– На горе! Возле верхнего лагеря. Как же они узнали, что ты с ним крутишь?

Рита отмахнулась.

– Потом, Дашка! – И бросилась бежать вверх по тропинке, выбитой в скале. Только бы успеть и не упасть.

«Откуда Антон узнал о них с Вовкой? Зачем пожаловал? Уже полгода как не живем вместе,» – вопрошала она к самой себе. Но оказавшись невдалеке от верхнего лагеря, застыла. Двое здоровых парней избивали третьего, на котором уже места живого не осталось. Но должен быть еще один. Ритка повернулась на тихий свист и столкнулась с удивленным взглядом.

– Моя девушка пришла, – криво улыбнулся Антон и двинулся навстречу. – Бежала ко мне, аж запыхалась, – с издевкой заметил он и полез обниматься.

Рита увернулась от ненавистных объятий и бросилась к Вовке. Он стонал и уже не сопротивлялся.

– Остановитесь! – крикнула она Сове и Баяну. Дружки Тризуцкого перестали пинать ногами свою жертву и воззрились на Маргариту. Два здоровых бугая. Если бы один на один, Вовке удалось бы устоять на ногах. Но только не сейчас.

– А если не перестанем? Что будет, красавица? – противно осклабился Сова. – Тебе-то что?

– Видать, есть интерес, да, Марго? – скривился в ухмылке Баян.

– Илья, Юра, прошу вас. Он не виноват.

– Не лезь, крошка, – жестко предупредил Баян и, повернувшись к Антону, велел: – Уведи ее отсюда!

– Нет! – закричала Рита, понимая, что, если она сейчас сдвинется с места, произойдет что-то страшное. – Нет! Пожалуйста!

– Неужели влюбилась? – хмыкнул Баян и тут же выдвинул условие – Вернешься к Тохе, не забьем этого гада. Выбирай, время пошло.

– А если откажусь? – принялась торговаться Рита. – Вы убьете его?

– Мы-то тут причем? – пробасил Сова. – Твой новый друг пойдет прогуляться после перепоя и свалится с обрыва. С кем не бывает?

– Что он вам сделал?

– С тобой путался, – бросил Баян и отвратительно засмеялся. – Соглашайся на наши условия или убирайся отсюда, бросил он и еще раз для острастки пнул лежащего на земле человека.

Рита оглянулась вокруг. Лагерь спал. Верхний и нижний. Кричать бесполезно. Это спасибо Дарье, что после затянувшегося свидания на рассвете возвращалась в палатку. А иначе Вовке не жить. Маргарита вздохнула и предложила:

– Я вернусь к Антону при условии, что этому парню окажут медицинскую помощь. Иначе он тут кровью истечет.

– Тебе-то что? – хмыкнул недалекий Сова.

– Соглашайся, Баянов. Или вас всех сдам, – пригрозила Маргарита.

– Хорошо, – сплюнув, кивнул Баян. – Только доставишь его в больницу сама. Лады?

– Согласна, – тут же встряла Рита. – А теперь отойдите от него. Быстро!

Она влезла в карман шорт и достала сотовый. Хорошо, что записала телефон таксиста, привезшего их с Дашкой с вокзала к верхнему лагерю.

– Приезжайте скорее, – взмолилась она, как только услышала сонный голос. Потом набрала подружку.

– Принеси мне кошелек!

Рита вспомнила, как таксист наотрез отказался взять деньги, хотя она совала ему штуку.

– Не по-людски это, дочка, – пробормотал старик, вместе с Ритой наблюдая, как бездыханное тело укладывают на носилки. Белая простынка тут же стала алой. Из пробитой головы тонкой струйкой вытекала кровь. Даже не специалист понял бы: счет идет на минуты.

– Пожалуйста, помогите ему! – закричала Рита. – Позовите врача!

Маргарита повернулась на другой бок, подальше от злополучного свитера, и прислушалась. Внизу на кухне звякали тарелки и чашки. Что-то бубнил отец. Рита нехотя поднялась, собрав волосы в хвост, насухо вытерла глаза и спустилась. Выйдя из коридора к распахнутым дверям кухни, она остолбенела.

За большим обеденным столом сидели ее родители и сын. Отец серебряной ложечкой лениво царапал рыхлую мякоть яблока и аккуратно вкладывал получившееся пюре в ротик Саньке, прильнувшему к бабушкиной груди. А напротив, прихлебывая чай из нарядной сервизной чашки, сидел Владимир Петрович Молоканов и счастливо улыбался собственному сыну.

Рита хотела дать деру. Спрятаться, чтобы никто не нашел. Не получилось. Отец заметил ее в темном коридоре и велел:

– Иди пить чай, Маргарита.

Она решила сесть как можно дальше от Молоканова, но на стуле, стоявшем у другого конце стола, спал Фунтик.

– Не буди котика, – жалостливо попросил отец и кивнул на стул около Владимира Петровича: – Садись уже.

Пришлось подчиниться.

Ритка медленно мешала чай в чашке, напряженно вглядываясь в маленькую воронку, оставляемую ложкой. Папа с Володей беседовали на общие темы, а мама развлекала Саньку, но при этом с такой тоской смотрела нее. Рита отвела взгляд. Противно. Уже ничего сделать нельзя. Подлость не прощается. Никогда.

Она заметила, как ее сын уверенно потянул со стола воду и, крепко удерживая бутылочку с соской, принялся пить. В тот же момент Рита почувствовала, как на ее бедро ложится Вовкина рука. Пока Маргарита соображала, скинуть эту наглую лапу тихонько или со скандалом, Санька набрал полный рот воды и плюнул в своих родителей. Мелкие брызги, словно аэрозоль, слегка попали на Риткину майку. Бабушка вскрикнула от неожиданности, а дед рассмеялся и, взяв Саньку на руки, принялся вытирать ему рот салфеткой.

Рита посмотрела на Молоканова, к которому ее мама уже спешила с полотенцем. Новый шикарный свитер от Армани оказался мокрым.

– Санька, – шикнула Маргарита на сына и тут же заверила Владимира Петровича: – Там в сумке твой свитер остался, сейчас принесу. – И рванула наверх.

Он выскочил следом и, догнав ее на лестнице, ухватил за руку.

– Я с тобой.

Из кухни послышались тихий смех и довольные возгласы гордого деда:

– Какой умный ребенок! Тань, он весь в меня!

Рита проклинала себя, не хватило времени заскочить в комнату первой и кинуть Молокановскую вещь в сумку, а потом равнодушно оттуда достать: «Прости, завалялась!».

Но Володя, не дав ей ни единого шанса, даже не подумал задержаться в коридоре. Он вошел в комнату и сразу увидел плед на диване, большую гобеленовую подушку и свой свитер, лежащий в изголовье. Если до этого момента Вову одолевали сомнения, то сейчас они испарились.

– Надевай. – Рита потянула свитер за рукав и небрежно отдала Молоканову.

Он рывком стащил с себя мокрое и, оставшись в одной майке, отбросил обе тряпки в сторону. Одним движением притянул к себе Риту.

– Прости меня. Пожалуйста! – прошептал он ей на ухо. – Просто я не думал, что ты знакома с моими врагами. От неожиданности даже мозги отшибло.

Рита посмотрела на него глазами, полными слез, и молча прижалась к его груди.

– Я… – начала она объяснять. Но он не дал ей договорить, закрывая рот поцелуем. Все. Потом. Исчезли взаимные обиды. Осталась позади нелепая сцена в доме сестры. И даже кухня, где чаевничали Риткины родители, отодвинулась куда-то в другую плоскость. Только эта женщина рядом. Она одна. На веки вечные.

Рита просунула руки под Вовкину футболку и попыталась ее снять. Приподняв край, она увидела широкую татуировку, идущую от бедра до лопатки. Конечно, Маргарита видела эту наколку раньше, пару дней назад. А вот тем летом узора на левом боку не наблюдалось. Она аккуратно провела рукой по замысловатым линиям, напоминающим древние руны. Кожа под тату оказалась местами выпуклой. Шрамы. Рита аккуратно коснулась губами одного из них, собираясь пройтись языком по всему рисунку, но Молоканов не позволил ей этого.

– Я люблю тебя! – пробормотал он. – Давай поженимся побыстрее.

– Прежде нам нужно все выяснить, чтобы не было недомолвок.

– Потом, Рита. Я верю тебе. Знаю, что ты не помогала Баяну. Теперь я никогда не отпущу от себя. Хочу усыновить Саньку. Он же мой?

Рита кивнула сквозь слезы.

– Я сразу догадался, – довольно хмыкнул Владимир Петрович, гладя любимую по голове. – Как только увидел, сразу понял, что это мой сын.

– Догадливый, – пробурчала Рита, прильнув к нему.

– А если мы задержимся тут ненадолго, нас не хватятся? – поинтересовался Вова, вытирая любимой слезинки подушечкой большого пальца.

Рита, слабо улыбнувшись, хмыкнула в ответ:

– Не хватятся, но уж точно обо всем догадаются.

Глава 12

3 января

Молоканов потянул Риту к дивану.

– Как же я соскучился, Ритуля! – пробормотал он, увлекая любимую на себя. Она улеглась на него сверху и сразу же провела ладонями по бокам любимого мужчины.

– Ты мне снилась каждую ночь в течение этих полутора лет, – чуть слышно прошептал Владимир Петрович, прижимая Маргариту к себе. – Я сначала понять не мог, откуда такие видения. То русалка, то цыганка, но всегда с твоим лицом. И ты постоянно уплывала или убегала, оставляла меня один на один с неразрешимой проблемой.

– Неразрешимой? – игриво переспросила Маргарита.

– Нет, правильнее сказать, с твердой. И крепкой. – Молоканов аккуратно высвободил одну руку и положил ладонь на затылок Риты и чмокнул ее в лоб.

Рита захихикала, а потом то ли серьезно, то ли шутливо поинтересовалась:

– Если я так тебе запомнилась, что же ты не попробовал найти меня?

Владимир Петрович поморщился, и Маргарита поняла, что он подбирает слова, чтобы не обидеть ее еще раз. От осознания этого на душе стало совсем невыносимо.

– Я не искал тебя. Даже не собирался, – отрезал Молоканов, глядя ей прямо в глаза. Она попробовала оттолкнуть его, вырваться. Но он крепко обнял ее, не дал отодвинуться даже на сантиметр. – Ритуля, – тихо позвал Владимир Петрович. – Вышла дурацкая ошибка. Когда я очнулся, ко мне в палату сразу пришел дознаватель. Начал задавать вопросы. Кто бил? Почему? Я не стал про Баянова рассказывать. Это наши с ним дела. Чего полицию впутывать? Я сделал вид, что ничего не помню. Только лишь спросил о тебе. Не могла ты меня вот так бросить и даже не прийти проведать! А меня проинформировали, что за тобой приехал муж и увез домой. Даже версию выдвинули, что я пал от руки ревнивого супруга. Мне и подумалось, что ты восприняла наш роман как курортную интрижку. Повеселились и забыли.

– Тебе не соврали. Я действительно уехала с Антоном и его приятелями. Такой был уговор. Иначе ты бы помер прямо в верхнем лагере. Баянов не позволил бы тебя в больницу доставить.

– Вот Тризуцкий обрадовался! – с горечью заметил Вова.

– Мы с февраля уже не жили вместе. Второй раз вступать в одну и ту же реку, оказавшуюся стоком с фекалиями, я не пожелала. В Краснодаре Баяну приспичило отобедать в каком-то особенном ресторане. Там я вышла в туалет. Оттуда вызвала такси и уехала в аэропорт. По дороге купила билет на ближайший рейс до Питера.

– Почему именно Питер? – удивился Молоканов. – Чего тебя туда понесло?

– В Сестрорецке отдыхали мои родители. Я и рванула к ним.

– А Баянов с Тризуцким?

– Ждали меня, потом ворвались в туалет. Поняли, что я сбежала, и помчались искать. Сначала метнулись в сторону Геленджика. Думали, что я к тебе вернулась, а потом в сторону дома. Даже засаду устроили у меня на квартире. Но затем папа связался с Антоном и потребовал угомониться. Так и сказал. Ну и пригрозил. Мальчики-зайчики дядю Сашу огорчать не решились, – жестко отрезала Маргарита. И Молоканов заметил, что ей неприятно говорить о бывшем муже и его дружках.

– Жаль, что ты не вернулась ко мне в больницу, – искренне огорчился Владимир Петрович.

– Надо было, – согласилась Маргарита. – Но в тот момент я посчитала лучшим решением не подставлять тебя под удар своим присутствием. Тебя же били из-за меня.

– Нет, – мотнул головой Молоканов. – Ты тут ни при чем.

– Уже осенью, когда стало понятно, что будет ребенок, я нашла девушку из вашей компании. Она грубо меня отшила. Так много гадостей за считанные минуты наговорила. Я тогда совсем растерялась.

– Я знаю, – грустно заметил Владимир Петрович. – Лизка – вздорная и мелочная дрянь. Но она искренне раскаивается и просит прощения.