– Нет. Они отличаются от вурдалаков своей жестокостью. В них нет крови, буквально они пустые, легко могут рассыпаться. А у вурдалаков она есть. Поэтому они питаются кровью, а мы, вурдалаки, нет. И упыри, в отличие от вурдалаков, сгорают на солнце.

Анька взглянула на медальон, висевший на груди у Феликса.

– А этот медальон? – указала на медальон.

– Медальон – это королевская реликвия, он хранит в себе много тайн, о которых знаю я и ещё кое-кто.

– Понятно.

– А Макс и Серег? Они – вурдалаки?

– Макс – да. Серег наполовину вурдалак, наполовину маг.

– Да, я видела, как он играет с огнём… Феликс, за эти три года я кое-что заметила. Почему некоторые вурдалаки отражаются в зеркале, а некоторые нет?

– Большинство вурдалаков не отражаются в зеркалах, потому что они не боятся ни смерти, ни жизни, у них нет страхов. Отражение зеркал – это как ещё один мир, мир зазеркалья, который отражает всё: ложь, страхи, злость, доброту, счастье. Строение организма вурдалака сильно отличается, например, от твоего. В нашем теле нет некоторых органов: печени, почек, кишечника. Они нам не нужны. Незримая магия поддерживает в нас жизнь, делает наше тело иным, почти что безупречным. Мне немало лет, и за несколько столетий я научился контролировать магию своего тела. Если я захочу, я отражусь в зеркале, если нет, то как бы ты ни старалась, ты не разглядишь меня в нём.

– Понятно.

– Знаешь, раньше мы каждый год устраивали бал для всех вурдалаков…

– И ты хочешь провести его в этом?

– Да.

– Прикольно, а нам с Мишкой присутствовать можно будет?

– Конечно. Только некоторые кланы не очень любят чужих…

– Понимаю. Мы будем всё время рядом с Максом и Серегом.

– Отлично. Что ж, тогда я пойду всех обрадую, – Феликс встал.

– Я ещё посижу.

– Хорошо.

Феликс ушёл, а Анька осталась сидеть на скамейке и смотреть на белый снег, вспоминая, как дома они с друзьями баловались, валялись в снегу, делали снеговиков и ангелочков.

В замке все начали готовиться к балу, все, кроме детей. Мишка, теперь уже высокий, в два с половиной аршина, стройный, пленительный, брутальный, харизматичный, благовоспитанный молодой человек, с Марти бегали на улице и по-ребячески бились на деревянных мечах, а ЁК из снежного домика обстреливал их снежными комками. Через пару минут Анька к ним присоединилась. Аня, очаровательная, цветущая, обворожительная девушка с золотистыми волосами, веснушками на носу и щёчках и большими невинными зелёными глазами – всё это подчёркивало её миловидность. В лице её всё ещё таилось что-то детское. Она была невысока ростом, но казалась высокой – так строен был её тонкий стан.

Вдруг ЁК перестал стрелять, и перед ребятами возник огромный Берсерк. Он был чуть ли не в четыре аршина высотой, на голове у него был огромный череп, тело покрывали красные кости и шкура, а на поясе весела огромная секира. Раздвинув ребят, он направился к главной двери замка.

– Это щас кто был? – спросил Мишка.

– Берсерк, – удивлённо ответил Марти. – Интересно, что они тут делают? – добавил он, сжав меч ещё крепче.

– Они будут нас охранять, – подойдя, ответил Феликс.

– Они? – Мишка был не рад такому монстру.

– Да. Они, – повторил он.

– Зачем нам такая охрана? Мы и так очень сильный и опасный клан, – возразил Мартоуф.

– Видишь ли, Берсерки испокон веков служили вурдалакам и всегда присутствовали на балах, мало ли кто-то из вурдалаков или оборотней решит устроить драку.

– Но… – Марти не успел договорить, как его прервал отец.

– А теперь вы идёте прибирать всё, что разгромили на кухне, и готовиться к вечеру, – спокойно сказал Феликс.

– Это не мы, – в один голос сказали дети.

– А кто?

– Ам… это ЁК.

– Что? – удивился ЁК.

– Ну, разумеется, – сказал Феликс, – давайте быстренько, быстренько, – отправил детей на кухню. Но ребята побежали играть дальше. Феликс, улыбаясь, крикнул вслед. – Убираться, а не играть!

– Разумеется.

К вечеру замок блистал. В качестве тех, кто будет развлекать публику, были приглашены шуты, танцоры, акробаты, певцы и огненные вурдалаки. К девяти часам начала подъезжать дьявольская знать. Бал был пущен. Веретёна с разных сторон равномерно и не умолкая шумели. В зале оркестр играл свой безумный вальс, в полночный час его подхватывал чёрной свиты хор. По бокам у стен стояли столики.

Пусть все огни погаснут ночью –
Для нас же это знак судьбы.
Мы веселиться будем точно.
Сегодня бал у Сатаны!
Звучанье шпор, шуршанье платьев!
Но не обычны гости здесь…
Тут нет чинов и нету званьев!
В наличье только нечисть есть…
Вампиры, оборотни, ведьмы!
Всю нечисть сразу не назвать.
В старинном замке зал есть, где мы
Все вместе сможем танцевать.
Вино и кровь здесь равноценны,
Все гости едут на гробах.
Еды не будет совершенно,
Мы будем пить и танцевать!
О, Сатана! Нам дай команду.
Когда мы сможем начинать?
И мы расскажем миру правду.
Пора нам всем из тени встать!^[12]

На балу присутствовало более двухсот гостей. Все смеялись и танцевали. Каждый был нечист, каждый обнажён. Упыри пили кровь из черепов, как вино. Роскошные платья и длинные фраки кружились в темпе вальса, оркестр играл без остановки, циркачи летали под куполом, огромные люстры разгорались пламенем свеч. Вальс гремел на бис, вальсу вторил гром, по черепицам замка без умолку дождь отбивал свой ритм. Огонь пылал в воздухе.

Феликс стоял у дверей и здоровался с каждым, кто войдёт в них. Когда все собрались, музыка стихла, и Феликс вышел с речью. Ребята в это время были уже в зале. Феликс специально для них за пару дней до празднества приказал сшить наряды. На Мишке блистал шёлковый двубортный приталенный сертук^[13], с манжетами на рукавах. Чёрный бархатный жилет с прямолинейными геометрическими орнаментами, переходящими в криволинейные плетения. Рубаха карминового цвета, а под ней буро-красный шейный платок. Чёрные брюки и высокие сапоги.

На Аньке было шёлковое бежевое платье: глубокое декольте; широкие от плеча рукава, постепенно сужающиеся к запястью; тонкая, туго зашнурованная талия; пышная, расклешённая юбка. Её вьющиеся локоны нежно прикрывали маленькую шейку. Кругом её на десять шагов воздух был напитан благоуханием духов.

– Всем добрый вечер. Я очень рад, что вы все откликнулись и пришли на этот бал. Я уверяю вас, сегодня скучно не будет! И я хотел бы представить вам своих детей, – Феликс указал рукой на ребят, спускавшихся вниз по лестнице. – Этот бал в честь них.

Дети были немного удивлены – элегантные вурдалаки, мрачные упыри и атмосфера старинного бала завораживали. Они замерли на лестнице, словно статуи, боясь ступить вниз. Но Феликс подошёл к ним и предложил спуститься к гостям. В числе гостей было много древних и высших вурдалаков, которым не очень понравилось присутствие Миши и Ани, так как они почувствовали, что те не вурдалаки. Остальные гости отреагировали спокойно. После речи Феликса музыка зазвучала вновь. Феликс с детьми хотел пойти общаться к гостям, но их остановила пожилая женщина и мерзким голосом сказала:

– Lars, hoc autem est inconveniens. Iterum vos es opprobrium nostrum species!^[14] – За её спиной стояла свита из нескольких упырей.

Мишка шёпотом спросил у Аньки:

– Это она щас на каком языке говорила?

– Латынь. Для вурдалаков это основной язык.

Феликс повернулся к ребятам и сказал:

– Идите пообщайтесь с гостями.

Женщина вновь заговорила:

– Quomodo audes? Et subito est liberi venatores.^[15]

– Scitis me diu et scis quid ego semper facere quod ut arbitror rectum est et oportêre. Et vos non eligibile sic loqui ad me.^[16]

– Si placuit abrumpere relations cum superioribus ghouls? Bene, ego ditum id gens. Nos iam donávit vobis, Lars, vox semel magis nos non faciam hoc.^[17]

– Ignotum? Vos oc – cîdit uxor mea, egredietur mea castrum Кротов, postea etiam et venatores. Ego perdidi tres centum viginti sex suum optimi militis. Et tu, quod ignotum? Ego numquam non paruit vobis et non intendo. Nunc commodo relinquo mea castrum,^[18] – еле сдерживая злость, проговорил Феликс.

– Bene, ego vade, sed redeo ad,^[19] – женщина развернулась и вместе со своими упырями ушла прочь.

– Ego non dubito,^[20] – сказал Феликс ей в ответ.

Ночь шла великолепно, не считая маленького инцидента. Мишка танцевал только с Анькой. Князь Феликс также любил танцевать и, желая поскорее отделаться от политических и умных разговоров, с которыми все обращались к нему, и желая поскорее разорвать этот досадный ему круг смущения, образовавшийся от присутствия старой упырихи, пошёл танцевать и выбрал Аню; но едва он обнял этот подвижный стан, как понял, что эта юная девушка танцевала всю жизнь. После Князя Феликса к Аньке подошёл Серег, приглашая её на танцы, подошёл и Макс, и ещё молодые вурдалаки. Анька не переставала танцевать целую ночь. Она ничего не замечала и не видала того, что занимало всех на этом балу. Она ещё не раз танцевала с Мишкой и Князем Феликсом.

Все были в восторге. Ночь была умопомрачительной для всех.

Ранним утром Мартоуф был единственным, кто не спал, он услышал, как в дверь кто-то постучал. Спустился вниз. Открыв дверь, он до смерти перепугался, закричал и побежал прочь. На пороге лежала отрубленная голова одного из вурдалаков.

Глава 6
Зло на пороге

Ранним утром Феликс был на заднем дворе, он чувствовал, что что-то не так. К нему сзади подошёл Серег.

– Князь? – окликнул он его.

Феликс, не поворачиваясь, спокойно спросил:

– Что случилось?

– Я недосчитался своих воинов. Антон пропал!

– Ты уверен?

Феликс повернулся к Серегу, тот покачал головой. И тут они услышали крик.

Прибежав в зал, они увидели плачущего Марти на руках у Максимилиана.

– Макс, что случилось? – Феликс взял Мартоуфа и начал успокаивать.

– Не знаю, я услышал крик и сразу прибежал.

– Князь, кажется, я нашёл Антона, – Серег с досадой смотрел на порог открытой двери.

Мишка с Анькой тоже прибежали на крик.

– О господи! – Анька увидела оторванную голову.

Феликс был зол.

– Так, Макс, отведи детей в свои комнаты и не спускай с них глаз, – сказал Князь.

Макс кивнул и, забрав Мартоуфа, увёл детей.

– Серег, расставь повсюду стражу, пошли пару ищеек, пусть найдут тело. У них двадцать четыре часа, если не вернутся, готовьтесь к битве.

– А вы?

– А я попробую найти упырей, что сделали это.

– Если вы не вернётесь?..

– Защищайте семью любыми способами.

После этих слов Феликс исчез.

Макс тем временем уложил Марти спать.

– Что теперь? – недовольно спросила Анька.

Макс долго думал и вот решился сказать:

– Соберите вещи, мечи держите наготове. Будьте здесь, я сейчас вернусь, – Макс ушёл на кухню за припасами для детей, он понимал, что эта голова – объявление войны и что детям не место на поле брани.

Анька с Мишкой молча пошли одеваться в свою кадетскую форму, поверх мундира они накинули чёрные андреанские плащи, изготовленные специально для них. Миша, держа в руках ножны, со скорбью сказал:

– Зря мы остались.

– Нет. Что ни делается, всё к лучшему, – Анька застегнула ремень на поясе с ножнами.

– Вот! – Макс вернулся с припасами. – Это вода, хлеб, овощи и фрукты. Храните их исключительно в этом мешке, – в руках у него был чёрный мешок на ремнях со странными узорами. – Провианта вам хватит на месяц.

– Спасибо, но мы не побежим, – сказал Мишка.

– Вам придётся.

– Нет.

– Да, это всё из-за вас, из-за того что вы не такие, как мы.