Глава 25

Декабрь 2009 года, Прикамск.

В Прикамск Катя вернулась около девяти вечера. В дороге удалось немного поспать, но она всё равно чувствовала себя совершенно измотанной. Глянув на запорошенную снегом скамейку, вспомнила, как два года назад сидела на автобусной остановке, замерзая и глотая слёзы, вспомнила предсказание цыганки и сердито мотнула головой: где оно, обещанное счастье? Но, как ни странно, усталость неожиданно отступила, и Катя поняла, что совершенно не хочет идти домой и встречать Новый Год одна в пустой квартире. Не раздумывая, она привычной дорогой направилась в посёлок – к Люське.

Ночная улица обозначалась лишь приглушённым светом занавешенных окон – ни одного фонаря. Но Катя могла бы пройти здесь и с завязанными глазами, поэтому автомобиль, стоявший на углу, в аккурат у забора её бывшего дома, заметила сразу. Возможно, она и не обратила бы на него внимания, мало ли какие гости приехали к хозяевам, всё же праздник, но мягкое свечение приборной панели показывало: на водительском месте явно кто-то есть.

Вдоль спины прошёл холодок, под ложечкой засосало. Катерина со стопроцентной уверенностью могла сказать, кто сидит в машине. Она прибавила шаг, но потом не выдержала и рванула бегом, оступаясь и скользя по укатанному снегу. Добежала до Люськиных ворот, нашарила торчавший между досок проводок, дёрнула, толкнула плечом глухую калитку и влетела во двор. Задвинув тяжёлый засов, Катя замерла и попыталась прислушаться к тому, что происходит снаружи, но в ушах бухало так, что казалось, голова сейчас лопнет. На ватных ногах она добрела до невысокого крылечка и нажала кнопку звонка.

* * *

Новогодняя ночь 2009-2010, Екатеринбург.

– Давай, рассказывай, – Булатов уселся за рабочий стол, указав Наташе место напротив. Она пристроилась на краешек сидения в позе двоечницы и сложила ладони между коленями.

– С чего начинать? – Татка попыталась проглотить комок, застрявший в горле.

– Ну, начни с того, как давно ты, – он брезгливо скривился, – беременна.

Последнее слово Пётр Алексеевич не сказал, а выплюнул.

– Я ещё не была у врача, – Наташа со всхлипом вздохнула, – только тест делала.

– Давно?

– Две недели назад.

– И кто же счастливый отец? Хотя можешь не отвечать. Твой режиссёр? Я прав?

Наташа молча кивнула.

Всю дорогу она ломала голову над тем, как грамотно построить разговор с мужем. Сама для себя Тата всё давно решила. Да ещё эта беременность. Родители Пола с ума сошли от радости: ни у Пола, ни у его тридцатилетней сестры детей не было, а старики мечтали о внуках. Они и Наташкиному ребёнку были бы рады, как родному, а тут – такое счастье: своя кровь. Ну, и для неё с этим замужеством открывались совершенно новые горизонты…

Вот только что сказать Пете? Как убедить его отдать сына?

Так и не придумав ничего путного, Тата решила действовать по ситуации, и вот теперь сидела на этом унизительном допросе…

– Ну, и о чём задумалась? – тоном директора школы, отчитывающего нерадивую ученицу, спросил Булатов. – Каковы твои планы?

– Я хочу развестись, – Наташа впервые прямо посмотрела мужу в глаза, – и забрать сына.

Пётр Алексеевич был неприятно ошарашен: теоретически такой вариант ответа, конечно, предполагался, но рассчитывал он совсем на другое.

– Сына ты не получишь, и это не обсуждается, – раздельно произнёс Булатов, неторопливо поднялся из-за стола, обошёл Наташу и, встав у неё за спиной, положил руки на плечи жены, – ну, а развод я тебе дам, – его твёрдые пальцы, медленно пройдясь по её горлу и выступающим ключицам, сползли ниже, – если заслужишь.

– Но я же беременна!

– Мне это не помешает, – Булатов больно ухватил Татку за грудь, которая и без того нестерпимо ныла, – в конце концов, пока ты – моя жена. Ну, пошли в кроватку? Только в душ не забудь зайти…

Поморщившись, он достал из секретера бутылку, наполнил почти доверху пузатый снифтер и выпил коньяк крупными глотками, как воду.

* * *

Новогодняя ночь 2009-2010, Прикамск.

В доме у Люськи дым стоял коромыслом.

– Ой, Катюха! – пьяненькая Люська всплеснула руками и, втянув Катю в дом, принялась стаскивать с неё дублёнку.

– Люсь, погоди! – Катя протянула хозяйке пакет, подаренный женой Булатова. – С Новым Годом!

Люська сунула нос внутрь:

– Фигасе! Да у меня такого добра отродясь не водилось! Эт ты где такую красоту нарыла?

– Ой, Люсь, давай потом расскажу, – Катя прислушалась к звукам, долетавшим из комнаты, – у вас гости?

– Да какие там гости, Федька-сосед. Да ты ж его знаешь: тот, который твой дом купил! – Люська сделала большие глаза: – С невестой пришёл! Ладно, пошли давай.

Мужики, уже изрядно принявшие на грудь, приветствовали Катю радостными воплями. Федя на правах старого знакомого кинулся наполнять её рюмку и подкладывать закуски в тарелку, а потом и вовсе пересел поближе и принялся оглаживать девушку нежными взглядами.

Кате было и неприятно, и неловко, но не скажешь же человеку: «Чё вылупился?»

– Чё вылупился?! – Катерина вздрогнула, испугавшись, что произнесла это вслух. – Чё ты на неё зенки пыришь?! Ты ваще-то сюда не один пришёл! – ярко накрашенная девица с гладкими обесцвеченными до белизны волосами, опершись о стол и покачиваясь, начала медленно подниматься с места. Катя, словно под гипнозом, не могла оторвать от неё глаз. Наконец незнакомка выпрямилась во весь свой немаленький рост, обвела присутствующих мутным взглядом и рявкнула: – П-шли отсюда!

– Херасе! – удивилась Люська. – Ты, леблядь белая, берега, часом, не попутала? Мы так-то у себя дома.

– Настёныш! – невысокий пузатый Федька сорвался с места, мячиком подкатил к своей пассии и ухватил её сзади под локотки.

Катя мельком отметила, что макушкой Федька едва доставал девушке до уха.

– Домой п-шли! – Настёныш медленно развернулась и крепко обхватила жениха за шею. Колени красотки подломились, она повисла на руках у мужчины бесчувственной тушкой.

– Положи её на диван, пусть пробыгается, – скомандовал Люсин сожитель Генка, – ведь предупреждал же дуру, чтоб не мешала самогонку с колой. Пила бы мой фирменный, чистый, была бы как стёклышко, а она: кактэль-кактэль, элита-на, – объяснил он Катерине, – ну, вот… – и он выразительно кивнул на Федю, который суетился вокруг возлюбленной, подтыкая ей под бочок китайский плед кислотной расцветки.

– Пьяный проспится, дурак – никогда! – глубокомысленно изрекла Люся.

– Эт ты к чему? – с подозрением глянул на неё Фёдор.

– Это я к тому, что со всяким может случиться, – сделав честные глаза, пожала плечами Люська, – ну, перебрала девчуля чуток – не беда. Поспит и будет как стёклышко.

Уложив Настёныша баиньки, Федька снова подсел к столу и продолжил гипнотизировать Катю немигающим взглядом.

– Красивая у вас невеста, – вежливо улыбнулась Катерина.

– Настёныш-то? – польщённо расплылся в улыбке Федька. – В магазине у меня торгует, в головном. У кого самая большая выручка? – он выдержал художественную паузу и сам же ответил: – У Настёныша! А почему? А потому, что с людьми умеет контактировать. С любым покупателем добазарится. Дар такой имеет – филологический! Два года в институте стулья жопой полировала – это вам не баран чихнул, – Федька покрутил головой, – я ж её оттуда выдернул. Сказал как отрезал: Настёныш, при твоём таланте да при моей соображалке нахрен тебе эта колготня – всю оставшуюся жизнь чужим спиногрызам мозга канифолить.

– И чё, она прям сразу тебя и послушалась? – подначила его Люська.

– Не сразу, – осклабился Федька, – но у меня ведь тоже свои подходы имеются, – он многозначительно глянул на Катерину, – любую смогу уломать. Теперь вот вся в шоколаде: упакована по полной, шуба там, сапоги, тряпок полный шкаф. Летом махнём в Египет…Ёпт… – Федька сорвался с места и кинулся к дивану.

Настёныш, свесив голову, блевала прямо на палас, испачканные пряди волос мотались по полу.

* * *

Старшие Ракитины коротали новогоднюю ночь, как положено, за праздничным столом, у телевизора. Выпили друг за друга, за Пашку, за развитие бизнеса. Прошедший год открыл для них новые перспективы: и помещение бывшего поста ГАИ, и участок земли удалось узаконить, причём, без особых финансовых затрат. Пришлось, конечно, побегать, ну, да ноги свои – не купленные. Старую бетонную коробку реконструировали. С проектом и его утверждением помог Ерохин, с ремонтом – Булатов, который не только выделил рабочих, но и дал денег в долг под простую расписку и приемлемые проценты.

Ресторанчик «Медвежий угол», в меню которого наряду с бюджетными столовскими шницелями и биточками появились не только деликатесные блюда из рыбы и дичи, но и изысканные десерты, начал пользоваться популярностью и у путешествующих, и среди жителей Прикамска. Елена Павловна планировала в ближайшее время приобрести самсунговский видак с караоке. В городе о таком чуде ещё не слыхивали, и это приобретение должно было стать вишенкой на торте коммерческого успеха ресторана «Медвежий угол».

Вот только времени не хватало катастрофически. Хорошо, что Катерина наконец закончила учёбу и полностью взяла на себя кафе с гостиницей. Бухгалтерию «Родников» тоже вела она. Планы на ближайшее будущее были ясны и осуществимы, но не они терзали неспокойную натуру Елены Павловны.

* * *