Впрочем, пока что Эльза меня так и не грохнула. Наверное, выжидает удобный момент.

Первое, что я увидел после пробуждения: это злющую Эльзу. Не знаю, как она мне глаза не выцарапала… Она явно очень хотела это сделать.

Боль во всем теле была такая, что не передать никакими словами… Вы когда-нибудь замерзали зимой на улице так сильно, что потом, по возвращении в теплое помещение, чувствовали, как у вас болят пальцы на руках и ногах? Ну вот, я испытывал нечто подобное, только во всем теле и гораздо в более усиленном варианте. Боль была адская и упрощать мне процесс разморозки обезболивающими чарами Эльза явно не торопилась. Она могла, я точно знаю… Но не захотела. Мстительная она у нас, да. И за своих детей порвет любого.

Процесс разморозки осложнялся еще и тем, что Эльза, хм, в общем, не стала размораживать меня сразу всего целиком… А оставила замороженной одну чисто мужскую часть тела, что придавало моим мучениям просто невыносимо ярких красок боли и страданий.

– Да чего вам не нравится?! Не буду я эту скотину размораживать, ему этот орган ни к чему!.. – орала Эльза на весь лечебный корпус, когда лекари вежливо пытались ее уговорить закончить разморозку.

Понимаете весь масштаб ее мстительности, да? Шикарная женщина, не устаю это повторять. Спасибо Заэлю, который все-таки уломал потом Эльзу привести меня в порядок. Заэль вообще – единственный человек, который может от Эльзы добиться того, что она делать не хочет. Тут даже я бессилен.

* * *

Как же мне было хреново… Я восстанавливался очень долго. Да, я предвидел это, но от этого не легче было, честное слово.

Эрик тоже несколько дней провалялся в лечебнице, так как был выжат в ноль, и процесс восстановления был непростым.

Некоторое время спустя мы с ним столкнулись в столовой. Я туда прорвался с боем, лекари отпускать меня не хотели. Но я жутко засиделся в четырёх стенах, не люблю целительское крыло в Главном Штабе, оно навевает на меня тоску. Я, знаете ли, слишком много времени провел в лечебницах за свою жизнь, балансируя на грани жизни и смерти, а также вытаскивая своих друзей с того света, и мне это состояние порядком надоело. И атмосфера лечебниц – тоже. Так что у меня выработалась стойкая аллергия на все лекарское, потому я при первой же возможности слинял в столовую. Ну, хоть немного размяться и съесть какую-нибудь гадость, которую мне не принесут на подносике в палату. Ведь всем известно, что любая любимая «гадость», съеденная с превеликим удовольствием, неизменно улучшает самочувствие. Известно же, да?..

В общем, я бодро спустился в столовую…

Хм. Это я себе польстил. Будет правильнее сказать – бодро доковылял. Ну а что вы ржете? Ни разу даже не грохнулся по дороге. И даже не кряхтел, как старый дед. И не держался за стеночку, передвигаясь на полусогнутых. Шел неспешно, делая вид, что это я так наслаждаюсь прогулкой до столовой. Что это я так неторопливо плыву с пафосным видом, а не еле переставляю ноги, да. Тут главное что? Лицо кирпичом и взгляд поувереннее. А если взгляд уверенным не сделать, то можно за солнечными очками спрятать. Но морду – кирпичом.

В общем, я с гордо поднятой головой доковылял до столовой и обнаружил, что единственное свободное место в этот обеденный час было только рядом с Эриком.

К нему я и подсел, молча. Он заметно напрягся, но ничего не сказал, даже не глянул в мою сторону.

Никто из нас не поздоровался, атмосфера за столом была напряженная. Я бы и не прочь был разрядить атмосферу и как-то поговорить по-человечески с Эриком, да только не знал, с чего начать.

– Погода сегодня солнечная, – сдержанно произнёс я какое-то время спустя.

Дожил, о погоде говорю. Впрочем, надо начать хоть с чего-то, верно?

– Но холодная, – сухо заметил Эрик, сидящий напротив.