Вам слово, Наставник! или Грани воспоминаний (страница 24)
– Н-да? Не знаю, пока не был на улице. Но полагаю, что холод мне больше не будет страшен. Я ж тут закалился по полной программе.
Эрик молчал. Он усиленно резал ножом бифштекс. Так усиленно, что разрезал вместе с тарелкой, и она с грустным хрустом треснула пополам. Как? Не спрашивайте. Верховный маг в порыве эмоций много чухни натворить может.
Но Эрик не подал виду, что что-то пошло не так. Он отправил в рот отрезанный кусочек мяса и отложил в сторону столовые приборы по бокам от расколотой надвое тарелки.
– Как твое самочувствие?
– Лучше всех!
Руки меня еще плохо слушались, размороженные пальцы сгибались неохотно, поэтому вилка в руках чуть подрагивала, и у меня никак не получалось наколоть на нее последний маринованный грибочек. Он был очень маленький, и я никак не мог попасть в него вилкой. Так и гонял по тарелке какое-то время с отсутствующим выражением лица, пока не психанул и не грохнул вилкой по тарелке так, что моя тарелка тоже раскололась надвое. Ну зато грибочек наконец накололся на вилку.
Я не подал виду, что что-то пошло не так, и с серьезным выражением лица отправил несчастный грибочек в рот.
Эрик… Мне показалось, что его губы подрагивали в улыбке, но он еще сдерживался.
– А как твое… твой… хм…
Эрик тактично умолк, не зная, как аккуратно спросить, разморозила ли мне Эльза ту самую спорную часть тела, из-за которой она орала на всё лекарское крыло.
– В порядке, – с непроницаемым выражением лица произнес я. – По состоянию боевой готовности пока что вялый солдат, конечно, но при нежном обращении и должной тренировке я ещё смогу порадовать жену боевой стойкой.
Тут Эрик не выдержал и заржал. Он ржал в голосину, не скрывая своих эмоций. На моей памяти это был первый раз, когда он вообще так открыто смеялся в сознательном возрасте на людях. Он всегда был очень сдержанным.
Но сейчас он ржал. Не хихикал, не смеялся, а именно ржал. И так заразительно, что я не мог не присоединиться к нему, поэтому вскоре на всю столовую ржали мы оба. В полнейшей тишине, потому что остальные инквизиторы умолкли разом, уставившись на нас дикими глазами.
Мне кажется, многие сотрудники инквизиции в тот день поседели от ужаса, думая, что Эрик сошел с ума, или наступил конец света.
Ну а для нас с Эриком это была точка отсчета наших взаимоотношений уже не в статусе Наставник-подопечный, а в статусе хороших друзей.
Глава 15. О рыбках и акробатах
– А что насчет Мориса? – с улыбкой спросила Флора. – Каким он был в детстве?
– О-о-о, Морис – это отдельная песня, – усмехнулся Ильфорте. – Потрясающий метаморф, который выносил мозг всем, начиная с годовалого возраста. Я на всю жизнь запомню тот день[15], когда у Мориса проснулась магическая Искра, и в нем впервые пробудилась сила метаморфа…
– Я тоже, – мрачно произнес Эрик. – Такое не забывается.
– Что, с Морисом было настолько сложно? – поинтересовалась Белла.
– Не то слово, – хмыкнул Ильфорте. – Пожалуй, я смело могу сказать, что Морис был самым проблемным моим подопечным на тот промежуток времени. Тут он, как говорится, «дал прикурить» даже самому Эрику, который в детстве бесконтрольно прыгал во времени, пока не научился держать свою магию в узде. Я думал, что хуже Эрика с Агнессой никого не будет. Но как же я жестоко ошибался…
– А расскажете подробнее? – Белла сложила перед собой руки в молитвенном жесте. – Ну пожа-а-алуйста!..
– Ну, тут дело было как…
* * *
Когда Морис был совсем маленький, он постоянно терял контроль над своей магией. Это нормально: когда сильный с рождения маг растет и быстро развивается, то магия часто бежит впереди самого мага и пытается завоевать свое место под солнцем, особенно когда обстановка вокруг располагает к такому развитию.
Что уж говорить, окружение Мориса способствовало очень быстрому раскачиванию его и без того яркой магической Искры. Так что он постоянно имел проблемы со своей магией, а мы имели проблемы с самим Морисом.
Честно скажу, что сохранить его жизнь в первые пять лет после рождения было очень тяжело. Я вот не преувеличиваю сейчас совершенно. Он ведь метаморф, умеющий превращаться в абсолютно любое живое существо. Звучит круто, да? Ровно до тех пор, пока не понимаешь, что этим самым живым существом является не только милая собачка и кошечка, с которой можно договориться, а в том числе какой-нибудь кровожадный дракон. Или, что на самом деле еще хуже, – какой-нибудь мелкий жук, букашка, ползающая по дереву или летящая в неведомые дали на ветру… Как вам перспектива искать, ловить и оберегать такого метаморфа-ребенка, а?
По молодости Морис особенно часто случайно обращался в дракона. Огромного такого, черного и очень красивого… И безумно опасного. Ну а уж с учетом того, что Морис тогда был совсем мелким ребенком, который не понимал опасности, и ему было просто очень весело… представьте себе масштаб бедствия, м-да.
Я тридцать два раза восстанавливал обрушенные залы в академии Армариллис после очередного бесконтрольного обращения Мориса в какого-нибудь дракона и его развеселого полета по коридорам. Тридцать. Два. Долбанных. Раза!! Да, я их считал, чего вы удивляетесь?
Однажды он превратился в дождевого червя, и его смыло в канализацию во время проливного дождя. Представляете? Я даже глазом моргнуть не успел как быстро это произошло…
Ну, что поделать? Мы с Эриком ныряли в канализацию и искали этого червяка-переростка. Грязные и вонючие, нашли в итоге Мориса, превратившегося уже в лягушку и пытающуюся ускакать вслед за крысой. Ребенок развлекался и изучал активно мир, не думая о последствиях, ага. Заэль ржал конем, когда увидел нас с Эриком, вылезающих из зловонной канализации. Ему было весело. Нам вот – как-то не очень…
Я много раз всерьез думал запереть Мориса в карцере на годик-другой, но меня каждый раз отговаривала Сиринити. Она у меня слишком разумная и жаждет видеть во мне проблески такой же разумности. Иногда у нее это даже получается.
Но какие нахрен проблески могут быть, когда ты, как полнейший идиот, пытаешься найти среди плавающих в море рыбок-клоунов Мориса, который в одну такую рыбку превратился?..
Было это в тот прекрасный день, когда мы отправились на морское побережье. Мы – это я с Эриком, Элизабет и Морисом, за которым, собственно, я и должен был помочь следить по просьбе Эрика. Он очень переживал, что их первая семейная вылазка на море может закончиться как-то не так. Опасался неконтролируемых вспышек магии у своего сына.
Ну что я могу сказать? Не зря опасался.
На море у нашего юного дарования в лице Мориса магическую Искру бомбануло так, что за маленьким ребенком, за этим карапузом не смог уследить даже я. У мальчишки были полные штаны восторга – ну ладно, не штаны, чего ты на меня так злобно смотришь, Морис? – полные плавки восторга! В общем, малыш дорвался до песка, ракушек. Он был в совершенном восторге от моря – ох, вы бы видели эти восторженные детские глаза!..
Особенно Морису понравились цветные рыбки, которые плавали вокруг коралловых рифов. Я тогда держал Мориса на руках, зашел с ним в море поближе к кораллам, показывал ему рыбок. Образовывал помаленьку, так сказать, пока его родители заслуженно отдыхали на берегу, вкушая редкий совместный отдых. Особенно дикий восторг у Мориса вызвали рыбки-клоуны: их яркая бело-оранжевая окраска привлекла внимание и буквально загипнотизировала малыша.
– Ры-ы-ыбки! – восхищенно выдохнул Морис с широченной улыбкой. – Хочу так же! Хочу рыбкой!
Сказал – сделал. И в следующий миг обратился в такую же рыбку и плюхнулся в воду, в мгновение ока выскользнув из моих рук.
Как сейчас помню тот дикий ужас, который охватил меня при осознании масштаба бедствия.
Как быстро и далеко может уплыть рыба в огромном море – знаете? А я вот знал. И от воображаемой картинки уплывшего хрен знает куда Мориса мне становилось дурно.
Как найти рыбку-Мориса среди сотен таких же рыбок? К тому времени я уже поднаторел в деле опознания этого треклятого метаморфа среди какой-либо похожей живности, для этого мне надо было сосредоточиться на магической ауре Мориса. Но в воде это был сделать очень сложно, да еще рыбы под ногами плавали туда-сюда, не давая сосредоточиться…
Я чувствовал себя полным идиотом, пока перебирал разных рыбок, то и дело ошибаясь и схватывая за хвост не того «клоуна». Этим самым клоуном при этом чувствовал себя я сам.
– Все в порядке? – крикнул Эрик с берега, явно почуяв неладное.
– Да, все супер! – отозвался я, напряженно всматриваясь в воду и быстро-быстро сканируя плавающих рыбок в поисках нужной ауры мага.
И похолодел, когда увидел целую стайку чаек, которая метила поймать одну рыбку, то и дело выпрыгивающую из воды… Угадайте, кто был этой рыбкой?
Вы когда-нибудь дрались с чайкой? А я вот дрался. Вместе с Эриком, который все-таки пришел на помощь, поняв, что дело пахнет гарью. Вместе мы сначала пытались поймать чайку, которая успела проглотить рыбку-Мориса, а потом вместе же пытались Мориса из нее выудить и при этом оставить чайку в живых по возможности.
– Милый, у вас там все в порядке? – кричала нам с берега Элизабет.
– Да, все супер! – крикнул в ответ Эрик. – Нам тут просто очень… весело!
Как раз в этот момент чайка сама выплюнула Мориса, потому что тот начал оборачиваться в человека прямо в ее желудке. Чайка в ужасе глянула на плюхнувшегося в воду мальчика и улетела от нас с такой скоростью, что, мне кажется, эта бедная птица стала потом закоренелым веганом.
А Морис заливисто смеялся и радостно хлопал в ладоши, весьма довольный таким увлекательным аттракционом. Счастливый ребенок, который не понимал, какой стресс сейчас пережили мы с Эриком… Наш господин Пророк после того случая еще очень долго отказывался ехать на море.
В кого только Морис не превращался… Когда он подрос, он особенно сильно любил ускакать куда-то в виде кузнечика. Быстрый и ловкий, кузнечик-Морис задавал нам жару и был непрекращающейся головной болью. В ту пору я приставлял к Морису сразу по пять кураторов, в надежде, что хоть кто-то успеет превращение Мориса вовремя заметить и проследить за ним. И то они не всегда справлялись, и все равно мы с Эриком ползали в высокой траве на карачках, выискивая нужное насекомое.
– Поймал!! Это он? Это он или не он? Как ты думаешь? – истерично обратился ко мне Эрик, держа в руках большого кузнечика.
Насекомое испуганно дрыгало в воздухе лапками, и по его ауре было понятно, что это самое обычное насекомое.
Это мы ползали в саду их особняка, куда Морис ускользнул.
– По-моему, у тебя слегка сдают нервы, – вздохнул я, выуживая из травы нужного кузнечика-Мориса, которого нашел по нужной ауре.
– Слегка?! – истерично воскликнул Эрик, с диким выражением лица вытаращившись на меня.
Взгляд у него был слегка отсутствующий и сильно нервный. Но – очень живой, да. От обычной безэмоциональной маски вечно холодного и спокойного мага не осталось и следа.
– Долбаный, долбаный кузнечик, – в сердцах произнес Эрик, кинув обычное насекомое обратно в траву и с тоской глядя на обернувшегося в ребенка Мориса в моих руках. – Какого черта мне достался в сыновья метаморф?! Почему именно метаморф? Почему именно мне?! Почему не дракон какой-нибудь ледяной, который не меняет свою телесность, когда ему вздумается?!
– Ты, кажется, говорил, что нам очень повезло, что наш сын "всего лишь метаморф", – подошедшая Элли ехидно процитировала слова мужа.
– Забудь. Я был не в себе, – буркнул Эрик, спрятав лицо в ладони.
Мы прошли на кухню, где я налил целый стакан огненного эля и молча протянул его вконец заколебавшемуся Эрику. Он осушил стакан залпом, даже не поморщившись. Хотя Эрик у нас вообще – товарищ непьющий, ага.