– Не думал, что это стоящий повод, но ладно. – Костя осмотрелся и выдохнул. Ему уже порядком надоело расхаживать среди опьяневших студентов. – Не видишь нашего героя?

– Нет. А ты?

– Тоже.

– Надо подняться на четвертый этаж.

– Иди на четвертый, а я осмотрю второй.

– Кто найдет – тот звонит. – Арт продиктовал Ромалу номер телефона и небрежным движением смахнул со лба волосы. – Надеюсь, мы не проторчим тут до утра.

– Нам нужно успеть до закрытия метро, иначе придется тащиться пешком.

– Точно, у меня из головы вылетело. Тогда не будем тратить время.

Парни кивнули друг другу и направились к лестнице. Артур стал напротив лифта, а Костя свернул к ступенькам, как вдруг металлические створки разъехались, и перед носом Арта появился Кирилл Семенов собственной персоной.

Толпа студентов вывалилась из лифта, Артур откашлялся и преградил сталкеру-психопату дорогу.

– Не торопись, – попросил он.

– Что? – фыркнул Кирилл, прищурившись, словно ему лимон попал в глаза.

– Погоди минутку.

– Какую минутку?

Тут подошел Костя и одним движением запихнул Семенова обратно в лифт. На лице того появилось выражение недовольства, но створки захлопнулись, и возмездие уже приближалось. Внезапно Костя нажал на красную кнопку, и лифт резко тряхнуло, прежде чем он завис между этажами.

– Какого хрена? – возмутился Кирилл.

– Какой банальный вопрос, – заметил Артур.

– Я вас знаю?

– Ты знаешь нашу подругу, – низким голосом отрезал Ромал и по-птичьи наклонил голову. – Оля. Быть может, вы с ней пересекались…

– …общались.

– …виделись.

– Какая, на хрен, Оля? – Глаза парня налились дикой злостью. Он расправил плечи и шагнул вперед, но Костя даже не шелохнулся. Просто поднял подбородок, чтобы посмотреть жертве прямо в глаза. – Вы с катушек съехали? Меня ждут.

– Потерпят.

– Что вам нужно?

– Поговорить.

– Так говорите и проваливайте. Чего пялитесь? Я не собираюсь…

Константин выкинул вперед правую руку, и она врезалась Кириллу прямо в живот. Потом он замахнулся левой и оттолкнул парня от себя, да так, что тот ударился спиной о корпус лифта и застонал, словно подбитое животное.

– Что за… – Семенов округлил глаза и неожиданно позабыл о злости, превратившись в перепуганного, сбитого с толку трусливого парня. – Вы что творите? Сдурели?

– Оле совершенно не нравится, что ты ее преследуешь, – пояснил Артур, опираясь боком о металлическую стенку, изрисованную граффити. – Теперь ты понял, о ком мы говорим?

– Ни фига я не понял!

– Напряги извилины.

– Я ничего ей не сделал!

– Все-таки понял…

– Да что вам от меня нужно? – Надо же. Оказывается, даже имея гору мышц, можно выглядеть отвратительно жалко. Костя усмехнулся, а Кирилл весь сморщился, будто его подвергали немыслимым пыткам. – Я ее пальцем не тронул.

– Ты изрядно ей докучаешь, – продолжил настаивать Селиверстов.

– Да что такое! – встрепенулся парень и выпрямился. – Я никому не докучаю, вообще не понимаю, о чем вы, если вы сейчас же не…

Ромал предупредительно покачал головой, и Семенов запнулся.

– Не надо лгать, – попросил Артур.

– Она наплела вам всякой чепухи, выставила меня кретином, а сама прыгает из койки в койку, ублажила уже всю общагу, а я ведь знал, что она первоклассная шлюха. Вы ведь с ней тоже спите, да, поэтому приперлись сюда и мозг мне выносите? Поэтому…

Костя не выдержал и вновь рванул вперед. Что-то срабатывало в его голове, громкий щелчок, после которого наступала темнота.

Каждый раз, когда Виктор Ромал поднимал руку на свою жену Анну, их маленький сын прятался в гигантском платяном шкафу, закрывал глаза и зажимал уши. В этом мраке он провел большую часть своего детства. И потом этот мрак вырвался наружу, не томился больше в платяном шкафу, а стал неотъемлемой частью его жизни. Всего один импульс. И всего одно слово. Механизм срабатывал, и Костя оказывался в кромешной темноте.

Ромал очнулся, прижимая Кирилла за ворот куртки к стене лифта.

– Эй, тише! – присвистнул Арт и встал между Костей и Кириллом. – Давай оставим его в живых для разнообразия, ладно? Отпусти парня, он все понял, слышишь? Отпусти!

Костя замер и увидел, как по лицу Семенова течет кровь. Когда он его ударил? Ромал не помнил. Паника завладела им всего на мгновение, но затем он скривил губы в холодной усмешке и рывком приблизился к перепуганному лицу жертвы.

– Если я узнаю, что ты вновь следил за Олей, что ты посмотрел в ее сторону… я тебя найду. – Безумие сверкнуло в угольных глазах. – Ты понял меня?

– Я…

– Что?

– Понял.

– Не слышу!

– Понял! – простонал пунцовый от стыда и ужаса Кирилл, и Костя отпустил его. На лице Артура появилось странное выражение. Он нажал на красную кнопку. Лифт поехал вниз, а в воздухе повисло гнетущее напряжение.

Перед выходом Артур улыбнулся:

– Оля передавала привет! – Он тенью последовал за Ромалом. Едва они оказались на достаточном расстоянии от лифта, блондин остановился и взмахнул руками. – Ты жутко выглядел, амиго. Что это вообще было?

– Как ты меня назвал?

– А как правильно сказать? Мучачо?

Костя обернулся и предупредил:

– Не нарывайся!

– Я задал вопрос.

– А я сделал то, о чем нас попросили.

– Ты здорово его напугал.

– По-моему, в этом был весь смысл. Или у тебя тоже затряслись поджилки, неженка?

– У меня ничего не затряслось. Не говори чепухи. – Артур подошел к Ромалу и вдруг улыбнулся. – Мы хорошо сработались, верно?

– Сработались? – со скепсисом в голосе переспросил Константин.

– Ага, как будто всю жизнь этим занимаемся. Я хороший коп, ты плохой. Думаю, Кирилл больше к девчонке не подкатит.

– А если подкатит – пожалеет.

– Точно!

Селиверстов внезапно рассмеялся. Почему-то эта ситуация показалась ему забавной: им хватило минуты, чтобы вывести из себя рослого двадцатилетнего парня.

Золотая молодежь обычно так не развлекается, но ведь Артуру хотелось измениться, стать кем-то совершенно другим, новым, исправленным и свободным. Он и раньше участвовал в драках, но удовольствия ему это не приносило. Сейчас парень криво улыбался, так и видя перед глазами перекошенное от недоумения и страха лицо Кирилла Семенова.

– Надо бы отпраздновать.

– Что именно? – поинтересовался Костя и спрятал руки в карманы куртки. – Тебе не доводилось прежде застревать в лифте?

– С целью устроить кому-то суд Линча?^[11]

– Я искренне удивлен, что ты использовал данную метафору.

– А я удивлен, что ты в курсе того, что такое метафора. Ну? – Арт воодушевленно расправил плечи. – В конце концов, мы на вечеринке. Глупо уходить просто так.

– Сомневаюсь, что тут найдется выпивка получше той, что ты окрестил мочой.

– Кто ищет, тот всегда найдет.

Костя не разделял восторга богатенького наследника. Подумаешь, поставили на место кретина. Большое дело. Замолчал один, заговорят другие. Мир лучше они не сделали, хотя определенно упростили жизнь незнакомке.

– Я спас тебе жизнь, помнишь? – напомнил Артур, помахав перебинтованной рукой.

– Опять ты за свое.

– Да брось ворчать, амиго!

– Я не из Мексики.

– А жаль, я обожаю текилу. – Костя вопросительно взглянул на Артура: мол, ты ведь шутишь? А Арт уже вновь улыбался. – Ты пообещал привыкнуть к моему чувству юмора.

– Пообещал, – выдохнул Ромал, – но теперь жалею об этом.

Он уже собрался уходить, как вдруг заметил трех девушек: они проплыли рядом с ним, оставив после себя цветочный запах.

Среди них была она. Та самая блондинка, которую Костя видел недавно возле института. Высокая, очень красивая пленительная незнакомка, смеющаяся над шутками подруг, одетая в мужскую кожаную куртку, с ярко-красной помадой на губах. Она посмотрела на Костю из лифта. Их взгляды встретились всего на секунду, створки закрылись. Но парень уже точно знал, что ему нужно. Он покосился на Артура и криво ухмыльнулся:

– На самом деле выпить не помешает.

Глава четвертая
Знакомство

Артур обрадовался, когда Костя решил остаться, его общение с соседом не складывалось: с Даней все шло как по маслу, а Ромал огрызался, отвоевывал территорию. У такого поведения определенно имелись причины, и Арту хотелось их выяснить. Несмотря на свое высокомерие и безответственность, плохим парнем он не был. Ему пришлось многим пожертвовать ради семьи: например, никакой публичности, если речь заходила об отце и его работе, никакой личной драмы – даже после всего случившегося в его жизни. Он боролся со своими демонами, а они, уж поверьте, соблазняли искусно. Так, что многие сломались бы на его месте. И он старался найти себя в целом калейдоскопе неразберихи. Ему хотелось найти себя. Он должен это сделать.

Костя заметил, что блондин удивительно молчалив, и нахмурился. Они стояли около окна и пили пиво.

– Второй глоток, – заметил Ромал, разряжая обстановку, – а ты все еще жив.

– На пиво не похоже, – проворчал Артур, – но сойдет.

– Пиво как пиво.

– Сразу видно, что ты дилетант.

– Слишком много умных слов за один вечер. Прячешь в кармане словарь?

– Нет, мне через наушник нашептывают папины клерки.

– Я так и подумал, – усмехнулся Костя и сделал еще один глоток. На фоне облезлых стен и треснувшей оконной рамы Селиверстов выглядел нелепо. Даже в обычной куртке и простой футболке он казался пришельцем с другой планеты. Планеты аристократов. Он совсем иначе держал спину, иначе двигался и даже разговаривал. Только идиот не заметил бы подвоха, а Ромал никогда идиотом не был. – И каков план?

Арт обернулся:

– В смысле?

– Что ты забыл в нашем университете, да еще и в общежитии. Твой отец – один из самых высокооплачиваемых адвокатов Санкт-Петербурга. У него ведь своя империя… к нему обращаются сливки Питера.

– Уже раскопал информацию о нем в Википедии?^[12]

– Я же учусь на юридическом, гений, и собираюсь специализироваться на уголовном или, может, административном праве. Ты хотя бы представляешь, сколько работ защитил твой отец? Я вырос на его книгах. Жаль, что он не преподает.

– Тогда он не заработал бы состояние.

– Верно, – хмыкнул Костя, – но это не объясняет, что здесь делаешь ты.

– Учусь, – отшутился Артур, опершись о подоконник. – Думаешь, я выпил так много, что готов рассказать тебе всю подноготную?

– Думаю, ты что-то скрываешь.

– Звучит драматично. Но ведь тебе тоже есть чем поделиться?

– Ошибаешься.

– То сорвиголова, то защитник обездоленных.

– Этот разговор начинает мне надоедать, – раздраженно бросил Ромал и отвернулся, а Селиверстов невинно пожал плечами:

– Ты сам его начал.

– Тебе здесь не место.

– Это точно! Я завалил тест по французскому, а у меня сроду по нему плохих оценок не было. На тренировках все через одно место. И на философии я умудрился облажаться.

– Да я о другом. – Костя покосился на блондина. – У тебя ведь есть шанс учиться в каком-нибудь Гарварде, а ты просиживаешь штаны в Питере.

– В Гарварде? Ну ты скажешь, – усмехнулся Артур. – Мне дожить бы здесь до конца недели. Я свечку схожу поставлю, чтобы на французском меня больше не вызывали перед всеми позориться. Никогда не подумал бы, что учиться так отстойно.

– А школа тебя ничему не научила?

– Только тому, что мое имя дорого стоит.

– Тогда почему бы тебе вновь не начать им пользоваться?

Арт вдруг грустно улыбнулся и пробормотал:

– Это тема для более крепкой выпивки.