– А кто такая Злата? – вспорхнул дракошка, заглядывая мне в глаза.

В носу закололо, виски сдавило. На миг мне показалось, что я снова теряю сознание.

– Н-не помню… Лучше не спрашивай, – ответила чуть охрипшим голосом.

– Хорошо, не буду. Я пока слетаю вдоль тропы, посмотрю, нет ли там кого, а ты здесь посиди, а то бледная что-то. Вдруг снова в обморок упадешь.

Настроение у меня как-то сразу ушло в минор, а вся местная природа показалась чужой и надменной, как тот красавец на портрете. Потеряв к малине интерес, я присела на корточки у дерева, прижавшись спиной к шершавой коре.

Агриппина…

Теперь вот еще и Злата…

Кто вы мне? Кто я для вас? Почему же так тоскливо, до боли? В носу закололо, и я прикрыла глаза, позволив выкатиться паре слезинок.

Я хочу домой! Мне надо домой!

– Лина, там дальше дорога! – вернулся стремительный Соник.

Вскочив, поспешно вытерла глаза. Их характерно пощипывало, но рука осталась сухой. Странно…

– Ты что, плакала? – подозрительно прищурился дракошка.

– Не похоже, – не слишком логично ответила я и поспешила сменить тему: – Эх, зря я не прихватила бумагу и карандаш.

– Зачем они тебе здесь?

– План местности нарисовать, а то вдруг заблудимся. Ну и так, отмечать, где и что интересное нашли. Вот малинник этот, например, и дорогу.

– Не переживай, не заблудимся. Я всегда найду обратный путь в Дорт-Холл.

Понадеявшись на Соника, я рискнула пройти еще немного по тропе, что вытоптали вчерашние гости. Она привела нас к торной дороге, по которой изредка ездил колесный транспорт, судя по следам. Я вышла прямо к развилке. Основная колея поворачивала на запад и скрывалась за холмом, а другой ее конец терялся в лесу. Тропка поменьше вела прямо куда-то в заросли кустарника.

– Местность холмистая, заросли везде, ничего не понятно, – посетовала я, жалея, что ничего толком не могу разглядеть.

Тянуло пройти дальше по дороге и проверить, куда она ведет, но моей целью на сегодня была река и рыбная ловля. А еще, если получится, хотелось бы добраться до берега моря. Оно только казалось близким из окон моих покоев, а на деле до него топать и топать. Но если пойду в противоположную сторону, то о рыбе сегодня можно будет забыть, как и о праздничном ужине.

– Так что? – нетерпеливо махал крылышками Соник.

– Можешь проверить, что там? – указала я ему на тропку, ведущую прямо.

Дракошка метнулся, и мне пришлось ждать долгие пять минут.

– Там ниже речка течет, идем! – сообщил он с восторгом, с которым обычно дети реагируют на воду.

Я осторожно вошла в заросли, оказавшиеся изнутри не такими уж непроходимыми, как мне сначала показалось. Этой тропой явно пользовались, хоть и нечасто. И правда, вскорости я вышла к реке, которая петляла промеж холмов. Как я поняла, это была Тихоня – приток другой реки, куда более широкой, что звалась Берлиантар. Название означало – алмазный поток.

Пройдя совсем немного вдоль речушки, я обнаружила затон, в котором рыба точно должна была водиться. Остановившись, я присмотрелась, определяя, как идет течение. Тянуло активнее вдоль противоположного берега, а значит, весь мусор прибивало к нему. В затоне хорошо будет сети ставить, только прежде нужно исследовать дно… Да только я никогда не занималась такими вещами, только теорию знаю. А вот руками в мутной воде ловила. Только вот зачем мне это понадобилось, не помню… Это все Агриппина. Вечно она со своими идеями…

– Блин!

– Что? Где? – тут же подлетел ко мне встревоженный Соник, до этого изучавший мелкие белые цветочки на предмет съедобности.

– Призраки прошлого донимают, – поморщилась я. – Как ты ду… – я замолкла на полуслове, увидев, что сети здесь уже поставили до меня!

– Что?! Лина? – еще больше разволновался дракошка.

А, собственно, чего я удивляюсь? Не зря же здесь тропа? Видимо, и деревня совсем рядом, где-то сразу за лесом.

– Соник, кто-то приворовывает в господских угодьях.

– Да ты что! – искренне вознегодовал дракошка. – Нужно их наказать!

– Обязательно. И знаешь как? Мы отнимем у них часть улова. Для начала две три рыбки, – хитро ухмыльнулась я.

Выну аккуратненько, никто и не заметит. Но сделаю это на обратном пути, а сейчас, все-таки схожу к морю, раз высвободилось время.

День и правда вышел почти праздничным. Я все-таки дошла до моря…

Вблизи водный простор еще больше поражал воображение. Остро пахло солью, в небе носились крикливые птицы. От высоких волн, что только издали казались незначительной рябью, летели брызги. Испытав детский восторг, заорала, побежала навстречу воде. Остановилась у самой кромки обрыва с колотящимся сердцем.

Боженька, ну разве же это не чудо?!

Когда эмоции немного поутихли, прошлась вдоль берега и обнаружила спуск к небольшой лагуне, отгороженной от большой воды зубастым барьером скал. Вода была не слишком теплой, зато такой прозрачной, что видно было дно. Там, где толщу воды пробивали солнечные лучи, плавали мелкие рыбешки, а усеянное песком и камнями дно выглядело вполне привлекательно. Я плюнула на все и, раздевшись до белья, искупалась. Плавать я, оказывается, обожала, но где именно плавала не помню. Возможно, вчто только бассейне.

Соник долго кружил надо мной и панически свистел. Переживал. А потом решился окунуться, и мне пришлось его вылавливать – крылышки цветодрака намокли, и он не смог сам взлететь из воды.

– Ты сумасшедшая! Что приятного в подобном занятии? – возмущался он, когда я его пристраивала на большой плоский камень, возле которого сложила пожитки.

– У каждого свои странности, – подмигнула я дракошке. – Тебе не холодно? Может, завернуть тебя во что-нибудь?

– На надо, так высохну, – цветодрак с досадой осмотрел свои растопыренные для просушки крылышки.

Я поплавала еще немного и, продрогнув, тоже выбралась на берег. Дракон и Тень уже перевалили за полдень, и стоило повернуть назад. Немного подсушившись, я собралась, пристроила заплечный мешок и ножны на спину.

– Ты готов? Лететь можешь, или тебя понести?

– Могу, но поеду на тебе, – почти мстительно нахохлился Соник, и мне отчего-то показалось, что он слегка замерз.

Посадив дракошку себе на плечо, я направилась в обратный путь, решив обойти кустарники по берегу и вернуться другой дорогой. Надо же исследовать местность.

– Соник, когда подойдем ближе, сумеешь отыскать то место, где мы сети видели?

– Конечно, смогу, – куда бодрее откликнулся мой дружок.

Так и вышло, да только проверив сети, я обнаружила, что их уже кто-то выбрал. Оно и правильно. Странно, что это не сделали еще утром. Можно было использовать удочку, но оставаться надолго здесь не хотелось, потому я осмотрела сети повнимательнее, и мне повезло. Не пришлось далеко лезть в воду, чтобы обнаружить несколько рыбин.

– Полагаю, снова сюда придут только завтра? – советовалась я с дракошкой. – Так что никто и не поймет, что тут были эти красавцы.

Я выпутала из сетей две рыбины размером с локоть, на вид неотличимых от карпа. Один карась вырвался, и вместо него я взяла трех рыбешек поменьше. Сложила в тряпичный мешок, что прихватила на этот случай, и мы поспешили домой. По ощущениям было часов семь или шесть, и дело уверенно шло к вечеру.

– Лина, стой! – тихо пискнул Соник, стоило нам вывернуть на дорогу.

Я и сама уже увидела, потому замерла на границе кустов. Прямо на тропе, не доходя до того места, где стояли лагерем «шишки», топтались два чумазых босоногих пацана. Одному на вид было лет восемь-девять, второму около тринадцати навскидку.

– Идем домой, – тянул за руку старшего товарища младший.

Он опасливо оглядывался по сторонам и отчаянно трусил.

– Не трясись, Шнырь, – отмахивался тот, что постарше.

Долговязый смуглый подросток с нечесаными и абы как остриженными волосами. Оба неумытые и оборванные, они, как и любые бродяги, вызвали во мне настороженность.

– Ага, не трусь! – тянул мелкий с эдаким деревенским говорком. – Хорошо тебе Дылда, ты быстро бегаешь. Тебя и нирфу не догнать.

– Брешешь! Эти кого хочешь догонят. У них столько демонов разных на службе.

Похоже, от этих слов Шнырю стало только страшней, и он уже не просто хныкал, скулил.

– Идееем! Дыыыылдаааа….

– Ша! – тот, которого называли Дылада, выдернул из цепких пальцев мелкого заскорузлый рукав слишком просторной для его худого тела рубахи.

Он внимательно осмотрелся по сторонам, вынудив меня пригнуться и затаить дыхание. С одной стороны, это были всего лишь дети, а с другой…

– Аруха нагадала мне нынче, что Рассекающий где-то в замке. Кто возьмет его в руки, тот и будет править этими землями.

– Дурак ты, Дылда! Аруха еще не такого набрешет! Старая карга давно из ума выжила! – возмутился мелкий и трусовато присел, словно бы сказал какое-то кощунство. – Всем известно, что в Дорт Холл невозможно попасть. Над ним купол невидимый, и ни с неба, ни из-под земли туда войти невозможно. Пытались.

Я вся превратилась в слух. Пацаны определенно знали то, что было неизвестно мне.

Старший повернулся и осклабился, сверкнув обломанным резцом:

– Сам ты дурак, Шнырь! За три медных хвоста Аруха мне сказала, что внутрь замка может привести синий дракон!

– Ну и тупица же ты, Дылда! Хоть и вымахал, что твой мерин! – Мелкий тут же покатился по траве от быстрой и умелой зуботычины, но даже не обиделся. Вытер юшку с рассаженной губы и продолжил вразумлять старшего товарища, окончательно позабыв бояться: – За три хвоста и я бы тебе такого наплел, заслушаешься! Не хуже, чем у сказителей бы получилось. Нашел, кому верить. Старая карга от своих курений давно двинулась! Сколько тебе батрачить на старосту пришлось, чтобы эти жалкие медяшки заработать, а?

– Заткнись, Шнырь, пока я тебя здесь же и не прибил! – навис над ним Дылда. – Ты, вообще, чего за мной увязался?

– Так я же…

– Это не твою сестру нирфам староста продаст! А ты знаешь, что они с такими, как Ася делают?

– Ох… – подскочил шустрый мелкий и снова подскочил к старшему, примирительно положил на плечо руку и с надеждой в глаза посмотрел: – Может, обойдется?

– Не обойдется, Шнырь, – потрепал его по волосам Дылда. – Нирфы тут вчера были. В деревню не зашли, ушли прямиком на город. Завьял сказывал, что среди них сам Тапредель был! – он понизил голос. – Понимаешь?

Судя по роже Шныря, тот еще как понимал.

– Вот и я о том, – продолжил Дылда. – Рассекающий даст мне силу победить Нирфеатов и защитить нашу деревню.

Мелкий поморщился, но смог сдержать все ругательные слова, что рвались наружу.

– Положим, ты раздобудешь меч, но ты ведь не умеешь сражаться. Тебя никогда не учили драться на мечах. Ты всего лишь соха, даже не сьер!

Дылда смутился.

– Ну и что, что соха. Ты тоже, положим, соха!

– Да я не о том! – продолжал его не по годам смышленый товарищ. – Даже с мечом драклорда тебе не выстоять против опытных бойцов, да еще и колдунов. Слыхал, что ньер Тап… Тарпед… рель себе на потеху рубится на арене?

– Тапредель! – поправил его Дылда.

– На себя ставит и… О! Дыл, а что если нам в город податься? Поставить на ньера Тапер… деля и… – снова перековеркал имя мелкий.

– Отличная идея! Наверное, ты еще знаешь, где взять денег, чтобы поставить? А, может, даже как пройти на арену? Да нас с тобой даже за ворота не пустят! В город не пускают оборванцев по распоряжению твоего Тапределя, чтоб ему пусто было! – Дылда смачно харкнул и сложил особым образом пальцы. —Ньер изволит наводить порядок.

– Чтоб его демоны порвали! – проникновенно добавил Шнырь. – Ну ладно, я еще мал. Многое не соображу, но ты-то как собрался в замок попасть? Что-то, мне кажется, это дело посложнее даже будет, чем в город проникнуть.

– Синий дракон! – победно произнес Дылда.

– Ой, что ты заладил! Синий дракон, синий дракон! Где его взять-то?