Северное море (страница 20)
Сегодня парень пребывал в дружелюбном настроении, он почти не использовал сарказм и иронию, не пытался подколоть меня, не притворялся главой мафиози, не закрывался, а спокойно вёл диалог. Мы поговорили книгах, оказалось, Юлий большой фанат моего любимого американского автора, одно из его произведений перечитал уже трижды.
– Не назову его самую-самую работу, сложно выделить что-то одно, – заявил парень. – Очень многие нравятся.
– А я больше всего люблю про девочку, заблудившуюся в лесу, и ту, где нужно было идти по дороге и не останавливаться, иначе умрешь, – сказала я.
– Про прогулку – классная, согласен, а вот про девочку не читал, надо это исправить.
Затем мы переключились на одну из моих любимейших книг – на «Всадника без головы».
– И чем она тебе так нравится? – спросил Юлий, глянув на меня.
Прозвучит глупо, но меня удивил тот факт, что его изумрудные глаза не светятся в темноте. Их слишком насыщенный цвет не давал покоя, постоянно казалось, что это линзы.
– Там есть всё, что я люблю, – восторженно начала рассказывать я, – там и красивая история запретной любви, и элементы детектива, и напряженные моменты, и мустанги, и противный Кассий Колхаун, и моя самая первая сильнейшая любовь Морис Джеральд… – Приподнятые брови и ухмылка парня заставили меня прерваться. – Что-то не так?
– Нет-нет, всё так. Просто у тебя так интересно глаза блестят, когда рассказываешь о чем-то, что любишь. И сразу эмоции такие яркие становятся, как у ребенка, – ответил он.
Смутившись, я потупила взгляд и решила сменить тему. Как реагировать на подобные фразы? Ладно глаза, но насчет ребенка – это комплимент или насмешка? Непонятно.
В процессе разговора выяснилось, что у нас совпали нелюбимый и любимый антагонисты, а еще Юлий пытался понять, чем меня так привлекают клоуны-убийцы, но я и сама не до конца это понимала.
С темы книг мы ушли в обсуждения людей и человеческих взаимоотношений, а потом заговорили о рок-группах, тут вкусы тоже частично совпали.
Юлий действительно оказался крайне приятным и интересным собеседником, диалог шел так плавно, словно мы были женаты одиннадцать лет. Единственное, что отличало нас от супружеских пар – это чувство новизны и желание узнать и понять своего неизведанного собеседника.
Парень каждый раз коротко смеялся, когда я излишне эмоционально восклицала: «ой, да, я тоже это читала!», «да-да, мне тоже нравится этот фильм!» или «да-а-а-а, и не говори, я точно также тогда подумала!». А я не могла поверить, что на полном серьезе считала этого человека кем-то плохим и странным.
Однако, Юлий всё равно оставался для меня загадкой: что-то он умалчивал, личные темы в целом мало затрагивались, иногда его реакции на какие-то вещи оказывались неоднозначными. Но он мне нравился. Очень. Как человек, как личность.
– У твоих татуировок есть значение? – спросила я, когда мы дошли до Каменной горы и повернули обратно.
– Да, – парень достал сигарету, огонь зажигалки осветил его лицо.
– Расскажешь?
– Театральные маски символизируют умение примерять на себя разные роли, чтобы выживать в человеческом обществе.
– Оу, невесело… А я думала, они отражают твою любовь к театру, – я улыбнулась, но Юлий остался серьезным и никак не отреагировал на мою реплику. – А остальные что значат?
В кюветах квакали лягушки и стрекотали сверчки, где-то на поле кричала птица. Развеяв темноту светом фар, мимо пронеслась машина.
– Там сложный личный смысл, не хотелось бы сейчас обсуждать это.
Полностью открываться он явно не хотел. Настаивать я не стала.
– Хорошо.
Повисла тишина, каждый был погружен в свои мысли. Я засмотрелась на звезды, которых становилось всё больше на темно-синем небе, а потом перевела взгляд на Юлия: черные волосы лежали небрежно, но это не выглядело неопрятно, напротив, смотрелось очень эстетично. Ярко выраженные скулы добавляли безупречно красивому лицу мужественности, некой брутальности, при этом подчеркивая самобытную изящность молодого человека.
– Что такое? – спросил он, не переводя на меня взгляд, устремленный на горизонт.
– А? – я пришла в себя и тут же отвернулась.
– Ты относительно долго и внимательно смотрела на меня.
– Да просто задумалась…
Я снова смутилась. Неловко вышло.
– Ты любишь Рому?
Юлий меня ошарашил. Почему он вообще вспомнил о нем?
– С чего такой вопрос? – нахмурив брови, спросила я после небольшой паузы, потребовавшейся для осознания внезапно заданного странного вопроса.
– Размышлял над одной темой, и вот подумал, – равнодушно отозвался он.
– Ну да, наверно… – растерянно произнесла я.
– Ты не поняла. Я знаю, что ты к нему неровно дышишь, но что это? Симпатия, влюбленность или любовь? В списке должна быть еще страсть, но вряд ли ответ такой.
– Я не знаю, это сложно. То есть, это точно не просто симпатия. Мне кажется, это что-то между влюбленностью и любовью… Ближе к влюбленности.
– Вот как, – Юлий медленно кивнул. – А чем, на твой взгляд, одно отличается от другого? – спросил он, убрав прядь волос со лба.
Парень выглядел очень задумчивым и почти не смотрел на меня. Мы шли вдоль леса, темнота, видневшаяся за стволами деревьев, казалась жуткой. Воображение рисовало мистических монстров, прячущихся в глубине, одна только мысль зайти в мрачную чащу ночью нагоняла тревогу.
– Симпатия – это то, что появляется первым. Это слабое чувство. Оно не тревожит, не беспокоит, – начала размышлять я, стараясь не думать о лесных чудовищах. – Просто человек, к которому ты её испытываешь, тебе приятен, и ты не против узнать его поближе. – Взгляд невольно скользнул на Юлия. – Влюбленность сложнее… Она приходит после симпатии и лишает тебя сна. Влюбленность заставляет тебя думать об этом человеке, хотеть, чтобы он был рядом. Хотеть видеть его, слышать, обнимать, целовать. Влюбленность идеализирует и романтизирует свой объект. Это яркое, сильное, горячее чувство. Любовь интереснее. Любовь не такая пылкая, как влюбленность, но сильнее её. Ты любишь человека целиком, таким, какой он есть. Любишь не только его достоинства, но и недостатки. Возможно, у тебя не срывает голову, при виде объекта любви, как во время влюбленности, но чувство, которое рождается в сердце, гораздо теплее, сильнее и надежнее, чем влюбленность. И длится оно дольше. – Чуть подумав, я продолжила. – Страсть же – самое скучное, страсть – это желание действий сексуального характера по отношению к какому-то человеку. Она может присутствовать и при симпатии, и при влюбленности, и при любви. И без них.