Белые волосы вывалились из шлема, что делало ее похожей на ангела, чьи руки были до самых плеч в чужой крови. Только такие же светлые, как и волосы, перья на шлеме оставались нетронутыми битвой. Лучи солнца играли над этим сражением, когда она впервые подняла голову к небу и оно оказалось безоблачным. Свет на мгновение ослепил ее, а после воткнутый в спину меч прошел насквозь, нанизывая ее, как мясо. На лице этой юной, совсем маленькой девочки, отражалась только улыбка, навсегда замершая в самом центре великой войны.

Сильная тоже увидела это, но сражаться усерднее не могла. Силы были на исходе. Скоро и ее настигла та же участь, оказаться окровавленной среди остальных мертвых тел.

Последняя живая девушка незаметно укрылась в лесу, пытаясь не дать боли овладеть ей. Она вернулась в свой город, храня память о тех, кто спасал ей жизнь. Война закончилась, оставшиеся в живых наполняли пустующие дома. Девушка готовилась к свадьбе с красивым юношей, все думали, что она счастлива.

– Так а валькирии то откуда? – прервала долгий, но интересный рассказ Хильд.

– Одна из них покорила Одина своей самоотверженностью, как самая юная погибшая воительница. Он дал ей силы в бою, потому что видел, о ком должны слагать легенды после смерти. Она поборола страх и заставила меч стать своим оружием. Когда она попала в Вальхаллу, то верховный бог подарил ей крылья. В Асгарде раны не заживают, поэтому все видели дыру в ребрах, по обеим сторонам от которой сияли белоснежные перья.

– Так шлемы наши оттуда?

– Да. Он посчитал их символом того сражения и появления первых валькирий.

– А почему сильная не стала ей?

– Она делала то, к чему привыкла. И подвигов не совершала. Просто погибла.

– И как же зовут первую валькирию?

– Когда вернешься в Асгард, сама узнаешь.

– А что за история Хельги?

– У оставшейся живой не рождались дети. До свадьбы оставалось время, но ее мать запретила выходить дальше, чем за границы двора. В один день Хельге, а именно так звали вторую, захотелось взять меч. Холодная сталь стала сниться ей по ночам, не давая отпустить мысли о войне ни на секунду. Незаметно выкрав оружие из сундука отца, она вышла на улицу и в свете ночного неба смотрела на меч, но не тот, с которым была на войне.

Воспоминания резко вернулись, заставляя комок боли раздирать изнутри все ее тело, пытаясь выбраться в виде крика наружу. Желание сделать смерть единственных близких людей не напрасной и вернуть им долг за свою жизнь захватили ее. Тогда в голове появился план. Ей только исполнилось семнадцать, а она уже погрязла в мести.

Когда до свадьбы было рукой подать, она исчезла. Весь город стоял на ушах, ища ее под каждым кустом и за каждым деревом, но все было безуспешно.

Шло время, а вестей от нее никак не приходило. Прошел год, а за ним еще один. Жених все еще ждал свою невесту. И дождался.

Холодным утром в двери дома Хельги постучали. Спящая мать открыла их, впуская свет в темный коридор пыльной парадной. Незнакомые люди попросили пройти во двор, где на столе для праздничных дней лежало окровавленное бездыханное тело со сложенными на груди руками. Сначала не было понятно, кто это, а может матери не хотелось верить в то, что спадающие каштановые волосы принадлежали ей. Один из стоящих мужчин положил руку на плечо этой, уже успевшей поседеть и покрыться морщинами, женщине и произнес:

– Она ушла героем. Достойна стать женой Одина.

Но ответом стало молчание и одернутое плечо.

– Для них это было игрой. Как в детстве. – только и смогла разочарованно сказать мать.

– Нет. Для них это было целью.

Хельга тоже попала в Асгард. О ее сражениях и поединках начали слагать легенды еще до ее смерти. Худое, но с яркими полосками мышц тело никак не могло привыкнуть к постоянно перерезанным сухожилиям на руке. Раны не заживают.

Один поразился смелости девушки, пытаясь узнать секрет ее ярости. Она молчала, не отвечая ему. Тогда еще он имел оба глаза и золотистые, а не седые волосы. Много веков прошло с того времени.

– И что дальше? – Хильд нравилась эта длинная история, но узнать конец уже не хватало терпения. – Я думала, что все валькирии связаны кровью, как дочери Одина. Мой привычный мир все больше рушится.

– Верховному богу не хотелось видеть ее валькирией. Он предложил Хельге стать одной с ним крови, хоть это и было против правил. Она отказалась, потому что была рождена смертной, погибла как смертная и останется ей. Но он был так восхищен и очарован, что позабыл обо всех своих делах.

Желая получить хоть слово от нее, он показал ей большой водопад, окруженный звездным небом и травой. Вода собиралась в небольшое озеро, которое считалось священным. Один создал его для себя, и она была первой, кому он доверился.

– Ты так беспощадно резала чужие жизни. – сказал он в окружении мотыльков, парящих на фоне неба.

– Я не хотела этого. – с особой печалью ответила она.

– Тогда зачем?

– Я знала, что так было нужно. Мои желания не всегда были тем, что от меня требовалось миру.

– Асгард стал для тебя домом?

– Нет. И никогда не станет. – почти прорычала последние слова от злости она, вставая и уходя в сторону замка.

Шли столетия, прежде чем на свет появилась я. А потом еще столетия. И вдруг началась война. Но не на земле.

– Что было?

– Рожденные смертными начали исчезать. Особенно девушки. С каждым годом валькирии, еще не успев освоиться, пропадали. Никто не понимал, в чем они могли провиниться. Я до сих пор не знаю.

– При мне такое тоже было.

– Хельга сбежала на землю. Она забрала еще Тора. Но тебя никто не ждал. – сказала незнакомка так, будто это обычные вещи. Хильд расстроилась от ее слов, но не показывала этого, опустив глаза к полу. Оказалось, уже было темно.

Отвлечься от слез и выровнять дыхание помог лунный свет, за которым она наблюдала, пытаясь дослушать рассказ.

– Она знала, что там опасно, поэтому выбрала пустую землю, построив целое королевство.

– Почему тогда оно заброшено?

– А ты думаешь, она править сюда пришла? Да и столько времени прошло.

– А где она сейчас? – задала Хильд вопрос, который мучал ее столетиями. О матери у нее не было ни единого воспоминания, но она всегда так мечтала ее встретить.

– Он забрал ее. И за нами тоже придет. Но не сейчас.

– Кто он? Один?

– Нет, не отец. Кто-то другой.

– А почему не сейчас?

– Ему еще что-то нужно.

Королевна встала и направилась вверх по лестнице. Хильд не могла пошевелиться, тяжело вздыхая и пытаясь принять услышанное.

– Как тебя зовут? – раздался в почти полной темноте дрожащий голос.

– Ханна. – долетело уже едва разборчиво с последних ступеней уходящей выше лестницы.

Темный измученный силуэт все еще просматривался среди маленьких просветов отражающейся от стекол луны. Так прошло несколько минут, а может и час. Или даже больше. Второй силуэт наблюдал за этой картиной, едва касаясь старых деревянных перил на каменном полу.

– Госпожа просила проводить вас. – неожиданно произнесла служанка, стоя прямо над левым плечом Хильд.

Нехотя поднимаясь, она случайно прикоснулась к руке, которая оказалась истощенной и сухой. Идя по ступеням, впервые пройтись по которым пришлось еще днем, они свернули в один из трех коридоров, где самая дальняя комната уже встречала открытой дверью. Стоящие на маленьком столике свечи были зажжены рукой служанки, в то время как из окна виднелся только бесконечный осенний лес, отвлекающий от всех мыслей.

– Вы устали? Я могу принести вам ужин. Госпожа просила оставить вам вот это, на утро. Когда к вам зайти?

– Я сама встану. Не думай об этом. – ответила Хильд, сидя спиной к этой, как оказалось, совсем молодой девушке, не поворачивая опущенной головы. – Можешь идти. Мне ничего не нужно.

Вскоре остались только ночь, облитые застывшим воском основания свечей и луна. Осознание, что все, кто были дороги, сейчас далеко – било по сердцу. Где-то среди комнат этого замка с всего двумя уровнями спит, а может и не спит человек, который знает ответ на все ее вопросы, но никогда не станет родным.

– Почему я все забыла? – раздалось за спиной у лежащей в том самом красном платье на застеленной кровати королевы.

– Может, потому что ты умерла? – приподнимаясь, ответила та.

– Когда я умерла?

– Очень давно. Больше сотни лет назад.

– Я жила здесь?

– Ты здесь рождена. – Хильд нервно закрыла глаза, унимая дрожь и собираясь с мыслями для следующего вопроса.

– Тор тоже?

– Да. В тот день, когда выбрали быть богами.

– Но я ведь не богиня.

– Зато он – бог. Главный наследник Асгарда, да?

– Наверное. Я не знаю. Меня давно там не было. – прозвучало немного грустно, отражаясь от стен давно заброшенного места.

– Стой! Почему? – Ханна оживилась, окончательно отмахиваясь от сна и уже садясь на постели.

– Я… Сейчас человек. Уже лет семь как.

– А… Живешь то где?

– Гримсберг. Недалеко отсюда.

– Я думала, что Один отправил тебя ко мне. Не знала, что все так серьезно.

– Я нашла тебя через сны. Но в них почти ничего не было. Только замок, Тор, отец и древо.

– Мне еще очень многое нужно рассказать, но времени сейчас нет.

– Почему?

– Потому что я хочу узнать, кем ты стала.

– Тогда нас ждет Гримсберг?

– Да. Отправимся на днях. Но завтра у нас еще есть дела.

– Спокойной ночи? – неуверенно спросила Хильд, уже стоя в дверях.

– Спокойной. – отозвалась резко наступившая тишина.

Шаг 11. В привычном мире.

Спавшую без задних ног Хильд разбудило яркое солнце, чьи лучи доходили через большое окно слева от кровати. В северных землях, где она жила, оно никогда не светило так ярко.

Опустив ноги на каменный пол, оказалось, что он прогрет последними теплыми днями. Подарок от Ханны, оставленный служанкой, все так же лежал, аккуратно свернутый, на тумбочке у кровати.

Снова надев синее платье, она заметила, что дорога заставила ее стать тоньше. Теперь оно казалось чуть тяжеловатым и немного собиралось в складки на талии.

Ханна уже ждала ее в коридоре, рядом с тем самым окном, где они впервые встретились.

– Спасибо за подарок. Я посмотрю его позже.

– Зачем?

– Это же первый подарок за нашу историю.

– Нет…

Внутри нее сжался комок, резко отдавший болью о все концы тела. Она не помнила. Ничего. Даже того, что было с ней самой.

– Я могу вернуть тебе прошлое, если ты, конечно, хочешь.

– Да. Думаю, так будет лучше всем.

– Но сначала еда. Я голодная, как волк.

Они спустились в просторную, но такую же пустую, как и весь замок, столовую. На большом столе, не прикрытом даже скатертью, скромно стояли две пустых тарелки, рядом с которыми были небольшие блюдца с едой, которую Хильд и так каждый день ела дома. Она думала, что королевы питаются иначе. Голод взял свое, через несколько минут оставив полностью пустую грязную посуду.

– Ты хочешь увидеть свою могилку? – прозвучал вопрос, который обычно не задают за столом, из-за чего ответа пришлось ждать. Вино откашлялось обратно на ладони, просачиваясь на стол сквозь пальцы.

– Да. Давай. – служанка протянула тканевую расшитую салфетку, которую жалко было портить красной жидкостью. – Спасибо.

Ветер совсем утих, создавая ощущение пустоты. Они вышли из замка прямо под палящее солнце, от которого Хильд зажмурилась.

– Ты скоро привыкнешь.

– Надеюсь.

Ханна уверенным шагом шла в сторону фонтана, который уже не один год был сухим. Она потрогала плиты, из которых он был построен, прикасаясь к пыли кончиками пальцев. На несколько секунд она замерла, а потом резко одернула руку.

– Вы с Тором очень часто играли здесь. Один раз он даже почти утопил тебя, но все обошлось.

Снова наступила тишина. Говорить совсем не хотелось. Улыбка на лицах больше не появлялась, поэтому Ханна кивнула в сторону здания, напоминающего часовню. Его размеры позволяли скрыться от глаз посторонних людей за фасадом основного замка.